Силовое противостояние
Силовое противостояние
Сколько существует фанатизм, столько существуют и драки – не важно, с враждебными фанатами или просто с местной гопотой на выезде. Первые годы советского фанатизма отличались только большей спонтанностью драк – тогда не было заранее забитых «стрелок» где-нибудь на пустыре, подальше от глаз милиции. Много «экшна» происходило на вокзалах и просто в городе – в тех районах, где жили фанаты разных команд. Особенной интенсивностью отличались дни, когда между собой играли команды враждующих группировок.
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Драки происходили на «локалах» – на районах. На стадионах побоищ было немного – в силу присутствия милиции. В восьмидесятые годы драк таких [как сейчас] не было, никто практически не забивался где-нибудь в парке «Царицыно» пятьдесят на пятьдесят, сто на сто. Конфликты происходили локально – на почве портвейна. Могли на «Щелковской» той же собираться «спартаковцы» против «Динамо», их собиралось больше ста человек или, может, две сотни. Нас собиралось тридцать, и то у нас было разделение, что мы – на «Первомайской», они – на «Щелковской». Чтобы не мешали друг другу, чтобы не было конфликтов в «дни дерби». Или, допустим, мы – на «Семеновской», они – на «Щелковской».
Многие друг друга знали в лицо даже из группировок [других команд]. Так некоторые драки прекращались в те времена. Одни стоят на перроне, другие выходят из вагона, и половина толпы друг друга знает. А вы чего стоите? А вы чего приехали? И кончалось ничем. Хотя все знали, что на районе можно потом получить от этих людей один на один, и мало не покажется.
Андрей Малосолов, ЦСКА:
В фанатизме, если ты не умеешь драться, ты лишен многого. Если ты попадешь в трудную ситуацию и откажешься драться, а твои товарищи это будут делать, то ты лишишься авторитета, лишишься защиты, соответственно. Не обязательно, что тебе за это дадут пинка. Достаточно, что с тобой перестанут общаться. Я в школе практически не дрался, но, съездив на первые выезда и увидев весь этот ужас, от которого леденеет все в жилах…
Сергей Андерсон, ЦСКА:
В восемьдесят четвертом приехали в Донецк – шестнадцать человек. А команда не играла. И сидели шестнадцать человек. И помахались там с дончанами – они ж с «мясными» были друзья. Потом с нами подружились. Вроде отпор дали – им понравилось. Когда мало людей, ответственность больше. Уже не побежишь, мужиков не подставишь. Уже волей по неволе. Глупо говорить, что не страшно. Страшно. Всегда страшно, когда на тебя толпа несется и ты несешься. Но это – адреналин. Там уже направо-налево машешь. Это как в бою. Даже когда выходишь один на один и человек выше тебя на голову и шире в тебя плечах. Страшно. Но махаться надо.
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Когда люди говорят – а зачем вы этим занимаетесь, ведь можно попасть в какую-нибудь историю, я им говорю: можно поехать на лыжах с горного склона и себе все переломать, или на мотоцикле. Есть куча видов спорта более экстремальных.
Андрей Малосолов, ЦСКА:
Когда нас одиннадцать человек против всего стадиона, когда в тебя все летит и даже нет никаких перспектив, что ты уедешь оттуда, – только присутствие духа, только твои крепкие кулаки и горячее сердце могут как-то позволить разрулить эту ситуацию. У нас была масса случаев, когда мы вдвадцатером могли разогнать сто, а то и двести человек.
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Большинство жестких противостояний были на вокзалах. Люди приезжали с разных направлений, они друг друга не знали. Или с одного направления, но там десять станций, и на двух болеют за «Динамо», а на остальных – за «Спартак», или наоборот. От соперничества «деревня на деревню» они переходили на соперничество выездное. Это было и на Трех вокзалах, и на Савеловском направлении – там происходили большие, массовые драки. По двести, триста человек. Если возникала какая-то искра, все, кто ехал в этом направлении, все участвовали – мужики, не мужики, фанаты «правые», «левые», – начиналось просто массовое побоище. В метро драк много было – без мобильных, без Интернета, без договоренностей находили друг друга – те, кто хотел подраться. Старались «правые» нападать на «левых» – из-за силы, уверенности, чтобы побольше шарфов собрать.
Сергей Андерсон, ЦСКА:
Если даже [менты] и появлялись, не будут же они лезть на такую кучу с голыми руками? Оружия им не выдавали. Дубинок в то время не было. Потому и ждали подкрепления: станут рядом, оттаскивают по одному – кого выцепят. Свистели, орали. А толку-то?
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Самыми экстремальными были выезда. Они объединяли группировку, делали тебя «правым» по количеству выездов. И любой выезд в те времена – это практически экстрим. Если ты куда-то поехал и ты – несовершеннолетний, без паспорта, и в том же Киеве или Вильнюсе тебя встречала недружественная толпа болельщиков. В той же Литве, в той же Латвии любые выступления фанатские заканчивались антисоветскими демонстрациями, и на тебя смотрели как на москаля, олицетворение этого советского строя. В тебя летели булыжники, тебя встречали на вокзале, вылавливали, ты должен был «шифроваться».
Валерий «Сабонис», «Зенит» (Санкт-Петербург):
Где приходилось – там и дрались. Сами начали что-то мутить только после того, как разгорелся конфликт со «Спартаком», – с девяносто седьмого года. До этого отвечали на нападки. Естественно, если тебе там кто-то что-то кричит в какой-то деревне, то на это надо отвечать адекватно. Если кто-то на тебя «прыгает», нужно тоже отвечать. А вообще, тогда и перформанс, и драки, и поддержка – все это было в одну кучу смешано.
Виктор «Батя», «Динамо» (Москва):
Ценились ребята со спортивной подготовкой, физически крепкие, боксеры. Спортсмены участвовали, каратисты. Но те же каратисты тогда не ценились, ценились боксеры и просто уличные бойцы сильные – иногда просто духом. Иногда человек не очень большого роста, вроде никаких кондиций, а именно духом может разгонять толпу. Были казусы, когда пять человек разгоняли толпу в сто пятьдесят, потому что те думали, что за ними стоят еще люди. Часто были случаи, когда дух побеждал силу – при определенной организации.
Сергей Андерсон, ЦСКА:
То время было честнее. Лежачего не били, с бабой не трогали. Был какой-то кодекс чести. Я – за, если группа какая-нибудь – «Гладиаторы», «Флинты», «Ред блю», кто угодно – собралась, выделили по двадцать человек, двадцать на двадцать, в чистом поле, без дубья, кулаками, юшку друг другу пустили – до первой крови, не надо там больше. Погнали, не погнали… Вместе продержались – никто не побежал? Пиздато, молодцы, пошли все вместе пиво пить или водку.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.