Ювелирная коллекция императрицы Марии Федоровны

Ювелирная коллекция императрицы Марии Федоровны

Страстной любительницей драгоценностей во всем их многообразии была императрица Мария Федоровна. Конечно, императрицам по статусу было положено блистать в уборах из драгоценных камней. Но Мария Федоровна этому блеску отдавалась со всем своим немалым темпераментом. Пожалуй, ни одна из российских императриц не оставила после себя такого собрания «блестящих» парадных портретов. Отметим, что художник, продумывая композицию парадного портрета, никак не мог повлиять на выбор драгоценностей на своей модели. Поэтому все, что мы видим на парадных портретах, это личный выбор императрицы, стремившейся остаться в глазах потомков именно такой – усыпанной царскими сокровищами.

К.Е. Маковский. Портрет императрицы Марии Федоровны

Приехав в Россию осенью 1866 г., цесаревна Мария Федоровна в силу своего статуса во время свадебных торжеств, как и положено, была осыпана драгоценностями. Так, на следующий день после обряда бракосочетания приходил черед другой традиции – свадебного подарка молодого мужа своей жене. Этот подарок тоже входил в число коронных драгоценностей, передававшихся по наследству. Так, в октябре 1866 г. будущий Александр III подарил своей «августейшей супруге брошку-севинье, украшенную изумрудами, сапфиром, топазами и брильянтами. В 1-м изумруде 56 карат, во 2-м 35 карат, в сапфире 12 карат, два топаза розового цвета, брильянтов 53, двойных брильянтов 74, простых 81, роз 370. Брошка эта, оцененная в 1864 г. в 17 785 руб., согласно завещанию Императрицы Марии Федоровны, подаренная ныне благополучно царствующим Государем Императором Императрице Марии Александровне, на другой день бракосочетания Их Величеств, должна на будущие времена служить для подобного подарка от цесаревича… его августейшей супруге»[579]. Так начала формироваться знаменитая ювелирная шкатулка императрицы Марии Федоровны.

Императрица не раз проявляла свою творческую натуру, предлагая нестандартные ходы, которые, кроме всего прочего, могли выгодно оттенить ее прекрасную ювелирную коллекцию. К числу таких удачных идей императрицы Марии Федоровны, вне всякого сомнения, относится так называемый «Черный бал».

Знаменитый «Черный бал» состоялся 26 января 1889 г. в Аничковом дворце. Назван так, потому что всех приглашенных на бал попросили прийти в траурной одежде. Столь странная просьба была вызвана тем, что австрийский двор организовал большие празднества во время траура при Российском дворе. При подготовке очередного бала в Аничковом дворце, пришло известие о смерти австрийского эрцгерцога. Бал не отменили, но гостей попросили прийти в черных платьях.

При этом дамам об изменении «сценария» бала сообщили только 22 января: «Приезжает гофмаршал Оболенский и объявляет, что в четверг будут танцевать в Аничковом дворце в черных платьях…». Можно только представить какой переполох поднялся в дамских будуарах после этого известия, как лихорадочно решалась стратегическая задача по кардинальному изменению образа. Впрочем, у светских дам были траурные платья, но здесь ставилась иная задача – бальные платья должны были быть черного цвета. Кроме этого, следовало подобрать соответствующие аксессуары. Дамам тактично дали понять, что сияющие бриллианты смотрятся на фоне черных платьев особенно эффектно. Попутно заметим, что в коллекции коронных бриллиантов у русских императриц имелась богатая коллекция специальных ювелирных изделий с черными камнями, которые одевали в дни дворцовых трауров или похорон.

Новость вызвала шипение аскетов, например, таких влиятельных, как обер-прокурор Священного Синода К.П. Победоносцев, назвавший «танцевание в черных платьях… кощунством»[580]. Однако императрица, которая почувствовала вкус к этой необычной идее, могла себе позволить пренебречь подобным шипеньем. Конечно, портнихи четыре дня работали, не разгибаясь, дамы за форс-мажор потратили много денег, но стратегическая задача была успешно решена и на балу 26 января дамы блистали…

Камердинер императрицы Марии Федоровны описывал дамские наряды следующим образом: «Серые вырезанные платья, черные веера, черные по локоть перчатки, черные башмачки»[581]. Во время бала исполнялась только венская музыка, опять-таки в пику австрийскому двору. Надо признать, что это была действительно изысканная месть, поскольку «никогда женщины не выглядели так привлекательно, как на этом балу – в черных вечерних платьях, усыпанных бриллиантами!»[582]. Один из участников этого бала, великий князь Константин Константинович Романов (поэт «К. Р.»), записал в дневнике: «Бал в Аничковом 26 января 1886 г. был очень своеобразным, с дамами во всем черном. На них бриллианты сверкали еще ярче. Мне было не то весело, не то скучно»[583].

Тремя годами раньше, 25 января 1883 г., уже по инициативе великого князя Владимира Александровича и при активной поддержке его жены, великой княгини Марии Павловны, состоялся костюмированный бал, при подготовке которого активно использовались драгоценности. Драгоценности, впрочем, во множестве бывали представлены на всех больших императорских балах. Однако в 1883 г. они решали несколько иную задачу, создавая антураж двора московских царей XVII в. К этому времени сценарий власти Александра III вполне определился, и в его основу была положена идея национальной самодостаточности. В мае 1883 г. эта идея в полной мере была представлена уже в антураже коронационных торжеств.

Итак, 25 января 1883 г. у младшего брата царя великого князя Владимира Александровича был устроен костюмированный бал. Отметим, что исторические костюмы не были импровизацией портных «на тему». Созданию костюмов предшествовала серьезная работа в архивах Императорской Академии художеств.

Для отделки костюмов из лучших тканей использовались золотые и серебряные нити, драгоценные камни и жемчуг, меха соболя и горностая. Никакой бутафории не было, все было настоящим.

На балу присутствовали император Александр III с супругой. Императрица Мария Федоровна была одета в костюм русской царицы XVII в., состоящим из «парчовой ферязи, украшенной бриллиантами, изумрудами, рубинами, жемчугом и другими драгоценностями; парчовой шубки с золотыми цветами, отороченной соболиным мехом и с разрезными рукавами. На голове ее величества была надета серебряная шапка-венец, отороченная соболем и украшенная большими брильянтами, изумрудами и крупным жемчугом, который в несколько ниток ниспадал с шапки на оплечье»[584]. Во время ужина на этом балу исполнялись исключительно русские песни.

Императрица Мария Федоровна в костюме русской царицы XVII в. 1883 г.

В журнале «Всемирная иллюстрация» бал описывался следующим образом: «На бал было приглашено… до 250-ти знатных особ обоего пола… На парадной лестнице, на площадке и в дверях малой столовой стояла прислуга, одетая в живописные костюмы разных эпох, имеющие связь с русской историей: то были скифы, варяги, бермяты, стрельцы новгородские и московские… Вскоре гостиная и танцевальная зала наполнилась русскими боярами, боярынями и боярскими детьми обоего пола, воеводами, витязями, думными и посольскими дьяками, кравчими, окольничими, ловчими, рындами, конными и пешими жильцами (времен Иоанна IV)…»[585]. Примечательно, что если императрица Мария Федоровна позволила себе появиться в платье московской царицы XVII в., то император Александр III был на этом балу в генеральском мундире.

Отметили этот бал и мемуаристы. Так, А.А. Половцев записал в дневнике: «Бал у великого князя Владимира Александровича… в костюмах по преимуществу русских XVI столетия. Праздник удается в высшей степени, обилие и разнообразие ярких цветов оживляет залу в противоположность скучному фраку. На императрице верный исторический костюм, нарисованный кн. Григорием Гагариным. Богатство материи и камней чрезвычайное. Жена моя в русском костюме XI столетия, дочь в татарском уборе, а я в костюме, изображенном на известной гравюре, изображающий портрет стольника Потемкина, ездившего послом в Англию. Особенно выдаются костюмы Васильчикова, директора Эрмитажа и двух его дочерей… Все великие князья разодеты в богатейшие костюмы и уборы, вообще мужчины одеты с большею, чем дамы историческою верностью. Государь уезжает вскоре после ужина, но императрица продолжает танцы до 4 1/2 утра»[586].

Г. Ангели. Великая княгиня Мария Федоровна. 1874 г.

Личные пристрастия императорской четы не только отразились на подборе предметов их ювелирных коллекций, но и создали некую ювелирную моду. Связано это и с предметами для курения. Дело в том, что Мария Федоровна курила. Именно она сделала портсигар модным предметом женского повседневного светского обихода. Со временем императрица начала коллекционировать портсигары, зажигалки, пепельницы. В этой коллекции было много вещей «от Фаберже», «облитых» великолепными эмалями. Курительная коллекция имелась и у Николая II.

Возвращаясь к «большой» ювелирной коллекции императрицы, следует подчеркнуть, что во время дворцовых церемоний императрица Мария Федоровна считала необходимым показаться на публике, украшенная коронными бриллиантами. А ее родственники не упускали случая отметить этот факт. Например, когда в феврале 1912 г. молодой князь императорской крови Гавриил Константинович встретил Марию Федоровну в Мариинском театре, то императрица была в черном вечернем платье, с большим круглым бриллиантом в волосах. При этом великий князь Константин Константинович счел нужным пояснить сыну, что этот бриллиант был не ее собственный, а принадлежал к числу коронных. Надо заметить, что Романовы, а особенно их женская половина, отлично знали историю и перечень коронных бриллиантов. Конечно, они не изучали описи, но изустная молва передавала сведения о знаменитых камнях из поколения в поколение.

В.П. Худояров. Портрет Марии Федоровны

Бриллиантовая брошь с жемчугом

Вместе с диадемой и колье составляет одну парюру. Работа второй половины XIX в. Жемчуг из старых изделий Кабинета Е.И.В. Последние разы императрица Мария Федоровна надевала коронные бриллианты в начале 1914 г. Присутствовавший во время традиционного выхода 6 января 1914 г. Гавриил Константинович вспоминал: «Обе Царицы были в русских платьях, в сарафанах декольтэ, с длинными шлейфами и в кокошниках. На них были замечательные драгоценности. Императрицу Марию Федоровну я представляю себе в серебряном платье, в колье из громадных бриллиантов, и с бриллиантовой диадемой в виде лучей на кокошнике». Об Александре Федоровне он писал: «Мне представляется она то в синем сарафане, вышитом золотом, с громадным шлейфом, отороченным широким, темным соболем, то в бледно-розовом с серебром. Ее кокошник покрыт бриллиантовой диадемой с жемчугами, на шее – бриллиантовое колье и дивные жемчуга, несколько рядов, зерно к зерну и очень большие. Она тоже в Андреевской ленте и с бриллиантовой звездой».

В начале февраля 1914 г. внучка императрицы великая княжна Ирина Александровна вышла замуж за Феликса Юсупова, и бабушка-императрица по традиции блистала на этой свадьбе коронными бриллиантами. Кроме этого, по случаю этой свадьбы в Аничковом дворце был устроен бал, и Мария Федоровна отметила в дневнике (14 февраля 1914 г.): «Я впервые за последние 20 лет сегодня устроила бал!»[587].

И.Н. Крамской. Императрица Мария Федоровна в жемчужном уборе. 1880-е гг.

Мария Федоровна была светской женщиной, кроме этого, природа наделила ее тем, что называется «шарм». Она любила блеск и суету большого света и, естественно, у нее имелось достаточно возможностей для достойного обрамления своих многочисленных нарядов от знаменитого Чарльза Ворта. Выходя в большой свет, она привычно и многие годы блистала, как и положено российской императрице. Мария Федоровна была женщиной с большим вкусом и большими возможностями. И то и другое позволяло ей не только диктовать моду большого петербургского света, но и покупать себе ювелирные украшения огромной стоимости. При этом цена не была главным мерилом ценности украшений императрицы. Главным для нее были художественные достоинства ювелирных изделий. Именно на период ее царствования пришлось начало взлета таланта и деловой активности Карла Фаберже, который во главу угла ставил дизайнерскую проработку своих изделий, а не вес бриллиантов в каратах. Многочисленная родня, зная ювелирные вкусы императрицы, дарила ей изделия того же К. Фаберже или Э. Болина.

Со временем у Марии Федоровны сложилась добротная ювелирная коллекция, и пойди все своим чередом, многие из ее предметов обязательно бы вошли в число коронных бриллиантов. Блеск этих драгоценностей мастерски запечатлен на парадных портретах Марии Федоровны. Ни одна из ее предшественниц не блистала на парадных портретах такими немыслимыми по дизайну и ценности драгоценностями.

А. Пазетти. Императрица Мария Федоровна. 1881 г.

И.Н. Крамской. Портрет императрицы Марии Федоровны. 1882 г.

Став 1 марта 1881 г. императрицей, Мария Федоровна получила законный доступ к коронным бриллиантам. Она могла пользоваться уникальными ювелирными изделиями, имея в виду то, что после ее смерти эти ценности непременно возвратятся на хранение в сейфы кладовой № 1 Зимнего дворца.

К.Е. Маковский. Портрет императрицы Марии Федоровны. 1912 г.

Судя по всему, Мария Федоровна пользовалась ресурсом Бриллиантовой комнаты Зимнего дворца очень активно. Тогда Опись включала 369 инвентарных единиц коронных бриллиантов. При этом на полях описной книги неоднократно встречается карандашная надпись «У Ея Величества». Таких позиций в описи 86. На упомянутых парадных портретах императрицы мы можем и сейчас видеть эти бриллианты (табл. 51).

Таблица 51

а – Шпилька в виде рога изобилия с цветочными корзинами. Ок. 1780 г. Мастер Л.-Д. Дюваль. «Цветок в виде рога изобилия, с литочкам из Брильянтов, разной величины, между оными, две подвески, весом от 3 до 4 крат каждая»; б – шпильки в виде корзин с цветами. 1780-е гг. Мастерская Дювалей. «Две булавки, изображающие цветочные корзинки, в коих 4 бриллианта 6 кар.; 4 бриллианта 3 1/4 кар.; бриллиант двойной и одиночной грани 16 карат»

Таким образом, в приводимом списке описано 86 ювелирных изделий на общую сумму 2 337 509 руб. в ценах 1865 г. Часть этих уникальных вещей Мария Федоровна сумела вывезти из России в апреле 1919 г. После ее смерти ювелирную коллекцию постепенно распродали. Некоторые вещи из шкатулки Марии Федоровны приобрела жена Георга V, королева Мэй. Одна из покупок включала жемчужное с бриллиантами колье с сапфировой и бриллиантовой застежкой (оценка 6000 ф. ст.) и жемчужную с бриллиантами брошь (555 ф. ст.). В 1930 г. королева приобрела продолговатую брошь с полированным сапфиром и розовыми бриллиантами (26 ф. ст. и 12 шиллингов) и овальную брошь, украшенную веточками сапфиров и бриллиантов, с жемчужной подвеской (первоначальная оценка 3250 ф. ст., куплена за 2375 ф. ст.)[588].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.