«НА УГЛУ МАЛОЙ МАСТЕРСКОЙ И ОФИЦЕРСКОЙ.»

«НА УГЛУ МАЛОЙ МАСТЕРСКОЙ И ОФИЦЕРСКОЙ.»

Дом № 52, расположенный на углу Офицерской и Малой Мастерской улиц, приобрел современный облик в 1890-х годах. Массивное пятиэтажное здание, возведенное архитектором Василием Федоровичем Разинским, автором проектов многочисленных добротных жилых строений, принадлежало Надежде Михайловне Половцовой, жене действительного статского советника и попечительницы образцового детского приюта барона А.Л. Штиглица – банкира Императорского двора и известного петербургского мецената. На его денежные пожертвования в городе учреждались богоугодные заведения и благотворительные организации.

К сожалению, время не пощадило здание. В наши дни оно утратило свой первоначальный блеск, но по-прежнему представляет собой великолепный образец архитектуры конца XIX века. Его монументальный и несколько утяжеленный фасад выгодно отличается от соседних домов Офицерской улицы.

Ул. Декабристов, 52. Фото начала 1940-х гг.

В начале ХХ века в этом доме размещалась редакция «Ведомостей Санкт-Петербургского градоначальства», а в одной из квартир жил их редактор. Да, выходила когда-то в старой российской столице газета весьма официального свойства – «Ведомости Санкт-Петербургского градоначальства». Печатались в ней в обязательном порядке распоряжения властей, касавшиеся различных сторон жизни Петербурга и петербуржцев. Например, правила езды по улицам для извозчиков, а позже – автомобилистов; постановления о том, в каких местах разрешено в праздник торговать виной и водкой. Или на первой странице газеты мог появиться запрет на проведение политических собраний и сходок. В общем, ограничений для населения публиковалось немало. Причем от обывателя требовалось неукоснительное выполнение всех опубликованных в «Ведомостях» регламентаций. В каждом номере этой газеты обязательно присутствовало напоминание читателям: «Указания и распоряжения правительства, к общему сведению и исполнению принадлежащие и при „Ведомостях СПб градоначальства" разосланные или же в них напечатанные, считаются обнародованными в городе Санкт-Петербурге, и никто из живущих в столице не имеет права отговариваться их незнанием».

В газете регулярно публиковались различные объявления, представляющие практический интерес для различных слоев населения. Обыватель мог, например, прочитать такие любопытные предложения: «Деньги с должников успешно взыскиваю на своих расходах, имею 20-летнюю практику».

Что-то родное для нашего времени слышится в этом призыве, опубликованном в «Ведомостях СП градоначальства» 10 октября 1909 года. Звучит страшновато, неужели и тогда в стране существовал рэкет и рэкетиры, способные своими специфическими способами и приемами «взыскивать» долги с упрямцев? Нет, успокойтесь, такого явления в городе тогда не существовало. Да и газета была не просто респектабельной, но и официальной поборницей соблюдения законов и правопорядка. Кстати, дочитаем до конца это объявление: «.20-летнюю практику от торговых фирм: судебные, гражданские и уголовные дела», так что предложение сделано, надо полагать, лицом, действующим вполне законными способами. Вероятно, спрос на подобных специалистов все же существовал. Должники всех времен всегда любили водить за нос кредиторов и не торопились отдавать взятое взаймы.

В 1901 году в доме № 52 со своей семьей поселился академик Александр Николаевич Бенуа – русский художник, историк искусства, художественный критик и идеолог объединения «Мир искусства».

Александр Бенуа – яркое явление в истории русской культуры. У него, как иллюстратора Пушкина, не было соперников. К тому же он – один из наиболее блистательных исторических живописцев России. С полным основанием его можно назвать и создателем современной театрально-декорационной живописи.

А.Н. Бенуа. Портрет работы Л.С. Бакста. 1898 г.

Не меньший вклад Александр Николаевич внес в дело художественной критики. Широко известны его многочисленные статьи-отклики на интересные явления в различных областях искусства, и не только изобразительного, но и архитектуры, театра, музыки, кино, фотографии. Ему принадлежат серьезные исследования по истории отечественной и зарубежной живописи.

19 апреля 1901 года у супругов Бенуа родился сын. К осени следовало найти новую квартиру и устроиться в ней. Александр Николаевич воспоминал по этому поводу: «Таковую мы после многих поисков и нашли в нашей родной Коломне, на углу Малой Мастерской и Офицерской, иначе говоря, на той же улице, на которой когда-то помещался киндергартен Е.А. Вертер и где по-прежнему стояла на одном конце католическая церковь св. Станислава, на другом – кирпичная эстонская церковь. Новая квартира не вполне отвечала нашему идеалу. Уж то было неприятно, что надо было лезть в пятый этаж, а для моей живописной работы большое неудобство представляло то, что кабинет (довольно просторный) выходил на юго-запад, так что в ясные дни невозможно было здесь укрыться от солнечных лучей, в других же комнатах, начиная с угловой, было довольно тесно. Зато приятно было сознавать, что мы опять „в своем квартале“, в Коломне, да и квартира в общем была очень светлая и уютная. Отлично выглядели на этих стенах мои новоприобретенные картины – прелестный „Пейзаж“ ван Гойена, „Похищение Прозерпины“ Пуссена, большой кухонный натюрморт „Бодегон“, приписываемый Веласкесу, „Старуха“ Венецианова, „Сельский сюжет“ Кипренского, „Пейзаж в окрестностях Рима“ Александра Иванова. Благородную нарядность придавали всему наши мебельные обновки: угловая гостиная прямо напоминала какой-либо салончик Марии Федоровны в Павловске или в Гатчине.».

Из окон своей квартиры на Офицерской А.Н. Бенуа наблюдал страшное осеннее наводнение 1903 года, «в котором чуть не захлебнулся Петербург». Офицерская и Малая Мастерская превратилась на несколько часов в бурные реки. С высоты пятого этажа было прекрасно видно, «…как плетутся извозчики и телеги с набившимися в них до отказа седоками и с водой по саму ось и как разъезжаются лодочки, придавая Питеру вид какой-то карикатуры на Венецию. Мне это наводнение пришлось до чрезвычайной степени кстати, так как я получил тогда новый заказ сделать иллюстрации к „Медному всаднику“ от Экспедиции заготовления государственных бумаг. Стояла не очень холодная погода (южный ветер нагнал нам бедствие).».

Наводнение на Театральной площади.

Фото. 12 ноября 1903 г.

С домом № 52 связано также имя выдающегося советского архитектора Ноя Абрамовича Троцкого, чьи родители с 1924 по 1930 год занимали здесь квартиру 8. Судьба этого человека достаточно драматична и заслуживает особого описания.

Творческое наследие зодчего весьма значительно. Безвременная кончина в ноябре 1940 года полного творческих сил талантливого архитектора, педагога и замечательного человека потрясла архитектурную общественность. Огромное число людей, прощавшихся с покойным, шло за гробом от Дома архитекторов по Невскому проспекту до Волкова кладбища.

Архитектор умер в самом расцвете сил, на сорок шестом году жизни. Судьба отпустила ему всего два десятилетия для самостоятельной работы. Как будто предчувствуя это, Троцкий работал взахлеб, поражая всех не только талантливыми решениями, но и высокой организованностью труда.

Архитектор Терезия Яковлевна Ротшильд свидетельствует: «У него была удивительная способность заканчивать свои проекты за несколько дней до срока (тогда все работали до последних минут), и он имел возможность пригласить к себе друзей, мнением которых интересовался, для показа. Он жил тогда с матерью и сестрами в очень скромной квартире на улице Декабристов. Впервые я увидела там проект такой сложности и такого масштаба, такого замечательного исполнения! Ной Абрамович попросил моего отца дать девиз для этого проекта, и тот предложил: „Мое решение“. Троцкий так и написал и получил первую премию.»

Н.А. Троцкий с дочерью.

Фото 1930-х гг. (?)

Он разработал свыше ста весьма крупных и ответственных архитектурных проектов. Символический монументализм его первых работ с середины 20-х годов ХХ века уступил место «нематериальному» динамичному конструктивизму, который в начале 1930 года вытеснил весомый «неомонументализм».

Подобный творческий путь большого мастера в то время являлся вполне закономерным и естественным. Ученик Г.И. Котова, О.Р. Мунца, И.А. Фомина, А.Е. Белогруда, Троцкий все же оставался художником-монументалистом-неоклассиком. Эта основа его творческого почерка проявлялась всегда, особенно при строительстве таких крупных общественных зданий в Ленинграде, как Кировский райсовет, Дворец культуры им. С.М. Кирова, Большой дом (здание НКВД на Литейном проспекте). Ритмика и строгая согласованность проектируемых форм особенно видны в проекте ансамбля Ленинградского Дома Совета на Московском проспекте. Здесь зодчий вышел на откровенный классицизирующий неомонументализм. Архитектор создал сложное здание-комплекс, в образе и структуре которого ощутимо отразились противоречия эпохи и творческого метода мастера.

20 января 1937 года в газете «Правда» появилось сообщение «В Прокуратуре СССР»: «…органами НКВД закончено следствие по делу троцкистского параллельного центра, организованного в 1933 году по указанию находящегося в эмиграции Л. Троцкого». Из сообщения следовало, что «центр» готовил диверсионные акты и террор против руководителей ВКП(б) и Советского правительства. Вслед за первым процессом над «вредителями» прокатилась волна арестов в Ленинграде. Начиная с января 1937 года из номера в номер газеты сообщали о разоблачении происков «троцкистов-зиновьевцев». Один за другим арестовывались люди, с которыми Ной Абрамович дружил и работал, знал их по делам и личному общению. На недоуменные вопросы дочери он неизменно отвечал: «Трагическая ошибка». Виноватыми, а тем более «врагами народа» своих друзей он не считал никогда. Дочь архитектора Нора Ноевна Забинкова свидетельствует, что ее отец категорически отказывался менять свою фамилию, несмотря на многочисленные письма трудящихся, выражавших возмущение тем, что столь уважаемый человек носит фамилию «врага народа». В этом случае архитектор всегда и везде заявлял: «Этот негодяй украл мою фамилию, почему же я должен отказываться от нее?» Все знали, что подлинная фамилия «демона революции» Л.Д. Троцкого Бронштейн.

Н.Н. Забинкова, вспоминая о своем отце, писала: «В моих детских воспоминаниях наша квартира предстает в виде своеобразной архитектурной мастерской: на стенах висят подрамники, ими же уставлена самая большая и светлая комната, по которой протянуты нитки, ведущие к сердцу всей работы, так называемой „точке схода“. В кухне готовится особо крепкий чай и кофе специально для окраски проектов, большинство которых выполнено в красивых коричневых тонах. Собираются друзья и ученики, в доме воцаряется совершенно особая атмосфера творческого праздника. Все мысли и интересы отца были сосредоточены на архитектуре. Отдыхал он мало. Отец скончался 19 ноября 1940 года от сепсиса после операции, которая считалась несложной и неопасной. Хоронил его весь художественный Ленинград.

Спустя полгода объявили конкурс на проект надгробия. На Волковом кладбище на могиле отца стоит надгробие, сделанное по проекту А.Г. Голубовского – его самого любимого ученика. Бронзовый барельеф выполнен постоянным соавтором отца Н.В. Томским. В соавторстве с ним в Ленинграде архитектор Троцкий создал один из известных послереволюционных памятников – С.М. Кирову перед зданием Кировского Дома Советов».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.