16. М. С. Горбачев
16. М. С. Горбачев
В 1984 г. умер Устинов Д. Ф., член Политбюро и министр обороны СССР (с 1976 г.), нарком «сталинской» закалки, человек нахрапистый и жесткий. При нем армия была выведена из-под контроля КПСС. Покойный Брежнев ни в чем ему не отказывал, а все остальные члены Политбюро, в том числе, Громыко и Андропов, побаивались и не хотели портить отношения с «сильным» человеком. Устинов в феврале 1984 г. и предложил кандидатуру Черненко. Теперь, 12 марта 1985 г., когда обоих не стало, влиятельнейший мировой политик — министр иностранных дел СССР (с 1957 г.) Громыко А. А. выдвинул на пост Генсека кандидатуру самого молодого члена Политбюро 54-летнего Горбачева М. С.
В высшую обойму КПСС Горбачев попал по протекции Андропова, любившего отдыхать в Кисловодске. В сентябре 1978 г. проездом в Баку Брежнев в сопровождении Черненко остановился на станции Минеральные Воды, где его встретил Андропов, представивший Леониду Ильичу первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС Горбачева. Умный Андропов еще в 1975 г. оценил блистательные способности будущего Президента СССР и, видимо, решил использовать их в борьбе с брежневской мафией. Встреча «четырех Генсеков» в Минводах решила судьбу провинциального коммуниста. В ноябре 1978 г. Горбачев стал Секретарем ЦК по сельскому хозяйству взамен умершего странной смертью Кулакова Ф. Д.
Это было вторым пришествием в Москву Михаила Сергеевича. Первое пришествие случилось в 1950 г., когда уроженец села Привольное Ставропольского края, 19-летний серебряный медалист поступил на юридический факультет МГУ им. Ломоносова. Что подвигнуло юношу с неблагополучными анкетными данными — внука репрессированного сельского коммуниста, выходца из оккупированной в войну территории, вступить на юридическую стезю в неправовом государстве? Будем надеяться, что не «светлый» образ юриста Вышинского А. Я., автора «царицы доказательств» и сталинских судебных процессов, ректора МГУ (1925–1933 гг.), Прокурора СССР (1933–1939 гг.). Скорее, это была защитная реакция молодого организма, наделенного чутьем и стремлением выжить в те суровые послевоенные годы. Миша не был деревенским увальнем. Он быстро освоился в первопрестольной, вступил в КПСС на 2-м курсе, женился на красивой девушке с философского факультета Рае Титаренко и закончил МГУ в 1955 г. Дальнейшая жизнь семьи и карьера Горбачева протекали в Ставрополье в лоне комсомола и ленинской партии. В 1967 г. он закончил еще один вуз — Ставропольский сельскохозяйственный институт.
Въехав в Москву вторично, новоиспеченный босс успехов в сельском хозяйстве не достиг, но зато вскоре стал вторым Секретарем ЦК, вел заседания Секретариата, а в отсутствие больного Черненко также и заседания Политбюро. Он расположил к себе его членов благодаря такту, уму и лояльности. Горбачев активно включился в международные дела — успешно возглавил парламентские делегации в Канаду (1983 г.) и Англию (1984 г.), где «обаял» госпожу Тэтчер. Постепенно вокруг Горбачева сконцентрировались политики, жаждущие обновления страны и уставшие от «олигархии стариков».
Как ни странно, но предложение Громыко было принято единогласно. Даже Романов, Гришин и Тихонов, втайне примерявшие на себя мантию Генсека, проголосовали за Горбачева. Их согласие — одна из тайн русского коммунизма. Если бы они обладали человеческими чувствами, то все можно было бы объяснить чувством неловкости за маразм последних лет. Голосуя за своего могильщика, они считали, что их личное положение сохранится на неопределенный в будущем срок, а ленинская партия, вдохновляемая единственно верным учением марксизма-ленинизма, и впредь будет «пудрить мозги» народу и вести его к «сияющим вершинам». Вскоре их постигло разочарование. Горбачев отправил на пенсию всю брежневскую гвардию: Романова (июль 1985 г.), Тихонова (октябрь 1985 г.), Гришина (февраль 1986 г.), Кунаева (январь 1987 г.), Алиева (октябрь 1987 г.), Громыко, Соломенцева, Долгих, Чебрикова (сентябрь 1988 г.). Одновременно он пополнил Политбюро людьми своего поколения и близких ему взглядов: Шеварнадзе, Рыжковым, Зайковым, Слюньковым, Яковлевым, Никоновым, Медведевым. Новый Генсек хорошо знал лозунг «вождя и учителя»: «Кадры решают все!» За короткий срок обновление ЦК достигло 85 %, т. е. больше, чем в годы массовых чисток. Обновление кадров коснулось республиканского и областного уровней. Сопротивление Горбачеву со стороны брежневской мафии вскоре возглавил член Политбюро Лигачев Е. К.
Что задумал новый вождь Страны Советской? Встряску всей системы или косметический марафет? Об этом будут долго спорить граждане бывшего СССР, политики и ученые. Верный сын своей партии, Горбачев первоначально не замышлял никаких революций, как приписывают ему теперь западные аналитики и партийные недруги. Система, которую он получил в наследство, столь долго пребывала в изоляции и скопила такое число неразрешимых проблем, что простая откупорка сосуда могла привести к спонтанному выбросу в пространство ее внутренних частей. Горбачев верил, что пробка от шампанского не ударит в наш советский потолок, и ему удастся выпустить газ путем тонкой регулировки процесса, в коей он чувствовал себя непревзойденным умельцем.
Генсек предложил реформы под девизом: «Гласность, ускорение, перестройка». Сам Горбачев под гласностью понимал здоровую критику недостатков, но, боже упаси, не подрыв основ социализма. XIX партконференция иезуитски сформулировала это так: «Гласность не должна наносить ущерба интересам государства, общества и правам человека». Между тем, гласность очень скоро обратилась к кардинальному вопросу о законности партийной власти и ее преступному прошлому, к тому, что являлось тайной и позором советской истории. Журналы «Новый мир», «Знамя», «Огонек» печатают все более и более смелые произведения, пребывавшие ранее под запретом цензуры. Тема сталинизма, концлагерей, параллели между террористическими режимами Сталина и Гитлера, тема Ленина — становятся частыми и центральными. В 1986–1988 гг. были опубликованы: «Жизнь и судьба» В. Гроссмана, роман, который Суслов обещал не издавать ближайшие 300 лет, «Доктор Живаго» Б. Пастернака, «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Белые одежды» В. Дудинцева, «Зубр» Д. Гранина, «Ночевала тучка золотая» А. Приставкина, «Реквием» А. Ахматовой, мемуары Н. Мандельштам, К. Симонова, Л. Разгона, И. Твардовского, Е. Драбкиной. В эти же годы были изданы и как бы посмертно реабилитированы поэты и писатели 20-х годов: Н. Гумилев, В. Ходасевич, В. Набоков, Г. Иванов; переизданы диссиденты 70-х годов: А. Галич, В. Некрасов, И. Бродский, А. Солженицын. В прокат пошли антисталинские фильмы: «Покаяние», «Завтра была война», «Холодное лето 53-го», «Власть соловецкая», «Запретная зона». Среди авторов антисталинских произведений было много евреев.
Свобода слова привела к острым дискуссиям об истоках сталинизма, о влиянии «международных сил», т. е. «всемирного еврейства» на русскую революцию и развитие тоталитаризма в России, о природе социализма в СССР, о моральном возрождении общества в двух возможных вариантах: в духе православной христианской традиции или в духе «общечеловеческих ценностей». Произошло размежевание прессы на либерально-демократическую («Известия», «Российская газета») и национально-патриотическую («Правда», «Советская Россия»). Последняя все несчастья страны приписывала Кагановичу, Ягоде, Яковлеву-Эпштейну, Берману, Раппопорту, Когану и т. д., скромно умалчивая о деяниях их русских коллег по ВКП(б) и НКВД.
Здесь наметилась четкая тенденция обелить прошлое ленинской партии и списать преступления на евреев. Многотысячная рать коммунистических идеологов-пропагандистов ринулась в атаку на сионизм, сея ненависть к евреям на страницах газет красно-коричневой прессы. Казалось, что кроме еврейского вопроса их больше ничто не интересует. Журналы «Наш современник», «Молодая гвардия», «Волхв» в каждом выпуске печатали статьи разоблачительного характера о древней и новейшей истории евреев и о всемирном еврейском заговоре. Антисемитизм в «культурной» упаковке (В. Кожинов, Т. Глушкова, И. Шафаревич) дополнялся прикладным фашизмом на страницах националистических газет, финансируемых КПСС и КГБ. Таких газет родилось к концу 80-х началу 90-х годов несколько десятков. Среди них: «Пульс Тушина», «Речь», «К топору!», «Русский порядок», «Народное дело», «Единство», «Русский собор», «Черная сотня», «Накануне», «Родные просторы», «Воля России», «Память», «Отечество», «Русская газета», «Русский вестник», «Русское воскресение», «Истоки», «Русское дело», «Русский Восток» и др. Помимо естественного осмысления путей развития русской нации, русской идеи, в каждой из них печатался материал, обвиняющий евреев в геноциде русского народа. Преступления ВКП(б) — НКВД, о которых подробно говорилось выше, приписывались теперь только евреям. К этим, так сказать, издержкам гласности добавилась волна эротической литературы и кино, положившая начало сексуальной революции, и волна вандалической музыки.
В основном же, гласность, рассказывая о привилегиях партийной элиты в сравнении с весьма скромным достатком «класса-гегемона», формировала недовольство простых тружеников в структурированное движение протеста. Этот протест нарастал, сливался с протестом интеллигенции, и очень скоро КПСС обнаружила утрату своей монополии на истину. Гласность вызвала политизацию и идеологическую поляризацию всех слоев общества, усиливающихся ухудшением экономического положения страны.
Под влиянием свободы слова в республиках СССР появились опасные для целостности страны радикальные националистические движения и центробежные силы. В Таллинне, Риге и Вильнюсе 23 августа 1987 г. прошли демонстрации протеста против пакта Риббентропа-Молотова. Национальная напряженность возникла затем на Украине, в Грузии, Армении, Молдавии, Азербайджане, республиках Средней Азии. Первоначально она имела форму требования признания государственным языком национального языка данной республики. Повторялся библейский сюжет о строительстве Вавилонской башни. «И сказал Господь:…смешаем там язык их, чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город» (Быт. 11: 7, 8). Произвольные границы, установленные когда-то центральной властью, дали повод национал-радикалам породить конфликты между русскими «оккупантами» и «коренными» народами, между грузинами и абхазами, грузинами и осетинами, армянами и азербайджанцами, узбеками и таджиками, сожительствующими до поры до времени мирно. Произошли погромы в Сумгаите, Фергане, Новом Узене. Центральная и местная власти вели себя при этом вяло. Никто из погромщиков наказан не был. Разразилась пятилетняя армяно-азербайджанская война в Нагорном Карабахе, армянском анклаве в границах Азербайджана. И опять зачинщики войны не пострадали.
Гласность сначала опьяняла народ, затем стала привычной, а вскоре раздражающей, подтверждая тем самым выполнение первого этапа реформ Горбачева.
В экономической области успехи Генсека были скромными. Ускорения не получилось и рыночной экономики тоже. Более того, к концу семилетнего правления Горбачева экономическое положение стало катастрофическим, а уровень жизни населения резко снизился, подорвав доверие к реформам и центральной власти. Принятый 30 июля 1987 г. «Закон о государственном предприятии» имел целью расширить самостоятельность заводов, перевести их на хозрасчет и самофинансирование. Он допускал также установление прямых «горизонтальных» связей между предприятиями и собственное планирование без участия Госплана и Госснаба. Этот закон, как и реформы Хрущева, встретил яростное сопротивление центральной и региональной бюрократии, которые сначала его выхолостили, а затем похоронили. Закон не сопровождался реформой материального снабжения и ценообразования. Власти боялись тронуть сложившуюся единую для всей страны систему цен, позволявшую отраслевым чиновникам получать премии и привилегии. Последние создавались сложным комплексом субсидий, гарантированным сбытом, множественными перепродажами, связанными с дефицитом и теневой экономикой. Ценообразование и централизованное снабжение стали «узким» местом реформы госпредприятий. Государство оставалось по-прежнему главным заказчиком, поставщиком и приемщиком продукции. Все сопровождалось шумихой и ростом новой бюрократии в недрах Госприемки. К концу 80-х годов сократилась добыча нефти и иссякли «нефтедоллары», подпитывающие торговлю.
Генсек Горбачев двумя законами от 19.11.1986 г. и 26.05.1988 г. легализовал частную предпринимательскую деятельность, как индивидуальную, так и кооперативную, разрешив ей около 30 видов товаров и услуг. Первоначальный подоходный налог с частников составлял 65 %, но был снижен до 35 % заработка. К весне 1991 г. в кооперативном секторе работали свыше 7 млн. человек, а 1 млн. человек взяли патент на индивидуальную трудовую деятельность. Из-за сложностей снабжения, всеобщего дефицита и мздоимства властей цены в кооперативных ресторанах оказались на порядок выше, чем в государственных. Власти изощрялись в травле кооператоров, подрывающих устои социалистического общества, а общество, привыкшее к государственной опеке и бездействию, требовало от властей защиты от «спекулянтов, хапуг и толстосумов». Все же кооперативы выжили, но были трансформированы в «малые предприятия», «товарищества», «арендные предприятия» и т. д. Первые три года жизни малые предприятия имели льготное налогообложение. Они вобрали в себя наиболее предприимчивую часть населения и, естественно, жуликов, отмывающих «грязные» деньги.
Директора государственных предприятий немедленно и поголовно организовали на своих заводах частные малые предприятия, обеспечив их всем необходимым в ущерб основному производству, и стали там «делать деньги». Государственные предприятия задыхались от дефицита и вынуждены были перейти к бартерному обмену. Из-за общей экономической неустойчивости, частой смены законов и налогов предприниматели искали мгновенной спекулятивной выгоды и не вкладывали средств в свое производство. Руководители крупных производств, начальники главков через свои малые предприятия, подставные фирмы, а иногда открыто занимались торговлей дефицитом, например, водкой. «Утром купил вагон водки, вечером продал вагон водки», разъяснял мне свою стратегию известный тюменский строитель. После антиалкогольной кампании Горбачева были вырублены ценнейшие виноградники, исчезли вина, и народ пил только водку, которой тоже не хватало.
Ни одно из начинаний Горбачева в экономике не дало задуманных им результатов, если не считать появления класса предпринимателей и подпольных миллиардеров. Впрочем, ни те, ни другие не входили в первоначальные планы Горбачева. Полки магазинов в 1990–91 гг. были пусты. Государственные товары припрятывались на оптовых базах и шли по спекулятивным ценам в частную торговлю. Государственный сектор торговли умирал.
Много сил Генсек Горбачев положил на демократизацию жизни общества и родной ленинской партии, чтобы вернуть ей утраченный авторитет. Он рассчитывал пробудить в КПСС здоровые силы, сплотить их вокруг себя и одолеть консерваторов. В сентябре 1986 г. был освобожден из ссылки Сахаров А. Д., а вскоре и другие диссиденты — из тюрем, лагерей и психушек. На январском Пленуме 1987 г. были приняты решения: об альтернативных выборах в партийные органы, о тайном голосовании, о выборах кандидатов на предприятиях, о советах трудовых коллективов на производстве. Власти откликнулись на горбачевские нововведения, как всегда, обструкцией и подтасовкой результатов на ближайших выборах в местные советы 1987 г. Массы, со своей стороны, отнеслись к новинкам скептически и пассивно, но к весенним выборам в Верховный Совет 1989 г. активность народа стала чрезвычайной.
На XIX партконференции (28 июня — 1 июля 1988 г.) Горбачев предложил конституционную реформу, принятую затем Верховным Советом в октябре 1988 г. Теперь взамен декоративного парламента, собиравшегося на 2–3 дня для штамповки партийных решений, съездом народных депутатов СССР избирался постоянно действующий Верховный Совет из 544 депутатов. При этом съезд народных депутатов, насчитывающий 2250 делегатов, избирался на 5 лет по схеме: 1500 делегатов — от населения по альтернативным спискам кандидатов в каждом округе, 750 делегатов — от КПСС (100 чел.), ВЛКСМ (100 чел.), ВЦСПС (100 чел.) и других общественных организаций. Сам Горбачев, избранный 15 марта 1990 г. делегатами съезда первым Президентом СССР с обширными полномочиями, дистанцировался над Политбюро, оказывавшим ему сопротивление в смелых реформах.
Теперь все съезды проходили под объективами телекамер. Население страны, затаив дыхание, до глубокой ночи следило за выступлениями ораторов и яростными столкновениями демократов с консерваторами. В дискуссиях обнажался неприглядный облик КПСС и ее лидеров, управлявших страной с помощью лжи и насилия. Внимание страны привлекло «узбекское дело» о гигантской партийно-мафиозной афере с хлопком. Оно расследовалось группой следователей Генпрокуратуры во главе с Гдляном. Нити этого и других преступлений тянулись в Кремль. Однако Генпрокуроры Рекунков, Сухарев, Председатель Верховного Суда Теребилов спустили дело «на тормозах» и позволили партийным преступникам избежать наказания. Всем было ясно, что страна живет в неправовом государстве без блюстителей законов, а корень всех злоупотреблений и нарушений прав человека в однопартийной системе. Поэтому на съезде была отменена 6-я статья Конституции СССР, закрепляющая за КПСС политическую монополию. Съезд принял также ряд законов, направленных на либерализацию общественной и политической жизни страны, в частности, закон о государственной безопасности, закон об общественных организациях, закон о въезде и выезде из СССР, закон о прессе и средствах массовой информации, отменил статью УК «Об антисоветской агитации».
В эти годы в стране появились десятки «неформальных» общественных организаций, ассоциаций, фронтов, групп — прообразов будущих политических партий. Призрак плюрализма забродил по просторам социалистической Родины. Наиболее известными и активными были народные фронты Эстонии, Латвии, Литвы, Белоруссии, «Демократический союз», «Комитет Карабаха», «Мемориал», общество «Память» и др. Здесь был весь спектр идеологий: от коммунистических до фашистских, от демократических до христианских. Несмотря на усилия Горбачева сохранить однопартийную систему, она разваливалась на глазах.
Общество «Память», возглавляемое Д. Васильевым, объединяло русофилов, ультранационалистов и антисемитов. Пропаганда антисемитизма и митинги «памятников» подхлестнули еврейскую эмиграцию. Само общество «Память» вскоре заглохло, переключившись с евреев на коммерцию, но от него отпочковалось в октябре 1990 г. Русское Национальное Единство (РНЕ) во главе с А. Баркашовым, стоящее на позициях национал-социализма. РНЕ было организовано по принципу боевых отрядов, имело символ в виде свастики и с осени 1991 г. начало выпускать газету «Русский порядок». Близкая РНЕ идеология и программа были у Русской партии, Национально-Республиканской партии, Национально-Демократической партии и др. Так, например, проект программы Русской партии включал в виде специальной главы «еврейский вопрос» (231). Проект предлагал репатриировать евреев из России и признать сионизм виновным в: «2.2…преступном захвате власти в октябре 1917 г.; 2.3…развязывании красного террора, гражданской войны и геноцида русского народа; 2.4…ограблении русского народа, разорении России и доведении русских до унизительной нищеты посредством сионистского ига; 2.5… создании коммуно-сионистской экономики, при которой в интересах сионократии искусственно сохраняется дефицит на основные товары…» Проект предлагал добиваться общественного суда над сионизмом и депортировать сионистов из России. В довершение опуса рекомендовалось «считать христианство еврейской идеологией и пришлой религией, способствующей установлению сионистского ига в России;…признать марксизм-ленинизм завуалированной сионистской идеологией, а большевизм разновидностью сионизма». Все это состряпал идеолог Русской партии, отставной марксистский философ В. Корчагин. Напомним читателю, что Гитлер в свое время удивлялся легкости, с которой ренегаты-коммунисты переходили в лоно национал-социализма. При регистрации Русской партии в Минюсте раздел программы, озаглавленный «Еврейский вопрос», был выброшен. Некоторыми элементами истории, приведенными выше, дочерние фирмы КПСС: КПРФ, РКРП, ВКП(б) — гордятся до сих пор, не вспоминая сионистов, других стыдятся, взваливая ответственность на евреев.
Политическая напряженность в СССР в 1989–1991 гг. нарастала пропорционально политизации населения. Положение Генсека и Президента Горбачева становилось все более сложным. Этот яркий талантливый политик, полная противоположность маразматикам ленинского Политбюро, старался опережать события, сохраняя при этом центристскую позицию. Горбачев поставил себе следующие задачи. Во-первых, модернизировать свою партию, которая оставалась несущим каркасом здания государства. Он понимал, что с ее исчезновением Советский Союз ждут разрушительные потрясения. Во-вторых, нейтрализовать центробежные силы национальных республик. В-третьих, уравновесить позиции консерваторов своей партии и демократов, в основном, выходцев из той же ленинской партии с незначительным вкраплением туда диссидентов и правозащитников. В-четвертых, снять остроту международных проблем, доставшихся в наследство от Брежнева, под бременем которых СССР изнемогал.
Ему удалось решить только четвертую задачу. После ряда встреч с президентом Р. Рейганом: в Женеве (1985 г.), Рейкьявике (1986 г.), Вашингтоне (1987 г.) — Горбачев подписал с ним 8 декабря 1987 г. соглашение об уничтожении ядерных ракет средней и малой дальности. С этого соглашения начался реальный процесс ядерного разоружения сверхдержав и потепления международного климата.
Горбачев прекратил бессмысленную войну в Афганистане, начав в мае 1988 г. вывод войск и завершив его в феврале 1989 г. Последним воином, перешедшим мост на пограничной с Афганистаном реке, был Герой Советского Союза ген. Б. В. Громов. Потери СССР в войне составили, по официальным данным, 13 тысяч убитых и 37 тысяч раненых. В декабре 1995 г. Громов объявил, что официальные потери занижены на порядок.
В мае 1989 г. Горбачев посетил Китай и возобновил диалог с этой страной, прерванный из-за конфликта между Вьетнамом и Китаем. СССР при Горбачеве перешел к политике умиротворения региональных конфликтов, раздутых в свое время Брежневым. Эти конфликты опустошали казну Советского Союза и обогащали политических жуликов, участвующих в них. Постепенно были ликвидированы конфликты в Анголе, Намибии, Мозамбике, Персидском заливе, Камбодже, Центральной Америке, и установлены дипломатические отношения с Израилем.
В 1990 г. Горбачев согласился на объединение Германии и поэтапный вывод с ее территории Западной группы советских войск. Благодаря Горбачеву международная обстановка кардинально изменилась в сторону мира. Даже ярый антисоветист Рейган посетил Москву и взял обратно свое замечание об «империи зла».
Центром притяжения партийных ортодоксов был член Политбюро, Секретарь ЦК КПСС Лигачев Е. К. Он инспирировал публикацию в «Правде» в марте 1988 г. антиперестроечной статьи Н. Андреевой «Не могу поступаться принципами». Статья открыто призывала к сталинизму. Демократические силы общества и партии возглавил кандидат в члены Политбюро Ельцин Б. Н. В 1987 г. он был изгнан из Политбюро и удален из политической жизни. Но в 1989 г. Ельцин вернулся в Верховный Совет СССР, а в июне 1991 г. был избран Президентом РСФСР. Поскольку Ельцин избирался всенародно, а Горбачев лишь съездом нардепов, то в глазах россиян законность власти Ельцина была более высокой. Сторонники Ельцина делали ставку на независимость России от союзной власти и ненавистного всем Политбюро. Позиции демократов и консерваторов на съездах все время ужесточались. Накал политических страстей потрясал умы и души россиян. Демократы критиковали Горбачева за ущербность конституционной реформы, т. к. выборы не были ни прямыми, ни равными, а власть Президента СССР была, с их точки зрения, чрезмерной.
В 1990 г. от КПСС отпочковалась Российская компартия во главе с И. Полозковым, бывшим боссом Краснодарского края. В Политбюро дочерней партии вошло несколько темных и крикливых идеологов, в том числе, В. Тюлькин, Г. Зюганов, В. Купцов. В то время из них прославился лишь жидоборец Тюлькин, заявивший с трибуны съезда: «Против создания РКП может возражать только тот, кто не может произнести букву „р“». Сам жидоборец запамятовал историю русского коммунизма, а слушатели не возражали, потому как владели буквой «р» в полном объеме.
На XXVIII съезде КПСС (июнь 1990 г.) Ельцин демонстративно вышел из ленинской партии. Столкновения сторонников Ельцина и сторонников Горбачева шли по всем азимутам, в том числе по вопросу экономической реформы. Конкурировали две взаимоисключающие программы — программа Председателя Совмина СССР Рыжкова Н. И. и программа «500 дней» экономиста Явлинского Г. А., зам. Председателя Совмина РСФСР. 1 ноября 1990 г. Ельцин предложил российскому парламенту закон о суверенитете России над всеми ее природными ресурсами. Это был еще один радикальный шаг к разрыву с союзной властью.
Между тем союзная власть ослабевала, проявляла нерешительность, чем воспользовались национальные элиты советских республик. В октябре 1990 г. II съезд украинского национального движения «Рух» (лидер В. Чорновил) призвал к «борьбе за независимость и ненасильственное восстановление независимой и демократической республики». В Грузии победили на выборах националисты из движения «Свободная Грузия». Их лидер К. Гамсахурдия предложил программу перехода к «суверенной и полностью независимой Грузии». Делегации прибалтийских республик устраивали Горбачеву обструкцию на съездах, требовали независимости и часто демонстративно покидали заседания. В Нагорном Карабахе продолжался вооруженный конфликт между армянскими повстанцами и азербайджанской милицией, поддержанной Советской Армией. Азиатские республики открыто не выступали за отделение от Союза, но втайне прорабатывали такие ходы.
Развал Союза грозил не только экономическими бедствиями, но и этническими конфликтами. В союзном государстве люди жили, где хотели, и миллионы людей проживали за пределами своих национальных образований. Так, например, около 25 млн. русских жило вне территории РСФСР, 11 млн. украинцев — вне Украины и т. д. Было ясно, что в случае отделения республик власть захватят национал-радикалы и начнутся этнические чистки. Остается загадкой, почему Горбачев М. С., который видел эту опасность и предупреждал о ней с трибуны съездов, не принял закона о борьбе с сепаратизмом и закона о неделимости страны. Вместо этого был принят закон об отделении республик. Согласно ему решение об отделении могло приниматься референдумом при условии большинства голосов в две трети населения республики и притом дважды — с паузой в 5 лет. Этот закон так и не был применен на практике из-за неуправляемого распада страны.
В конце 1990 г. Горбачев затеял проект нового Союзного договора между республиками. Новое название СССР звучало бы так: «Союз Советских Суверенных Республик». Республики переставали быть социалистическими, но сильная власть центра, по проекту Горбачева, сохранялась. В договоре сразу отказались участвовать Грузия, Латвия, Литва, Эстония. В дальнейшем к ним присоединились Армения и Молдова. Обсуждение проекта остальными республиками приняло затяжной характер, т. к. все старались получить как можно больше самостоятельности. Одни республики настаивали на конфедеративных отношениях, другие на федеративных. Работа над проектом проходила в Ново-Огареве, а потому процесс переговоров был назван «огаревским». В то же время республики стали заключать между собой отдельные договоры, как между суверенными государствами. В ноябре 1990 г. Россия заключила двухсторонние соглашения с Украиной и Казахстаном, в которых стороны признавали суверенитет друг друга и начинали экономическое сотрудничество без участия союзного центра. Так же действовали мусульманские республики Средней Азии.
24 января 1991 г. правительство В. С. Павлова изъяло из обращения 50и 100-рублевые купюры. Это возмутило все население страны, потерявшее на этом часть сбережений и уставшее от дефицита, очередей, неурядиц. Вскоре оказалось, что акция Павлова ничуть не задела теневую экономику, против которой она замышлялась. Союзный центр вновь предстал источником финансовых неприятностей.
Молодежь Прибалтики в массовом порядке стала отказываться служить в Советской Армии, а военкоматы принялись ловить дезертиров. Это нагнетало напряженность. В январе 1991 г. войска захватили Вильнюсский телецентр, убив при этом 16 человек. Кровавые события произошли в Тбилиси и Риге. Страну захватила волна демонстраций и контрдемонстраций. Ельцин осудил применение силы в Прибалтике и потребовал ухода Горбачева в отставку. Горбачев обвинил Ельцина и «так называемых демократов» в дестабилизации обстановки и антикоммунистической истерии. Один из каналов телевидения стал подчиняться российскому правительству и вести борьбу за отставку Горбачева, роспуск союзного парламента, отмену партийных привилегий, национализацию имущества КПСС, департизацию предприятий, многопартийность. Это происходило на фоне повышения розничных цен и падения уровня жизни. Бесконечные разговоры Горбачева об экономической реформе всех только раздражали. Стали бастовать шахтеры Воркуты, Кузбасса и Донбасса, требуя отставки Горбачева. Ельцин при этом, как и Ленин в свое время, злоупотреблял популистскими лозунгами, обещая шахтерам буквально все. В Татарстане он бросил неосторожную фразу: «Берите суверенитета, сколько хотите!» Но суверенитеты и так шагали по Союзу парадным шагом. После Президента Горбачева все первые секретари национальных республик и областей объявили себя президентами. В глазах народа Ельцин становился борцом с привилегиями и избавителем, тогда как имидж Горбачева меркнул.
К этому нужно добавить, что Горбачев оставался Генсеком партии, которая вызывала у людей лишь отрицательные эмоции. По стране шла департизация предприятий. Народ требовал отмены партийных привилегий, упразднения КГБ, многопартийности. Прекращались отчисления в союзный бюджет. Предприятия переходили под республиканскую юрисдикцию. Страна теряла управление. Многие считали, что если упразднить центр, т. е. Союз, то вся неразбериха и неустройство кончатся, и начнется нормальная жизнь. Если сохранить центр, КПСС, ЦК, Генсека и Президента СССР Горбачева, т. е. союзную власть, то конца не будет видно нужде, злоупотреблениям, привилегиям, строительству «социализма с человеческим лицом» и т. д. В то время так думали очень многие. И все же народ на референдуме о сохранении СССР 17 марта 1991 г. проголосовал за сохранение Союза. Вопрос о сохранении СССР был закручен в бюллетене очень витиевато и смешан с приятными для слуха понятиями, что, конечно, увеличило число голосов «за». Несмотря на референдум, хаос в стране и недовольство еще более возросли, чему способствовало очередное повышение цен в 2–5 раз. 12 июня 1991 г. Ельцин одержал триумфальную победу в первом туре (57 % голосов) на выборах Президента РСФСР, одолев 5 конкурентов — В. Бакатина, В. Жириновского, А. Макашова, Н. Рыжкова, А. Тулеева. Все кандидаты на этот пост, одобренные КПСС — Бакатин, Макашов, Рыжков, Тулеев, — проиграли во всех городах с населением свыше 1 млн. человек, т. е. в городах, где больше всего рабочего класса и интеллигенции.
Все решилось сразу и, как всегда, с помощью государственного переворота. Соратники Горбачева проводили Президента в отпуск в Крым, изолировали его там и объявили 19 августа 1991 г. чрезвычайное положение, создав Государственный Комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) в составе 8 человек. В частности, в ГКЧП вошли: вице-президент СССР Г. Янаев, премьер-министр В. Павлов, министр обороны Д. Язов, министр внутренних дел Б. Пуго, председатель КГБ В. Крючков. ГКЧП ввел в стране цензуру, всегда уважаемую коммунистами, а в Москву танки. Но тут заговорщиков одолела нерешительность. Янаев и Павлов напились, остальные впали в прострацию, увидев на улицах толпы протестующих москвичей. Армия раскололась. Генералы А. Шапошников, К. Кобец, А. Руцкой поддержали Ельцина, возглавившего сопротивление перевороту. Солдаты путчистов были распропагандированы толпой и отказались стрелять в народ. Путч заглох. Пуго застрелился, остальные путчисты были арестованы и отправлены в Лефортово. Народ ликовал, громил здания КГБ и ЦК, опрокинул статую «железного Феликса» и отправился на митинг к «Белому дому». Ельцин праздновал победу. Он распустил КПСС и РКП, упразднил КГБ и приступил к реформе государственных институтов.
Горбачев М. С., вернувшийся из Крыма, был вынужден оставить пост Генерального Секретаря и распустить ЦК КПСС. Сразу после путча Верховный Совет СССР признал независимость Литвы, Латвии и Эстонии, объявленную ими ранее. Горбачев пытался реанимировать огаревский процесс, ведя переговоры с Россией, Беларусью, Казахстаном, Киргизией, Туркменией и Таджикистаном. Переговоры велись вяло и бесчестно. 12 декабря 1991 г. президенты трех славянских республик: России — Б. Ельцин, Украины — Л. Кравчук, Белоруссии — С. Шушкевич, собравшиеся в Беловежской Пуще, объявили о создании Союза Независимых Государств (СНГ). Верховный Совет РСФСР абсолютным большинством голосов (6 против, 7 воздержались) ратифицировал Беловежские соглашения. То же произошло в парламентах остальных республик. Верховный Совет СССР самораспустился, подтвердив этим распад Союза и образование на его территории 11 независимых и суверенных республик. 25 декабря 1991 г. Горбачев объявил о прекращении своей чисто номинальной в эти дни деятельности Президента СССР.
Так ушел с государственной сцены политик-реформатор, до конца стремившийся сохранить СССР мирным, конституционным, демократическим способом. Его попытка реформировать КПСС с целью поднять ее авторитет была запоздалой и утопичной. Она пробудила лишь ярость ортодоксов, враждебность российских демократов и центробежные силы национал-радикалов. В глазах первых он стал предателем идеалов партии, в глазах вторых — носителем всех ее грехов, в глазах третьих — душителем их независимости. Важнейшую роль здесь играли, как обычно, личные амбиции всех участников политической драмы.
Попытка Горбачева М. С. вернуться в политику на выборах Президента РФ в 1996 г. окончилась неудачей. Он набрал менее 1 % голосов избирателей.
Исчезла ленинская партия, 74 года дурившая народ утопическими бреднями и творившая кровавые эксперименты. Нострадамусоведы сразу вспомнили предсказание своего любимого Мишеля о русской революции: «…Восстанут новые Ксерксы и Аттилы, которые будут уничтожать людей под воздействием красной секты, одной из самых кровавых. И продлится этот ужас 73 года и 7 месяцев». Вместе с партией Ленина исчезли партийная собственность и золотой запас страны. Идеологи, сообразив, что коммунизм все-таки призрак, решили спасти свое святое, т. е. деньги. В 1990 г. был разработан план номенклатурной приватизации и отвлекающие маневры к плану. Естественно, план был секретным и на съездах не обсуждался. Полный список разработчиков плана еще предстоит выяснить. Известно, что деятельное участие в нем приняли партийные боссы В. А. Ивашко, В. М. Фалин, министр финансов В. С. Павлов, управделами ЦК КПСС Н. Е. Кручина, заместитель Павлова Орлов, председатель Госбанка В. Геращенко, управделами ЦК РКП И. Головков, полковник КГБ Веселовский. Стихийный, то бишь демократический элемент в план вносили жадные к деньгам первые секретари и управделами обкомов, горкомов, чиновники партхозноменклатуры.
Целью номенклатурной приватизации являлось растворение недвижимости и денежных ресурсов партии в тонкой сети коммерческих структур, управляемых доверенными лицами партии на правах собственников. Партийная собственность в виде недвижимости, так называемые основные фонды — гостиничные комплексы, санатории, гаражи, виллы, дачи, издательства, типографии, административные здания, загородное хозяйство — все это передавалось на баланс подставных акционерных обществ (АО) и смешанных предприятий (СП). При этом передача происходила по балансовой, а не по коммерческой стоимости, т. е. за бесценок. Так, например, гостиничный комплекс «Октябрьский» в Москве площадью 5700 кв. м и коммерческой стоимостью не ниже 25 млн. долларов был передан в апреле 1991 г. СП «Арбат» по балансовой стоимости 3 450 419 руб. Все объекты партийной собственности, на которые КПСС и РКП успели оформить правоустанавливающие документы, начали осуществлять хозяйственную деятельность в соответствии с законом «О предприятиях в СССР».
В последние месяцы перестройки денежные ресурсы партии и госбюджетные деньги были брошены на финансовую поддержку фирм-«друзей КПСС», создание смешанных с левыми партиями Европы хозяйственных структур, учреждение внутренних и международных акционерных обществ и коммерческих банков. В то время, как не хватало валюты для детей Чернобыля, для закупки протезов и колясок инвалидам-афганцам, одноразовых шприцов жертвам землетрясения в Спитаке, Фалин, с согласия Кручины и Горбачева, отправлял десятки миллионов долларов фирмам-«друзьям КПСС», собственниками которых являлись зарубежные компартии. В капстранах со льготным налоговым законодательством — Лихтенштейн, Люксембург, Швейцария и др., в оффшорных зонах всего мира КПСС создавала АО, переводя им деньги из бюджета СССР. Затем эти АО создавали на территории СССР СП многопрофильного назначения. Они имели партийную «крышу» и, пользуясь сердечным расположением коммунистических боссов, получали выгодные помещения, заказы, налоговые льготы. За короткий срок КПСС успела создать около 1,5 тысяч СП и АО со смешанным капиталом на общую сумму 14 млрд. рублей и 5 млрд. долларов. Теневая партийная экономика до развала СССР успела набрать обороты и обеспечить тайных владельцев анонимными акциями и фондами западных компаний и банков. Внутри страны КПСС и РКП стали соучредителями или владельцами контрольных пакетов акций ряда банков, в том числе: Автобанка, Профбанка, Токобанка, Уникомбанка, Часпромбанка, Банка Россия, Главмостстройбанка, Казкомпартбанка. По старой большевистской привычке презирать законы, коммунисты здесь проигнорировали закон «О банках РСФСР», запрещающий общественным организациям банковскую деятельность. К моменту распада СССР они развалили бюджет страны, наделали долгов на 86 млрд. долларов, вывезли из страны золото, оставив демократам в наследство жалкие 289 тонн. Об этой проблеме деликатно промолчал Горбачев М. С. в своей версии событий тех лет (75). Возможно, что, как Генсек-идеолог, он плохо разбирался в финансах, и все произошло за его спиной.
Номенклатура разделилась на деловую — коммерциально одаренную — и ортодоксальную. Деловая номенклатура никогда не обременяла себя моралью и с готовностью отбросила прочь марксистско-ленинские причитания. Ортодоксальная номенклатура балдела от злобы к переменам и готовилась к решительным боям до последней капли крови своих одураченных последователей.
Отвлекающим маневром номенклатура избрала антисемитизм. Рыночные перемены были представлены как результат происков сионистов. Жидоборчество отвлекало внимание обнаглевшей общественности от финансовых проделок партайгеноссен. В типографиях обкомов, облисполкомов огромными тиражами печатались «Протоколы сионских мудрецов», «Жиды и жидовствующие», «Пострадавшие от жидов», «Ритуальные убийства жидами христианских детей», «Майн Кампф». В это же время РКП финансировала рождение Либерально-демократической партии, Национально-патриотической рабочей партии и ряда других националистических и профашистских групп и движений. Так, например, лидер ЛДПР Жириновский В. Ф. на выборах 1991 г. выступал в связке с Завидия А. Ф., получившим от РКП беспроцентный кредит на сумму 3 млн. рублей.
Партия Ленина, у истоков которой стояло много евреев, кончала свои дни жидоборчеством и воровством. В наследство она оставляла среду, зараженную радионуклеидами и химией, и народ, отученный инициативно и напряженно работать. О народе мрачно пел Высоцкий:
Траву кушаем, век на щавели,
Скисли душами, опрыщавели,
И еще вином много тешились,
Разоряли дом, дрались, вешались!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.