Приношения

Приношения

На обустройство храмов тратились невероятные средства, особенно в период правления XVIII династии, когда со всех частей света в Египет стекались огромные богатства. В тот период самыми почитаемыми фараонами богами были Амон и Осирис, и их храмы представляли собой незабываемое зрелище, однако другие боги тоже не были забыты.

Огромные суммы тратились на священную ладью Амона. Вот что об этом говорится в большой карнакской надписи: «Приказал его величество построить большой корабль «Начала реки» – «Усерхетамон» – имя его, из нового кедра лучшего с террас для того, чтобы совершать (в нем хорошие) путешествия (на Новый год)». Внук Яхмеса, Тутмос I, приказал верховному казначею провести работы в храме Осириса и, среди прочего, изготовить для Осириса «переносную ладью из серебра, золота, лазурита, черной меди и всяких драгоценных камней. Кроме того, царь перечисляет то, что уже сделал для Осириса. «Я доставил для него многочисленные жертвенные столы, систры, ожерелья, кадильницы, круглые столы… Я соорудил для него священную ладью из нового соснового дерева, лучшего соснового дерева с террас: ее нос и ее корма из электрума, заставляя воды празднично сиять, чтобы совершать ее плавание в ней во время ее праздника «Округа Пеки». Хатшепсут следует примеру отца и строит еще более богатую священную ладью. Кроме того, по приказу царицы в карнакском храме Амона были установлены два обелиска из асуанского гранита. Она «сделала их как памятник ее отцу Амону, владыке Фив, главе Карнака, воздвигнув ему два обелиска из вечного южного гранита с верхушками из лучшего всех стран электра, которые видны на обоих (берегах) Нила. Их лучи затопляют Египет, когда солнце восходит между ними, когда оно поднимается на небесном горизонте». Но построенные предшественниками ладьи меркнут по сравнению с ладьей, построенной Аменхотепом III, поскольку, как известно, все, что он делал, он делал великолепно. Аменхотеп III построил эту священную ладью как памятник тому, кто был для него отцом, «Амону-Ра, повелителю Фив». Эта широкая и длинная ладья была сделана из лучшего кедра, украшена золотом и серебром.

Двери храмов также свидетельствовали о чрезмерной расточительности фараонов. Говоря о своем храме в Дейр-эль-Бахри, Хатшепсут с гордостью сообщает, что его огромные двери из «бронзы, украшенные фигурками из электрума». Тутмос III построил в Карнаке храм из «белого прекрасного камня». Далее он перечисляет установленные ворота, огромную дверь из кедра, украшенную золотом и «настоящей черной медью», и добавляет, что никто еще не сооружал ничего прекраснее этого храма.

Аменхотеп III не отстает от своих предшественников, сообщая о роскошных дверях, которые он установил в храмах. Говоря о Карнаке, он подчеркивает, что установил «великую дверь», всю покрытую золотом, а затем уже описывает красоты этого «обширного и просторного» храма, пилоны и флагштоки которого достигают неба и небесных светил.

В Солебе Аменхотеп III построил храм из прекрасного «светлого песчаника», весь отделанный золотом. В надписях, сохранившихся в развалинах этого храма, Аменхотеп III торжественно заявляет, что он построил этот храм в качестве памятника для возвеличения своего образа, называя себя «владыкой Нубии, великим богом, владыкой неба».

В надписях начиная с правления XVIII династии особо подчеркивается, что фигуры богов, когда выносили из святилища, ставили на покрытый серебряными плитами пол. Амон, призванный рассудить вопрос относительно некоего жреца, «появился на серебряном полу в Доме Амона в утренний час». Многие фигуры богов делались из золота; святыни покрывались золотом и украшались «дорогими камнями», чтобы при попадании солнечных лучей они «освещали всю землю». Створки двери, обшитые золотом, упоминаются в надписи о суде над жрецом, которого заставили признаться в ограблении «дома золота» царя Усер-маат-Ра, вынудив рассказать, кто вместе с ним участвовал в краже и сколько золота они похитили, с учетом «золота, снятого с врат».

Фараоны не жалели средств на строительство, восстановление и украшение храмов, не забывая при этом жрецов. Со времен Древнего царства храмы получали во владение земельные наделы, продукты и корм для скота. С ростом богатства соответственно увеличивались пожертвования, и в период Нового царства жрецы были самым богатым классом общества. В папирусе «Харрис» содержится перечень даров, движимого и недвижимого имущества, которые Рамсес III пожаловал храмам. Жрецов в буквальном смысле слова засыпали подарками; храмы получали землю, рабов, животных всех видов и пород, зерно, овощи и фрукты, лодки, льняное полотно и одежду, золото и серебро, в натуральном виде и в виде изделий. Храмы были владельцами по крайней мере половины государственных доходов. За время своего правления второй фараон XXII династии, Осоркон I (924–895 до н. э.), пожертвовал храмам 2 300 000 дебен[126] золота и серебра, помимо бронзы, ляпис-лазури и вина из оазисов, которое стоило почти столько же, сколько драгоценные металлы.

Оказалось, что Нектанеб II, последний фараон египетского происхождения, проявлял такую же щедрость по отношению к храмам. На следующий день после воцарения на престоле царь распорядился передать «десятину с золота, серебра и всего прочего, ввозимого из стран «греческого моря» в гавань Хенут, и десятину со всего производства Пиамро, называемого Нукрат (Навкратис), что на берегу Ани, храму своей «матери Нейт».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.