«Дуже стара и дуже тверда вира»

Враждебное отношение к евреям не только украинцев и русских, но также поляков, немцев, испанцев часто трактуют как вражду религиозную. При этом религиозная принадлежность у еврейского народа была неразрывно связана с национальной. Выкреста переставали считать евреем. Представление о евреях как о врагах христовых передавалось из поколения в поколение. Его держались не только какие-нибудь хлеборобы или чумаки. Александра Смирнова-Россет утверждала, что не любила свою кормилицу за то, что та была еврейкой. Однажды маменька, Надежда Ивановна Арнольди, рассказала маленькой Александре, что евреи «распяли Иисуса Христа, а это большой грех»[896]. С тех пор дочка очень сожалела, что у нее была такая кормилица. А ведь Александра Осиповна – одна из самых просвещенных женщин своего времени.

Что говорить о людях попроще. Пантелеймон Кулиш записал в селе Кумейки у некого Клима Белика такую историю о гайдамаках, окрестивших еврейку. В городе Каневе гайдамаки посадили в ряд двенадцать евреек и стреляли по ним из пистолета. Всех убили, кроме одной. Трижды прицеливались по ней, но порох никак не вспыхивал. Спросили у атамана. Тот задумался: а может быть, она хочет креститься? Спросили еврейку, та с готовностью подтвердила, что креститься хочет: «Я вже и Вiрую во единого Бога знаю», – ответила она. Обрадованные гайдамаки организовали крестины. Сами пошли к еврейке в кумовья и надарили ей столько денег, что та и унести их не могла. И такая замечательная христианка получилась из этой еврейки! «Вiру нашу» «хорошо держала и така була богомiльна»[897].

Эта история, конечно, далека от реальности. Евреи нередко переменяли веру под угрозой смерти, но при первой же возможности возвращались к иудаизму, а христианство начинали ненавидеть с удвоенной силой. Так было и во времена Хмельнитчины, и еще прежде в Испании, в страшном для испанских евреев XV веке. Недаром папа Римский Мартин V еще в 1421-м и 1422-м издал две буллы, где объявил, что насильственное крещение не может считаться христианским крещением[898]. А еврейка, видевшая только что смерть одиннадцати ни в чем не повинных девушек, не могла, конечно же, возлюбить ни православие, ни своих кумовьев-гайдамаков.

Впрочем, не станем преувеличивать значение религии и возводить на последователей Христа историческую вину за два тысячелетия юдофобии. Даже в средневековой Испании ненависть к евреям была не только и не столько религиозной, сколько расовой. И на христиан новокрещенных смотрели косо, подозревали их в неискренности, уличали в том, что они тайно соблюдают еврейские обряды.

Собственно религиозные противоречия между иудаизмом и христианством были для подавляющего большинства людей почти что неведомы. Представления «простых» людей о чужой вере были самым фантастическими.

Так, крестьяне Русского Севера, знавшие евреев, так сказать, заочно, вообще не видели особенной разницы между ними и мусульманами. Те и другие делали обрезание и не ели свинину – отсюда делался вывод, что евреи, как и мусульмане, многоженцы. Грамотные люди могли бы найти в книгах Ветхого завета подтверждение своим подозрениям, ведь у евреев от эпохи патриархов до царя Соломона многоженство в самом деле существовало.

«Жиды Христа распяли» – этим исчерпывались сведения об истории иудаизма и еврейского народа.

«Жиды в Христа не верят» – этим ограничивались знания о вероучении иудаизма.

Украинские крестьяне, казалось бы, должны были знать соседей-евреев гораздо лучше. На самом же деле они знали только внешнюю сторону их религии: соблюдение обычаев, связанных с субботой, кошерную пищу и т.п. Поскольку русские старообрядцы столь же неукоснительно соблюдали предписания веры и так же заботились о ритуальной чистоте, то и их могли записать в евреи, в особенности староверов из секты субботников. К евреям могли отнести протестантов, например, баптистов: у них тоже «жидивска вера, воны Христа одвэрнули»[899]. В чем заключалась еврейская вера, никого, в сущности, не интересовало. Главное, что еврей не был своим, не был православным, его внешний вид, одежда, обычаи, нормы поведения – всё резко отличалось от внешнего вида, одежды, обычаев, норм поведения, принятых у «православного руського народа».

Если люди не имели самых элементарных, даже приблизительных сведений о чужой религии и почти ничего не знали о настоящих противоречиях между иудаизмом и православием, то о какой религиозной вражде могла идти речь? Интересно, что украинский (из «хлопоманов») этнограф Рыльский считал, что крестьяне Украины не питали ненависти к иудаизму. Напротив, евреев даже уважали, потому что у них «дуже стара и дуже тверда вира»[900]. Евреи строго соблюдали все религиозные предписания и запреты. Если извозчик-еврей брался везти пана несколько дней, то в субботу он непременно делал перерыв, и ни деньги, ни угрозы не могли заставить еврея нарушить заповедь. Украинские и русские крестьяне, сами ценившие именно формальное и неукоснительное соблюдение всех предписаний веры, постившиеся даже чересчур строго, видели это еврейское благочестие и по-своему уважали.

Князю Долгорукому казался отвратительным древний обычай обрезания. Не понравились ему ни религиозный экстаз хасидов, ни «унылое богослужение», которое он увидел в синагоге города Умань. Но вот евреи запели «Плач Иеремии» и, в особенности, псалом «На реках Вавилонских», и растрогался даже русский аристократ, евреев крайне не любивший: «Нигде так сильно не выражено чувство любви к отечеству, как в этом прекрасном стихе. <…> я не мог, однако, не тронуться, видя кучу людей, сошедшихся оплакивать свое отечество, свою церковь, свою землю, гонимую повсюду, посещенную гневом Божиим, не имущую ни алтаря, ни кадила, ни всесожжения. В эту трогательную минуту я забывал все предубеждения рассудка и, по внушению сердца одного, глядел на последнего жида, как на брата своего по человечеству»[901].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.