4.1. Где и кто изобрел гусли?

4.1. Где и кто изобрел гусли?

Под гуслями в данной главе мы подразумеваем гусли русские — крыловидные и их модификации — гусли-кантеле, гусли с игровым окном, сохранившиеся у славян, в первую очередь у русских и белорусов, а также у балтов и балтийских финно-угров. Можем предложить такое определение этого инструмента по его конструктивным особенностям:

«Продолговатая резонаторная доска с расположенными веером, вдоль, преимущественно 5-10 струнами последовательно разной длины, закрепленными с одной стороны на струнодержателе, с другой на деревянных или металлических колках. Струны натянуты над резонаторным корпусом, без шейки или стоек. Звукоизвлечение производится пальцами без специальных приспособлений».

Инструмент был распространен преимущественно на территориях, примыкающих с юга и востока к Балтийскому морю, а также в регионе Ладожского, Онежского озер и вокруг Белого моря. Широко гусли были распространены на территории современных Новгородской, Псковской, Вологодской, Ленинградской, Архангельской и Тверской областей. Этот регион легко соотносим с территорией традиционного проживания древних славянских племен новгородских словен и кривичей. Расселение этих племенных объединений на юг и восток очерчивает границу распространения гуслей, и не только среди русских. Например, встречается у хантов и манси («нарс-юх» и «сангквылтап»), как варианты гуслей, заимствованных финно-уграми от славянских переселенцев.

Нарс-юх

Сангквылтап

К такому же заимствованному инструменту, прототипом которого были русские гусли, можно причислить «чаттыган» — струнный инструмент хакасов и тофаларов. Пожалуй, это крайняя точка распространения гуслей на восток.

Границу использования гуслей среди славянских племён на юго-востоке можно условно (предположительно) провести по территории Рязанского княжества — именно там были найдены знаменитые браслеты с изображением музыкантов, играющих на крыловидных гуслях. Да и знаменитый былинный гусляр — богатырь Добрыня — был родом из Рязани и играл, что очевидно из былин, на крыловидных гуслях. Косвенным подтверждением существования гуслей на юге может служить статуэтка, найденная под Велестино, которую археологи определили как «антскую». Однако с таким же правом мы можем считать её и «венедской», привезённой в Македонию, хотя бы потому, что гусли в руках у человека однозначно крыловидные.

Фигурка из Велестино. (Не изображен ли здесь сюжет мифа из русской сказки «Царевна-лягушка»? Пляшущая царевна, со снятой лягушечьей шкурой в руке?)

На западе от Новгорода территорией исконного распространения гуслей следует признать Белоруссию, племена кривичей и дреговичей. Подчеркнём, что белорусские гусли практически не отличаются от русских крыловидных. Также территорию проживания литовцев (гусли «канкли» — kankles), латышей (kokles) и исчезнувшего балтского народа прусов.

Балтийские финно-угры — эстонцы, финны и карелы — имеют в своём антропологическом наследии значительную примесь балтской и славянской крови, в этой части они являются прямыми потомками древнего европеоидного нордического населения Прибалтики и северной Европы. Поэтому через эту древнюю северную европейскую ветвь, участвовавшую в этногенезе и формировании культуры балтийских финно-угров, следует считать «кантеле» (карелы и финны) и «каннеле» (Эстония) вариантами русских гуслей, произошедших от некоего древнего прототипа, который, как предполагают некоторые исследователи, мог называться у древних северных европейцев «годха». В древних текстах индийских ариев мы обнаруживаем упоминание о струнном инструменте с таким названием. Если описывать традиционные гусли таких финно-угорских народов как сету, ижорцы и вепсы, то следует признать, что их инструменты вовсе ничем не отличаются от русских гуслей.

Далее на западе, на территории современной Польши и древней Полабской, или «Балтийской Руси», мы имеем археологические свидетельства о существовании здесь гуслей и с крылом, и с игровым окном, подобно новгородским, из Гданьска и Ополья. И это не случайно. Современные исследования однозначно сообщают нам о том, что заселение северо-западных территорий современной России происходило западными славянами в VI–VIII веках именно с этих территорий.

Гусли, найденные археологами на территории современной Польши — в Ополе и Гданьске, совершенно идентичны новгородским.

Существуют и некоторые отдельные факты бытования гуслей в Дании и Швеции. Однако таких свидетельств мало, эти находки могут быть объяснены временным присутствием славян в этих странах. Тем не менее как признак некоторой общности культур, мы обнаруживаем очевидное сходство в требованиях к подготовке воина как у скандинавов, так и у славян. Это могут подтверждать данные о длительных близких контактах и даже некой в прошлом этногенетической общности, об универсальности в подготовке знатных воинов как у славян, так и у скандинавов. Если говорить непосредственно об эпохе викингов, то скальдическая поэзия даёт нам прекрасные образцы этого сходства. Рёгнвальд Кали, ярл Оркнейских островов (1135–1158) так перечислял в висе свои достоинства:

Дел я знаю девять:

Добрый висописец,

Лих в игре тавлейной,

Лыжник я и книжник.

Лук, весло и славный

Склад мне рун подвластны.

Я искусен в ковке,

Как и в гуде гусель156.

Учитывая перечисленные примеры, мы можем в самом общем виде очертить основной регион бытования гуслей и родственных им инструментов в европейском Средневековье. Карта пока не достаточно точна, эта тема требует более тщательной разработки, но и на предложенном материале можно сделать однозначные выводы о родине гуслей как инструмента, получить представление о народе, некогда создавшем гусли, и определить его потомков. Также в процессе сравнительного анализа появилась возможность обозначить предположительный регион зарождения гусельного искусства и связать происхождение гуслей с европеоидами нордического типа.

Примерная карта очагов распространения гуслей

На предложенной карте видно, что территория распространения культуры гуслей имеет очевидное территориальное ядро, генетически связанное с предками восточных славян (их северной части) и балтами. Пришедшие значительно позже на эту территорию народы, которых мы называем балтийскими финно-уграми, унаследовали множество черт от жившего здесь до них протонарода, который, видимо, правильнее всего следует называть ариями157. Со временем подвергшись значительной ассимиляции от арийского — протославяно-балтского — этнокультурного субстрата, балтийские финно-угры также сделались носителями «культуры гуслей», включив инструмент не только в свою музыкальную культуру, но в мифологию и обрядовую практику.

Таким образом, наличие крыловидных гуслей и традиции гусельной игры у народов, традиционно проживавших в этом регионе и генетически связанных с протоиндоевропейцами, а правильнее — с ариями, наличие гуслей является не только признаком культурного родства, но и этногенетическим маркером, обозначающим в некоторой степени общность этнической истории этих народов. Этот признак наглядно маркирует не только культурное, но и кровное родство, возводя современные народы определенного нами региона, играющие на крыловидных гуслях, к историческим предкам — ариям европейского северо-востока.