МОЁ СЕЛЬСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ
МОЁ СЕЛЬСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ
Накануне «жирных» нулевых я оказался в посёлке Слюдяное Адамовского района Оренбургской области. На ПМЖ. До этого жил и работал в Казахстане. Слюдяное – это отделение села Теренсай. В переводе с казахского Теренсай – это глубокая яма. Слюдяное расположилось в двенадцати километрах от своей центральной усадьбы – в другой яме. Из открытий, которые на меня падали случайно, как яблоко на Ньютона, были, к примеру, такие: радио в моей яме принимало только на коротких волнах. Подъезжаешь к Слюдяному на машине, и радио с FM и УКВ глохнет.
Долго я потом искал на базарах приёмник в машину, чтобы устойчиво брал короткие волны. Импортных таких не делали. Потому что и в Гонконге и на Тайване даже и представить себе не могли, что есть на земле ещё такие места, где приёмники не ловят FM. А наш «Урал авто» только хрипел и кашлял.
С телевидением не сказать, что было то же самое. Тут уж слюдянцы приспособились. Сооружали антенны-самолёты, которые на длинных металлических трубках возносили высоко в небо над посёлком. Укрепляя их потом длинными же растяжками. И можно было тогда, при известном напряжении и прилежности увидеть движущиеся изображения Первого нашего российского канала.
Но прогресс – явление неумолимое. И моногамность эфира над Слюдяным была поколеблена, а потом и вовсе разрушена установкой на центральной усадьбе спутниковой тарелки, а с ней и нескольких передатчиков, которые стали транслировать на десять километров вокруг ещё и Россию и Спорт.
В общем, умы сельчан стали растлеваться разномыслием российских государственных каналов.
И посетила меня в этой обстановке сумасшедшая мысль. Хоть я на своём ПМЖ и прививал себе навыки любви к простому физическому труду, хоть и пытался неумелым сквернословием интегрироваться в местное население, показать, что я «свой», но душа ко всему этому не лежала.
Когда выпадала свободная минутка, хватался за видеокамеру и снимал грозовое небо над Слюдяным, одинокую лошадь в степи. Свадьбу, если за год она вдруг у нас в посёлке случалась.
Сколько волка ни корми…
И вот – моя сумасшедшая мысль.
Приближался праздник 8 Марта. И я подумал: а не снять ли мне для местного населения фильму, которая женщинам в радиусе десяти километров от Теренсая будет подарком?
Снять, а потом и поставить магнитофон с записью в конторе у передатчика. Просто-то как! И женщинам радость.
И ко мне, к чужаку, возникнут почёт и уважение.
Ну, поскольку я уже в телевидении не одну собаку съел, то перед своей благотворительной акцией заехал в Теренсайский сельсовет, к председателю, Николаю Прокофьевичу Литвиненко, чтобы заручиться его одобрением и поддержкой. Получил и то и другое.
И предоставили мне возможность взять интервью насчёт любви к женщинам у простых рабочих Теренсая, а также – у работников среднего звена. И для телевизионного праздника предоставили мне лучшие творческие силы Теренсая – Нину Малых и Алексея Ковалёва. А ещё – пообещали встречу с бабушкой, которой уже, лет восемь, как отмечали столетний юбилей.
Нина Малых и Алексей Ковалёв для записи исполнения песен были приглашены в сельсовет. Я не ожидал увидеть чего-то поразительного. Самодеятельность – она и есть самодеятельность. Полноватая женщина будет петь под гармошку. Маленький концерт всегда украшает передачу. Даже, если это самодеятельность.
И вот – небольшой зал сельской администрации. Мои артисты – обыкновенные деревенские жители. Которые надели лучшие свои одежды, и пришли в сельсовет. Но это первое впечатление обыкновенности исчезло, растворилось, как только зазвучал баян Ковалёва и Нина Малых запела: «В лунном сиянии снег серебрится. Вдоль по дорожке троечка мчится…»
Живой звук! Без микрофона. Без компьютера. Баян – и песня старинная, русская, которая исполнялась удивительно приятным, задушевным, голосом…
Дуэт покорил меня сразу. Видео снимал одним, целым куском, чтобы не рвать фонограмму, переводил камеру то на Алексея, то на Нину, а сам уже думал, что неплохой у меня получается фильм, когда в нём будет присутствовать такое потрясающее в своей чистоте, естественности чудо исполнения…
Потом были интервью со столетней бабушкой и мужчинами Теренсая.
Бабушка оказалась в прекрасной форме. Рассказала о том, как пережила все лихие годы советской власти. Про коллективизацию, про которую до сих пор телевизор показывает нам, полные счастья, чёрно-белые художественные фильмы. – Только поженились, коровку завели, хозяйство, – рассказывала Дарья Семёновна Самойленко, как началась коллективизация. Пришли к нам, всё забрали. Даже кочан кукурузы… Потом – голод…
При разговоре присутствовали дочь Дарьи Семёновны, Наталья и любимый зять, Виктор.
Зять воспользовался случаем и поздравил жену и тёщу с женским днём, пожелал им здоровья.
В общем, набрал я для фильма материала. Дома смонтировал «на коленке». Два бытовых магнитофона, стыки, перезаписи – какое там качество! Но, в общем – всё смотрелось. Дело оставалось за немногим – отдать кассету в узел связи Теренсая, чтобы моя поздравительная программа вышла в эфир.
Но тут вышла заминка. Установку тарелок и передатчиков на конторе финансировал Теренсайский элеватор в лице директора Рудольфа Шульмана. И в узле связи наотрез отказались даже в руки брать мою кассету, если не будет на то личного распоряжения Шульмана.
Разрешение сельской администрации на благотворительную акцию на Шульмана не распространялось. Делов-то! Нужно найти Шульмана, прочитать в его глазах изумление и радость, получить разрешение – и бежать к телевизору, дожидаться премьеры.
А времени уже было к позднему вечеру. Нашёл я в сумерках дом Шульмана. Повезло мне – он как раз подъехал на джипе к воротам, и вопрос можно было решить уже тут, на месте.
И тут, на месте, я узнал своё место:
– Пришёл тут какой-то! – Ишь, чего захотел!.. Да, знаешь ли ты, что ничего никуда нельзя передавать в интересах госбезопасности!..
В общем, сделал мне Шульман краткий инструктаж о том, как нужно стоять на страже эфирных рубежей нашей Родины.
И было в подтексте: – Нашёлся тут! Катись-ка ты со своей кассетой подальше, откуда пришёл!..
Наверное, у него в этот день ещё были какие-то неприятности.
Вот и вся история с моим Поздравлением.
Спустя пять лет фильм всё-таки показали. Уже с крыши другой конторы. И где другой начальник, Ильдар Насыбуллин, ничего против этого не имел.
P.S. А Нине Малых на дуэты не везло. Алексей Ковалёв ушёл из жизни. Как рассказывали, у него был варикоз. И однажды, из баньки он шёл в дом в сапогах, и у него произошёл разрыв вены. Крови натекло полный сапог. Спасти Алексея уже не смогли. В автомобильной катастрофе погиб и другой её партнёр – Михаил Турманов.
Спустя пару лет встретил я знакомых из Теренсая. И зашёл разговор о старушке, Дарье Семёновне Самойленко. – Жива Дарья Семёновна, всё у неё хорошо, – сказали знакомые. Только вот её зять, Виктор, умер…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.