Свирепые калеки в Вавилонской библиотеке
Свирепые калеки в Вавилонской библиотеке
Известно, что на одну осмысленную строчку или истинное сообщение приходятся тысячи бессмыслиц, груды словесного хлама и абракадабры.
Х. Л. Борхес, Вавилонская библиотека
Я так подозреваю, за всем этим стоит все та же борьба за власть: кто захватит право выдумывать новые имена и названия – тот и «на коне». В языковой реальности те, кто дает вещам имена, психологически обретают на них право собственности. Супружеские пары дают имена домашним питомцам и детям, Мэдисон-авеню дает названия товарам, что подчиняет себе наши желания, теологи дают имена божествам, подчиняющим наши души.
Т. Роббинс, Свирепые калеки
Эти примеры позволили одному гениальному библиотекарю открыть основной закон библиотеки. Этот мыслитель заметил, что все книги, как бы различны они ни были, состоят из одних и тех же элементов: расстояния между строками и буквами, точки, запятой, двадцати двух букв алфавита.
Х. Л. Борхес, Вавилонская библиотека
В определенном смысле мы – что лингвистические волки, задираем лапу над участком культуры и помечаем его словесной мочой как территорию, которую контролируем единовластно. А может, и нет.
Т. Роббинс, Свирепые калеки
Мне известен дикий край, где библиотекари отказались от суеверной и напрасной привычки искать в книгах смысл, считая, что это все равно что искать его в снах или в беспорядочных линиях руки…
Х. Л. Борхес, Вавилонская библиотека
Культуру всегда до известной степени двигал рынок. Всегда. Просто сегодня рынок настолько наводнил все укромные уголки и закоулки нашей личной жизни, что целиком и полностью культуру вытесняет; рынок уже стал нашей культурой. И тем не менее…
Т. Роббинс, Свирепые калеки
Я утверждаю, что Библиотека беспредельна.
Х. Л. Борхес, Вавилонская библиотека
Данный текст является ознакомительным фрагментом.