Кострома: воскресающий бог и демон растительности

Кострома: воскресающий бог и демон растительности

У русских крестьян, ничего не слышавших об Осирисе, известны были календарные обряды, которые напоминали исследователям русской традиционной культуры ближневосточные культы умирающих и воскресающих богов — Осириса и Адониса.

То были карнавальные похороны календарных чучел, которые носили имена Костромы (на изготовление обрядовых чучел Костромы у славян шла костра — волокнистые отходы, остававшиеся от обработки льна и конопли) или Ярилы. Куклу Костромы, празднично убранную в кумачовый сарафан и кокошник, с песнями носили по селу, иногда положив в корыто, как в гроб. Так носили и Ярилу, но одетого в мужское платье. Процессию сопровождали ряженые попы с лаптем вместо кадила. Традиционные причитания женщин сопровождались смехом мужчин. В Муромском уезде Владимирской губернии чучело Костромы подносили к озеру, где процессия разделялась на две группы: одни оказывали знаки почтения чучелу, другие нападала на поклоняющихся, захватывали чучело, срывая с него наряд, и бросали в воду. Почитатели заунывным воем оплакивали гибель Костромы, после чего участники процессии воссоединялись и с весельем возвращались в село. В других вариантах обряда чучело разрывали на части или хоронили в поле, вырывая палками могилу, как, например, для Ярилы. При похоронах Костромы иногда изо-бражали, как она боронит, сеет, косит, убирает урожай, а когда чучело бросали в воду — молились о дожде.

Известный английский антрополог Джеймс Фрэзер обратил внимание на сходство этих обрядов (известных фольклору всех цивилизованных европейских народов) с ритуалами умирающих и воскресающих божеств Востока. Убийство божества плодородия должно было предшествовать его возрождению — усилению плодоносящей мощи. Но в русских обрядах мотив воскресения умерщвленного персонажа не был главным, как заметил В. Я. Пропп. «Праздник состоит не в воскресении, а в умерщвлении», — писал он.

Календарное действо вокруг Костромы отличается характерным для народной культуры парадоксом: оплакивание сопровождается обрядовым смехом. Это возрождающий смех, напоминающий о смехе Деметры и царевны Несмеяны (превратившейся из сказочной затворницы в невесту). Впрочем, Кострому и Ярилу роднит с ближневосточными воскресающими божествами еще одно свойство: архаичным образом Костромы была мужская ипостась, именуемая Коструб или Кострубонько; чучело Ярилы имело выраженные мужские признаки. Женщины оплакивали этих персонажей как своих партнеров — подобно ближневосточным богиням любви; во время похорон Ярилы дозволялись эротические вольности, сопровождавшиеся и возлияниями в шинке.

Особое значение при этом имели символы и обряды, связанные с земледелием и растительностью. Зеленые ветви были непременным атрибутом славянской и общеевропейской календарной обрядности; их использовали на Троицу, когда умершие, в том числе русалки, выходили с того света. Березовыми ветвями украшали красный угол в избе: считалось, что в них вселяются души умерших родственников. Это представление соотносится с широко распространенными поверьями о душах, которые попадают на тот свет по ветвям Мирового дерева и ждут своего возрождения в потомках. Троицкая березка, равно как и соломенное чучело, не были символами или воплощениями воскресающего божества, они воплощали саму природу, ее неуничтожимость, календарную цикличность: смерть сменялась возрождением и была условием этого возрождения. Эти фетиши, которые европейские крестьяне продолжали использовать до недавнего времени, были архаичнее, чем древневосточные божества.

Сходство календарного чучела с Осирисом и другими воскресающими божествами заключалось в том, что его необходимо было умертвить, растерзать, уничтожить. Специальный фольклорный жанр — «житие» растений — существовал в европейском и славянском народном творчестве. «Жития» льна, конопли и других растений уподоблялись мученическим житиям святых. Самое известное из таких «житий» — знаменитая баллада Роберта Бернса «Джон Ячменное зерно». Жатва, молотьба и помол ячменного зерна, осенняя смерть Джона, завершается изготовлением хмельного напитка:

Так пусть же до конца времен

Не высыхает дно,

В бочонке, где клокочет Джон

Ячменное зерно! [23]

Пиво, напиток, который развеселил Деметру и которым Инанна собиралась поминать мертвых в преисподней, — воплощение воскресения после смерти.

Славянские обрядовые чучела напоминают воскресающих божеств, хотя их происхождение более архаично, а воскресение не вполне персонифицировано — оно относится к природе в целом, но не к воплощающему ее персонажу. Позитивистские и атеистические концепции религии включали в круг этих персонажей христианского мессию, который претерпел муки и был предан смерти, погребен и воскрес на третий день. В рассказах о жизни Иисуса многое было связано с традиционным ближневосточным фольклором и поэтому было узнаваемо для привычного к мифологическим рассказам народа. Но жертва Иисуса не была связана с природными ритмами: эта добровольная смерть призвана была спасти погрязшее в грехе человечество, а не гарантировать циклическую жизнь космоса, будь то весеннее возрождение растительности или ежедневное появление солнца над горизонтом. Образ Иисуса, пришедшего исполнить закон Божий, далек от фольклорной стихии — новозаветный Иисус никогда не смеялся.

Для язычников, поклонявшихся богам, наделенным сверхъестественной физической силой, рабская смерть на кресте казалась немыслимой для подлинного Божества. Стороннки докетизма — учения о призрачности телесной природы Иисуса, как и мусульманские теологи, почитавшие Ису (Иисуса) пророком, считали, что крестную смерть претерпел лишь телесный двойник Мессии — дух не мог быть пригвожден к кресту.

В последующей фольклорной традиции жертва и воскресение Христа были включены в крестьянскую картину мира и вписаны в обрядовый цикл: христианское Рождество совпадает с зимним солнцеворотом (как Купала — рождество Иоанна Предтечи — относится к солнцевороту летнему). Мертвые воскреснут, согласно христианской традиции, в конце времен перед Страшным судом, который окончательно определит будущее праведников и грешников.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.