4.4.Эзотерические точки зрения на метаисторию

4.4.Эзотерические точки зрения на метаисторию

Эзотеризм католицизма, включив в свою мистическую систему взгляды первого западного философа-мистика Иоанна Скотта Эриугены (810–877), выразил Мейстер Экхарт (1260–1327). Он построил свою систему на основе личных мистических озарений, в свете которых углубление апофатической теологии связано с противопоставлением Бога и Божества, «различных как небо и земля». Божество (Gottheit) есть сверхбытие, сверхличность, ничто. Мировой процесс начинается с Бога – первого обособления Божества, из невыразимой глубины которого он рождается, и связан с различением лиц в Боге (Отец, Сын, Дух Святой), т. е. здесь Бог осмысливается как личность, а завершается тварным миром, идеи " всех вещей которого заключаются в Боге («Бог есть мир» и «мир есть Бог»). Поскольку Бог есть производное от Божества и возникает вместе с миром, то отличие Бога и твари лишь иерархическое, но не онтологическое, как модусы Божества они тождественны. Такое соотношение Божества и его модусов позволяет представить следующую метаисторическую картину: Божество – уровень ноуменальной метаистории, тварный мир – уровень феноменальной метаистории, троичный Бог– пограничье между этими уровнями, дверь для возвращения в абсолютное Божество. Именно к достижению прежде всего святой тройственности устремляется субъект феноменальной метаистории – душа, пытаясь освободиться от грубой телесной материальности, полученной ею в результате грехопадения. Но «искорка», изначально присутствовавшая в душе человека и единосущная Божеству, побуждает прорваться ее и за Троицу, увлекая к конечной цели – погружению в божественное ничто. На пограничье двух уровней в соответствии с категорией отрешенности Экхарта душа должна потерять и себя. Дух «должен быть мертв и погребен в Божество». В бездне Божества исчезает не только тварь, но и Творец, Бог – личность, исчезает сама эта противоположность. Так, в системе Экхарта всеобщее восстановление первоначального состояния связано с полной трансформацией человека в божественное ничто, и субъект ноуменальной метаистории представляет собой уже металогическое нечто. Это очень близко к буддийскому пониманию субъекта.

Рис. 108. Троичность Бога. Рисунок неизвестного фламандского художника. 1500-е годы.

flittp://ri ghtsomegood.blogspot.ru/)

В сфере эзотерики метаисторическая проблематика разрабатывается в период эпохи Возрождения мистиком протестантского толка Якобсом Беме (1575–1624). Его система мира представляет двухступенчатую иерархию: ничто – Бог, мир, а трехступенчатую: ничто Бог– мир, поскольку у Беме мир возникает не параллельно с Богом, а после него. Согласно учению Беме, из ничто, силой стремления к нечто, порождается божественная Троица, однако в сравнении с ортодоксальным христианским богословием она имперсоналистична, т. е. не имеет трех ипостасей или личностей. Троичность Бога у Беме есть лишь тройственность моментов богопорождающего ничто. Теогонический процесс здесь имеет волюнтаристскую природу: стихийная воля – начало Отца просветление волн разумом – начало Сына, синтез волн и разума – начало Святого Духа. Эта троичность Бога находит себе образ в божественной мудрости – Софии. Она есть «зеркало» Бога, в котором он видит себя и открывается самому себе, и является трансцендентальной схемой мира с идеальным отражением всего, в том числе и тварных форм (ангельский дух и человеческая душа). Именно поэтому София находится посередине между Богом, определившимся в своем триединстве, и миром, несотворенным и сотворенным. Сначала Богом порождается «вечная природа», где господствует семь духовно– материальных начал: жесткое (твердое); мягкое (движение, вода); горькое (страх, чувствительность); огонь (гнев); свет (любовь); звук (разум) и телесность. На этой ступени своего развития мир насквозь одушевлен и объединен магическим единством: физическое символизирует повсюду психическое. В «вечной природе» порождена тварная природа (духовный мир) – ангелы и люди. На периферии божественного самопорождения выступает земной мир, возникший в результате восстания ангельского верховного князя Люцифера, который не повиновался Богу и захотел быть выше его, при этом испорченная Люцифером божественная материя (салиттер) послужила основой создания мира. С отпадением Люцифера начинается временной процесс истории, в который для спасения является Иисус Христос Именно во Христе Бог предстает как личность, его единой и единственной ипостасью.

В системе Беме вычленяются два уровня метаисторического пространства: ноуменальный (ничто и имперсональный Бог) и феноменальный ("вечная природа" и духовный мир), но обнаруживается субъект метаистории только одного уровня, феноменального, каковым выступает человеческая душа. В эсхатологических построениях Беме с окончательным удалением Люцифера прекратится существование земного мира и последний суд будет возжжением "огня любви и гнева Божия, в котором исчезнет материя всякого существа" Воскресший человек явит собой прозрачный пристоловидный образ, не соответствующий ортодоксальной концепции воскресения Христа в теле. Христос вообще родился не от человеческой девы Марии, а лишь через нее от небесной девы Софии.