3

3

Тысячи лет ожидает человечество «визита» на Землю инопланетных кораблей. На худой конец — хотя бы сигналов от космиян. Их нет!.. Что означает подобное молчание? Первый ответ лежит на «поверхности: мы не в силах поймать ИХ СИГНАЛЫ из-за недостаточных средств связи и техники наблюдения за небом. Ведь не исключено, что космияне пользуются абсолютно неизвестными волнами для передачи своих сообщений. У них могут быть «нейтринное радио», Гравиопередатчики колоссальной мощности. дать на эту тему можно до бесконечности. Невольно в души астрономов и космологов закрадывается мысль: «Существуют ли иные цивилизации? Может мы одиноки не только в своей Галактике, а во всей обозримой с Земли части вселенной?».

Мы не знаем в полной мере как «устроен» окружающий нас бесконечный Космос. Не знаем, как он возник. Современная наука мало прояснила эту проблему. И вообще: как «устроен» и когда «родился» Космос? Кто были его «отец» и «мать»?

Современная космология выдвинула гипотезу так называемого Большого Взрыва. Вселенная, считает Земная наука, образовалась двадцать миллиардов лет назад из сверх-малой Капли ультра-плотного «дозвездного вещества». С тех пор Космос неуклонно расширяется, как бы «распухает»... И вот сегодня Гомо сапиенс тщетно бьется над загадкой своего бытия в огромном звездном Космосе. Почему «тщетно»? Дело в том, что самой жгучей тайной является загадка гравитации (тяготения). В самом деле: электрические или магнитные поля можно выключать или как-то «загородиться» от них, а вот гравитация вездесуща и неуничтожима. Тяготение действует в равной степени и через космический вакуум, и сквозь любую преграду. Это более чем странно! Ведь с точки зрения физики инерция и гравитация — нераздельные близнецы, одно и тоже. У тяготения есть таинственное свойство «искривлять» пространство-время. Например, небесные тела обращаются вокруг Солнца не по причине тяготения, а просто по инерции. Фактически они движутся в пространстве по тем же прямым линиям, только искривленным гигантской массой нашего светила.

С тяготением физики связывают наиболее глубокие тайны мироздания, Гравитация — это своеобразный чабан Вселенной, препятствующий «легкомысленным» галактикам и звездам разбегаться и сгинуть в бездне космической пропасти. Именно гравитация задает направление «ходу событий» — Стреле Времени, которая движется только из Прошлого в Будущее. Однако из диалектики следует: «Всякое явление имеет свою противоположность. Если есть гравитация, значит существует и антигравитация, которая может заставить Время течь в прошлое».

В данное время Вселенная расширяется, но когда-то наступит и сжатие Космосе. Что последует дальше? Повторное рождение и «разбегание» космических объектов — или какая-то другая фаза эволюции? Пока это находится за пределами научных знаний человечества. Можно лишь предполагать: в случае, если силы гравитации не остановят дальнейшего расширения Космоса, мироздание превратится в пустое мертвое пространство, наполненное чрезвычайно разреженным «газом» из микрочастиц, которым не на что будет распадаться. Ход времени замрет, остановятся часы бытия. Время будет «стоять на месте», и это весьма нелегко представить себе. Когда это произойдет? По-видимому, через миллионы лет. Вселенная станет похожей на темный зал, а в нем неподвижно замрут легкие частицы — нейтрино, электроны, позитроны, длинноволновые фотоны, редкие «острова», Сингулярности («черные дыры», которые замедленно «испаряются», образуя упомянутый «газ»). Какая величественная картина, но от нее веет холодом и безнадежностью. Космологи полагают, что на самом деле Космос утроен значительно «хитрее». В отдельных своих частях, где есть Сверхтяготение, он самозамыкается («схлопывается», как карточный домик) в микро-вселенные. С внешней стороны они кажутся нам малыми объектами, а «изнутри» — подобны огромному космическому миру.

Вселенную можно представить в форме «глобуса» — некой суммарной поверхности ягод в грозди винограда. Каждая «ягодка-глобус» приросла к соседним, и получается «переплетающаяся фигура» с множеством прорех и дыр: «ягодки-вселенные» растут на поверхности друг друга. В такой необычной «фигуре мироздания» космически большое одновременно является и микроскопически малым.

Наша часть Вселенной непохожа на эту «фигуру», она почему-то стала плоской, хотя это лишь одна из бесчисленных возможностей. Наглядно все это представить трудно, однако попытаемся.

Предлагаю следующий художественный фрагмент.

Действие происходит где-то в XXI—XXII столетиях. Земная космонавтика активно осваивает планеты Солнечной системы. Мощные телескопы землян обнаружили а шестой спирали Галактики некий Транслятор, посылающий во все стороны непонятные сигналы. Совет Земли решает направить к источнику «разумной цивилизации» дальний галактолет, способный развить скорость, близкую к световой. Экипаж корабля состоит из киборгов, и только должности Пилота и Штурмана занимают люди. Задача экспедиции — найти Транслятор.

В открытом космосе киборги монтируют на обшивке галактолета систему лазеров, светодеталей, оптических резонаторов, чтобы надежно фиксировать пеленг на источник сигналов. Расстояние до Транслятора — тысячи световых лет. Героям рассказа известно, что переносчиком информации является «ряб» на трехмерном пространстве Евклида, то есть волна гравитации.

«...Галактолет второй год мчался с постоянным ускорением, расходуя биллионы киловатт в секунду. Впрочем, энергию поставлял сам космос В нем много вещества, хотя он и считается вакуумом. Это — частицы межзвездной пыли, элементарные «капельки материи», нейтрино, кварки, электроны, позитроны, кванты гравитации. Подобно «насосу», приемный раструб в теле корабля глотал «набегающее топливо», по тоннелю направлял в ядерный реактор. Компрессоры «сгущали» микрочастицы и молекулы вещества. Само. произвольно начинались ядерные реакции, преобразуясь кормовым фотонным «прожектором» в сверхмощный луч реактивной отдачи.

На дне космической бездны, куда стремился галактолет, остро сверкали холодные точки звезд. Ничто не менялось в застывшей картине небесной сферы! Штурман изнывал от тоски, порожденной магнитными возмущениями Космоса. «Неужели тысячи лет суждено нам созерцать мертвую мозаику звездной сферы? — вслух думал он: - Будет ли толк от затеи?.. Не верю я в Транслятор! Сотни раз астрофизики и радиоастраномы ошибались насчет природы сигналов космиян. Таких «трансляторов» они уловили более сотни. И что же? Все источники оказались природными. Дернул же меня черт вызваться добровольцем...»

«Тебя никто не принуждал, — язвительно ответило второе «Я» на дне сознания. — Не надо было высовываться, как говаривали в старину. Куда приятнее, любезный друг, сидеть дома на печке, где светло, тепло и уютно» — «Заткнись, умник!—прикрикнул на него Штурман: — Нет для тебя проблем, если мыслишь на уровне питекантропа. Хочется снова в неолит, где не надо трудиться? Конечно, в неолите много червей, улиток и прочей живности. Нагнись — и лопай сколько хочешь. Увы, милок, Гомо сапиенсу нет хода назад! Маховик прогресса запущен, и его не остановишь».

Незаметно он уснул. Спустя минуту его неожиданно растолкал Пилот.

— А ну, бегом за мной в рубку!

Взмыленный Штурман ворвался в рубку, замер на месте: на Главном мо ниторе ослепительно сняла мохнатая звезда.

— Что за фрукт!?. — Гадал Пилот, почесывая от умственного напряжения затылок, шлемофона:— Может, нейтронная звезда?.. Да нет, непохоже! Нес колько мину, назад ее не было на экране, она выскочила из пустоты, как на дувной чертик. Или как джинн из бутылки.

— А там вон что такое? — спросил Штурман, указывая в нижний сегмент Шаре Локации: — Похоже на метеоритный пояс, хотя эта противоречит за конам небесной механики. Нет и гравитационной массы, искривляющей орбиту движения метеоров.

- Сейчас будем выяснять, — проворчал Пилот. Нажал клавиши, запросил блок информации, связанный с компьютером. Ответ пришел мгновенно: «Данный небесный объект земной науке неизвестен. Ближайшие звезды удалены от Корабля на тысячи световых лет». - Вот и думай, что хочешь, — с досадой заметил Штурман: — Включай, любезный друг, нейтриногенератор.

Передняя сфера обшивки галактолета просветлела, оба увидели в зените пылающий сгусток раскаленного вещества. Вокруг звезды и вращались метеориты.

- Что бы это означало?! — недоуменно сказал Штурман.

Пилот пожал плечом, давая понять, что сам не знает.

Внезапно скачок гравитации швырнул обоих в инерционные кабины. Автоматы включили защитные антигравитаторы, однако тяготение продолжало нарастать. Атлетического сложения Пилот никак не мог согнуть указательный палец, чтобы коснуться диска антигравитации. Напрягаясь до предела, он все же не мог одолеть расстояние в полсантиметра. Потом сделал невероятное усилие... Диск включился. Ничего не произошло! Корабль неумолимо тянуло в бездну притяжения таинственного объекта. Как бы в насмешку второе «Я» спросило Штурмана: «Ну, кто из нас прав?.. Не надо было высовываться, братец!».

Штурман разлепил тяжелые веки как раз в тот момент, когда Пилоту удалось сбавить чудовищный потенциал гравитации. На экране инверсии красовался деформированный галактолет. Он выглядел как размытая серая труба в десяток миль длины!

— В чем дело? — испуганно спросил Штурман.

— Ничего страшного, — ответил Пилот: — Спасая себя и тебя, я включил программу самовыживания Корабля Сейчас он превращает часть своей обшивки в излучение, дабы усилить реактивную тягу.

— Расход энергии — триллион киловатт в секунду! — ужаснулся Штурман: — Это не выход, командир. Спустя двадцать четыре часа галактолет сожрет сам себя. И нам будет каюк.

- Знаю, братец, — беспечно, казалось бы, ответил Пилот: — Я выключу программу значительно раньше. Пока же надо удержаться на краю бездны.

Космос по «ту сторону» прозрачной обшивки галактолета казался черно-лиловой стеной, стоящей над пропастью, откуда нет возврате. Кольцо загадочных метеоритов отделяло Корабль от звезды. А где-то далеко-далеко мерцал кусок знакомого неба со звездами и Млечным путем. «Там — родная Солнечная система», — уныло подумал Штурман.

Сверхтяготение Стены шаг за шагом тащило Корабль в свои глубины. - Включи же программу самоубийства!.. — заорал Штурман: — Дай полный форсаж реактору! Запроси быстрей компьютер... - Зачем он нужен тебе? — спросил Пилот. - Чтобы узнать, возможен ли отрыв от Стены гравитации без риска по-губить корабль.

Пилот молча включил блок. Ответ компьютера был туманным: «Галактолет проник в область Невидимой Вселенной. Читайте об этом в учебнике «Релятивистская теория гравитации». Отрыв, возможно, состоится, если сумеете по логарифмической кривой направить Корабль в трехмерный сегмент, который виден на вашем мониторе».

Пилот с проклятьем выключил программу, и оба космонавта помчались в библиотеку, поручив управление киборгам.

— Ага, вот! Нашел... — сказал Штурман.

На экране компьютера замерцали страницы текста: «Гравитация — не более чем периодическое искажение геометрии пространства Евклида. Важно помнить, что инертная и тяготеющая масса объекта совпадает только в трехмерных координатах, — вслух бубнил Пилот: - Фундамент новейшей теории тяготения основан на постулате: «Чтобы сохранились законы постоянства энергии-импульса и момента количества движений, исходная метрика пространства должна быть псевдо-евклидовой».

— Как это толковать? — устало спросил Пилот.

— Это значит следующее, — сказал Штурман: — Кривизна пространства не зависит от координат движущегося объекта. Но какого объекта? Той мохнатой звезды или нашего Корабля?..

— Не знаю, — ответил Пилот: — Давай читать дальше?

«Наша плоская вселенная вечно расширяется. Кривизна пространства отрицательная. Новая теория гравитации однозначно предсказывает: вселенная, вычисленная русским математиком XX века Фридманом, бесконечна. Она плоская, так как подчиняется законом геометрии Евклида. Иными словами плотность вещества в ней должна равняться критической. На самом деле плотность частиц вокруг Корабля меньше критической в сорок-пятьдесят раз,

— А это означает, — сказал Пилот, — только одно: мы, Гомо сапиенсы, видим лишь два с половиной процента общей массы вселенной. Где и в какой форме существует остальная материя Космоса? Неизвестно. Отсюда вывод: мы оказались на краю Невидимой Вселенной, которая не испускает видимый свет, то есть фотоны. Не излучает она и радиоволны и рентгеновские частицы. Вспомни туманность Андромеды! Астрономы давно установили: более девяти десятых вещества, заключенного в галактике Андромеды, видимо. Именно по этой причине?

— Хватит теоретических упражнений, — раздраженно сказал Штурман: - Лучше спроси компьютер, как действовать, чтобы предотвратить съедение галактолета тяготением проклятой Сингулярности. Что этот мудрец посоветует?

Через две минуты компьютер выдал на экран: «Это не Стена гравитации. Галактолет захвачен полем «черной дыры» неизвестной природы. Надо всеми доступными силами благоразумно держаться в пространстве над нею».

— Компьютер не лучше человека, — с досадой резюмировал Пилот: - Извивается, как червяк в пальцах! Благоразумно держаться?.. — передразнил он машинного «советника»: — Это и ребенку понятно! А мне что делать?

Штурман задумался, шевеля густыми бровями. Потом его глаза оживились.

— Я додумался, брат-космонавт, — сказал он с облегчением. - Не надо ничего делать: Сингулярность заставила галактолет падать в ее недра. Компьютер утверждает: «Чем ближе к поверхности будет тело, тем меньше скорость падения Корабля. В конце концов он плавно приземлится на Сингулярность. Хотя обратно сам не взлетит».

- Вот то-то, — сказал Пилот уныло: — Что же делать?

- Исходя из теории, необходимо отдаться на волю Сверхгравитации. Пилот молча выключил реактивную тягу Корабля.

- Будь что будет, — мрачно одобрил его действия Штурман: — Мы бессильны! Вся надежда на чудо, которое сулит теория.

Вместо бешеного падения в «черную дыру» Сингулярности космолет громадными спиралями кружил в поле гравитации. Лиловый туман рассеялся, сквозь кисею серого излучения гравитонов светила темно-вишневая звезда. Космонавты мгновенно опознали в ней Транслятор сигналов. Он имел форму Купола, испускающего темные волны тяготения Случайно взглянув на монитор инверсионных изображений, Штурман обалдел: монитор показывал любопытную «картину»: неподвижный «двойник» Корабля висел в пространстве, и за его пультом восседала «копия» Пилота. Она тоже глазела на Транслятор. Потом «картина» медленно растаяла, а Пи-ют материализовался рядом со Штурманом. Штурман изумленно выругался сквозь зубы, и призрак пропал. А через секунду из угла отсека вышел с закрытыми глазами настоящий Пилот.

- Почему ты спишь на ходу! — спросил Штурман: — А кто же был на экране: ты или не ты?

— Ничего не знаю, — сонно произнес Пилот: — У самого шарики заходят друг за друге. Я как пьяный сейчас!.. И в мозгу шелестят незнакомые голоса. А ты их слышишь?

Штурман промолчал. В его сознании шептали те же «голоса», настойчиво допрашивая: «Ты зачем явился в наш мир, псевдо-евклидовый индивидуум странного вида?! Мы тебя не приглашали. Контакт с тобой нежелателен. Исчезай, да поскорей! Мы начинаем новый виток развития».

— Ладно, не суетись!.. — гулко ответил им Пилот.

Штурман вздрогнул, открыл глаза. Некоторое время оба изумленно смотрели друг на друга. Потом установились на экран дисплея. На нем пульсировала гигантская «копия» Корабля, окутываясь облаком микрочастиц и вращаясь по длинному эллипсу вокруг настоящего галактолета. В глаза Штурману ударил луч реактивной отдачи.

«Каким образом формирует неведомый житель Сингулярности подобные изображения? — думал Штурман: — В обычных условиях это невозможно!.. Либо сверхгравитация искажает метрику пространства, либо мы существуем одновременно в нескольких измерениях. Почему мне кажется, будто я лечу по эллипсу кривизны Невидимой Вселенной? С ума можно сойти от паредоксов!»

Опять в туманной мгле сверкала мохнатая звезда. В инерционном кресле как ни в чем не бывало дремал Пилот. Ощутив взгляд Штурмана, он проснулся и неестественным голосом закричал:

- Ну, что пялишься на меня?! Я ведь не девица на выданье!.. Смотри лучше вниз, там наш Корабль снова падает на Транслятор.

Штурман хотел ответить, но тут из темного угла рубки торжественно выплыл некий Глаз на гибком стебле. Зрачок в нем был как шарик из дымчатого кварца.

- Вы еще живы, Гомо? — деловито осведомился «человек» Сингулярности.

Пилот, сидевший спиной к Глазу, подумал, что спрашивает Штурман.

— Не приставай с дурацкими вопросами, — огрызнулся он. Штурман рассмеялся:

— Я ничего не сказал тебе, братец-космонавт. Оглянись!

Пилот резко повернулся. Дымчатый Глаз рассеянно смотрел в потолок рубки. Плавно раскачался на стебельке и бесстрастно спросил:

— Так вы и есть те космики, о которых сообщают древнейшие микропленки?

— Не знаю, что имеешь в виду! — сухо ответил Пилот: - Не по своему хотению очутились мы в зоне Транслятора, который шлет по всем румбам непонятные сигналы. Вот мы и прилетели сюда, чтобы расшифровать их твоей помощью.

— Я этого не знал, — удивился Глаз. Его фраза гулко прозвучал в сознании космонавтов: — Транслятор постоянно передает сообщения в параллельную микро-вселенную. Мы связаны с нею изначальным родством.

— А мы прибыли из плоской части Космоса, дружок, — сказал Пилот: - Кто-то затянул нас в ловушку Сверхтяготения. Корабль разваливается на куски. Можешь помочь нам?..

— Вам ничто не угрожает, — телепатировал Глаз: — Корабль вращается по эллипсу вокруг Купола антигравитации.

Болезненно мигая, Глаз то и дело превращался в цветное облачко.

— Никак не могу вспомнить, о чем мы говорили! — вдруг заявил он: -Прошло столько времени. Пожалуй, не менее тысячи веков?

— Непонятно! — воскликнул Штурман, указывая на табло Относительных Часов: — Мы беседуем три-четыре минуты, а не тысячу столетий.

Глаз опять замигал — и внезапно размылся, пропал в дымке пульсаций. На смену явился новый «парламентер», имеющий форму бледно-мерцающего вихря.

— Где тут земляне? Отзовитесь!.. — бодро осведомился «клубок» спиралей: — Я послан цивилизацией, лежащей по ту сторону «черной дыры». Мне поручили освободить галактолет из оков Сверхгравитации. Внимание!.. Экипажу немедленно занять места в инерционных кабинах.

— Ага! Спасибо... — облегченно вздохнул Штурман и совсем неожидан но для себя потерял сознание.

Очнулись космонавты уже в кабинах.

Слева от Штурмана маячил размытый облик Пилота, на мониторе ритмично мерцал Купол антигравитации. Галактолет лениво плыл в лилово-серой мгле, как лодка без паруса.

— Куда подевался спиральный вихрь, толково изъяснившийся на нашем языке? — спросил Пилот.

Штурман не успел ответить: самопроизвольно включилась реактивная система, ожили приборы на панели. Корабль начал мягко пульсировать.

«Не надо умствовать, — холодно прозвучал в сознании космонавтов знакомый голос Клубка: — Старайтесь исполнять мои команды!. Как я и предполагал, живая масса, в которой спрятан ваш разум, крайне неудобна. Более того — примитивна и легко уязвима, поскольку несет в себе груз пороков животного царства, из которого вышел Гомо сапиенс... Мы, жители Невидимой Сингулярности, в незапамятные времена избавились от живой оболочки Как видите, я прекрасно чувствую себя в виде клубка микрочастиц! С вашей цивилизацией у нас нет общих точек соприкосновения. Гомо сапиенс - просто досадное отклонение от нормы, тупиковая ветвь эволюции космического Разума.

Клубок замолчал, о чем-то размышляя.

- Где ты, братец?! — спросил Пилот: — Мы ждем от тебя команду. Через некоторое время Клубок туманно проявился на фоне лилово-серой иглы, но был он вне Корабля, двигаясь в поле Сверхтяготения без всяких усилий на уровне бокового иллюминатора.

- Прощай! — громом прозвучал в сознании экипажа Корабля его голос: - Я преобразую Корабль в плотный луч гравитационных волн. Готовьтесь к переходу в зыбкую субстанцию. Внимание, даю начальный импульс.

Пилот и Штурман провалились в небытие, не ощущая никаких стрессов или боли. Потом в сознании обоих возникли абсолютно реальные видения: будто издалека они наблюдали за собственным полетом; галактолет бесшумно мчался по вогнутой поверхности звездного космоса, позади него ритмично вспухала и опадала лилово-серая мгла. Оба космонавта понимали, что видят Сингулярность, которая является «входом» в Невидимую Вселенную. Бесконечно медленно текли секунды (или столетия?). Звездная чаша, в которой находился Корабль, была абсолютно черной. Погасли все светила, туманности, дальние галактики. Первым ощутил себя в прежней оболочке Пилот. Несколько минут он тупо созерцал экран монитора. На нем туманно сияла желто-белая точка смутно знакомой звезды. Чуть-чуть виднелись узоры шаровых скоплений, реками молочного тумана текли рукава Млечного пути.

- С какой скоростью летит наш Корабль, — вслух размышлял и Штурман - неужели мы уцелели?.. Невероятно, но факт: нами пройден миллион, если не больше, световых лет — Он долго изучал цифры на табло Относительного Времени: — Да, это произошло на самом деле. Мы видим свою спираль Галактики.

- Ничего особенного, — отозвался неунывающий в любой ситуации Пилот: — Такова скорость распространения волн гравитации, то есть, как говорят корифеи физики и космологии, «рябь деформации трехмерного мира Евклида». Она бежит в миллион раз быстрее, чем волны света, то есть поток фотонов. И мне, братец, не верится, что мы достигли Солнечной системы. На Земле нас сочтут вралями за рассказы о пережитом: корифеи в Совете Космонавтики весьма недоверчивы.

Не поворачивая головы, Штурман успокоил товарища:

- Не сочтут!.. Блок информации непрерывно фиксировал беседы с представителями Невидимой Вселенной. Кадры видеозаписей подтвердят достоверность записей. Корифеи вынуждены будут принять нашу информацию. Совет Земли присвоит тебе звание почетного академика, а мне — великого звездопроходца. Согласен?

Пилот заулыбался, хихикнул недоверчиво и легонько хлопнул его по спине.

- Кончай балагурить! Срочно радируй на Землю о нашем прибытии из прогулки. Пусть готовятся к встрече»,