Глава 1 Саги о Сигню и Сигурде

Глава 1

Саги о Сигню и Сигурде

Я выбрала для пересказа две эти саги, потому что, по моему мнению, они дают о характере и мироощущении скандинавов более четкое представление, чем любые другие. Сигурд – самый известный из скандинавских героев; его история во многом совпадает с историей Зигфрида, героя Песни о Нибелунгах. Он играет главную роль в Саге о Вельсунгах, скандинавском варианте германского героического эпоса, с которым нас ознакомили оперы Вагнера. Однако я обратилась не к ней, а к Старшей Эдде, в центре внимания некоторых поэм которой находятся любовь и смерть Сигурда, Брюнхильд и Гудрун. Прозаические же саги относятся к более позднему времени. История Сигню излагается только в Саге о Вельсунгах.

Сигню была дочерью Вельсунга и сестрой Сигмугда. Ее муж предательски убил Вельсунга и захватил его сыновей. Одного за другим он приковывал их на ночь в таком месте, где их могли обнаружить и разорвать волки. Когда очередь дошла до последнего, Сигурда, Сигню нашла способ спасти его. Она освободила его, а затем брат и сестра поклялись отомстить за отца и братьев. Сигню решила, что у Сигурда должен появиться помощник, в жилах которого течет кровь Вельсунга, для чего она, замаскировавшись, однажды пришла к нему и провела с ним три ночи. Кто она, он никогда не узнал. Когда мальчик, родившийся от их союза, достиг того возраста, в котором она уже могла отпустить его, она отправила его к Сигурду, и они зажили вместе, пока тот (его звали Синфиотли) не достиг возраста мужчины. Все это время Сигню жила вместе со своим мужем и рожала ему детей, ничем не проявляя пылавшее в ее сердце желание отомстить. Наконец пришел день возмездия. Сигмунд и Синфиотли неожиданно нагрянули на хутор убийцы. Они убили детей Сигню, а потом заперли ее мужа в доме и подожгли его. Сигню наблюдала за ними, не произнося ни слова. Когда все было кончено, она объявила им, что они славно отомстили за мертвых; с этими словами она вошла в пылающий дом и сгорела в нем. Все годы ожидания она знала, что, убив мужа, она умрет вместе с ним. Если бы нашелся скандинавский Эсхил, который смог бы воспеть трагедию Сигню, то образ Клитемнестры побледнел бы на ее фоне.

История Зигфрида настолько знакома современному читателю, что образ Сигурда, его скандинавского прототипа, может быть описан очень кратко. Валькирия Брюнхильд отказалась подчиниться Одину и в наказание была погружена в сон, который будет длиться до тех пор, пока ее не разбудит некий мужчина. Она просит, чтобы тот, кто придет к ней, обладал бесстрашным сердцем, и Один окружает ее ложе огненной стеной, преодолеть которую может только герой. Этот подвиг совершает Сигурд, сын Сигмунда. Он направляет своего коня через пламя и будит Брюнхильд. Та с восторгом встречает его, поскольку, разбудив ее, он проявил немалую доблесть. Через несколько дней он оставляет ее в том же огненном кольце.

Сигурд и Брюнхильд, окруженная огненным кольцом

Затем Сигурд попадает в дом Гьюкунгов, где становится побратимом короля Гуннара. Мать Гуннара Кримхильд желает выдать за Сигурда свою дочь Гудрун и угощает его волшебным питьем, заставляющим его забыть Брюнхильд, и он женится на Гудрун. Далее, приняв под действием чар Брюнхильд облик Гуннара, он снова отправляется к Брюнхильд, чтобы просватать ее за Гуннара. У самого же Гуннара смелости на это не хватает. Сигурд проводит с Брюнхильд восемь ночей, но всегда кладет между ними в постели меч. Брюнхильд едет с ним к Гьюкунгам, где Сигурд принимает свой настоящий облик, о чем Брюнхильд и не догадывается. Она выходит замуж за Гуннара, полагая, что Сигурд оказался ей неверен и что через пламя к ней пробивался Гуннар. Поссорившись с Гудрун, Брюнхильд узнает правду и решает отомстить. Для этого она сообщает Гуннару, что Сигурд нарушил данную ему клятву и что в действительности он обладал ею все три ночи, хотя и заявил, что клал между ними меч, и что, если Гуннар не убьет его, она его оставит. Сам Гуннар, принесший обет побратимства, не может убить Сигурда, но убеждает своего младшего брата убить того во сне. Проснувшись, Гудрун обнаруживает, что по ней струится кровь супруга.

Тогда рассмеялась

Брюнхильд, дочь Будли,

Единственный раз

От души рассмеялась,

Когда на ложе

Своем услыхала

Рыдания громкие

Дочери Гьюки.

Но хоть она и сама устраивала это убийство, жить, если Сигурд мертв, она уже не хотела. Своему супругу она заявляет:

Один, а не многие

Был мне дорог, Женщины дух

Не был изменчивым!

Брюнхильд рассказывает ему, что Сигурд не изменил данной ему клятве, когда приезжал сватать ее за Гуннара.

Ложились мы с ним

На ложе одно,

Как если бы был он

Братом моим;

Восемь ночей вместе мы были —

Хотя бы рукой

Друг друга коснулись!

Долго придется

В горькой печали

Рождаться на свет

Мужам и женам!

С Сигурдом я теперь

Не расстанусь!

Брюнхильд кончает жизнь самоубийством, умоляя, чтобы ее тело было сожжено на одном погребальном костре с телом Сигурда.

Рядом с телом Сигурда в безмолвной печали сидит Гудрун. Она не в состоянии ни говорить, ни рыдать. Придворные страшатся, что, если она не найдет себе облегчения, ее сердце разорвется от горя. Одна за одной сидящие с ней женщины рассказывают о своих собственных бедах.

«У меня отобрано все: супруг, дочери, сестры, братья, – жалуется одна из них, – а я все продолжаю жить».

Не было слез

Горючих у Гудрун;

Гибель юноши,

Конунга смерть,

Горе великое

Камнем легло.

«Семь моих сыновей и муж пали в дальнем южном краю, – сообщает еще одна из женщин. – Я убрала их тела для могилы собственными руками. Я делала это целых полгода, и никто не пришел облегчить мое горе». По-прежнему

Не было слез Горючих у Гудрун;

Гибель юноши,

Конунга смерть,

Горе великое

Камнем легло.

В конце концов, одна, видимо, более мудрая женщина

Одернула саван

С тела Сигурда,

К ногам жены

Подушку метнула:

«Вот он! Прильни

Губами к устам, —

Ведь ты его

Живого встречала!»

Горестно взор

Бросила Гудрун

На голову князя

В сгустках крови,

На очи героя,

Померкнувшие ныне,

На жилье души,

Мечом рассеченное.

Вскрикнув, грянулась

Оземь Гудрун;

Косы рассыпались,

Вся покраснела,

Хлынули слезы

Дождем на колени.

Горько заплакала

Гудрун, дочь Гьюки,

Слез поток

Оросил покрывало…

* * *

Таковы ранние скандинавские саги. Человек рожден для скорби, как птица для полета. Жить – значит страдать, и единственное решение проблемы жизни – страдать мужественно. Возвращаясь из своего первого путешествия к Брюнхильд, Сигурд встречает некоего Грипнира, которого считают мудрейшим из людей, к тому же знающим будущее, и спрашивает его о своей судьбе.

…правду хочу

Узнать, хоть печальную:

Какая у Сигурда

Будет судьба?

Я на земле

Никого не знаю,

Кто видит грядущее

Грипнира зорче;

Открой мне его,

Пусть оно мерзко

Иль в преступленье

Я буду повинен.

Грипнир дает ему следующий ответ:

Нет, в жизни твоей

Не будет позора, —

Знай это, Сигурд,

Конунг достойный;

Навеки прославится

Между людьми,

Бурю копий зовущий,

Имя твое.

Будет Сигурду

Сказана правда,

Если меня он

К тому принуждает,

Нелживое слово

Мое послушай,

Скажу я о дне

Смерти твоей.

В том утешение,

Князь, найдешь ты,

Что счастья тебе

Суждено немало;

Здесь на земле,

Под солнца жилищем,

Не будет героя,

Сигурду равного!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.