2.4. Структурно-функциональное направление теоретической социологии

Период 1950–1980-х гг. связывают со структурно-функциональным направлением теоретической социологии (Т. Парсонс, Р. Мертон, Н. Смелсер, К. Дэвис, Д. Мур и др.), пытающимся соотнести экономику с другими подсистемами общественной жизни. В отличие от первого этапа, когда экономика рассматривалась как целостность, она теперь подразделяется на ряд частных «подсистем», таких, как бизнес, рынок, администрация; частных процессов, таких, как конкуренция, соперничество, инфляция, анализ которых ведется с учетом социального контекста.

Главный результат этого этапа – институционализация социологии экономической жизни в качестве одного из направлений социологической науки. Если на первом этапе исследования связей между экономическими и социальными явлениями велись в рамках широкого круга проблем, охватываемых понятиями «экономика» и «общество», то теперь внутри этой весьма пестрой проблематики формируется направление, выделяющее особую область явлений, которую оно объявляет специальным предметом своего внимания. Можно сказать, что если на первом этапе экономическая социология существовала как бы «в себе», в невыявленном виде, то на втором этапе она начинает существовать «для себя» как признанная область научных исследований.

Существо структурно-функционального анализа в трактовке американского социолога-теоретика Толкотта Парсонса (1902–1979) заключается в трех взаимосвязанных постулатах. Именно Т. Парсонс в работах «Структура социального действия» (1937), «Социальная система» (1951), «Социальная система и эволюция теории действия» (1977) и другие разработал его основные методологические принципы.

Первый постулат функционального единства в его типичной формулировке гласит: функцией отдельного социального феномена является его вклад в совокупную социальную жизнь, которая представляет собой функционирование социальной системы. В нем утверждается, что стандартизованные социальные виды деятельности или же элементы культуры являются функциональными для всей социальной или культурной системы.

Второй постулат универсального функционализма утверждает, что все стандартизованные социальные или культурные формы осуществляют позитивные функции, т. е. все устойчивые формы культуры функциональны.

Третий постулат функциональной незаменимости, как он обычно излагается, содержит два взаимосвязанных между собой утверждения. Во-первых, полагается, что существуют определенные незаменимые функции, без которых общество (группа, индивид) прекратит свое существование. Во-вторых, полагается, что те или иные социокультурные формы являются необходимыми для выполнения определенных функций.

В контексте структурно-функционального анализа[39] структура понимается как совокупность относительно устойчивых стандартизированных отношений и элементов. Особенность структуры социального действия заключается в том, что действующие лица не принимают участия во взаимоотношениях в качестве целостной сущности, а выполняют относительно друг друга определенные социальные роли, посредством которых потребности индивидов соотносятся с возможностями их удовлетворения средствами функционирующей системы. Понятие роли соединяет подсистему действующего лица как психологической единицы с определенной социальной структурой.

С функциональной точки зрения институционализированные роли представляют собой механизм, интегрирующий разнообразные возможности «человеческой природы» в единую систему, способную преодолеть ситуационные крайности, с которыми сталкивается общество. С помощью подобных ролей выполняются две функции относительно возникающих ситуаций. Первая состоит в отборе таких возможностей поведения, которые «удовлетворяют потребностям и допустимым пределам данной стандартной структуры; при этом другие типы поведения подавляются или игнорируются». Вторая функция обеспечивает через механизмы взаимодействия максимум мотивационной поддержки действию индивида в соответствии с ролевыми ожиданиями. Институты понимаются как контролирующие факторы поведения человека в обществе. В качестве системных образований они одновременно связываются как с функциональными потребностями деятелей-индивидов, так и с социальными системами, в которые они входят. Таким образом, основным структурным принципом является принцип функциональной дифференциации, в котором переплетаются функциональные потребности деятеля и социальной системы. Институты могут быть «ситуационными» и выступать в качестве стандартов, «инструментальными», сформированными ради достижения определенных целей; «интегрирующими», т. е ориентированными на регуляцию отношений индивидов.

Понимание институтов как функционально дифференцированных систем позволяет рассматривать изменения в любой части социальной системы в контексте их взаимосвязи со всей системой как целым. Однако названные постулаты, не ориентированные на исследование изменений в обществе, не дают оснований для проведения динамического анализа. Для проведения такого анализа необходимо ввести обобщающее истолкование поведенческих тенденций людей в той ситуации, в которой они находятся, с их потребностями и ожиданиями. Такое обобщение зависит от теоретического осмысления «мотивации» человеческого поведения, которая не вписывается в структурные построения Т. Парсонса, снижая их объяснительную силу.

Коллега и ученик Т. Парсонса американский социолог Роберт Мертон (1910–2003), стремясь преодолеть ограниченность структурно-функционального анализа, сформулировал собственную парадигму, сосредоточив внимание на теоретических и эмпирических возможностях функционального подхода к более тонкому объяснению социальных и социально-психологических явлений[40].

Анализируя первый постулат функционального единства, Р. Мертон обнаруживает, что в нем не учитываются различные последствия социокультурных явлений для разных социальных групп. Поэтому степень интеграции социальных групп в единое общество решается в ходе эмпирического исследования с разработкой континуума интегрированности.

Рассмотрение второго постулата универсального функционализма приводит Р. Мертона к следующим соображениям: последствия функционирования социальных и культурных форм могут быть как функциональными, так и дисфункциональными, что ведет к постановке проблемы разработки метода определения баланса последствий того или иного социокультурного явления.

Развивая третий постулат незаменимости, Р. Мертон формулирует теорему функционального анализа: точно так же, как одно и то же явление может иметь многочисленные функции, одни и те же функции, необходимые для жизнедеятельности разных социальных групп, могут выполняться разными социальными структурами и культурными формами. Тем самым Р. Мертон приходит к пониманию функциональных альтернатив, функциональных эквивалентов или функциональных заменителей.

Особое внимание в рамках структурно-функционального анализа Р. Мертон обращает на разделение функций на явные и латентные, для того чтобы исключить смешивание сознательной мотивации социального поведения с его объективными последствиями, иными словами, разграничить субъективные категории мотивации и объективные категории функций. Открытие латентных функций, по Р. Мертону, не просто уточняет представления об определенных социальных стандартах поведения, но означает качественно новое приращение знания. Введение различия между явными и скрытыми функциями предотвращает замену социологического анализа наивными моральными оценками. Различение явных и латентных функций можно считать четвертым постулатом структурно-функционального анализа. Таким образом, в ходе критического изучения существующих исследований и теорий в русле функционального подхода, Р. Мертон развертывает парадигму структурно-функционального анализа как модель постановки проблем и их решений[41].

Критика функционального подхода, развернувшаяся в конце 1950-х – середине 1960-х гг., была направлена против его ориентированности на стабильность и равновесие, неспособности дать адекватное описание и анализ конфликтных ситуаций. В начале 1970-х гг., когда кризисные события предшествующего десятилетия поставили под сомнение идею о равновесном состоянии общества, структурно-функциональный анализ стал терять свой интеллектуальный кредит. Однако в 1980-х гг. вновь достигнутое состояние относительной стабильности и усиление стабилизационной ориентации в социологии стимулировали новое обращение к функциональному подходу. В частности, есть основания говорить о «неофункционализме», основу которого составляют традиции классического структурно-функционального анализа.