Глава 224 Движение Баалей-Тшува

Глава 224

Движение Баалей-Тшува

Согласно знаменитому изречению Талмуда, Б-г ценит не соблюдающего традиции еврея, который стал верующим, больше тех, кто верует всю свою жизнь. В Талмуде говорится, что «там, где стоит кающийся еврей — бааль-тшува — праведный человек стоять не может» (Брахот, 346).

Очевидно, мудрецы отвели бааль-тшува такой высокий уровень потому, что понимали: неверующему труднее изменить свои убеждения и уверовать, чем верующему — оставаться верующим. Большинство баалей-тшува (мн. ч. от бааль-тшува) сетовали мне на то, как им трудно теперь обходиться без омаров и креветок. А меня, выросшего в кашерном доме, эта пища никогда не привлекала и не искушала.

В течение нескольких последних десятилетий десятки тысяч евреев по всему миру стали баалей-тшува, приняв ортодоксальный иудаизм. Этот феномен поразил еврейских ученых, большинство из которых предполагало, что в США у ортодоксии нет будущего. Хотя значительная часть восточноевропейских евреев, которая эмигрировала в Соединенные Штаты на рубеже XIX–XX вв., происходила из ортодоксальных семей, но в большинстве своем отошла от ортодоксии. Первым ритуальным обычаем, от соблюдения которого они отказывались, обычно была суббота. В то время в Америке действовала шестидневная рабочая неделя, и, если человек отказывался работать в субботу, его увольняли уже в понедельник. Невозможность для большинства евреев соблюдать субботу была основной причиной возражений видных раввинов Европы против эмиграции евреев в Америку. Хотя европейские евреи любили говорить об Америке как о голдене медина («золотая страна», где улицы вымощены золотом), раввины предпочитали называть ее трейфе медина («некашерной страной»). Они боялись — и не без причины, — что в Америке евреи быстро ассимилируются.

Нерелигиозность американских евреев усиливалась и низким уровнем еврейского образования, долгое время типичным для Соединенных Штатов. Скудное знание основ иудаизма сочеталось у детей иммигрантов с высоким уровнем светского образования, которого достигло второе поколение евреев США. В совокупности все это, казалось бы, не оставляло перспектив для иудаизма. За всю историю еврейского народа отступничество от религиозных ритуалов никогда не принимало таких масштабов, как в первые десятилетия с момента массовой эмиграции евреев в Америку.

Движение баалей-тшува началось после Второй мировой войны, было порождено несколькими факторами. Самым важным из них, вероятно, был принцип, выдвинутый историком Маркусом Хансеном и известный как закон Хансена: «Что сын хочет забыть, то внук пожелает вспомнить». Третье поколение американских евреев почувствовало себя американцами в большей мере, чем их родители, и поэтому уже не знало боязни быть и чувствовать себя отличными от других.

Свой вклад в движение баалей-тшува внесла и Катастрофа. Но главное — это разочарование многих евреев в идеологии секуляризма. Десятилетиями большинство евреев отождествляло религиозность с духовной ограниченностью, а светскую культуру — с глубиной и прогрессивностью. Но после Второй мировой войны стало очевидно, что величайшие германские университеты не учили ничему, что могло бы сдержать немецких интеллектуалов от поддержки массового уничтожения евреев.

Вдобавок на рубеже 1940–1950-х гг. в Америку переехало немало переживших Катастрофу евреев, в том числе и ортодоксов. Вследствие этого ряды ортодоксального течения резко выросли по сравнению со скромными довоенными масштабами. Ортодокс перестал быть редким и вызывающим удивление исключением в общей массе евреев.

Образование Израиля в 1948 г. вызвало подъем еврейской национальной гордости, которая нашла выражение и в усилении религиозных традиций.

Наконец, эволюция американской «контркультуры» в течение 1960-х гг. также содействовала возвращению многих евреев к своим корням. «Контркультура» благоприятствовала большей открытости многих молодых людей (включая евреев) ко всем идеологиям, которые ими прежде отвергались напрочь. В результате увеличила число своих последователей и ортодоксия.

Одной из первых программ, призванных удовлетворить потребности вновь становившихся религиозными евреев, стала программа изучения еврейской проблематики в Йешива-Университете. Студентам предлагался четырехлетний курс еврейских предметов в сочетании с возможностью получить степень бакалавра искусств. Большинству новых студентов пришлось начинать со знакомства с еврейской азбукой.

Тысячи евреев собирали выступления раби Шломо Рискина в его синагоге на площади Линкольна в Манхэттене. Немалая доля его успеха была вызвана тем, что сам Рискин был бааль-тшува. Выросший в совершенно нерелигиозной среде, Рискин сумел проникнуться чаяниями тех, кого влекла к себе ортодоксия. Большая заслуга в успехах Рискина принадлежит и одаренному энергичному раввину Эфраиму Бухвальду, который, отвечая за просветительскую деятельность этой синагоги, ввел по субботам специальные утренние молитвы для евреев, еще мало знакомых с ритуалом и неспособных участвовать в нормальной ортодоксальной службе. Цель Бухвальда состояла в том, чтобы постепенно научить людей всей ортодоксальной службе. Его «миньян для начинающих» использовался во многих общинах всей страны.

Многих баалей-тшува привлекла еще более строгая ортодоксия, чем то, что предлагали им Йешива-Университет или раби Рискин. Для них был создан новый тип йешивы, который стал известен в ортодоксальных кругах как баалей-тшува. В таких учебных заведениях для студентов-мужчин им полагалось носить черные сюртуки и шляпы, придерживаясь стиля традиционных ортодоксов, и уделять все свое внимание изучению иудаизма. Были созданы и женские семинарии, где преподавалось большинство еврейских дисциплин за исключением Талмуда и литературы. После Шестидневной войны 1967 г. начался взрывной рост таких институтов и в Израиле, главным образом в Иерусалиме. Большинство студентов прибыли сюда из США. Среди этих учебных центров наиболее известны Эш hатора («Огонь Торы»), который сегодня имеет отделения по всей Северной Америке, и Ор самеах («Свет Радости»). Кроме того, распространению ортодоксального иудаизма по всему послевоенному миру содействовало движение Любавичей (см. гл. 223).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.