«По случаю 1-го мая…»: гуляния в Екатерингофе

«По случаю 1-го мая…»: гуляния в Екатерингофе

Екатерингофские гуляния проводились ежегодно 1 мая. Этот день считался в России праздником весны. Традиционные праздничные гуляния устраивались и в Москве (в Сокольниках). В повести «Угол» Н. А. Дурова писала об этом дне в Петербурге: «В ясный солнечный день первого мая тьма карет, колясок, ландо и кабриолетов быстро катилась к месту гулянья. Стекла опущены, в окнах видны прелестные лица дам, миловидных детей и то там, то сям важные физиономии военачальников, градоначальников и всех других начальников» [739] . Петербургские аристократы совершали прогулку в экипажах, а простой народ развлекался в окрестных рощах «скромно и прилично» (как выразился один газетчик). Только позднее этот праздник стал удобным поводом для рабочих маевок. Мемуарист А. А. Пеликан упоминал и о другом виде транспорта, использовавшемся, чтобы добраться до Екатерингофа: «Многие на яликах. В те времена сообщение на яликах было весьма распространено…» [740]

Екатерингоф – название местности (в настоящее время и речки Екатерингофка, ранее – Черная) в устье Невы западнее Фонтанки недалеко от залива. Двухэтажный деревянный дворец был возведен в 1711 г. в честь первой морской победы (7 мая 1703 г.), когда два шведских корабля близ устья Фонтанки были взяты со шлюпок на абордаж. Усадьба была подарена Петром I Екатерине, отсюда Катерингоф или Екатерингоф (двор Екатерины). В 1800 г. Екатерингоф был подарен Павлом I фаворитке А. П. Гагариной (Лопухиной), а дворец передан в ведение Гоф-интендантской конторы. Указом Александра I в 1804 г. дворец был отдан под управление графа А. С. Строганова, в ту пору заведовавшего Комитетом правления городских повинностей в Петербурге. По мнению исследователя А. И. Андреева, по сути, это означало муниципализацию дворца.

В 1820-е гг. территория была расширена до Екатерингофской першпективы (пр. Стачек). Сооружены многочисленные садовые павильоны (не сохранились). В начале 1820-х гг. с планом нового переустройства Екатерингофа выступил военный генерал-губернатор Петербурга граф М. А. Милорадович. Его целью было придать традиционным весенним гуляниям в Екатерингофе размах и блеск, присущие аналогичным гуляниям в первейших европейских столицах. Образцом для него, очевидно, послужило большое парижское гуляние Лоншан, происходившее в Булонском лесу на Страстной неделе. Это была увеселительная прогулка представителей высшего света – богачей и щеголей – в экипажах и в то же время публичная демонстрация мод. Очень быстро, с июня по ноябрь 1823 г., Екатерингофский сад был преобразован до неузнаваемости. Среди различных «архитектурных затей» Монферрана здесь появилось и музыкально-увеселительное сооружение с рестораном – «воксал» (название «вокзал» применялось к таким сооружениям с конца XVIII в., но после строительства «воксала» в Павловске перешло на железнодорожные станции), который стал центром музыкальной жизни Санкт-Петербурга в 1820-1860-х гг. В XVIII–XIX вв. в Екатерингофе ежегодно устраивались также и народные гуляния, и катания на шлюпках. Эти «походы на природу» петербуржцев нашли отражение на гравюре Гампельна «Гуляния в Екатерингофе».

Рядовые прогулки в Екатерингоф совершались жителями и в другие дни. «Северная пчела» № 119 от 3 октября 1825 г. писала: «Желающим насладиться последним днем приятной погоды советуем прогуляться в Екатерингофе. Цветы, которые уже поникли и осыпались на других дачах, в Екатерингофе поныне находятся в полном блеске. Причиной тому удобрение земли в клумбах, сохраняющее в себе необыкновенную теплоту и растительную силу».

На следующий 1826 г. год майские гуляния в парке посетил французский писатель Ф. Ансело: «Это живописное место встреч и гуляний расположено при въезде в Петербург, недалеко от берега Финского залива. Там есть ресторация, воксал, устраиваются всевозможные игры. Сейчас, однако, запрещено предаваться шумным увеселениям, поэтому танцы, русские горки, катание на лошадях, качели и все, питающее веселость публики, отменено…

А. П. Брюллов. Гуляние на Крестовском острове. 1822 г.

Екатерингоф и Крестовский – это места гуляний, наиболее посещаемые жителями города в праздничные дни (а их в стране столько, и соблюдаются они столь тщательно, что рабочий люд, торговцы, публичные заведения и школы работают не более шести месяцев в году). Добраться туда можно в экипаже или по воде. Количество дрожек , небольших открытых четырехколесных повозок, низких и очень неудобных, которые перевозят гуляющих из Петербурга в Екатерингоф или на Крестовский, огромно. В русских городах дрожки выполняют ту же роль, что кабриолеты во Франции. Кучера гонят их с огромной скоростью… Экипажи пронумерованы… Номер выгравирован на жестяной бляхе, укрепленной с помощью ремня на его спине» [741] .

В тот год Николай I окончательно отдал парк в собственность города; а в Екатерингофском дворце был открыт музей Петра I, находившийся на балансе императорского двора. Его обслуживали отставные солдаты, а специально приставленный лакей выполнял роль экскурсовода. С этого времени в Екатерингофе проводятся регулярно гуляния и в день рождения Александры Федоровны (наряду с основным праздником в Петергофе).

Но основным екатерингофским гулянием по-прежнему оставалось 1 мая. В нем участвовал не только весь великосветский Петербург, но в качестве статистов и простой люд. Долли Фикельмон 5 мая 1830 г. записала в дневнике свои впечатления об этом гулянии: «По случаю 1-го мая совершили прогулку до Екатерингофа – место влажное и не особенно примечательное. Впрочем, деревья еще не распустились… грязь на дороге… там собралось много народу, но это такая сдержанная толпа, словно присутствует здесь по команде, а не для собственного удовольствия. Не много песен, никаких танцев, никаких радостных возгласов, присущих южанам… Все степенно и тускло, как и здешняя природа!» [742] Довольно часто праздник в Екатерингофе посещала императорская семья. Через два года после первой записи о поездке в Екатерингоф, 3 мая 1832 г., Долли Фикельмон записала в своем дневнике: «1 мая совершили прогулку в Екатерингоф; жалкая иллюзия весны – голые деревья, лужайки без травы, дамы в накидках, закутаны в шали. Но, несмотря на это, собрался большой свет, весь бомонд. За едущим верхом Императором, его сыном и Великим Князем Михаилом следовала блестящая свита адъютантов и кавалерийских офицеров. Карету Императрицы сопровождали кавалергарды» [743] .