Симфония № 9

Симфония № 9

Симфония № 9, (1891–1894)

Состав оркестра: 3 флейты, 3 гобоя, 3 кларнета, 3 фагота, 8 валторн, 3 трубы, 3 тромбона, 2 теноровые тубы, 2 басовые тубы, контрабасовая туба, литавры, струнные.

История создания

Над своей последней симфонией Брукнер работал, будучи уже тяжело больным. Он знал, что это — его лебединая песнь. Три года писал он первые три части симфонии. На заглавных листах партитуры каждой части он педантично отмечал даты: «Первая часть: конец апреля 1891—14 октября 1892 — 23 декабря 1893». «Скерцо: 17 февраля 1893—15 февраля 1894». «Адажио: 31 октября 1894 — 30 ноября 1894. Вена. Д-р А. Брукнер».

Это было время позднего, но полного и безусловного признания. После долгих лет, когда его симфонии считались скучными, бесформенными и неисполнимыми, после многих лет гонений критики, его музыка наконец завоевала весь мир. Но слава пришла слишком поздно. Старый композитор страдал упадком сил, хроническими простудами. Усугублялось давнее душевное расстройство, принуждавшее его пересчитывать все видимые им предметы — окна домов, листья на деревьях, булыжники на дороге. Еще в 1891 году он отказался от преподавательской деятельности, которой отдал несколько десятилетий жизни и которая много лет была, по существу, единственным источником материальных средств. Теперь у него была почетная государственная пенсия, шли авторские отчисления от многочисленных исполнений его музыки.

Резкое ухудшение здоровья наступило в 1892 году. Летом он в последний раз посетил могилу Вагнера, перед которым преклонялся, в парке виллы «Ванфрид» в Байрейте; слушал «Тангейзера» и «Парсифаля» в вагнеровском театре. Там его настиг тяжелейший приступ, который врачи определили как сердечный. Началась водянка. Стали дрожать руки, некогда образцовый, каллиграфический почерк стал невнятным, писать партитуру было мучительно трудно. Тем не менее, пока рука еще держала перо, композитор работал: известно, что утром последнего дня жизни он еще писал в постели!

Сохранились эскизы финала Девятой симфонии, показывающие, что он был задуман в грандиозных масштабах, с фугой и хоралом. Но завершить финал Брукнеру не было суждено. Смерть прервала его работу. Предчувствуя это, композитор рекомендовал вместо последней части исполнять «Те Deum». Беспокоясь, что его друзья после смерти станут редактировать партитуру (такое уже было раньше, в частности, с Четвертой и Пятой симфониями, в которые были внесены изменения, совершенно исказившие первоначальный авторский замысел), Брукнер передал три написанные части берлинскому дирижеру К. Муку, объяснив, что делает это, чтобы с симфонией «ничего не случилось».

Даже незаконченная, симфония поражает величием замысла, производит сильнейшее впечатление. Пожелание заканчивать ее «Те Deum» не выполняется, так как величественное адажио вполне убедительно завершает монументальный цикл. Премьера Девятой состоялась 11 февраля 1903 года в Вене под управлением Ф. Леве и прошла с огромным успехом. Исследователи творчества Брукнера определили ее как «Готическую». Правда, как и опасался автор, дирижер несколько изменил оркестровку. Впоследствии авторская версия была восстановлена.

Музыка

Первая часть начинается «торжественно, таинственно» (ремарка автора) выдержанными тонами деревянных духовых, которые звучат одновременно с тихим тремоло струнных. Появляется величавая, словно на наших глазах созидаемая вступительная тема — из глубин в унисонах струнных и духовых рождается она в звучании восьми валторн. Новое, более мощное нарастание приводит к появлению главной темы, угловатой, с резкими скачками и резкими акцентами. «Она напоминает зигзаг молнии или удары гигантского молота о наковальню», — пишет о ней один из отечественных исследователей. Ей отвечает распевная, ласковая и мягкая мелодия скрипок — побочная партия. Она порывиста и неуловима, как видение. Но постепенно становится более земной, человечной, перерастает в восторженный порыв. Третья, заключительная партия сурова в своем маршевом ритме, исполнена какой-то фанатичной силы и непреклонности. Фанфарная мелодия валторн сближает ее с главной партией, но квартовые подголоски струнных и деревянных инструментов придают ей аскетический характер. Краткая разработка — словно расширенное начало симфонии. В ней высвобождаются силы, заключенные во вступительной теме. До предела обостряется борьба, приводящая к срыву. На огромной кульминации трагическим фортиссимо, звучанием главной партии начинается динамическая реприза. В ней — еще более мощные кульминации и срывы, высоты и бездны. Безнадежно звучат хоралы духовых, свидетельствующие о душевном крахе. Но в коде все же находятся силы для последнего решительного рывка — собирается вся воля, возрождается гордая, несокрушимая главная тема.

Во второй части — скерцо — мир прихотливых, фантастических образов и видений. Мерный ритм острых аккордов струнных пиццикато сопровождает причудливо изломанные приплясывающие мелодии, они сменяются неистовыми туттийными звучаниями. Здесь и воздушная легкость, и сарказм, чудятся то блуждающие лесные огоньки, то мрачные привидения, а кое-где мелькает и сатанинская усмешка. Ненадолго появляется лирический островок — нежный напев гобоя, вызывающий ассоциации с мирным австрийским пейзажем (это побочная тема сонатной формы, образующей крайние разделы гигантской сложной трехчастной формы). В трио возникают иные образы. Звучит легкий, упоительный танец: может быть, это эльфы пляшут в лунных лучах, может быть, кружатся снежинки в нескончаемом хороводе. Вторая тема трио — проникновенная, прекрасная мелодия скрипок, полная нежности. Но исчезают эти пленительные образы, уступая место первоначальному гротеску.

Адажио, оказавшееся последней частью незавершенной симфонии, сосредоточенно, серьезно, философски значительно. Это своеобразный итог творчества композитора, о котором выдающийся музыкальный деятель 30-х годов И. Соллертинский сказал: «Брукнер — подлинный философ адажио, в этой сфере не имеющий себе равных во всей послебетховенской музыке». Третья часть основана на двух темах (двухтемное рондо). Первая — в широком изложении скрипок — напоминает своими интонациями пафосные темы первой части. Ее характер — торжественно-величавый, полный значительности, словно размышление о самых глубоких и важных вопросах жизни. Ее дополняют своим возвышенным хоралом теноровые тубы, сопровождаемые высоким, словно парящим тремоло струнных. Вторая тема, аналогично начальной части симфонии, более легкая, хрупкая, с оттенком грусти — будто воспоминание о былых светлых минутах. Широкая, распевная мелодия скрипок, оплетенная кружевом подголосков деревянных духовых сменяется эпическим хором медных инструментов. Повторяясь, обе темы подвергаются различным видоизменениям. После кульминации, с ее ликующими колокольными звонами, как бы символизируя прощание композитора с жизнью, звучит хоральный эпизод из его мессы. Далее появляется тема адажио Восьмой симфонии, фанфара из Четвертой, главная тема Седьмой… Заканчивается адажио светло и умиротворенно.