ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРЕМИИ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРЕМИИ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
Литературные премии – давний и довольно влиятельный институт литературной жизни. Во многих странах они в значительной степени определяют круг чтения современников, а тем самым и репертуар книгоиздания, и тенденции литературного развития.
Однако в современной России, где существуют и ежегодно присуждаются сотни литературных премий, влияние их, мягко говоря, невелико, читатели выбирают книги для чтения, за редкими исключениями, не ориентируясь на них. Анализ подобного «расхождения» премий и читателей многое может сказать о современной российской литературной ситуации, о реальных механизмах структурирования литературы.
В этих заметках мы рассмотрим лишь один аспект данной проблемы – ранний этап существования литературных премий в России.
Однако, прежде чем переходить к изложению и анализу исторического материала, сделаем несколько предварительных замечаний.
Под литературными премиями мы понимаем осуществляемое специально назначенными экспертами по заранее оговоренным правилам публичное, как правило, регулярное и обычно денежное поощрение литераторов за литературные достижения.
Исторически премии рождаются из меценатства и продолжают его в новых условиях. Важно то, что меценат единолично, ориентируясь на свои вкусовые предпочтения, решал, кого следует поощрить, а премии являются институтом общественным и присуждаются (от лица всего общества или его части) экспертами-профессионалами. Но, как и меценатская поддержка, они призваны определенным образом, в духе тех или иных моральных и/или эстетических ценностей направлять литературное развитие, поощрять желательные тенденции.
Возникают премии на ранних стадиях формирования книжного рынка (для литературных произведений) и призваны противостоять тенденциям, определяемым читательским и, соответственно, книгопокупательским спросом. Однако в дальнейшем книжный рынок начинает использовать премии для стимулирования и структурирования покупательского спроса и таким образом превращает их в важный элемент книготорговли. По крайней мере, по такому пути шло развитие литературной системы западных стран. Не так, однако, складывалась ситуация в России.
Причины политические (отсутствие социальных сил, способных противостоять самодержавной власти), географические (большие расстояния) и социальные (плохие коммуникации) способствовали формированию жесткого политического контроля. Он, в свою очередь, не позволял создавать общественные объединения (в том числе литературные, библиотечные, педагогико-воспитательные). Основными регуляторами в литературе уже с 1830-х гг. становятся журналы, обеспечивающие не реальную, институциональную связь, а связь виртуальную, идейную. При их владычестве связь в литературе осуществляется не в форме самоорганизации, не горизонтальная, а вертикальная: влиятельный центр и адаптирующая его установки периферия.
Журнал задает структуру литературной системы: он во многом формирует корпус классики, он выделяет наиболее авторитетных современных писателей, он определяет границы литературы, выводя за них низовую словесность и графоманов, он же осуществляет селекцию литературных новинок, выделяя наиболее значимые и актуальные. В подобной системе места для литературных премий почти нет. И характерно, что хотя номинально они существовали, но роли почти никакой не играли: и авторитет тех или иных авторов, и коммерческий успех определялись главным образом периодическими изданиями (журналами, а с конца XIX в. – в значительной степени и газетами).
Возникли литературные премии (точнее, некий их аналог) в России довольно рано.
Российская академия (формально общественная, но по сути государственная, то есть финансируемая и контролируемая государством), созданная в 1783 г. и занимавшаяся главным образом составлением словаря русского языка, с 1810-х гг. присуждала золотые и серебряные медали, причем награждались ими не только языковеды, но (иногда) и литераторы. Среди награжденных можно выделить две категории. Первую составляли члены академии, лица высокого общественного и литературного статуса, получившие за свое поэтическое творчество в целом, как правило, большую золотую медаль (С.А. Ширинский-Шихматов в 1817 г., И.И. Дмитриев и И.А. Крылов в 1823 г., В.А. Жуковский в 1837 г.). Правда, члены академии П.А. Шихматов и В.И. Панаев получили не столь ценные награды (первый золотую медаль средней величины в 1831 г., второй – малую золотую медаль в 1820 г. Вторую категорию составляли лица, нуждавшиеся в литературной и финансовой поддержке, получавшие награды более низкого достоинства – золотую медаль средней величины (поэт-самоучка Ф.Н. Слепушкин в 1826 г.), малую золотую медаль (детская писательница Л.А. Ярцова в 1836 г.) и серебряную медаль (поэты-самоучки М.Д. Суханов в 1828 г. и Е.И. Алипанов в 1831 г.). Если в первом случае мы видим пример корпоративной самоорганизации, то во втором – форму пенсии, финансовой поддержки, а не награды за победу в соревновании равных. Отметим и отсутствие привязки к конкретным литературным достижениям, и награждение за творчество в целом. Однако наличие специального «рассматривательного комитета» и публичность присуждения наград позволяют считать их «протопремиями», подготавливавшими почву для возникновения собственно литературных премий.
Дальше стоит упомянуть о наградах в честь графа С.С. Уварова, учрежденных его сыном в 1858 г. и присуждаемых Академией наук (в которую в 1842 г. на правах II отделения была влита Российская академия). По положению, награды эти должны были присуждаться ежегодно (одна в 1500 р. и три по 500 р.) за сочинения по истории России, а также за драматические произведения. Для рассмотрения пьес создавалась специальная комиссия. На практике премии за драматургию присуждались только дважды: в 1860 г. А.Н. Островскому за «Грозу» и А.Ф. Писемскому за «Горькую судьбину» и в 1863 г. А.Н. Островскому за «Грех да беда на кого не живет» и Д.Д. Минаеву за «Разоренное гнездо» (опубликовано под названием «Спетая песня»). Этим история данной премии (по части драматургии) кончилась, и, в силу краткости своего существования, никакой роли она не сыграла. Но сам факт выделения драматургии стоит отметить: в силу своей функциональной природы (не столько материал для чтения, сколько основа театрального спектакля) она в гораздо меньшей мере подлежала «ведению» читателей и литературной критики.
Именно поэтому следующие (по хронологии) российские литературные премии – И.Г. Вучины, учрежденная в 1872 г., и Грибоедовская, учрежденная в 1878 г., – присуждались только за драматургию.
Только в 1882 г. была учреждена при Академии наук общелитературная премия. Фонд ее составили деньги, оставшиеся от всенародной подписки на памятник А.С. Пушкину и названа она была Пушкинской. Присуждалась она за оригинальные произведения и переводы в стихах через год (в 1888—1895 гг. – ежегодно) специально учреждаемой каждый раз комиссией из числа ординарных и почетных академиков, а также приглашаемых со стороны рецензентов-литературоведов и критиков. Рецензент давал развернутый отзыв на порученное ему произведение (отзывы впоследствии печатались в периодических изданиях Академии наук), а комиссия выносила окончательное решение.
Список лауреатов этой премии помещен в приложении к статье. Знакомство с ним показывает, что награждались произведения традиционалистские и эпигонские. Из крупных писателей это Чехов, Бунин, а также, в лучшем случае, Майков, Полонский, Случевский, Куприн и Станюкович. В основном же это фигуры разряда Д.Н. Цертелева, О.Н. Чюминой, Е.А. Бекетовой, К. Льдова, Ф.Е. Зарина и Н.Б. Хвостова в поэзии, А. Лугового, В.П. Авенариуса, Д. Голицына (Муравлина), Е.М. Милицыной, В.И. Крыжановской и Б.А. Лазаревского в прозе.
Академики целиком и полностью игнорируют модернистскую литературу (и соответственно, в списке лауреатов отсутствуют И. Анненский, А. Ахматова, Бальмонт, А. Белый, Блок, Брюсов, З. Гиппиус, Гумилев, Маяковский, Сологуб и т.д.), социально-критический реализм (Л. Андреев, Горький, Короленко и др.) и нашумевшие книги по «горячим проблемам» – от «проблемы пола» до терроризма (А.А. Вербицкая, Е.А. Нагродская, Б.В. Савинков и т.п.), то есть все живое и вызывающее читательский интерес в современной литературе.
Таким образом, основной целью Пушкинской премии было культивирование литературы в духе «искусства для искусства», что на деле сводилось к эпигонскому консервированию и воспроизведению так называемой «пушкинской традиции» – использованию языка и формы пушкинской поэзии при выхолащивании ее актуального социального и политического посыла, внутрилитературной полемичности и т.д.
Соответственно, значимость Пушкинской премии для коммерческого успеха награжденных ею книг, как и для читательского успеха была почти равна нулю. Выбор академиков почти не комментировался и не обсуждался в прессе, не становился фактом литературной жизни. Но симптоматично, что другие литературные институты – Литфонд и прочие литературные общества и объединения, журналы и издательства (а в ХХ в. возникли и кооперативные писательские издательства – Издательство писателей в Москве, Издательство писателей в Петербурге, «Задруга» и др.) не предпринимали попыток создать свои премии – в силу существования иных институтов структурирования литературы.
Исключение составляла, как уже указывалось, драматургия. Награждение премиями драматургических произведений имеет свои особенности, поскольку основная задача здесь привлечь внимание не читателей (покупателей книг), как в случае с другими литературными произведениями, а театров, чтобы они ставили соответствующие пьесы. Но, в отличие от книжного дела, которое в России уже достаточно давно существовало в условиях рынка, ситуация в театральной сфере была гораздо сложнее: императорские театры, которые задавали тон в театральном деле и в репертуаре служили образцом для провинциальных театров, действовали на основе не рыночного, а сугубо административного принципа. Существовал Театрально-литературный комитет, который определял репертуар императорских театров, и без его одобрения никакая пьеса, получи она хоть несколько премий, не могла попасть на сцену императорского театра. В Петербурге и Москве до 1882 г. действовала монополия императорских театров – открывать другие публичные театры было запрещено.
Еще в 1871 г. одесский купец И.Г. Вучина выразил желание учредить ежегодную премию за лучшее из представленных рукописных драматических сочинений. Иван Георгиевич (Юрьевич) Вучина (1833—1902) происходил из рода известных в Одессе негоциантов (их торговый дом, экспортировавший зерно и импортировавший табак, был основан в Одессе в 1829 г.). Четверть века (1873—1897) он занимал должность генерального консула Греции в Одессе. Вучина много сил отдавал благотворительной деятельности и меценатству. Он был директором Одесского комитета попечительства о тюрьмах, членом центрального комитета Общества помощи бедным и т.д.744. Наряду с премией за драматургию в России он учредил премию за поэзию в Греции, в 1873 г. подарил несколько сотен книг библиотеке Новороссийского университета.
Вучина внес 10 000 р. для учреждения на проценты с этих денег ежегодной премии (500 р. серебром) за лучшие драматические произведения для русского народного театра. Премия была высочайше утверждена 27 ноября 1872 г. и получила название Премия Ивана Георгиевича Вучины. Присуждал ее историко-филологический факультет Новороссийского университета (Одесса). Премии удостаивались пьесы, удовлетворяющие следующим условиям:
«а) Прежде всего сочинение должно быть чисто народным (но не простонародным), написанное чистым русским литературным языком, исключая тех мест, где необходимо употребить в разговорах народные выражения для более верного изображения народной жизни, оно должно исключать те неприличные выражения, божбу и ругательства, какими иногда изобилуют театральные пьесы, содержание которых заимствовано из народной жизни.
б) При такой строгой литературной форме, способной развить в народе эстетический вкус, сочинение должно иметь воспитательный характер, не скучно поучая, но создавая действительные типы, взятые из народной жизни, и проводя в народ, с помощию художественного вымысла, здравый взгляд на жизнь, или возбуждая в нем национальное чувство воспроизведением славных событий из отечественной истории.
в) Сообразно с этим, русская история и, в особенности, быт нашего народа, со всеми его особенностями, повериями и обычаями, должна служить главным материалом для драматического сочинения, предназначенного для нашего народного театра. Но этим не исключается и всякое другое содержание сочинения, лишь бы только оно вполне соответствовало идее драматического произведения для народного театра, и его сюжет был бы из жизни русского народа.
г) Что касается формы изложения, то, во-первых, следует отдавать предпочтение тем из представленных на конкурс произведений, которые, вполне удовлетворяя вышеуказанным условиям, будут написаны стихом, так как мерная речь приятна и привычна народному уху, и во-вторых, следует допускать к конкурсу только оригинальные русские драматические сочинения, а не переводы и компиляции иностранных произведений»745.
Пьесы опубликованные или хотя бы шедшие на сцене не допускались к конкурсу. Представлялись пьесы под девизами, а подлинные фамилии авторов хранились запечатанными в конвертах, которые вскрывались только после объявления итогов конкурса на торжественном акте университета 30 августа.
До 1875 г. ни одна пьеса не была сочтена достойной премии, и с согласия учредителя в университете было решено выдавать половинную премию и даже поощрительную в 100 р. (в 1894 г. ввели вторую премию в 300 р., которая могла присуждаться и за переводы). Тем не менее еще два года пьес, достойных награды, не находилось, и только в 1879 г. она впервые была присуждена (за 1877—1878 гг.), а в дальнейшем присуждалась почти ежегодно (список лауреатов см. в приложении к статье).
Ежегодно на конкурс представлялось 5—7 пьес, но иногда их число превышало три десятка. Со времени создания премии в течение полутора десятилетий отзывы о пьесах давал в основном историк древнерусской литературы, профессор Новороссийского университета И.С. Некрасов (1836—1895), в дальнейшем пьесы рассматривала специальная комиссия, состоявшая из профессоров филологического факультета. Это были историки театра и литературы, далекие от современной литературы и современного театра, с сильными классикалистскими установками. Соответственно, современные театральные искания они оценивали негативно. Один из них, С.Г. Вилинский, в отзыве на премированную в 1909 г. пьесу писал: «Теперь, когда сцена веет на нас кошмарными сатанами, анафемами и прочим патологическим вздором, когда символически-туманные призраки в современном репертуаре заменили простоту и ясность изображения и куда-то далеко угнали тот здоровый реализм, который насаждали Гоголь и Островский, – теперь приходится приветствовать попытку, даже желание возвратиться к правильному руслу, здоровому источнику»746, другой, Б.В. Варнеке, предлагал «принять во внимание, какие бездарные и безобразные пьесы в наши дни проникают на сцену даже императорских театров, пользуясь одобрением газетной критики»747. В результате награждались пьесы эпигонские, провинциальные. Сами члены жюри были невысокого мнения о них. Один из них, оценивая конкурс 1896 г., отмечал, что «большинство пьес страдают отсутствием литературных достоинств, а некоторые из них вызывают недоумение, как авторы их решаются с такими произведениями являться на литературный конкурс»748. Вот как оценивала ситуацию современная театральная критика: «Положение <…> в высшей степени курьезное: “почтенные профессора” добросовестно и в поте лица читают и читают, а все, что читают, – чепуха. Тут одно из двух: или чепуха это только на взгляд “почтенных профессоров”, а, пожалуй, многое и совсем не чепуха <…>. Или же второе предположение: почему-либо на соискание премии Вучины никто из возможных лауреатов пьес не посылает. Потому что – за десятки-то лет! – было же в русском репертуаре достаточно пьес хороших <…>. Почему же не шлют пьес на конкурс? Избегают ли слишком кропотливой добросовестности почтенных профессоров или же не знают о том, что где-то в Одессе при университете, у почтенных профессоров, имеется такая премия? Нам думается, что отчасти первое, но больше всего второе»749 (критик отмечал также, что у этой премии нет анонсов, объявлений, рекламы и т.д.).
Первая русская премия за драматургию имела не столько эстетические, сколько воспитательные, идеологические цели. Это не случайно. Образованные слои общества в это время были сильно озабочены поиском средств воздействия на крестьян, десять лет назад вышедших из крепостной зависимости. Если раньше они находились в прямом подчинении владельцев, то теперь приходилось искать другие пути руководства ими и цивилизующего влияния на них. Б?льшая часть этой самой многочисленной в стране категории населения была неграмотна, что, естественно, резко сужало сферу воздействия печатного слова. Религию в качестве подходящего средства подавляющая часть интеллигенции не рассматривала, поскольку сама была не очень верующей, а церковь считалась весьма консервативной, не готовой к проповеднической деятельности.
В результате в качестве наиболее эффективного средства влияния на народ рассматривался театр, точнее, специфическая его разновидность – так называемый народный театр. В это время в прессе шли бурные споры о том, каким должен быть театр для народа750, и предпринимались попытки создать соответствующий театр. Так, в том же 1872 г., когда была утверждена Премия Вучины, в Москве проходила Всероссийская политехническая выставка, и во время ее проведения работал специальный народный театр, а Комиссия попечения по вопросу улучшения быта рабочих и ремесленников Комитета по подготовке выставки провела конкурс пьес для народного театра. На конкурс поступило 30 пьес. Большие золотые медали получили И.К. Кондратьев за историческую драму «На Поволжье» (издана под названием «Быль на Волге» – М., 1875) и Д.Д. Кишенский за драму «Кормилицы-саврасушки», серебряные – И.Н. Пономарев за пьесу «Самокрутка» и Д.Д. Кишенский за пьесу «Пить до дна, не видать добра»751.
В декабре 1878 г. Общество русских драматических писателей и оперных композиторов приняло решение об учреждении Грибоедовской премии в честь А.С. Грибоедова (она присуждалась 30 января, в день его смерти). По стране был организован сбор денег, а премия выдавалась из процентов от собранной суммы. К 5 апреля 1880 г. набралось 4 тыс. р. Премия присуждалась за пьесы (не менее чем в 3 актах), поставленные в течение года на столичных сценах (оперетты, одноактные пьесы, переводы и переделки на премию не представлялись). Жюри из трех человек выбиралось на годичном общем собрании Общества (в разные годы в него входили Д.В. Григорович, А.Н. Пыпин, И.А. Гончаров, Н.С. Тихонравов, Ф.И. Буслаев, Н.И. Стороженко, А.Н. Майков, Д.Л. Мордовцев, А.К. Шеллер, С.Я. Венгеров, С.В. Флеров, А.И. Урусов, П.Н. Сакулин и другие известные писатели, литературоведы и театральные критики)752. Первое присуждение премии состоялось в 1883 г. (список лауреатов премии см. в приложении; в 1907 г. приняли новую редакцию устава премии, по которой ею награждались только члены Общества русских драматических писателей и оперных композиторов и она должна быть обязательно присуждена каждый год).
В основе этой премии лежали совсем иные принципы, чем в основе Премии Вучины. Если там рассматривались только пьесы, не шедшие на сцене, то здесь, напротив, к конкурсу допускались лишь пьесы, которые увидели свет рампы. Если там в положении о премии были зафиксированы определенные моральные и эстетические ограничения, то здесь таковые отсутствовали (то есть первая премия имела дидактическую и идеологическую направленность, а целью второй был подъем эстетического уровня драматургии).
И вполне закономерно, что первой премией награждались произведения заурядные и тогда почти не имевшие резонанса (современники считали ее «неудачной <…> по результатам»753), а сейчас совсем забытые. Вторая же премия была более значима, ею награждались имевшие широкий отклик и зрительский успех пьесы, а ряд их (А. Островского, Л. Толстого, Чехова, М. Горького, Л. Андреева, С. Найденова) вошли в число классических.
В 1900 г. Литературно-художественное общество в Петербурге, имевшее свой театр (в быту его называли Суворинским), учредило премию за лучшую пьесу (трагедию, драму или комедию). Первая премия составляла 1000 р., вторая – 500 р., третья – 300 р. Деньги выплачивались из фонда театра. На конкурс представлялись оригинальные пьесы (переводы и переделки не рассматривались), нигде не игранные, не менее чем в 4 актах. Пьесы поступали без подписи, а имена авторов – в особых конвертах, распечатывавшихся только после присуждения премии. Литературно-художественное общество по условиям конкурса имело преимущественное право постановки награжденных пьес в своем театре. В жюри входили многие известные актеры и литераторы: В.П. Буренин, П.П. Гнедич, Д.П. Голицын, Е.П. Карпов, А.Р. Кугель, А.Н. Маслов, О.К. Нотович, А.А. Потехин, М.Г. Савина, К.К. Случевский. Председателем был А.С. Суворин.
В 1900 г. на конкурс было прислано 137 пьес, по его итогам выданы 2 вторые премии («Пережитое» И.Е. Радзивиловича и «Под колесом» Л. Жданова [Л.Г. Гельмана]) и 3 третьи («Бесправная» Е.П. Владимировой, «История болезни Пытоева» В.О. Трахтенберга и «Дым отечества» В.А. Кожевникова). В 1901 г. по итогам второго конкурса выданы 6 третьих премий: С.А. Найденову («Дети Ванюшина»), С.Р. Лесли («Предки»), П.М. Ярцеву («Волшебник»), П.П. Вейнбергу («Без солнца»), Ю.Н. Безродной («Русалки») и Л. Жданову («Миллионы в огне»). В 1902 г. также выданы 6 третьих премий: Е.М. Беспятову («Лебединая песнь»), П.П. Вейнбергу («Клумба Бобрика»), Л.А. Грезеневой («Теснота»), И.А. Новикову («Около жизни»), О. Дымову («Голос крови»), Н.И. Богдановой («Простые смертные»). И наконец, по итогам четвертого конкурса в 1904 г. вторую премию получил Н.М. Никольский («Меблированная пыль»). Больше конкурсы не проводились754.
Премия эта просуществовала недолго, но ее можно считать успешной. Суворинский театр с ее помощью обогатил свой репертуар, получив эксклюзивное право на постановку премированных пьес (подавляющее число их шло потом на сцене Театра Литературно-художественного общества). Более того, театр смог завязать тесные связи с молодыми премированными драматургами, которые и в дальнейшем давали ему свои пьесы (тут было поставлено 8 пьес Трахтенберга, 4 – Беспятова и по 2 – Безродной, Владимировой и Ярцева). В конечном же счете конкурс дал «путевку в жизнь» ряду начинающих драматургов.
Организованный в Петербурге в 1903 г. Союз драматических и музыкальных писателей в 1904 г. создал свою премию (им. А.Н. Островского; 600 р.)755. На конкурс присылалось ежегодно 60—100 пьес; в жюри премии входили известные драматурги, критики, театральные деятели (например, на первом конкурсе его составляли П.П. Гнедич, А.А. Измайлов, Н.А. Котляревский, Вл.И. Немирович-Данченко, И.Н. Потапенко, М.Г. Савина, А.И. Сумбатов-Южин), а пьесы поступали под девизами, и их авторами были, как правило, начинающие, малоизвестные драматурги.
На первом конкурсе в 1906 г. достойной пьесы не было найдено, на втором (в 1907 г.) был премирован Н.И. Тимковский («Убежище»), еще пять конкурсов премия опять не присуждалась, и лишь на восьмом (в конце 1912 г.) ее получил С.Л. Поляков («Лабиринт»)756, на девятом победил Н.С. Каржанский («По ступеням заповедным»), на десятом – С.А. Шиманский («Кровь»), на одиннадцатом (в 1916 г.) – Р.П. Кумов («Конец рода Коростомысловых»), а на последнем (в 1917 г.) она вновь не была присуждена. Как видим, премия присуждалась редко и получали ее рядовые произведения. Сами члены Союза отмечали в 1908 г. на общем собрании, «что конкурс имени А.Н. Островского не стоит на должной высоте, что члены жюри иногда венчают лаврами малоинтересные пьесы; раздавались голоса об уничтожении конкурса и о его несомненном вреде, так как он порождает бездарности. Председатель [жюри] А.Р. Кугель объяснил, что жюри винить невозможно; на конкурс представляется хлам, и пьеса относительно хорошая вызывает удовлетворение»757. Жюри одиннадцатого конкурса отмечало, что «большинство пьес написано крайне небрежно в стилистическом отношении, а часто и безграмотно»758. Можно сказать, что эта премия серьезной роли в выдвижении новых драматургов не сыграла.
При Академии наук с высочайшего соизволения была учреждена Премия Андрея Киреева, поручика Войска Донского, умершего в 1886 г. и завещавшего премировать лучшие пьесы на проценты с оставленного им капитала в 7400 р. Премия должна была присуждаться Отделением русского языка и словесности Академии наук лишь тогда, когда появится замечательное драматическое произведение759. Хотя таких пьес, как известно, в эти годы появилось много, но Отделение русского языка и словесности, руководимое великим князем Константином Константиновичем, чьи литературные вкусы были весьма консервативны, их замечать не хотело. Поэтому состоялось только одно присуждение премии – в 1915 г. Награждены были (по 1 тыс. р.) П.Д. Боборыкин, П.М. Невежин и И.В. Шпажинский за драматургическую деятельность в целом.
Помимо названных премий, имевших более или менее постоянный характер, время от времени проходили одноразовые конкурсы. В 1900 г. журнал «Театр и искусство» провел конкурс пьес для солдатского театра (первую премию – 150 р. – получила пьеса Н.Ф. Дингельштедта «Честь дороже денег»)760. В 1903 г. на объявленный саратовским антрепренером Н.И Собольщиковым-Самариным конкурс (величина премии составляла 500 р.) было представлено более 15 пьес, но ни одна не была признана достойной премии761. В 1908 г. конкурс проводил Малый театр762, кроме того, Театр Литературно-художественного общества организовал конкурс пьес из русской истории XVIII в. (премия не была присуждена)763. В 1911 г. Дирекция императорских театров провела конкурс на лучшую историческую пьесу, по случаю исполняющегося в 1913 г. 300-летия царствования Дома Романовых764.
Как видим, в начале XX в. в России сложилась целая система театральных премий, разных по своим задачам и по престижу в театральной среде. И если одни из них (Премия им. А.Г. Вучины; Премия им. Островского, Премия Андрея Киреева) практически не оказывали воздействия на репертуар и роль их оказалась невелика, то другие (Грибоедовская премия; Премия Театра Литературно-художественного общества) были весьма авторитетны. Так, известный в то время драматург В.А. Рышков в обширном цикле статей «Драмы театра», посвященном положению драматурга765, со знанием дела описывая те трудности, с которыми сталкиваются начинающие драматурги, стремящиеся добиться постановки своей пьесы на сцене (в театрах читать новые пьесы не хотят, да и времени свободного на чтение большого числа пьес у режиссеров, антрепренеров и актеров нет; опубликовать пьесу трудно и т.д.), приходил к выводу, что «единственный выход – конкурс», и говорил о том, что благодаря конкурсам Театра Литературно-художественного общества «выдвинулось пять-шесть начинавших тогда драматургов. Теперь все они уже драматурги с именем, опытные или модные…»766. Если премия Театра Литературно-художественного общества помогала выдвинуться талантливым молодым драматургам, то Грибоедовская премия способствовала упрочению известности именитых драматургов и дальнейшей «раскрутке» их пьес.
Однако в целом, как нам представляется, воздействие премий на репертуар было невелико. Когда в 1906 г. на Всероссийском съезде драматических и музыкальных писателей был поставлен на голосование вопрос: «Удовлетворяют ли конкурсы нуждам провинциальных авторов?», то только 7 человек ответили на него утвердительно767. Гораздо большую роль играл факт постановки (и успеха) пьесы на сцене столичного театра (особенно Александринки, Малого, МХТ и Суворинского). Характерно, что выбор пьес для премирования почти не обсуждался в общей и театральной печати, а впоследствии о премиях за драматургию не упоминали мемуаристы. Однако в предреволюционное десятилетие влияние премий уже сказывалось на репертуаре, но, чтобы в полной мере оценить степень этого влияния, необходимы специальные, углубленные разработки.
Таким образом, можно сказать, что к концу имперского периода истории России и русской культуры институт литературных премий в России существовал, но роль его была невелика. Его использовали, как правило, для противостояния институту, который доминировал в литературе и претендовал на единоличное право задавать безальтернативную иерархию. Поскольку в собственно литературной области все определяли журналы (сила общественная), то государство в лице Академии наук пыталось противостоять им с помощью премий (без успеха). В драматургии же, напротив, все определяли государственные структуры (театрально-литературные комитеты императорских театров в Петербурге и Москве), тогда как общественные организации стремились противостоять им с помощью премий (и не без некоторого успеха).
По сути дела, институт премий в России оказывал влияние (важное, но и тут далеко не решающее) только в рамках одного жанра словесности – драматического, который, в силу специфически-полуфабрикатной и потому маргинальной природы, функционировал по несколько иным законам, чем другие жанры художественной литературы.
В годы советской власти институт литературных премий расцвел, как известно, но на других основаниях – как чисто государственная форма косвенного руководства литературой. По сути дела, это были уже не премии, а формы государственной материальной поддержки писателей, причем дело было не только в получении самой премии – она автоматически увеличивала число изданий книг премированного автора, их тираж, его гонорарную ставку и т.д., что существенно повышало его гонорары в течение многих лет. Момент состязательности и награждения от лица общества тут фактически отсутствовал.
Перечисленные факторы сформировали внутрилитературную традицию невысокой престижности в России премии как таковой, что, помимо объективных факторов (высокой значимости других литературных институтов), также сказывается на малой влиятельности премий.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.