ТИРАН ИЗ ТРАНСИЛЬВАНИИ

ТИРАН ИЗ ТРАНСИЛЬВАНИИ

Брэм Стокер совершенно правомерно сделал местом действия своей книги романтическую Трансильванию, хотя подлинный замок Дракулы находится приблизительно в 140 милях от вымышленного. Дракула, как удалось установить, родился в 1430 или 1431 г. в Трансильвании, в 65 милях к югу от Бистрицы, в старинном немецком городке — крепости Шассбург (по-румынски Сигишоара), — милом средневековом сакском городке. На доме, в котором он родился, установлена мемориальная табличка в честь его отца — Дракула. Это типичный немецкий бюргерский дом — в ряду таких же домов XV–XVI в. Отличаясь друг от друга лишь окраской, они образуют узкую, мощенную булыжником улицу, которая ведет к старой крепости, возвышающейся над городом.

Дракула провел здесь детство и юность, довольно часто совершая поездки в немецкие земли. Вероятно, еще совсем младенцем, в феврале 1431 г., его возили в Нюрнберг, где при дворе императора Священной Римской империи Сигизмунда Люксембургского его отец был посвящен в рыцари полувоенного, монашеско-рыцарского ордена Дракона. Тогда же в присутствии нескольких бояр из своего княжества Дракул был назначен господарем Валахии и трансильванских округов Алмаш и Фэгэраш. Клятва, принесенная в Нюрнберге, определяла будущее всех Дракул. Членство в ордене Дракона обязывало их к борьбе как с турками, так и за ненадежный валашский трон. Тогда его занимал Александру Алдя, приходившийся Дракулу братом по отцу. Началась длительная борьба между конкурирующими членами правящей семьи, ознаменованная многочисленными преступлениями, столь характерными для XV в., особенно в Восточной Европе.

Орден Дракона придавал еще большую законность притязаниям Дракула на титул господаря, в связи с чем зимой 1436 1437 гг. Александру Алдя был изгнан из Валахии, центр которой располагался в ту пору близко к трансильванской границе, откуда Дракул в основном и получал поддержку. Трансильвания исторически была всегда связана с Молдавским и Валашским княжествами. После того как римские легионы покинули в 271 г. сравнительно недавно завоеванную ими провинцию Дакию, основная часть романизированного населения, укрываясь от набегов на трансильванское плато с востока, ушла в горы. Таким образом романизированные даки сумели избежать нашествий готов, аваров, гуннов, гепидов, славян, венгров, болгар. Эти племена наверняка губительно воздействовали бы на латинский язык и обычаи даков, если бы те остались на плато. Лишь когда набеги прекратились, они спустились на равнину, сохраняя, однако, на всякий случай свои горные укрытия. Каждое поколение румын начиная с XIII в. постепенно все дальше продвигалось по равнине. Наконец они дошли до Дуная и Черного моря на юге, Прута и Днестра — на северо-востоке, иными словами, до границ современной Румынии, а также, частично, до пределов древней Дакии. Для Валахии обращение за помощью к Трансильвании было обычным явлением, а выбор первых столиц княжества свидетельством осторожности после выхода из горных убежищ. Первая столица в начале XIV в. — Кымпулунг — находилась у подножия Южных Карпат.

Столица Дракулы — Тырговиште — расположена уже ниже на равнине, но из нее легко попасть в горы. Сам выбор местоположения столицы знаменует собою период возрастающего национального самоутверждения. Бухарест, современная столица Румынии, был укреплен Дракулой в 1459 г. как бастион против турок на реке Дымбовице. Перенесение столицы ближе к Дунаю свидетельствовало о том, что, несмотря на турецкое иго, страна набирала силу в процессе покорения восточных земель. Младший брат Дракулы Раду Красивый, наследовавший его трон, предпочитал жить в Бухаресте по иным причинам — он хотел быть поближе к турецким хозяевам. Ходили слухи, что Раду после длительного пребывания в турецкой столице были небезразличны радости турецкого гарема. Сплетничали также, в основном из-за его красоты, и о том, что он был одним из длинноволосых мальчиков султана Мехмеда. Как бы то ни было, правление Раду ознаменовало собою завершение героического этапа в истории Валахии и начало вынужденной капитуляции перед султаном: взаимоотношения между Валахией и Константинополем определялись договором, в котором местные князья объявлялись вассалами султана.

Прочно укрепившись на валашском троне, Дракул, хитрый политик, почуял, что чаша весов зыбкого политического равновесия быстро склоняется в сторону властолюбивого турецкого султана Мурада II.[172] Турки уже покорили сербов и болгар, султан готовился к разгрому греков. В этой ситуации Дракул начал плести первую из своих многочисленных интриг, вероломно заключив союз с турками против прежнего покровителя — императора Священной Римской империи. В 1438 г. Дракул с сыновьями Мирчей и Дракулой сопровождали султана Мурада II в одном из его частых набегов на Трансильванию и по турецкому обычаю убивали, грабили, сжигали все на своем пути. Впервые Дракулы, называвшие себе «трансильванцами», пришли на родную землю как захватчики. Но трансильванские города, хотя и испытали на себе всю жестокость их набегов и грабежей, все-таки предпочитали земляков, а не турок. Именно Дракулам предпочли сдаться жители Себеша при условии, что им будет гарантирована жизнь и их не угонят в турецкий плен. Некогда поклявшийся защищать христиан Дракул смог по крайней мере в этом случае спасти город от полного уничтожения.

Повторение подобных инцидентов заставило турок усомниться в преданности румынского князя. Поэтому летом 1444 г. султан Мурад хитростью заманил Дракула на встречу. Не подозревая об опасности, Дракул с сыновьями, средним — Дракулой и младшим — Раду, переправился через Дунай, где их сразу схватили, заковали в кандалы и привезли к султану, обвинившему их в предательстве. Ради спасения жизни и сохранения трона Дракул присягнул на верность Мураду и вернулся на родину, оставив сыновей как заложников. Мальчики были высланы в Малую Азию — в Эгригос, где находились под домашним арестом. Дракула был пленником турок до 1448 г., Раду — гораздо дольше и, обладая слабым характером, легче поддался турецкому влиянию. В результате, возможно из-за своей красоты, он стал фаворитом султана, со временем официальным турецким кандидатом на валашский трон, а в конце концов — преемником брата.

Дракула в эти опасные годы, когда на карту была поставлена его жизнь, зависевшая от политики родного отца, держался совершенно по-иному. Годы турецкого плена, по сути, заложили основу его извращенного характера. Помимо всего прочего, в эти годы Дракула в совершенстве изучил турецкий язык, познал радости гарема (условия домашнего ареста были не слишком строгими) и превосходно усвоил уроки византийской изворотливости, унаследованной турками от греков.

С тех пор Дракула невысоко ценил человеческую жизнь. В конце концов, его собственной жизни тоже постоянно грозила опасность. А мораль в государственной политике, как он понял и без Макиавелли, вообще несущественна.

По рассказам турецких надсмотрщиков, Дракула, в отличие от своего необычайно послушного брата, был непокорен, хитер, коварен, груб; турки его побаивались. Столь свойственные ему подозрительность и мстительность также сформировались, видимо, в результате того, что он с отцом и братом попал в западню. Более никогда он не доверится ни друзьям, ни врагам. Дракула не щадил никого, кто когда-либо перечил или вредил ему, независимо от социального положения человека. Посланник султана, в свое время заманивший в ловушку Дракула и его сыновей, в 1462 г. попал в плен к Дракуле и после жестоких пыток был казнен, несмотря на обещание валашского правителя отпустить турка с охранной грамотой.

В декабре 1447 г. Дракул стал жертвой собственных интриг его убили оруженосцы Яноша Хуньяди, рассерженного заигрываниями Дракула с турками. Протурецкая линия Дракула объяснялась необходимостью спасти сыновей от неизбежных репрессий и вероятной смерти. Дракула убили на болотах Балтень, на территории древнего, до сих пор существующего монастыря. Вскоре убили и старшего брата Дракулы — Мирчу, в свое время доблестно участвовавшего в походе Хуньяди против турок. Существовали и другие, более личные причины для инспирированных Хуньяди убийств. Вкратце они сводятся к следующему.

Находясь в плену в Адрианополе,[173] Дракул поклялся, что никогда не выступит с оружием в руках против турок, тем самым нарушив орденскую клятву, данную при посвящении в рыцари Дракона. Благополучно вернувшись на княжеский трон, Дракул осторожно, нерешительно, возобновив клятву верности Священной Римской империи, включился в антитурецкую борьбу. От турецкой клятвы его освободил Папа Римский, и тогда Дракул смог участвовать в балканских походах против султана Мурада, организуемых Яношем Хуньяди. Нерешительность его была вполне понятна: он рисковал жизнью своих сыновей — Дракулы и Раду. И в самом деле удивительно, что турки не обезглавили их.

Старший сын Дракула, Мирча, принял активное участие в длительном антитурецком походе 1443 г., оказавшемся очень удачным: была взята крепость Джурджу, построенная еще дедом Дракулы и в свое время дорого обошедшаяся Валахии. Однако поход на Варну 1444 г., подготовленный с большим размахом, завершился провалом. Погибли молодой, неопытный король Польши Владислав и папский посол Чезарини, а Хуньяди, говорят, удалось бежать лишь потому, что валахи, хорошо знавшие местность, помогли ему спастись. Дракул и его сын Мирча считали Хуньяди лично виновным в столь сокрушительном разгроме христиан. «Султан, — корил валашский господарь, — даже на охоту выходит с более многочисленной свитой, чем двадцать тысяч воинов, выставленных христианской стороной на войну». Военный совет, состоявшийся где-то в Добрудже, счел Хуньяди виновным в поражении христиан и приговорил его, поддавшись уговорам Мирчи, к смертной казни. Но прошлые заслуги Хуньяди, его слава «белого рыцаря» христианства спасли ему жизнь, и Дракул гарантировал ему безопасность при переезде через Трансильванию.

С тех пор Хуньяди глубоко возненавидел все семейство Дракул, особенно Мирчу, и коварно отомстил ему. Валашскую корону Хуньяди вновь передал в более надежные руки претендента из династии Данештов (этот соперничавший с Дракулами род вел свое начало от валашского воеводы Дана I, которому Дракула приходился внучатым племянником).

Трудно объяснить положение Дракулы после его освобождения из турецкого плена в 1448 г. Известно, что турки, для которых князья Данешты были неприемлемы своей явной близостью венгерскому двору, попытались в 1448 г. закрепить валашский трон за Дракулой, поразившим их своей жестокостью и храбростью, и преуспели — на два месяца. Дракуле было тогда около 20 лет. В страхе перед трансильванскими убийцами своего отца, но в не меньшей мере и перед возвращением к турецким тюремщикам, он бежал в Молдову, самое северное румынское княжество, господарем которого был в ту пору Богдан, чей сын Стефан приходился Дракуле кузеном и стал его близким другом. Резиденция молдавского господаря находилась тогда в старинном городе Сучаве, откуда до сих пор отправляются паломники в расположенные неподалеку знаменитые монастыри; в одном, а может быть, и не в одном из них Дракула и Стефан под началом ученых монахов получили образование по византийскому образцу.

В 1451 г. отец Стефана был коварно и жестоко убит политическими соперниками. Дракуле (вероятно, у него не было другого выбора) пришлось вернуться в Трансильванию на милость Яноша Хуньяди, по воле которого были убиты его отец и брат. Дракула, несомненно, рисковал, хотя к тому времени под давлением турок валашский князь из рода Данештов, Владислав II, стал проводить протурецкую политику и отошел от своих венгерских покровителей. История повторилась, но на этот раз с родом Данештов.

Хуньяди вполне устраивало иметь под рукой послушного князя на случай, если Данешт полностью повернется к туркам. Таким образом, отнюдь не доверие, а взаимная выгода связали Дракулу и Яноша Хуньяди с 1451 по 1456 г., когда Хуньяди умер в Белграде. В эти годы он был не только политическим, но и, что еще важнее, военным наставником Дракулы, преподавшим лучшие по тем временам уроки антитурецкой стратегии. Дракула как верный вассал принял участие во многих походах Хуньяди и быстро стал официальным претендентом на валашский трон. Как и его отец Дракул, он получил округа Фэгэраш и Алмаш. В белградском походе 1456 г., когда Хуньяди, великого христианского полководца, в конце концов победила чума, Дракула не сопровождал своего сюзерена. Как раз в это время ему было наконец дозволено перейти трансильванские горы и прогнать вероломного Данешта с валашского трона.

В 1451–1456 гг. Дракула жил в Трансильвании. Покинув фамильный дом в Сигишоаре, он поселился в Сибиу, чтобы быть поближе к валашской границе. Там он и услышал новость, потрясшую весь христианский мир: пал Константинополь, захваченный турками, умер император Константин Палеолог, при дворе которого Дракула, вполне вероятно, был пажом в 1430 г. Как бы то ни было, Дракулу могло утешать то, что Сибиу считался самым неприступным городом в Трансильвании. Возможно, именно это и повлияло на его решение остаться там. Однако позднее он совершил необъяснимый и алогичный поступок: спустя года четыре после того, как Дракула покинул Сибиу, он вдруг безжалостно напал на городок и его окрестности, среди жителей которых было двадцать тысяч валахов, убил, изувечил, посадил на колья, подверг пыткам десять тысяч своих бывших сограждан и соседей. Грабеж, мародерство были даже ужаснее, чем при турецком набеге в 1438 г.

В 1462 г., под сильным давлением турок, Дракула отдался на милость сына Яноша Хуньяди — Матьяша, обратившись к нему с просьбой предоставить хотя бы надежное убежище. Матьяш, король Венгрии, прежде даже предлагал ему военную помощь, но, когда Дракула прибыл к нему в замок (ныне отреставрированный) в Фэгэраше, король немедленно арестовал его, потом в оковах выслал в Будапешт, а оттуда — в крепость Вышеград, расположенную в 30 километрах вверх по Дунаю. Там Дракула провел двенадцать лет.

Как объяснить неожиданный поступок Матьяша? Очевидно, немцы Сибиу, прослышав о затруднениях Дракулы, сфабриковали три подложных письма от его имени турецкому султану якобы с просьбой о помощи, а потом подстроили так, что слуги венгерского короля их перехватили. Эти письма были опубликованы в издании переписки Папы Пия II. Несомненно, они были поддельными: ни один князь, обращающийся с просьбой об убежище к дружественному монарху, будучи в здравом уме, никогда бы одновременно не попросил у врага военной помощи против этого друга. Это невероятно, даже если учесть пресловутое вероломство Дракулы. Подлог был местью саксов Сибиу за набег на их город два года назад. В результате Дракула не только попал в заточение, но и был предан общественному поношению в немецких политических памфлетах.

Дворец Матьяша стоял на горе над знаменитой излучиной Дуная. Ниже находилась башня Соломона, где под стражей содержались опасные государственные преступники. Но еще в начале своего долгого заключения Дракула каким-то образом попал на глаза сестре Матьяша. Быть может, благодаря вмешательству этой девушки, чье имя не упоминается в анналах семьи Хуньяди, видимо, из-за связи с Дракулой, а может быть, по иной, неизвестной причине, условия тюремного заключения Дракулы становились все более сносными. Кроме того, под горой были прорыты различные тайные ходы, из которых один, вероятно, вел из тюремной башни в покои княжны.

Первая жена Дракулы умерла; по преданию, она покончила с собой, бросившись с высокой башни замка перед приходом турок в 1462 г. Таким образом, Дракула мог жениться снова. Его женитьба на сестре Матьяша и отречение от православия в конце концов привели к его освобождению и возвращению на валашский трон.

Освободив Дракулу из тюрьмы в 1474 г., Матьяш отвел ему дом в старинном городе Пеште, на противоположном от Буды берегу Дуная. Существует местное предание о жестокой смерти некоего венгерского капитана, тайком проникшего в дом Дракулы, который, обнаружив непрошеного гостя, якобы отрубил ему голову. Это происшествие прошло бы незамеченным, если бы не столь типичный для Дракулы мотив убийства, ставший его манией и проявлявшийся практически во всех обстоятельствах. По преданию, он убил человека не из-за опасности ограбления дома, а потому, что было затронуто его гипертрофированное самолюбие. «Разве можно, — недоуменно восклицал он, — входить в княжеский дом, не будучи официально представленным?!»

Уехав из Пешта, Дракула с женой почти два года провели в Сибиу. Казалось, он помирился с немецкими горожанами, которые теперь ничего не могли поделать с ним из-за его семейных связей с венгерским королем. В центре Сибиу до сих пор сохранился старинный готический собор, строительство которого началось еще до рождения Дракулы.

В соборе похоронен единственный законнорожденный сын Дракулы, известный в истории как Михня Жестокий. У него было не так много возможностей проявить свои дурные наклонности: он правил недолго, значительно меньше своего отца — с апреля 1508 до октября 1509 г. Подобно отцу, он искал в Сибиу убежище и умер, как и все Дракулы, от руки политического соперника. Один из потомков Михни совершил самый серьезный по тем временам проступок (в 1462 г. в нем подозревали и Дракулу): перешел в ислам, поэтому некоторые из его отпрысков носили мусульманские имена.

С именем Дракулы связан еще один трансильванский город Брашов (по-немецки Кронштадт). Холмы на его окраинах и в окрестностях были усеяны столбами, на которых мучились жертвы Дракулы, разлагавшиеся на солнце и терзаемые карпатскими хищниками. Ныне трудно точно восстановить статистику, но, вполне вероятно, около тридцати тысяч человек было убито в Алмаше утром 24 августа 1460 г. в День святого Варфоломея — больше, чем погибло в Варфоломеевскую ночь в Париже век спустя. Дракула был предельно точен в подсчетах убитых турок, но заведомо туманен, когда его жертвами оказывались саксы или румыны. Варфоломеевская бойня Дракулы осталась вне поля зрения историков (за исключением, пожалуй, современных публицистов), меж тем как парижская резня в Варфоломеевскую ночь сделала Екатерину Медичи объектом постоянного осуждения.

О преступлениях Дракулы, его изощренной жестокости следует сказать отдельно. Сажание на кол — едва ли новый и оригинальный вид пыток — его любимый способ умерщвления человека. Обычно ноги жертвы привязывали к двум лошадям и аккуратно насаживали человека на кол — так, чтобы смерть не наступала мгновенно. Иногда Дракула приказывал своим палачам не заострять, а закруглять концы колов, чтобы жертва не умирала от быстрой потери крови. Мгновенная смерть лишила бы его удовольствия наблюдать агонию своих жертв. Пытка, как правило, длилась несколько часов, иногда — несколько дней. Существовали различные формы обескровливания человека в зависимости от возраста, социального положения или пола. В истории Румынии Дракула по сей день известен как Влад Цепеш (Сажатель-На-Кол), хотя современники называли его Дракулой.

Посаженных на кол располагали обычно концентрическими кругами на окраинах городов, где их все могли видеть. Колья бывали высокие и низкие, в зависимости от социального положения жертвы. Бывало, на кол сажали и вверх ногами; иногда же кол вбивали в сердце или в живот, а гвозди — в голову, увечили конечности, ослепляли, душили, отрезали носы, уши, гениталии, скальпировали, варили заживо, сдирали кожу, оставляя на солнцепеке или под дождем на растерзание диким зверям. Чудовищная изобретательность Дракулы вполне могла послужить источником вдохновения для маркиза де Сада, которому, несомненно, были известны его преступления. В Дракуле можно увидеть и яркого предшественника жестокой реальности так называемого просвещенного XX в. Обычно перед наказанием Дракула требовал признаний, порой дававших человеку возможность частично или даже полностью избежать наказания. Бывали случаи, когда обреченного на гибель спасала остроумная или льстивая фраза.

Исторические баллады повествуют о жертвах Дракулы в основном в больших трансильванских городах — Сибиу, Брашове, в деревнях Серкая и Мика, враждебных крепостях типа Фэгэраш. Зверства Дракулы в Трансильвании пришлись в основном на 1459–1461 гг. Разложившиеся тела на кольях потрясли даже турок, пришедших на Дунай — в Джурджу. Даже жестокому завоевателю Константинополя Мехмеду II стало дурно, когда на окраине валашской столицы Дракулы — Тырговиште он увидел гниющие останки двадцати тысяч пленных, захваченных несколько месяцев назад. Среди них было много турок, возможно, еще больше немцев, встречались также болгары, венгры и румыны, особенно представители высшего социального слоя, посмевшие перечить ему или каким-то образом ставшие поперек дороги обезумевшему тирану.

Самое знаменитое злодеяние Дракулы, случившееся рано утром 2 апреля 1459 г., вершилось в Брашове на небольшом холме, где стояла маленькая церковь Святого Иакова, сожженная тираном. (На одной из наиболее известных местных средневековых гравюр по дереву изображены Дракула и его бояре, пирующие на склоне холма, увенчанного церковью, в то время как слуги отрубают головы и конечности несчастным.) Сохранилось предание о том, что к концу этого апрельского дня тысячи саксов, жителей Брашова, были посажены на колья, кругами расставленные вокруг пирующих. По другому преданию, один из бояр Дракулы зажал нос, видимо, из-за зловония, сопутствовавшего бойне. Дракула со свойственным ему извращенным остроумием немедленно приказал слугам посадить на кол и этого привереда, но более высокий, чтобы боярина во время его агонии не раздражал запах крови и трупов.

Описывая эти ужасы, нельзя не сказать о двух сторонах характера Дракулы. Он был жестоким палачом, впадавшим в набожность, чтобы облегчить совесть, и вместе с тем поразительно современным государственным деятелем националистского толка, способным всегда оправдать свои поступки интересами государства. Ведь жители Брашова и Сибиу были «иностранцами», пытавшимися закрепить монополию на торговлю в румынских княжествах. Кроме того, они плели козни. Ощущая авторитарную власть Дракулы, саксы старались свергнуть его и предоставляли убежище его соперникам из рода Данештов. Слишком легко объяснить характер и поведение Дракулы его безумием, как это делают некоторые исследователи, ибо даже в самых безумных его поступках прослеживается известная логика.

Хотя Дракула трижды был господарем Валахии и умер в окрестностях основательно укрепленного им Бухареста, но именно Трансильвания — источник, питавший его власть, что, однако, не мешало деспоту устраивать там частые кровавые бойни. Более того, замок Дракулы хотя формально и расположен на территории Валахии, но фактически находился у подножия трансильванских гор, а тайный ход под замком вел прямо к снежным пикам гор Фэгэраша. Стокер в своем романе был совершенно прав: Дракула неразрывно связан с романтической Трансильванией.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.