У истоков металлургии

В последние десятилетия в археологической науке весьма распространенным стало понятие «эпоха раннего металла» (ЭРМ). В таких случаях под «ранним металлом» обыкновенно понимают медь, а также сплавы на ее основе, или же бронзы: медь явилась первым среди распространенных и потому наиболее «ранним» металлом в истории человечества. Реальный старт ЭРМ восходит к V тыс. до н. э., когда в ряде культур появились большие серии орудий и украшений из химически чистой меди (сплавов тогда еще не знали). Позднее – с IV тыс. до н. э. – начинается производство бронз или же искусственных сплавов меди с мышьяком, оловом, сурьмой, свинцом, а еще позднее – с цинком (латуни). Заметные серии железных изделий встречаются лишь в некоторых культурах самого конца II тыс. до н. э., а решительный переход множества культур Евразии в век железа длился едва ли не все I тыс. до н. э. Следовательно, хронологические рамки ЭРМ охватывали, по существу, примерно сорок столетий – с V по II тысячелетия.

Важнейшим и определяющим признаком ЭРМ следует, безусловно, считать постепенное освоение человеческими сообществами (культурами) прогрессивной и, по существу, революционной технологии металлургии и металлообработки. Именно она и стояла во главе ряда открытий, кардинально изменявших отдаленный от нас тысячелетиями мир. Справедливость данного постулата вряд ли требует каких-либо специальных дополнительных аргументов: весь последующий прогресс человечества в огромной мере был обусловлен умением находить металлоносные минералы и выплавлять из них металлы; обладать искусством обработки последних и мастерством их использования. Становой скелет современных цивилизаций, тех, что мы относим уже к разряду «постиндустриальных», целиком обязан металлам. Без них в нашей нынешней жизни не может обходиться ничто – ни самое большое, ни микроскопически малое.

Люди научились выплавлять металл из руды, а из металла выделывать орудия, в результате чего резко возросла производительность труда: обычно так звучал – и звучит поныне – старый, в целом верный, но вместе с тем весьма упрощенный вариант толкования основных последствий освоения металла. Конечно, – спору нет! – даже мягкая медь и уж тем более ее разнообразные сплавы в работе более эффективны и пригодны, нежели камень или кость. Но уже существенно реже обращают внимание на связанное с этим открытием и почти немедленно возникшее международное разделение труда. Причины последнего были обусловлены резкой неравномерностью распределения минеральных богатств по планете. А ведь разделение народов на производителей металла, с одной стороны, а с другой, – на его потребителей сыграло колоссальную роль в восхождении человеческих сообществ к структурам современного мира.

Еще реже обсуждается проблема поистине революционного воздействия постижения металлургии на мировоззрение древних. Ведь тогда, пожалуй, впервые человек столкнулся с неведомой для него тайной. Оказалось, что неживая природа способна кардинально менять свои сущность и облик. И действительно, посредством, правда, отнюдь не элементарного воздействия на зеленый хрупкий камень мощного огня удавалось получить совершенно иное, тяжелое вещество красного цвета – медь. Самородки этого металла в природе встречались, но крайне редко. Все это, несомненно, порождало в головах древних смятенную мысль о некоем тайном мире неподвластных человеку сверхъестественных и могучих владык, коим подчинены неисчерпаемые, но надежно скрытые от глаз богатства недр. Этим же непостижимым силам подчинялась и стихия огня. И только некоторым редким, и притом наделенным особым даром, персонам выпадала фортуна налаживать с этими силами загадочный контакт и пользоваться их расположением. Кажется, с этого времени и началось обособление профессиональных групп и кланов, истинных мастеров данного промысла. И уже из их рядов зачастую выдвигались столь значимые для древних фигуры колдунов, знахарей, шаманов. Так выкристаллизовывался в мире еще один вид разделения труда.

В археологической литературе – не только зарубежной, но и российской – длительное время господствовало мнение (по сути, долгий период являвшееся аксиомой), признававшее, что подобным переломным «Рубиконом» служила так называемая «неолитическая революция» – понятие, предложенное и разработанное выдающимся британским археологом Гордоном Чайлдом. Его теория среди открытий мирового значения ставила на первое место зарождение и развитие оседлого «фермерства», связанного с производством продуктов питания, а отнюдь не с «присвоением» их посредством охоты и собирательства.

Однако, пожалуй, главнейшей инновацией в технологии производств явилось формирование комплексной производящей экономики, или же металло– производства в комбинации с производством пищи, то есть с земледелием и/ или скотоводством. В комплексной экономике ЭРМ не столь уж трудно уловить древнейший эмбриональный прообраз социо-экономических систем современного типа.