24. Царь и дума

24. Царь и дума

Вернемся снова к событиям 1905 г., на которых был прерван наш рассказ. Свободы, обещанные Манифестом 17 октября 1905 г., в условиях революции оказались пустым звуком. Когда кругом шли аресты подозреваемых, говорить о неприкосновенности личности было некому. Свобода слова также была минимизирована Законом от 13 февраля 1906 г., согласно которому любое лицо могло быть подвергнуто преследованию за «антиправительственную пропаганду». Свобода забастовок была резко сужена Законом от 2 декабря 1905 г., запрещающим бастовать государственным служащим и рабочим предприятий, имеющих жизненно важное для экономики страны значение. И все же, Манифест 17 октября был выполнен в главном — в части выборов в Государственную Думу. Избирательный Закон от 11 декабря 1905 г. устанавливал многоступенчатые выборы с неравными правами избирателей и стремился обеспечить права, в первую очередь, помещиков. Избиратели делились на 4 курии — помещики, городские собственники, рабочие и крестьяне. Каждая курия выбирала выборщиков в избирательные округа. Один выборщик приходился на 50 тыс. рабочих, на 30 тыс. крестьян, на 7 тыс. буржуа и на 2 тыс. помещиков. 24 апреля 1906 г. за три дня до открытия Думы правительством были приняты Основные законы, ограничивающие законодательные, бюджетные и политические ее права. Достаточно сказать, что Дума не могла назначать министров. Время сессий определялось Государем. В перерывах между сессиями он же принимал все законы. Царь имел право распускать Думу. Половина бюджета страны была неподконтрольна Думе.

Выборы шли с 26 марта по 20 апреля. В Первую Думу баллотировались: Союз Русского народа, Союз 17 октября — октябристы и Партия конституционных демократов — кадеты. Последние в отличие от октябристов считали Манифест 17 октября начальной стадией политической борьбы. Социалистические партии бойкотировали выборы. Результаты, обнародованные 20 апреля, оказались следующими. Главную победу, благодаря умелой кампании и прекраcным ораторам, завоевали кадеты, получившие более трети голосов. СРН и октябристы набрали в сумме около 10 % мест. Крестьянство избрало 100 собственных беспартийных кандидатов, выступающих за аграрные реформы. В Думе оказалось еще 100 депутатов — трудовиков.

За неделю до открытия Думы Витте подал в отставку, получив предварительно большой иностранный заем. Его обвиняли в проигрыше правых партий на выборах, в авторстве Манифеста 17 октября, предполагающего мирный путь России, а не то, что произошло в реальности. Следовательно, Манифест — роковая ошибка самодержавия. Царь писал матери 10 ноября 1905 г.: «Но не могу скрыть от тебя некоторого разочарования Витте. Все думали, что он страшно энергичный и деспотичный человек, и что он примется сразу за водворение порядка… А вышло, как будто, наоборот — повсюду пошли манифестации, затем еврейские погромы и, наконец, уничтожение имений помещиков!» И еще: «Я никогда не видел такого хамелеона — человека, меняющего свои убеждения, как он (Витте. — А. К.). Благодаря этому свойству характера почти никто больше ему не верит». На прошении об отставке Царь с удовольствием написал: «Граф Сергей Юльевич! Вчера утром я получил письмо Ваше, в котором Вы просите об увольнении от всех занимаемых должностей. Я изъявляю согласие на Вашу просьбу. Николай». Так закончилась карьера крупного русского государственного деятеля и «отца» Государственной Думы. Премьер-министром был назначен И. Л. Горемыкин, человек послушный и безынициативный.

Первая Дума была открыта 27 апреля 1906 г. в очень торжественной обстановке. Она просуществовала всего десять недель. Депутаты оппозиции 5 мая выдвинули требования о введении всеобщих выборов, об отмене всех ограничений на законодательную деятельность Думы, о личной ответственности перед Думой министров, о гарантии гражданских свобод, об отмене смертной казни, о разработке аграрной реформы, о пересмотре налогообложения, о введении всеобщего и бесплатного образования, о политической амнистии и ряд других. Дума смело приняла проект аграрного закона, передававшего крестьянам арендуемые у помещиков земли «за справедливую компенсацию». Тут правительство сочло, что Дума превышает свои полномочия, и 9 июля 1906 г. первый русский парламент был распущен. Николай II посчитал себя уязвленным требованиями депутатов, лишающих его наследственных прерогатив, и продолжающейся революцией.

Премьер-министром назначается Столыпин П. А., человек крутого нрава, умный и дальновидный политик. Столыпин П. А. чудом избежал смерти во время эсеровского покушения 25 августа 1906 г., жертвой которого стала его дочь. Поэтому он имел личные мотивы покончить с кровавым хаосом в России. Столыпин учреждает военно-полевые суды, сурово преследует революционеров, приостанавливает выпуск 260 ежедневных и периодических изданий, обрушивает административные санкции на оппозиционные партии, требуя их лояльности по отношению к власти. В течение 8 месяцев ему удается подавить революцию. В историю вошли знаменитые «столыпинские галстуки» веревки с петлей для приговоренных к повешению и не менее знаменитые Земельные Законы. По Закону от 5 октября 1906 г. крестьяне были уравнены в правах с остальным населением страны. Второй Земельный Закон от 9 ноября 1906 г. наносил смертельный удар крестьянской общине. Он разрешал любому крестьянину в любой момент потребовать причитающуюся ему долю общинной земли.

Вторая Государственная Дума открылась 20 февраля 1907 г. и оказалась значительно радикальнее Первой. В нее вошли социалистические партии, сообразившие на этот раз, что Дума является трибуной для пропаганды их идей. Состав Второй Думы выглядел так: 37 эсеров, 45 меньшевиков, 22 большевика, 100 кадетов, около 100 трудовиков, 80 депутатов от нацменьшинств без четкой политической ориентации, 19 октябристов, 33 монархиста. Правительственные партии оказались в еще большем меньшинстве.

Впервые в истории России собравшись в таком составе, думцы дали волю страстям, забыв о полезной, но рутинной работе. Царь наблюдал, как спокойные и уравновешенные люди, выходя на трибуну, впадали в революционный экстаз, критикуя и громя все подряд. Ждать особых результатов ему не приходилось, а потому он просто выжидал удобного случая, чтобы распустить и эту Думу. Правительство в лице Столыпина потребовало от Думы осуждения революционного террора. Радикальное большинство депутатов отказалось это сделать. Более того, 17 мая Дума проголосовала против «незаконных действий» полиции и отказалась лишить депутатской неприкосновенности 16 социал-демократов. Левые депутаты требовали отмены монархии. Правая пресса называла Думу «рассадником бунтов и неповиновения», «прибежищем еврейского мракобесия». Ввиду неуправляемости Думы, Царь объявил 3 июня 1907 г. о ее роспуске и назначил созыв очередной Третьей Думы на 1 ноября 1907 г. Одновременно правительством был разработан новый избирательный закон, ужесточающий избирательный ценз основных избирателей. Закон увеличивал неравенство в представительстве различных социальных групп, сокращал представительство крестьян и нацменьшинств. Голос одного помещика отныне равнялся 60 голосам рабочих, 30 голосам крестьян и 7 голосам горожан. Самодержавие брало крупный реванш, означающий также конец революции 1905 г. Уступки демократии, вырванные у царя 17 октября 1905 г., фактически упразднялись. Дума становилась покорным царю совещательным органом. Идея либеральной парламентской революции, мирным путем ведущей страну к конституционной демократии, потерпела поражение. Сами либералы, не сумевшие овладеть революционной стихией, были деморализованы и дискредитированы. Они уступили поле идей радикалам.

В выборах в Третью Думу приняло участие всего 3 500 000 человек. 44 % депутатов были дворяне-помещики. «Благодарение Господу — у нас нет парламента!» — воскликнул один министр, имея в виду буйный нрав предыдущей Думы и то, что с умным, энергичным Столыпиным дела пойдут успешнее. Царь снял с постов двух министров — А. Ф. Редигера и А. А. Поливанова за сотрудничество с Думой и обсуждение в ней военных вопросов. Этим подчеркивалось, что они являлись министрами Царя, а не министрами Думы. Единственный, кто еще нарушал спокойствие — это Гучков А. И., поносивший великих князей оптом и в отдельности, чем постоянно раздражал Царя. Враждебные чувства к Думе питала не только царская семья, но и министры, и могущественная чиновничья рать. Земства и городские Думы находились под надзором и в опале. Выборы в городские Думы и Управы были отменены в 217 из 318 городов, где они ранее существовали.

Легальными партиями после 1906 г. оставались: «Союз русского народа», октябристы и партия «мирного обновления». Они и составили костяк III Думы. Оппозиция была ослаблена и не мешала Столыпину проводить реформы. Было много риторики, острот и брани, но в целом заседания Думы напоминали скверный водевиль. Председатель Думы Хомяков называл трибуну «эстрадой». Какого-либо влияния на внешнюю или внутренюю политику Дума не оказывала. По предложению Столыпина и на деньги правительства была создана новая фракция «Союз националистов» со своим клубом. Она конкурировала с черносотенной фракцией «Русское собрание», также подкармливаемой правительством. Эти две группировки и составляли «законодательный центр» Думы. Фракции тешились национализмом, ксенофобией, антисемитизмом. Дух последнего витал над Россией густым смрадом. Столыпин П. А. после поездки в Крым, где градоначальником был генерал Думбадзе, рассказывал Хомякову трогательную историю о том, как хор детей Столыпина и Думбадзе пел песенку про одесского депутата О. Я. Пергамента, крещеного еврея, юриста и математика, бывшего заметным членом III Думы:

Жид Пергамент попал в парламент,

Сидел бы дома и ждал погрома.

Национализм был хорошей альтернативой «еврейскому социализму» и завоевывал прочные позиции в обществе. Третья Дума просуществовала до 1912 года.

Четвертая Дума, избранная в 1912 г. на 5 лет, была еще более консервативной, чем Третья. Ее роль в делах управления была ничтожной. Царь назначал министров по случайным признакам, как выбирают из шкафа старое, пронафталиненное пальто перед срочным выходом из дома. Даже правые фракции возмущались тем, что Царь игнорировал их патриотизм при выборе министров. По предложению Николая II в июне 1914 г. Совет министров обсуждал вопрос о преобразовании Думы из законодательного органа в консультативный. Ненависть Царя к Думе носила устойчивый характер и выражалась им репликой: «Когда же, наконец, они замолчат?»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.