Свадьба в большом городе: на прогулке
Свадьба в большом городе: на прогулке
Ольга Ткач
Это была та самая гомонливая толпа, что все остальные дни недели бурлила на площадях и улочках старинных кварталов и заражала мертвый город праздничным исступлением…
Габриель Гарсия Маркес.
Любовь во время чумы
Свадьба как передвижное представление, и город как участник свадебной прогулки
К свадьбам можно относиться по-разному, но не замечать их в жизни города практически невозможно. Существует идея о том, что урбанизация сделала празднование свадеб и других семейных праздников более приватным. И все потому, что связи человека с микросообществом, первичной группой перестали быть столь значимыми, как в доиндустриальных обществах, чтобы выносить празднования на публику, тем самым демонстрируя свою лояльность, приверженность сообществу, роду, семье[203]. Полагаю, этот тезис мог бы оспорить любой житель современного российского мегаполиса, для которого свадьба, вышедшая за пределы коммунитарных пространств (квартиры, дома, двора), является привычным элементом городского ландшафта. Зрелище свадьбы, знакомое многим горожанам с детства, неизменно привлекает внимание прохожих на улицах. Стоит появиться в поле зрения украшенному и гудящему свадебному авто, а тем более – новобрачным, прохожие останавливаются поглазеть на них, оценивают размер и цвет лимузина, облик и платье невесты и костюм жениха, некоторые их даже фотографируют.
Как писал Мишель де Серто, “город постепенно берет на себя все функции и свойства, прежде разбросанные и распределенные среди множества различных субъектов – групп, сообществ и индивидов”[204]. Так город становится сценой и для семейных праздников и ритуалов. Свадебный ритуал как перформативное событие[205] также нуждается в городской сцене как некоем “физическом месте для представления и средствах, гарантирующих донесение перформанса до аудитории”[206]. Зрителями теперь становятся не только люди, образующие ближайшее окружение, но и различные “другие”[207].
В современных российских городах свадебный ритуал начал формироваться в 1960-х годах, когда “историки и социальные работники придумывали и внедряли в советский быт новые семейные и общегосударственные ритуалы”, включая “посвящения в… новобрачные”. С этой целью вместо скучной бюрократической процедуры изобреталась торжественная праздничная церемония, ставшая теперь канонической. В 1970 – 1980-е годы “народная” свадьба приобрела свои классические атрибуты: золотые обручальные кольца, красную ковровую дорожку, шампанское и марш Мендельсона в ЗАГСе и, конечно же, престижные ма-шины: “Волга” и особый советский шик – черная “Чайка”. Начиная с 1970-х годов общепринятой практикой стало посещение молодоженами после ЗАГСа различных городских мест[208]. Эти места – “свои” в каждом из российских городов и деревень: храмы, скульптурные памятники, набережные, мосты и просто красивые ландшафты. Так современная свадебная практика создает свою особую топографию современного города – “маршрут счастья”[209].
Итак, свадебный перформанс – это не спектакль одного места, а скорее передвижное представление. Перемещаясь по городу, кое-где выборочно останавливаясь, свадебная процессия временно обживает и присваивает часть городского ландшафта, отчасти изменяет его своим появлением. В определенной степени свадебные гулянья сродни обычной прогулке, которая, по наблюдениям Алана Блума, укрепляет связь города с его жителями (публикой)[210]. Прогулка позволяет пешеходу становиться заметным и видимым самому себе в отражении других, на контрасте с ними[211], а также на фоне мегаполиса, так как жители устанавливают наличие города по проложенным путям и выстраивают вокруг них представления о знакомом городе[212]. В этой связи прогулка по городу становится одним из самых значимых для пары этапов свадебного ритуала, так как делает молодоженов видимыми для города и горожан и позволяет им запечатлеть свою связь с городом как местом совместной жизни.
“Город, – пишет антрополог Джо Верганст, – это участник прогулки. Ее телесный опыт четко встроен в окружающую среду, которая меняется с каждым шагом гуляющего и познается через хождение как таковое”[213]. То есть прогулка позволяет увидеть разный город и получить целую гамму опытов и впечатлений за достаточно короткое время. “В городе, – добавляет Верганст, – практики прогулок переплетены с историями городского планирования и архитектуры. Прогулка может как сопротивляться этим структурам, так и подчиняться им, следовать как традициям и репертуарам телесных практик, так и структурам города”[214]. Следовательно, любое гулянье разворачивается в социологических координатах структур (архитектуры) города/улицы и практик гуляющих: их привычек, действий, целей, ресурсов и ограничений. Улица и движение по ней, ритм и сложность маршрута могут быть различными, в зависимости от того, в какой ситуации находится гуляющий. В таком случае прогулка с детской коляской по оживленной улице[215], уединенная прогулка влюбленных, народное гулянье на городском празднике, одиночная прогулка выходного дня или, например, свадебная прогулка представляют собой самостоятельные объекты исследования, так как они по-разному потребляют и создают городское пространство.
Этот текст стал результатом непродолжительного исследования, которое проводилось в Санкт-Петербурге весной-летом 2010 года с целью изучения свадебного ландшафта города[216]. Основываясь на рекомендациях свадебных фотографов, свадебных путеводителей и тематических форумов в Интернете, а также собственных представлениях, я выбрала для наблюдения наиболее популярные места прогулок в историческом центре Петербурга. Осознавая, что такой выбор ограничивает исследовательский предмет, я тем не менее остановилась на нем, так как именно в этих местах свадьбы наиболее сконцентрированы и доступны для наблюдения. Кроме того, эти места “общие”, и в них соседствуют и вступают в коммуникацию с процессиями и другие участники[217]. Другие сюжеты и сценарии прогулок мне удалось изучить на материале интервью с практикующими свадебными фотографами, а также интернет-сайтов и форумов, посвященных проблеме выбора свадебного маршрута. При написании текста я воспользовалась мультидисциплинарной аналитической рамкой, которую образовали исследования туризма и потребления мест, исследования города, социология/антропология эмоций и ритуалов.
Итак, я представляю взгляд на свадебную прогулку как на передвижной перформанс – от его замысла и воплощения до тех следов, которые он оставляет в городском ландшафте. Я рассматриваю некоторые сюжеты прогулки, отчасти “рассказанные” ее участниками, отчасти “написанные” в пространстве, эмоциях, красках и звуках большого города; а также показываю способы (вос)производства и потребления публичных урбанистических мест участниками свадебной церемонии.
Свадебная прогулка по стандарту
Выбор свадебного маршрута: между желаниями и возможностями
Прогулка как этап свадебной церемонии редко бывает спонтанной, ее продумывают до мелочей. Иногда ею прагматично заполняют ожидание регистрации в ЗАГСе, но чаще всего ей отводят три-четыре часа драгоценного свадебного времени между росписью и банкетом – вожделенной целью гостей. Классические свадебные маршруты проходят через исторический центр города – признанное публичное пространство, где проводятся общегородские праздники, торжества, фестивали, концерты. У центра много регистров: это и туристическое пространство, и пространство прогулок выходного дня, и историческое пространство, являющееся знаком города. Будущим молодоженам предстоит отобрать из десятков известных памятников, дворцов, парков подходящие площадки, по которым пройдет процессия. Эту задачу пытаются облегчить свадебные эксперты: специалисты агентств по проведению праздников, фотографы, видеооператоры, тамады. Они готовят пару к прогулке, привлекая ее особым символизмом и красотой мест, их эксклюзивностью и безлюдностью (в определенное время), а также удобством их посещения.
Свадебные антрепренеры, как правило, предлагают для прогулки готовые структуры, “перепродают” фасадные, камерные виды Петербурга. Они нацеливают молодоженов на “коллекционирование необходимых знаков”[218], подтверждающих новый статус пары. Многочисленные городские символы (памятники, скульптуры, площади), которые и без того окружены различными суевериями, в день свадьбы обретают новые сакральные свойства, которые облекаются в свадебные приметы. Остановки для общения молодоженов с памятниками включены в обязательную программу всех свадебных путеводителей. “Правильная” свадьба должна пройти по этому маршруту, совершить все необходимые ритуалы “перехода”, которые сулят счастье в браке:
Существует примета: молодые смогут прожить вместе столько лет, сколько кругов смогут они проехать на свадебном лимузине по площади Искусств в непрерывном поцелуе. Количество этих кругов надо умножить на 10 – столько лет они будут вместе[219].
Обязательно посетите ‹…› сфинксов у Академии художеств, которым молодожены должны положить два пальца в рот и загадать желание[220].
Самих будущих молодоженов беспокоит не только символическая насыщенность мест, но и качество сделанных в них свадебных снимков. Так же как массовизация и демократизация фотографии стали “решающими для развития туризма” и повсеместной “визуализации” путешествий[221], доступность видео– и фототехники, а также услуг фотографов и операторов переопределили за последние десятилетия содержание свадебной прогулки. В обиходе прочно закрепился термин “свадебная фотосессия”. Ей полностью подчинено расписание прогулки, ее маршрут и сопровождающие ее ритуальные действия. Современный свадебный город четко кадрирован: “фотографирование структурирует маршрут”, является “основанием для остановки”, “входит в обязанности” гуляющих[222].
Придирчиво выбирая фотомаршрут прогулки, многие обращаются к помощи референтной группы – бывшим невестам и женихам, у которых можно почерпнуть поделенное знание о свадебном городе. Однако просмотр чужих фотографий ставит пару перед дилеммой, выбором между растиражированностью и уникальностью. Она хочет побывать там, где общепринято, чтобы праздник соответствовал городским представлениям о “правильной” свадьбе:
Как правило, есть уже этот шаблон, который повторяется из свадьбы в свадьбу. Каждая видит “в контакте” у подруги фотографии со свадьбы: “Ой, как классно! Мы хотим так же!” Многие ко мне в последнее время приходят с ноутбуком: “Вот мы хотим так же, так же, так же” (свадебный фотограф, инт. № 2)[223].
И в то же время у пары есть соблазн переместиться в день свадьбы в иной культурный хронотоп, сделать что-нибудь интересное, индивидуальное, оригинальное. Поскольку обнаружить необычные места в знакомом городе оказывается достаточно сложно, оригинальное пытаются отыскивать в изменчивости его декораций, природных и социальных. Например, непостоянство питерского климата, так раздражающее в обычные дни, рассматривается как преимущество для свадебной прогулки. “Город – это пейзаж, небо, свет и тень, движение”[224], он предлагает палитру аксессуаров, которые можно менять, подбирая к платью и настроению:
Кажущееся мрачное небо – это отличный серо-синий фон, подчеркивающий красоту жениха и невесты в свадебных нарядах[225].
Кстати, девочки, те, кто не боится намочить платье, советую в дождь обязательно сделать небольшую фотосессию на улице. Фотографии очень красивые получаются, особенно если у пары есть какие-то яркие аксессуары. Получается резкий контраст серого города и яркой светящейся счастьем пары![226]
Неизменный и приевшийся каменный город меняется и в дни общегородских праздников, привлекая свадьбы новыми декорациями и фоном:
Хорошо, когда свадьба совпадает с каким-нибудь летним праздником. В это время Санкт-Петербург наиболее красив. Например, в Алые паруса в акватории напротив Петропавловки и стрелки В.О. несколько дней стоит парусник, на фоне которого получаются интересные, эксклюзивные снимки[227].
Желание почувствовать себя уникальной парой, главенствовать на городской сцене зачастую соперничает со стремлением пройти по протоптанным маршрутам. Никто из будущих молодоженов не хочет утонуть в толпе и быть безликим, поэтому они отбраковывают места, где есть опасность столкнуться с конкурентами – туристами и другими свадебными процессиями:
В Юсуповском дворце летом (по крайней мере, в августе) фотографироваться нельзя – я туда звонила и узнавала – в связи с большим потоком туристов[228].
Я была на выходных в Михайловском саду: очень-очень не советую. Прошли мы с мужем прогулочным шагом и встретили по дороге 8!!!!! невест[229].
Пожалуй, самое сложное – уложить поездку по красивым и – так хочется надеяться – безлюдным местам в жесткий хронометраж, которого требует организация свадьбы. Возникает проблема совмещения личного праздника с режимом города, который полон не только пар-конкуренток, но и других “незваных” гостей и непредвиденных ситуаций:
Не планируйте многого. Санкт-Петербург – город непредсказуемых пробок и постоянного ремонта дорог. ‹…› Город может посетить высокопоставленное лицо, и тогда основные магистрали будут перекрыты, либо прогноз погоды подведет, и начнется дождь[230].
Необходимое оснащение для планирования свадебной прогулки в современном мегаполисе – это карта и навигатор. Город оказывается труднопроходимым, по сути, будничным, ему нет дела до свадебного события. Он создает физические препятствия: пробки, закрытые дороги и объезды, внезапно начавшееся строительство – все эти неудобства ограничивают пространство для маневра:
Ехали из Кронштадтского ЗАГСа – на дамбе пар 5–7 видели. Там не везде останавливаться можно – форты практически все закрыты. К тому же там сейчас идет стройка кое-где, соответственно, много строительных заборов и заграждений[231].
Велика вероятность, что расчеты времени, просмотры площадок, обдумывание маршрутов приведут пару к мысли о том, что “традиционные” места в туристическом центре наиболее оптимальны для посещения – они открыты, бесплатны, не требуют дополнительных организационных издержек, и в них привычно появиться свадебной паре. Более того, в центре города все прогулочные места сконцентрированы на небольшом пространстве, неподалеку от престижных ЗАГСов, в то время как “эксклюзивные” площадки разбросаны на десятки километров. Будущим молодоженам трудно сопротивляться городу, совладать с его протяженностью, предугадывать ценовую и оградительную политику и тем более капризы погоды. Даже такое выходящее за пределы повседневности событие, как свадьба, должно быть согласовано с “ритмами города – его координатами, по которым его обитатели ‹…› упорядочивают и оформляют свой опыт города”[232]. Прогулка, пусть и шаблонная, должна состояться в любом случае:
В день нашей свадьбы шел дождь… Думали, куда ехать, как да что… А потом плюнули на все и поехали почти по стандартному маршруту. Он был, конечно, покороче, но мы были на стрелке (с голубями), там же и шар, о который бокалы бьют, потом Марсово поле и Спас на Крови, потом на пирушку… И в принципе, никто не обломался, было достаточно неплохо… И фотки в дождь интересные[233].
Это пример той типичной прогулки по историческому центру, свидетелем которых город, как правило, становится. Попытаемся представить, что ему удается увидеть.
От мечты к реальности: где и как гуляют свадьбы
После ЗАГСа на прогулку отправляются свадебная пара, фотограф (иногда не один[234]) и/или видеооператор, свидетели, гости (их количество может доходить до нескольких десятков)[235]. Гуляющие на свадьбе – не фланеры, они ограничены во времени, их действия строго распланированы; они вроде и не спешат, но и не бродят неторопливо. Процессия целенаправленно движется “из точки А в точку Б”, точно зная, где какие кадры будут сделаны. Пара и ее гости словно выполняют обязанность, совершают паломничество к местам, необходимым для посещения:
Около 5 часов пришла свадебная пара с гостями. По-быстрому сфотографировались у каменного шара [на стрелке Васильевского острова] с видом на Зимний дворец. Некоторое время решали, стоит ли здесь бить фужеры: “Да на кораблике будем бить. – Да ладно, здесь тоже можно”. Быстро разбили и ушли (из дневника наблюдений).
Значит, мы подъехали к Сфинксам, а может, и не подъехали, может, проехали, если времени мало, а обычно его мало, проезжаем сразу до стрелки. На стрелке толпимся, там негде встать из-за лимузинов. Фотографируемся на фоне одного, другого и готовимся к тому, чтобы спуститься вниз к этим шарикам, о которые будем бить бокалы. Нужно занимать очередь, потому что там все забито, ‹…› готовимся, и вот – наша очередь (свадебный фотограф, инт. № 1).
Для воплощения обязательного сценария нужен режиссер. У свадьбы их немало, однако на прогулке весь авторитет принадлежит фотографу, без чьего веского слова процессия не двигается. Фотограф обладает властью знания, видения, и хотя она кратковременна, он способен “приручить” объект фотографирования[236]. По моим наблюдениям, фотографы во время прогулки могут занимать авторитарную позицию: “У них молодые (свадебная пара. – О.Т.) работают на съемке на самом деле. Конкретно так. Как будто им платят” (свадебный фотограф, инт. № 1). Как правило, такие мастера следуют шаблонному сценарию, навязывают постановочные китчевые позы, создают затертые свадебные образы и клишированные изображения города. Нередко гости пытаются “помогать” фотографу, вспоминая избитые позы и ракурсы, в которых предлагают запечатлеть пару.
Шаблонные снимки отчасти провоцирует и вещная среда мест, которую принято задействовать в ритуалах: на перилах или ажурных решетках мостов – вешать замки с выгравированными именами молодоженов и датами свадьбы, на возвышениях – делать групповую фотографию в прыжке, символизирующую общую радость, и т. д. Или вот еще один пример использования городского реквизита для создания расхожего свадебного образа – женитьба как отказ от личной свободы:
Затем эта же пара фотографировалась у Ростральных колонн, огражденных цепью. Мизансцена: невеста положила руку на голову жениху, который стоит на коленях, продев руки в кольца ограды, словно закованный в кандалы (из дневника наблюдений).
Иногда за подобными кадрами, по принципу подражания, выстраивается очередь. Некоторые креативные фотографы пытаются (зачастую безуспешно) уходить от заготовленных сценариев и создать в обычном вроде бы месте некое кинематографическое пространство, пространство игры, непринужденности:
Штрафной. Фото Софьи Коробковой
Зависит от типа съемки, которую он [фотограф] организует, от характера зависит. Если человек настроен на какие-то шутливые снимки, то он будет кривляться всячески. Т. е. он будет именно заводить (свадебный фотограф, инт. № 1).
Однажды я снимал свадьбу на стрелке Васильевского острова [одно из самых избитых традиционных свадебных мест в Петербурге]. Там было больше пяти свадебных пар. От количества невест рябило в глазах. Поэтому, чтобы было повеселее, я предложил всем невестам и женихам сыграть в футбол. Это позволило бы всем получить интересные и красивые свадебные фотографии. К сожалению, мой порыв не был оценен[237].
Последний пример демонстрирует, насколько свадьба осмысляется как личное событие, и любая попытка вовлечь в нее “других”, тем более “чужие” свадьбы, порождает сопротивление пары. Приезжая в “общие места”, все понимают, что встреча с другими свадьбами неминуема. И хотя место создается как свадебное именно за счет его популярности, представление продолжает оставаться подчеркнуто индивидуальным, лишь отчасти конкурентным за пейзажи и пространства. Этика равнодушия (ethics of indifference), которая в обычные дни дает горожанину право сохранять анонимность и автономность в публичном пространстве[238], актуальна и для проведения личного праздника на городской сцене, особенно если на нее претендуют многие. Среди негласных правил поведения свадебных групп на популярных площадках – не входить в чужой кадр, не заслонять фон, держаться своей группой. Прогулочные места транзитны, в них принято не задерживаться подолгу, но и не спешить. Это одновременно пространство движения и бездействия. В свадебных местах есть очереди за традиционным кадром, но нет толчеи. Следующая пара и ее гости терпеливо ожидают, пока сфотографируется предыдущая. Там, где конкурировать за кадр не обязательно, каждая свадебная группа разыгрывает свое представление: одна выстроилась в линию и готовится к общему радостному подпрыгиванию; другая – окружила жениха и невесту, дружно хронометрирует их поцелуй и начинает водить хоровод; третья – чинно расположилась и каменно застыла на фоне памятника. Скопление десятка процессий в одном месте тем не менее не мешает каждой “свадьбе” вести и чувствовать себя так, словно вокруг никого нет.
Свадьбы, так же как и туристы, “путешествуют от памятника к памятнику как от декорации к декорации”[239]. Однако, по моим наблюдениям, туристы и свадебные пары практически не конкурируют друг с другом за места. Например, в свадебный час пик к пресловутому шару, осыпанному осколками, тургруппы даже не пытаются приближаться. Такое временное “отступление” других гуляющих можно объяснить тем, что свадебная прогулка необычна не только своей праздничностью, но и своей неповторимостью. Туристы и случайные прохожие имеют шанс вернуться в те же места через два часа или через неделю, стереть непонравившуюся фотографию, сделать новую, например, уже в другой одежде, с другим настроением. Они практически всегда могут спонтанно поменять маршрут или вовсе его отменить. Четкий сценарий свадьбы не оставляет такой возможности. Свадебная прогулка – это дебют, который нельзя переиграть. Свадебная процессия потребляет все места быстро и оптом, и город, который она запечатлевает, должен быть доступен ей без промедления, здесь и сейчас. Кроме того, цель фотографирующихся туристов – “вписаться” в среду, “соединить себя с пейзажем, стать естественной частью и продолжением городского ландшафта”[240]. Оказываясь в новых местах, туристы потребляют город таким, какой он есть. Туристическое фотографирование неразборчиво: в кадре могут оказаться ненужные объекты: рекламные вывески, строительные леса, машины. Туристическая фотография спонтанна, непродуманна и непрофессиональна: то ветер растреплет волосы, то подружка выберет неудачный ракурс. Обнаруживать чужие лица на своей фотографии не всегда приятно, однако для обычных прогулочных/туристических снимков это не столь уж болезненно. Для свадебной же фотографии важно, чтобы посторонние не испортили ее, войдя в кадр. Они могут быть наблюдателями, зеваками, сочувствующими, фотографироваться поодаль, но лишь оставаясь за кадром, другие гуляющие “безопасны” для свадебной фотосессии[241].
Две фотосессии. Фото Ольги Ткач
Одной из популярных мизансцен, которую мне удалось наблюдать на прогулках, было позирование свадебной пары или группы в большой раме, которую обычно держит один из гостей (ил. 3). Этот сюжет иллюстрирует, на мой взгляд, идею о том, как важно для глянцевой свадебной фотографии, чтобы из нее было исключено все случайное и “лишнее”, чужие люди остались за воображаемым обрамлением рамы, а город предстал на фото выхолощенным, торжественно замершим, лишенным движения[242].
Семейный портрет в раме. Фото Ольги Ткач
Конечно, обычная уличная жизнь идет своим чередом, и в “личных” кадрах могут оказаться незнакомые люди, маршруты которых пересекли путь свадебной процессии. Однако благодаря правилу взаимной вежливости это происходит непреднамеренно, и если “чужие” попадают в кадр, попросить их удалиться – вполне допустимо.
И все-таки “посторонние” могут оказаться на фотографии не случайно. Диалектика дистанцирования и взаимодействия с другими в публичных пространствах характерна и для свадебной прогулки. В определенных свадебных местах фон и первый план постоянно сменяют друг друга, молодожены превращаются из актеров в “декорации”, и наоборот. Не всегда можно разобрать, кто на фоне кого фотографируется:
Некогда ждать. Фото Софьи Коробковой
Потом ‹…› садятся и едут к Медному всаднику. Ну, там сразу же “Петр” бежит к тебе. “Поздравление бесплатно”, – говорит. Поздравляет. Остальное за деньги. “Сфотографироваться, мол, не желаете?” На что находчивые свидетели говорят: “Так, мол, подкинь деньжат-то, Петруся!” (свадебный фотограф, инт. № 1).
Свадебные “профессионалы” традиционно работают на нескольких городских площадках. Неформальная свадебная инфраструктура устроена по принципу конвейера, по которому следует подошедшая/подъехавшая процессия. От трубачей, фальшивящих марш Мендельсона, – к мальчикам, читающим поздравительный рэп, и цыганским детям, просящим милостыню; далее – к ряженым, “Петру” и “Екатерине”; от них – к художнику, который рисует экспресс-портрет невесты; затем – непременно к хозяевам голубей, которые дают напрокат птиц для фотографирования; к владельцу фанерной пушки, из которой надо выстрелить “на счастье”; и, наконец, хорошо бы еще молодым сфотографироваться с “мишкой” или “лошадкой”, да мало ли еще с кем. Некоторые пары с удовольствием включаются в эту обязательную программу. Другие просто бессильны сопротивляться “свадебным предпринимателям” и, сдаваясь, делают китчевые фотографии. Наконец, фотографы просят свидетеля “поработать” охранником, ограждая процессию от нежелательных участников действа и “расчищая” территорию[243].
И хотя свадебные группы пытаются дистанцироваться от ряженых, внешнее окружение воспринимает их как участников общего спектакля, карнавала людных мест. По данным антропологических исследований, свадебные церемонии могут привлекать гостей в рамках событийного туризма[244]. Свадьбы вызывают стихийный интерес туристов и на улицах российских городов:
На набережной встретила семью туристов с картой. Мама, папа и сын лет десяти. Мимо проезжал белый свадебный лимузин с блестящим отливом. Ехал медленно, часто останавливался из-за пробок. Мальчик, пользуясь случаем, начал позировать на фоне лимузина, отец его сфотографировал (из дневника наблюдений)[245].
По моим наблюдениям, свадьбы особенно любят фотографировать иностранные туристы, часто они запечатлеваются вместе с парами. Туристическая прогулка становится как-то по-особенному личностно окрашенной, ведь здесь можно познакомиться не только с “каменными джунглями”, но и с их обитателями – живыми людьми, празднующими семейный праздник. Проведение свадьбы в публичных местах дает ее участникам возможность стать знаком города, конкурировать с его достопримечательностями, изменить его пейзаж, остаться в чьем-то фотоальбоме.
Во время прогулок свадьбам удается временно изменять пейзаж некоторых городских мест еще и потому, что они вызывают эмоции у окружения. В обычные дни, повседневность российских городских улиц по меньшей мере эмоционально стерильна, по большей части – напряженно-серьезна. Вспомним ту растерянность, которая возникает у нас при виде плачущего или внезапно искренне улыбнувшегося нам взрослого человека. В такой ситуации не сразу найдешься, как реагировать[246]. Горожане привыкли к тому, что эмоциональные всплески на публике пространственно структурированы: крикам и дракам место на стадионе или у ларька, улыбкам и смеху – на концертах, слезам – у могил[247]. В свадебных местах города палитра эмоциональных проявлений достаточно широка – это и нервозность, и радость, и грусть, и слезы, и смех. И здесь актуальна не столько известная дюркгеймианская идея о том, что сообща переживаемые эмоции укрепляют социальные связи, солидарности и групповое членство, сколько концепция эмоционального обмена с внешним окружением, свободы быть субъектом на пике эмоций. Последователи теории социального обмена оперируют понятием “актора, проявляющего эмоции” (emoting actor)[248], точно описывающим конструирование свадебного эмоционального фона. Пара выплескивает эмоции в пространство города, их демонстрация ожидаема окружением, и ответная реакция не заставляет себя ждать:
На набережной Фонтанки из проезжавшего мимо лимузина выглянула невеста с бокалом шампанского и громко крикнула: “У меня сегодня свадьба!” Прохожие улыбались и махали ей в ответ (из дневника наблюдений).
Обычно свадьбы все всегда любят, все всегда радуются, сигналят на машинах, поздравляют. Как правило, это праздник все-таки, радость (свадебный фотограф, инт. № 2).
И сам вид свадебной процессии, и сопутствующие ей звуки вызывают оживление, создают эмоции у окружения. На достаточно монотонном звуковом фоне центральных мест музыка и клаксоны всегда воспринимаются как знаки праздника, притягивают внимание и вызывают реакцию публики. Действительно, редко где и когда в городе можно увидеть такое количество улыбок на единицу площади. Огромная роль в создании свадебного саундскейпа[249] принадлежит гостям, увлеченным участием в фотосессии: они обступают пару, любуются ею со стороны, вместе с нею соблюдают ритуалы, криками “Горько!”, визгом, свистом, пением, аплодисментами формируют звуковой и эмоциональный фон действа. Некоторые зеваки и случайные прохожие не остаются равнодушными, попадая в такие “аудиоместа”. Для публики шумно выражаемые эмоции являются важной, если не самой значимой, деталью свадебных мест. Для кого-то они станут приманкой, чтобы остаться и поглазеть на процессию, для кого-то, напротив, сигналом к тому, чтобы обойти это место стороной. Так или иначе, на прогулке свадебная группа и зрители попадают в поле зрения друг друга, обмениваются эмоциями, на какое-то время выделяются из толпы, спасаясь от бессобытийности (eventlessness) и безликости жизни в мегаполисе[250].
Даже несмотря на то, что пары следуют размеченным маршрутом, разыгрывая, как по нотам, тот спектакль, который принят в тех или иных местах, свадьба проповедует спонтанность как знак праздника. Десятки процессий, концентрирующихся в выходные (а нередко и в будние) дни в различных местах туристического центра города, наводняют их, временно приватизируют, чувствуют себя в них по-хозяйски. Один за другим к дворцам, памятникам и паркам подъезжают лимузины, выпускающие свадебные пары в сопровождении фотографов. Веселье и неразбериха кажутся бесконечными. Прогуливаясь и глазея в свадебных местах, в какой-то момент обнаруживаешь себя в центре бурлящего балагана, карнавала, где ярко, шумно, весело; где всего и всех много; где трубачи, жених в военном кителе, парковщик лимузинов в фирменном камзоле, краснолицый “Петр”, цыгане, голуби, лошади:
Фотограф запечатлел, как жених возлагает букет к Вечному огню. Одна из подружек невесты, взметнув глаза к небу, а затем глядя на огонь, произнесла: “Сделай так, чтобы наши молодожены всегда были счастливы!” Далее двинулись к Спасу на Крови. Некоторые успели справить нужду в кустах сирени на Марсовом поле. Один из гостей спросил у другого: “Здесь, что ли, декабристов повесили?” (из дневника наблюдений).
Свадьба в публичных местах представляет собой смесь жанров. В приведенном наблюдении, описывающем небольшой эпизод прогулки, показана эта эклектика, “собирание городского бриколажа”[251]. Здесь и советский коммеморативный ритуал, и языческое заклинание, и интимная туалетная процедура, и попытка “экскурсии”. Сколь бы ни была продумана и предсказуема прогулка, на практике у нее нет логики, есть лишь “риторика ходьбы”, о которой писал де Серто. Это ходьба по местам, отмеченным теми ярлыками, которые обозначают так или иначе знакомый всем город.
“Ели, пили, веселились…”: места после свадебной прогулки
Ближе к вечеру пары исчезают из центра: их ждут загородные поездки, свадебные путешествия, прогулки и фуршеты на речных корабликах, банкеты в кафе: “На этом все заканчивается. Лимузин разворачивается и едет в Купчино, в какую-нибудь кафешку рядом с домом” (свадебный фотограф, инт. № 1). Места, где лишь час назад царили шум и сумятица, пустеют и кажутся безмолвными. Ритм движения здесь замедляется, туристам и другим гуляющим теперь можно расслабиться и не быть начеку, чтобы случайно не попасть в чей-то кадр.
Примерно в 4 часа на стрелке Васильевского стало малолюдно. Встретились несколько туристов, которые фотографировались на фоне Зимнего и Петропавловки. Сама набережная была замусорена: лепестки роз, смятые и целые пластиковые стаканчики, пустые бутылки из-под шампанского и коробки из-под конфет, стекла разбитых о шар фужеров. Стаканчики гонял ветер, создавая приятное шуршание. У гранитной стены примостились на мотоцикле парень с девушкой. Парень допивал свадебное шампанское из бутылки, которую здесь же и подобрал (из дневника наблюдений).
Такую живописную картинку могут увидеть те, кто оказывается в свадебном месте после шумного эмоционального перформанса. Следы свадеб на улицах, набережных и площадях – это бытовой мусор и различные предметы, оставшиеся после проведения обрядов и фуршетов. “Улица, пожалуй, как никакое другое – место спора”, – пишет Верганст, рассуждая о том, что считается допустимым или недопустимым делать на улице[252]. Полемика о надлежащих правилах поведения в публичных местах отражает напряженность между гражданским контролем и культурной экспрессией[253], официальными правилами и обычным правом[254].
Свадьбы уехали. Фото Максима Богданова
Туристы остались. Фото Максима Богданова
Пока свадьбы гуляют, они словно остаются незаметными для административного города, он не посягает на них, и какие бы правила они ни нарушали, это их день и их места[255]. Однако, стоит им исчезнуть из поля зрения, общественность и власти начинают обвинять свадебные процессии в вандализме, загрязнении исторического центра, нарушении исторического облика города, тем самым проблематизируя тему публичности/приватности свадьбы и свадебного пространства. Вот лишь два наиболее известных примера полемики свадебного и административного городов.
Первое место спора – стрелка Васильевского острова, где регулярно накапливается свадебный мусор (бутылки, конфетные коробки, битое стекло) и разрушается гранитный шар, о который принято разбивать фужеры на счастье. В одном из городских интернет-изданий эта проблема поднималась несколько раз, вызывая комментарии и дискуссии между читателями[256]. Свадебные процессии рассматриваются здесь не как источник праздника, а как нарушители общественного порядка. Для последователей этой точки зрения свадьба – это всего лишь чья-то частная вечеринка, и если она портит состояние “общих” мест, нарушает городскую экологию, необходимо ввести соответствующие санкции. Второй сюжет появляется в СМИ гораздо чаще, возможно потому, что эта проблема уже не столь локализована. Муниципальные власти регулярно обвиняют свадьбы в “захвате” мостов, оград, фонарей в историческом центре, вид и состояние которых портится многочисленными замками, которые принято вешать на счастье. В одном из последних новостных сюжетов на эту тему чиновники предлагали ввести систему штрафов, которая бы останавливала молодоженов на пути порчи городского имущества[257]. Более мягкий вариант – создание альтернативы, позволяющей спасти памятники от разрушения. Так, у Поцелуева моста, наиболее популярного у молодоженов, специально для размещения замков поставлена конструкция, напоминающая клетку (ил. 7).
Городские власти пытаются каким-то образом оттянуть свадьбы от центра. Так, в одном из северных спальных районов города недавно появился “Памятник Карлу и Эмили” (памятник влюбленным). Свадьбы непреднамеренно способствуют изменению городского ландшафта, целенаправленному созданию функциональных свадебных объектов и мест. Однако вопрос о том, насколько эти объекты вписываются в городскую среду и какова их эстетическая и культурная ценность, не обсуждается. Вместе с тем свадебное торжество как “значимая коллективная драма” требует публичности и конвенциональных мест, популярностью которых практически невозможно манипулировать “сверху”. А потому замки продолжают вешать на мосты, а у локального памятника влюбленным фотографируются разве что местные жители.
Замки на счастье. Фото Максима Богданова
Свадебные пары и все, кто их поддерживает, выступают противниками административного города в обеих дискуссиях. Они настаивают на праве свадеб гулять в центре и считают, что властям следовало бы позаботиться о найме уборщиков, нежели пытаться разрушить многолетние общественные традиции:
…кстати, нам в самом ЗАГСе и около него не разрешили нас осыпать лепестками роз, монетками… Мотивировала администрация это тем, что у них дворника, видишь ли, нет…[258]
Нет, нас обсыпали (лепестками роз. – О.Т.) уже на Елагином… Кстати, битые бокалы пришлось за собой убирать. Хорошо, что хоть не заставили метлой работать и монеты подметать…[259]
Из приведенных цитат следует, что молодожены не рассматривают то, что остается после их обрядов на местах, как мусор. Для них вынужденное загрязнение места – это элемент свадебной спонтанности, свободы, неразберихи, незначительный побочный эффект. У пары вызывает недоумение, особенно в день, когда, казалось бы, весь город должен принадлежать ей, что это еще и общественное пространство, пространство власти. Свадьба – это наш общий праздник, – читается в подобных комментариях, – и где ее еще проводить, как не в нашем общем городе, в общественном поле зрения. В сюжете о замках корреспондент спросил у одного из молодоженов, как бы тот отреагировал на введение штрафов за оставление свадебных замков на решетках мостов. На что последовал ответ, что чиновников самих надо штрафовать за такие законы, потому что “семья – это святое”. Здесь идея неприкосновенности свадьбы и любых ее проявлений в пространстве города подкрепляется еще одним аргументом. Свадебная прогулка – это не взбалмошная выходка, а начало чего-то серьезного, общественно значимого, а потому и общие места должны быть в полном распоряжении свадебных процессий.
Ритуально-свадебный и административный города конкурируют друг с другом, настаивая каждый на своей логике. Первый объясняет свои действия ритуальной природой, продуманной спонтанностью свадебной прогулки и ссылается на общепринятую иерархию свадебных мест. Второй опирается на логику контроля, порядка, целостности и унифицированности городского пространства. И, на мой взгляд, эта борьба бесконечна, как бесконечны свадебные городские прогулки.
“Другая” свадьба: от “города-безвкусицы” к “городу вкусов”, или “Широкой этой свадьбе было места мало”
Одна из фотографов рассказала мне следующую историю неудавшейся свадебной прогулки:
Прошлым летом снимала свадьбу, ‹…› невеста сказала: “Я только не хочу вот этих мест, где все ездят. Мы поедем в Летний сад”. Я говорю: “Ну, давайте, я с вами там часик погуляю, поработаю, сделаем хорошие фотографии”. И как только все вышли из ЗАГСа, их осыпали лепестками, жених сказал: “Сейчас едем везде! Туда, туда, туда, туда”. ‹…› в результате мы большинство времени простояли в пробке, по 15 минут на одном месте, на том, на сем. Полная сумятица, все только из лимузина, туда и обратно. Ничего хорошего из этого не вышло (свадебный фотограф, инт. № 2).
После регистрации муж внезапно изменил маршрут, видимо, он не смог справиться с ощущением, что игнорирование традиционных свадебных мест сделает бракосочетание “ненастоящим”. Ему нужно было обязательно “показаться” им/в них в новом статусе. И хотя даже в глянцевом центре – самостоятельно или с креативным фотографом – можно найти неожиданные места, паре может стать тесно в рамках заготовленного городом сценария, в окружении привычных памятников, лиц актеров и попрошаек. В современном мегаполисе достаточно культурных предпосылок для избрания альтернативных вариантов проведения и запечатления свадебной прогулки. В частности, это увеличение многообразия городской застройки; профессионализация свадебной инфраструктуры, ее ориентирование на разные группы заказчиков; и индивидуализация вкусовых предпочтений потребителей.
Свадебным парам стало легче отыскивать оригинальные нехоженые места для прогулки и фотосессии хотя бы потому, что их становится больше. Петербург меняется, в нем появляется все больше неисторических, символически не перегруженных мест, которые можно на свое усмотрение заполнять любыми смыслами, в том числе и праздничными. Сегодня в городе отстраиваются торговые, развлекательные и бизнес-центры, архитектура и интерьеры которых способны добавить свадьбе шика и оригинальности. Эти конструкции оттягивают интерес свадеб от традиционных достопримечательностей. Их с готовностью оставляют туристам. Так свадебные маршруты множатся, а свадебный город выходит за пределы исторического центра. Свадьбы становятся более интерьерными, они перемещаются в недавно “открытые” и еще не захоженные музеи и дворцы, кафе, атриумы, метро, яхт-клубы – туда, где пока мало кто был[260]:
Девочки, мы фоткались в автосалоне. Выбираете любимую марку авто, ищете автосалоны поближе к банкету или по пути прогулки, потом обзваниваете их, напрашиваетесь бесплатно (ну, несколько бутылок шампанского подарить надо!!!), у нас получилось!!![261]
Если стандартная прогулка – это признанное всеми паломничество к традиционным памятникам, маркирующим город, то в нехоженых местах пары словно играют с ним в прятки. Здесь город неузнаваем, невидим, скрыт, и это делает праздник личным:
Тот, кто выбирает творческий подход… по городу есть много разных дворцов… но тут как раз и нет никаких правил, тут сказать нечего. В этом-то и фишка. Что ты занимаешься внутренним миром людей. ‹…› Шаблоны действительно снимаются на фоне города, такого, стандартного, открыточного, китчевого. А более творческие вещи, они снимаются в каких-то менее известных местах, менее известных ракурсах. Это не поймешь, Петербург это или это Лондон. В этом и смысл (свадебный фотограф, инт. № 1).
В приведенном выше примере муж не рискнул проехать по небанальному маршруту и оставить незавершенным традиционный ритуал. Для нестандартной прогулки ключевым становится непризнание конкретного города, отказ от четкого пространственного маркирования события остановками у Спаса на Крови, Медного всадника, у стрелки Васильевского и т. д. Пара, выбравшая “другую” свадьбу, начинает новый этап отношений в новых городских декорациях, и чем они оригинальнее, неопределеннее, незнакомее, тем праздничнее и интереснее событие. Это праздник свободы от шаблона.
Возможности для “другой” свадьбы предоставляет развивающаяся и конкурентная свадебная индустрия. Стандарты проведения праздника открыты и к расшатыванию, и к переопределению. Современная индустрия более чувствительна к пожеланиям заказчика и ориентирована на предложение эксклюзивных услуг:
В городе N. Фото Юлии Иво
Это не то что, когда вызывают на берег Финского залива или когда на море приезжают со святым отцом или работником ЗАГСа, и они там на лодке расписывают. Тут, конечно, другое отношение. А когда вот это вот обычное… (свадебный фотограф, инт. № 1).
Непрекращающийся творческий поиск в искусстве фотографии, усложнение процесса создания фотопродукта также позволяют взглянуть по-новому на свадебный город, изменить его, только не в процессе прогулки, а после нее. В моду входит фотодизайн, дающий практически безграничные возможности для создания свадебного эксклюзива. В фотолаборатории “законсервированный” город приправляется необычными “ингредиентами”, делающими его неузнаваемым. Трудоемкая прогулка перестает быть столь значимой, когда за дело берется специалист, “рисующий” воображаемый город и не похожий ни на какой другой свадебный праздник:
…то, что я шутливо называю “арт”, ну, такой импрессионизм, что ли ‹…›…это что-то на грани живописи и фотографии. ‹…› Фотография – это болванка, чтобы самому не рисовать. ‹…› Берешь фотографию и смотришь, что на ней не хватает. “А, хочу синюю колонну!” ‹…› Дизайнер может сделать все, изменить фотографию “от” и “до” (свадебный фотограф, инт. № 1).
Наконец, свадьба становится стилевым и вкусовым событием. Фотографы замечают, что популярность традиционных маршрутов идет на спад и они могут быть интересны разве что приезжим или людям, лишенным фантазии и оригинального вкуса. Как и изобретательные туристы, которые, сопротивляясь нормативности туристических мест, по-своему (вос)производят их[262], креативные пары придумывают неформатные сценарии своего праздника (например, в винтажном стиле) или открывают в городе такие места, которые в традиционалистском сознании меньше всего ассоциируются со свадьбами. Альтернатива выбирается по принципу “от противного” – фасадному городу предпочитают город подворотен:
Есть пары, которые хотят ехать на Канонерский остров или на “Красный треугольник”. Это такой трэш. И антиштамп (свадебный фотограф, инт. № 2); Бывает, готы хотят (фотографироваться в день свадьбы. – О.Т.) на кладбище (свадебный фотограф, инт. № 1).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.