Эмогерлс и эмобойс

Эмогерлс и эмобойс

Требования, которые предъявляет эмо-мода к особям мужского и женского пола, – это, действительно, своего рода унисекс. В идеале эмо-бойс и эмогерлс не должны различаться, потому что эмо не имеет национальности, возраста и пола.

Эмо – это вечное дитя, жаждущее любви и счастья. Этому ребеночку может быть и десять, и сорок лет. Он может быть и русским, и финном, и китайцем, и даже аборигеном Андаманских островов. Он может быть и мальчиком, и девочкой, и гомосексуалом, и трансвеститом. Главное, чтобы человек был, а не киборг какой-нибудь. Но в реальности, конечно, все иначе.

Сами понимаете, как будет выглядеть широкоплечий эмобой со склонностью к полноте, если нацепит обтягивающие джинсы (как же, как же! Джинсы обязательно должны обтягивать!) хоть черного, хоть стандартно-синего цвета. И хотя считается, что эмо положено быть худеньким, точно он полжизни питался только духовной пищей, но в жизни эмо разные. Есть и тощие, и длинные, как телеграфные столбы, и коренастые, и толстые. Но если у эмо хоть что-то имеется в голове, он сам разберется, что ему надевать. Ну а если не имеется, тут уж ничем не поможешь.

Другая забавная аксиома гласит, что настоящим эмо подобает носить сочетание черного и розового оттенков. Если эмо мужского пола в силу своего пола с этим вполне справляются, то эмо женского пола стремятся к розовому, как дурная бабочка к липкой субстанции. Да, у них выдержана гамма – черное и розовое, только вот черного…э….чуть-чуть, а розового – море разливанное.

На самом деле черный и розовый просто несут одну конструктивную мысль: мир – дерьмо, а я – цветочек. Мысль, совершенно соответствующая подростковому восприятию неприятных сторон бытия, с которыми они начинают сталкиваться все чаще.

Черное – тьма, в которой эмо вынуждены существовать, потому что взрослые их не понимают, не могут или не хотят сделать их счастливыми, слишком много огорчений и печали подростки вынуждены воспринимать и переживать. Самое неприятное, что все должны пройти через эту тьму, чтобы выжить, и эмо, и не эмо. Эмо всего лишь отторгают миф о счастливом детстве. Для них отрочество – возраст несчастья, когда ты уже не ребенок, которому все прощается, но еще не взрослый, который способен ответить ударом на удар. Подросток от всех зависим. У него нет своих денег. Он не свободен принимать решения. Это не навсегда, но юным эмо кажется, что навсегда. А розовый – цвет любви, доверия, понимания.

«Я хороший, – говорит эмо, надевая одежду с розовыми деталями, – мне нужно говорить, что все будет замечательно, со мной нельзя поступать жестко. Я все еще ребенок, а ребенка нужно любить!»

Правда, когда эмогерлс нацепляют прикид, где мало черного и много розового, они сами не понимают, что говорят миру: «Я кукла Барби! Я капризная самовлюбленная пустышка. Я принцесса. Меня НАДО любить!» Словом, отрубить всем головы!

С цветами, кажется, разобрались. В принципе эмо хотят подчеркнуть одеждой, что они ранимые, нежные, неспособные дать отпор, то есть, что с ними нельзя разговаривать, исходя из права сильного. Розовое с черным – это своего рода фишка эмо, то, что отличает их имидж от близкородственных молодежных групп.

Другая особенность – имидж «маленького уродца», «ненужного ребенка-старичка», «отверженного», то есть страдальца с чистою душой, которого все бросили.

Излюбленная одежда эмо – всякого рода свитера или пуловеры, джемпера и кофты, точно снятые с чужого плеча, висящие мешком, связанные домашним способом. Это пристрастие к мешковатым вещам перешло к эмо от старших братьев по неформальной тусовке – от хиппи и диссидентов, для которых было совершенно не важно, как человек выглядит, а было важно – как он думает.

Для подавляющего числа эмо «как думает» как раз не столь и важно. Для них мешковатые свитера, скорее, напоминание о том, что они младшие и им достаются вещи старших братьев и сестер. По этой же причине эмо носят безрукавки и жилетки, из которых как бы «давно выросли», то есть на пару размеров меньше, чем необходимо: мы – дети, которые выросли из старых вещей. Старые пальто, мятые брюки (такие носят старички), порванные или потертые джинсы, вельветовые штаны в заплатках и заведомо коротковатые, пиджаки неярких расцветок – то, что эмо предпочитают «гламурным» вещам.

Обувь – простые черные ботинки, какие носили дедушки, либо кеды.

По сути, гардероб эмо – это гардероб, который легко набирается в любом сэконд-хэнде, самые простые и неприметные вещи, потертые, поношенные, зачиненные, прошедшие долгую историю. Этот гардероб дополняют всевозможные шарфы, перчатки с обрезанными пальцами, очки старомодного образца. Так в кино минувшей эпохи любили изображать интеллигентов, которые вынашивают блестящую мысль, не заботясь о внешнем виде. Только касательно эмо это ложь: как раз внешний вид им чертовски важен. «Стариковские» вещи выискиваются с упорством землеройки.

Голова продолжает имидж, так что прическа – штука важная. Хотя прическа выглядит намеренно неряшливо и неухоженно, этому первому впечатлению верить нельзя. Эмо тратят на поддержание неухоженности очень много времени. О голове они заботятся. Вы не представляете, как тяжело создать вид, что волосы растрепаны и спутаны, когда они тщательно причесаны. А главный пунктик эмо – волосы должны торчать в разные стороны, точно вы постоянно шарите у себя в голове, вычесывая умные мысли.

При этом они еще должны быть и прямыми. Осанна плойке! Этим нехитрым прибором бедняги эмо, которых угораздило родиться с кудряшками, часами приводят вьющиеся волосы в прямостоящее положение. Точно так же эмо, имеющие светлые волосы, красят их в черный или хотя бы более темный цвет, – в жизни эмо не должно быть ничего светлого, даже волос!

Эмо мужского пола любят также носить прическу под горшок, то есть часть волос срезана по лбу, над ушами и на ту же длину по шее. Некоторые носят бакенбарды в сочетании с бритым черепом и бородой. Бакенбарды – это печальное наследие Элвиса Пресли, лысый череп – наследие родоначальников – панков, а борода – возможно, генетическая память о старике Хэме. Такой вот коллажный боекомплект. Правда, большинство юных эмо обходятся без бакенбардов, бритого черепа и бород. Они выбирают пеп…извините, растрепанную прическу. В растрепанной прическе мальчиков волос столько же, сколько у девочек. Так что не удивительно, что папы и мамы путаются:

– Оленька, как зовут твою подружку?

– Я – эмобой Вася.

– Хм…хм…

Девочек эмо можно представить себе так, как попытался описать свою героиню Антон Соя: «Ее родные светлые волосы, цинично спрятанные под черной краской, существовали только в виде прядей на затылке. Зато спереди красовалась безумная розовая челка, такого же нежно-малинового оттенка, как и полоски на носках, которые в данный момент являлись ее единственной одеждой. Кити походила на плюшевого медвежонка: без капли лишнего – 50 килограммов непосредственности и бешеного темперамента. 1 килограмм, правда, похоже принадлежал украшениям из хирургической стали, которые, казалось, намертво были вкручены в тело подростка. Колечки в заостренных маленьких ушках, лабретты в ноздре и пухлой нижней губе, тоннели с плагами в мочках тех же многострадальных ушей, подковки в твердых девичьих сосках, навелла в пупке, барбеллы в языке…»

Итак, любимый стиль окрашивания – черный с розовым. Непременное условие – черная или черно-розовая, или просто розовая челка, закрывающая один глаз. Большое количество пирсинга. Тут у девушек-эмо большая путаница: стремясь сделать прическу «естественно растрепанной», они нередко делают анимэшные стрижки. Хотя поборники чистоты рядов эмо постоянно издеваются над рваными розовыми челками, искусственно выпрямленными кудряшками. Что же касается пирсинга, то сегодня это стиль общей молодежной моды, так же, как татуировки. По пирсингу и тату эмо отличить нельзя.

Гораздо лучше эмо отличаются по любви к значкам и игрушкам. Это необходимые атрибуты, без которых не обходится ни один юный эмо. Игрушки они любят плюшевые и прочие мягкие, подвешивают на рюкзаки или пояса (видела у одной эмо-герл пару слоников, аккуратно пришитых вместо помпона шапочки). Значки прикалываются везде, куда только можно. Нередко – прямо на штаны. У моей американской эмогерл все карманы были утыканы значками с символикой любви, мира и т. п. Дочка моей подруги полностью преобразила школьный рюкзак. Он буквально скрыт под значками – просто такая разноцветно-металлическая поверхность. Доконав материал, она перешла и на ремни. Кстати, эмо носят значки и на поясе, и на воротнике, и на шапках. Некоторые считают, что чем больше металла, тем лучше. С ними ругаются другие эмо, которые уверены, что значков нужно всего пару, чтобы соответствовали идеалам. Но большинство верит, что чем больше значков, тем эмо более «тру».

Они выбирают розовое сердце с поперечной трещиной или даже разодранное на части, любят черепа с костями, один или пару пистолетиков розового (черного) цвета с надписью «Bang–bang», черные пентаграммы на розовом фоне, рисунки героев мульт фильмов (японских или диснеевских).

Сумки предпочитают на манер почтовых или планшеток, тоже с морем значков, заклепок, пуговиц. Носят яркие силиконовые браслетики, снэпы, напульсники с шипами, крупные яркие бусы, детские совершенно заколки, часто с сердечками, звездочками, фигурками мультипликационных персонажей. Они приходят в восторг от матерчатых тапочек, раскрашенных в шашечку, полосатых гетр, таких же нарукавников.

Девушка из Сети по имени Инна выложила в Интернете такие заметки про эмо: [1]

«На днях видела в троллейбусе девочку-эмо. Говорила она эмоционально, нецензурно и очень жестко, сетовала на «урода», сделавшего ей татуировку. Говорит – больно и паршиво. Да, действительно, жаль ее.

Банду – эмо видела в «Рыбе Пиле». Они там совсем не редкость. Но тут, похоже, день был особенный (не школьные ли выпускные?): уж очень эффектно передвигались они ползком вдоль стен, разметав неизменно черные локоны. Потом увидела их на полу – зрелище завораживающее.

Может, и весьма попсово мое увлечение, но, признаюсь, облюбовала фонтаны на Московской. Приглянулись они и эмо. Тут они (по крайней мере, днем) выглядят бодрыми и довольными. Обливаются водой, осваивают скейты и ролики. Образцовая молодежь! Хожу – выжидаю, когда увижу эмо-юбки. Интересно, бывают ли они вообще? Хотя, джинсы, безусловно, надежней – вдруг вечер закончится в той же «Рыбе Пиле»?

Эмо-значки атаковали все киоски «Роспечати». Удивительная возможность буквально за тридцатник влиться в тему. По моим наблюдениям их обычно носят по 3–4 за раз. I’m emo. Emo-girl. Emo-boy. Не слишком-то разнообразно. Зато просто и выразительно. Рядом со значками продается журнал «Cool Girl».

Далее порадовал следующий диалог в гостях:

– Ну, что там она – опять эмит сидит? – спрашивает одна барышня про свою подругу, к слову, заядлую коммунистку.

– Извини, не понимаю, о чем ты, – говорю я, признавая свою беспросветную серость.

После такой расшифровки, понимаю одно – люди, не имеющие никакого отношения к эмо (ни внешне, ни по идеальным моральным устоям), считают себя очень даже эмо. Ну, или просто так говорят – для красного словца. Так что, дорогие мои, судя по стремительно развивающимся событиям, в ближайшем будущем все мы станем эмо. Хотим мы того или нет. Пойду, пожалуй, пару значков завтра все-таки втарю.

Итак, простите, но я не знаю, кто такие эмо. Не понимаю, что это значит. Похоже, эмо – это индустрия по продаже цветных ободков (желательно с кокетливым бантиком), узких джинсов (чтоб торчали трусы в клетку) и больших кед с яркими шнурками».

К сожалению, любое молодежное движение тут же осваивает индустрия моды. И эмо – не исключение. Но «тру» эмо считают, что настоящий эмо от созданного индустрией отличается все-таки образом мыслей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.