Глава 1 «Палица Геракла»

Глава 1

«Палица Геракла»

Словно ветер у с горы на дубы налетающий,

Эрос души потряс нам…

Страстью я горю и безумствую.

Сафо

Мир без любви не мир,

Рим без любви не Рим.

Гете. Римские элегии

Человечество на протяжении своей истории не раз скорбело об утраченных книгохранилищах. О ценностях, жемчужинах духа, таящихся здесь, мы никогда теперь уже не узнаем. Пожар, унесший рукописи Александрийской библиотеки в 47 г. до н. э., считают и поныне величайшим несчастьем и приравнивают чуть ли не ко Всемирному потопу. Но разве это был единственный случай такого рода?

От сотен, вернее, даже тысяч, древнеегипетских памятников письменности до нас дошли жалкие клочки имевшегося богатства. Во многих — только упоминания. Это либо одни названия папирусов, либо краткие цитаты из них, включенные в произведения других авторов. Конечно, в утраченных свитках имелись свидетельства о проституции. Не исключено, и такие, которые мы расценили бы как сенсацию. Достоверно известно, например, что фараон Хеопс заставил своих дочерей стать дорогостоящими куртизанками, когда начал строить пирамиду и для усыпальницы потребовались колоссальные средства. Одну ночь каждой из них отец оценил в один камень весом в 15 тонн. От желающих воспользоваться предложением не было отбоя…

Если первое лицо могущественной империи позволяло себе подобное — что тогда говорить о многодетном бедняке, на грани голодной смерти, что с ужасом ожидает прихода нового дня? Продажа детей в сексуальное рабство — очевидно, и тысячелетия назад не была чем-то исключительным.

История проституции в наши дни написана, но ее нельзя считать всеобъемлющей. Время сохранило для нас и звон заздравных чаш, и те слова, которыми осыпали друг друга в минуты любви. К примеру, мужской половой орган получил гордое название «Палица Геракла». Ученые не успевают за действительностью. На исходе второго тысячелетия куртизанок привлекают в качестве экспертов — в Швеции, к примеру, при издании закона об ответственности за распространение СПИДа. Как уверяют СМИ, предполагалась попытка легализовать бизнес «ночных бабочек» Саратовской областной думой. В конченом итоге власти свое намерение не выполнили.

Каждая вторая проститутка сегодня «сидит» на героине. Но в Стокгольме и Женеве «девушки» объединяются в профсоюзы и ощущают себя скорее предпринимателями, чем живым товаром. «Мы бизнесменши, — рассказывают они о себе. — Мы регистрируемся в полиции, точно в срок полностью платим все налоги и делали отчисления в местный пенсионный фонд. У нас есть у каждой медицинская страховка. Открыть свое дело проще простого: соблюдай законы, и — работай!..»

Не вдаваясь в тонкости всех достижений исторической науки, ограничимся следующим замечанием. Вряд ли проституция возникла в Древнем Египте, а не появилась гораздо раньше. Благодатная почва для нее существовала — разрастались и расцветали города: Фивы, Вавилон, Ниневия, Александрия. Поселения в 1 тысячелетии до н. э. загадочных этрусков, сказавших: «Жизнь прожить — не маковое поле перейти…» И повсюду появлялись свои кварталы увеселений.

В конце прошлого века Пьер Луис, известный также и своей «Речью в защиту свободных нравов», опубликовал роман «Афродита, античные нравы». Свои собственные эротические фантазии он представил как подлинную картину античных оргий и даже как некую универсальную норму поведения. В романе повествуется о похождениях куртизанки Билибис. В разгар вакханалии бурной ночи — как ее кульминация — происходит убийство. Куртизанки, подобно царице Клеопатре из древней легенды, требуют от любовников уничтожать неугодных людей.

Имена первых грешников — «клиента» и «дамы», понятно, не сохранились, как не донесло время до нас имя создателя колеса. Без сомнения, падению способствовал танец.

…В Древней Греции к празднествам тщательно готовились и ждали их с большим нетерпением. Двойственное отношение сложилось тогда к некоторым видам танцев. В отличие от благопристойного и торжественного ионийского танца фригийскую пляску считали вызывающей, непристойной, низкой. И дело не только в отдельных ее элементах. Во время танца «Ожерелье», к примеру, девушки обнажали свои молодые тела.

Фригийские пляски на пирах исполняли приглашенные гетеры, не упускавшие в выгодном свете преподнести свою фигуру и прежде всего красивые стройные ноги. Очевидно, полагает польская исследовательница Лидия Винничук, этот танец включал в себя и какие-то элементы стриптиза. Это подтверждает Лукиан. В его «Разговорах гетер» одна из них рассказывает про себя и подруг, про поклонников на вечеринке.

«…Таис, поднявшись, стала плясать первая, высоко обнажая и показывая свои ноги, как будто только у нее одной они красивые. Когда она кончила… Дифил стал расхваливать ее изящество и искусство — как согласны ее движения с музыкой, со звуками кифары, как стройны ноги и тысячу подобных вещей…

Таис же тотчас бросила мне такую насмешку: «Если кто, — сказала она, — не стыдится, что у него ноги худые, пусть встанет и потанцует…»

Комментируя свою книгу «Таис Афинская», писатель Иван Ефремов счел необходимым предпослать ей некоторые замечания. Так, автор напоминает, что «гетера» — неверное произношение греческого слова. Правильнее — «гетайра». Но тогда возникает путаница — ведь именно так называл Александр Македонский своих оруженосцев, то есть «друзьями». И не без сожаления Иван Ефремов приходит к выводу — лучше ошибку не исправлять, раз слово прочно укоренилось в языке.

В III веке до н. э. жил, творил выдающийся мимограф Герод, оставивший нам мастерски выписанные бытовые сценки, рисующие нравы маленьких людей греческого города и написанные ямбическим стихом. Названы они по профессиям: «Сводник», «Учитель», «Башмачник». Существовала и такая специальность, как импрессарио. К пирушкам и застольям деловые люди поставляли музыкантов, мимов, танцовщиц, гимнастов. Сохранился любопытный документ, датированный V или VI в. н. э., — о приготовлениях к скромной постановке. Для одной из сценок требовалось убранство цирюльни. Для другой — поросенок и щенок. Одна из строк документа гласит: «Для сцены «Зачем надо бороться с телом» не нужно ничего».

В эпоху империи, отмеченную большей свободой нравов и разложением древних обычаев, права и возможности женщин значительно расширились. Хотя закон запрещал им пить вино на пирах, эту «формальность» научились не замечать. Без танцоров и танцовщиц в Риме также не обходились ни пиры, ни публичные зрелища, ни торжественные шествия, как без музыки и мимов.

Женщины уже имели несколько и «своих» праздников. К примеру, 11 и 15 января женщины справляли Карменталии — в честь пророчицы Карменты, которую чтили как покровительницу деторождения, пока эта функция не перешла к Юноне Луцине.

В июне наступали Карнарии — праздник древнеиталийской богини Карны, оберегавшей здоровье плоти. В тот же день отмечали годовщину освящения храма Юноны Монеты — «указующей», подательницы добрых советов. Женщины Рима приносили ей богатые жертвы. Женщина, запятнавшая себя безнравственным образом жизни, не имела права принимать участие в обрядах, ибо древний закон, установленный еще царем Нумой, запрещал женщинам, состоявшим в преступной связи, прикасаться к алтарю Юноны. Но если какая-нибудь из этих женщин, несмотря на запрет, проникала в святилище и воздавала почести Юноне на ее жертвеннике, виновная могла получить прощение. Закон предписывал ей в этом случае распустить волосы в знак раскаяния и принести в жертву богине молодую козочку.

…Еще поэты древности признавались, что не боги вдохновляют их на поэзию, а женщины. Понятно, что среди таковых были и танцовщицы, и блудницы лупанариев. (Любопытно, что слово «лупанарий» — «публичный дом» — созвучно со словом «lupus» — «волк», «волчица». Уже с самого начала «трудовой деятельности» подобных темных заведений как бы подчеркнута их полная слитность, сочетаемость с жестокостью, убийством, дележом денег и подарков и проч.).

Жизнь женщин стала в Риме излюбленной темой для сатириков и поэтов — Катулла, Тибулла Проперция, Горация, Ювенала и Марциала. Это из наиболее известных. Причем средоточием многих зол выступают в глазах римлян двор самого императора и его семья. Резко очерченную впечатляющую картину нравов, не уступающую по силе выразительности лучшим сатирам Ювенала, рисует в одном из своих писем к Луцилию Сенека: «Величайший врач (Гиппократ) говорил, что у женщин не выпадают волосы и не болят ноги. Но вот они и волосы теряют, и ноги у них болят. Изменилась не природа женщин, а жизнь. Уравнявшись с мужчинами распущенностью, они уравнялись с ними и болезнями. Женщины и полуночничают, и пьют столько же, состязаясь с мужчинами в количестве вина. И в похоти не уступают другому полу… придумали такой извращенный род распутства, что сами спят с мужчинами как мужчины».

Интуитивно литераторы Греции и Рима в VI–III вв. до н. э. чувствовали: для показа изнанки жизни им необходимо знать и изучить такую социальную реальность, как проституция.

Pulhra Laverna,

Da mihi fallere, da justo Sanctoque videri,

Noctem peccatis; et fraudibus objice nubem.

(Прекрасная Лаверна,

Дай мне вводить в обман, —

Но казаться святым, правосудным.

Ночь простри на грехи и облаком

Скрой мои козни.)

— такие строки посвятил Гораций в «Эподах» одной из своих продажных муз.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.