Регент задает тон

Регент задает тон

Его сын, будущий регент малолетнего Людовика XV, не унаследовал от отца пристрастия к мужчинам, напротив, он словно пытается доказать свою нормальность, падая в объятия бесчисленных любовниц: женщин из высшего света, женщин легкого поведения и простых субреток. С детства Филипп Орлеанский, по мнению Сен-Симона, «так привык к разврату, что не мог без него обойтись».

Возможно, здесь прослеживается влияние его наставника, аббата Дюбуа? Сначала учитель, затем друг, министр во время Регентства до того, как стал министром молодого Людовика XV, всю свою жизнь он остается связанным с Филиппом Орлеанским, который переживет его лишь на несколько месяцев. Аббат был предан Клубу роз, члены которого гордились своим безнравственным поведением. Сен-Симон описывает аббата Дюбуа так: «Аббат Дюбуа был худым мужчиной невысокого роста, невзрачным, он носил белокурый парик, и его лицо было как лисья мордочка… Все пороки боролись в нем: это был непрерывный бой. Скупость, распутство, властолюбие были его богами; коварство, лесть – его средствами; полное безбожие – его отдыхом; его принцип, соответственно которому – все средства хороши».

Королевский дворец создан для игр как разума, так и плоти. Общество образованное, культурное, свободомыслящее. Филипп умело рисует и немного пишет, но в основном он любитель искусства и меценат. Его коллекция – одна из самых больших в Европе, он сочиняет две неплохие оперы.

Во дворец можно войти с двух сторон. В правом крыле Зал мира, где дают балы от Святого Мартина до Филиппова поста и от Рождества до поста. В здании два театра, один – для комедии, второй – для оперы, у принцев здесь есть своя ложа. У регента их две: одна – чтобы смотреть спектакль, вторая – чтобы принимать своих любовниц. Один из театров легко превращается в танцевальный зал.

В южном крыле дворца небольшие апартаменты, отделанные по последней моде, которые привлекают всеобщее внимание. Это чувственный стиль рококо, как нельзя лучше подходящий для интимных ужинов. Филипп Орлеанский организует костюмированные балы и закрытые для публики вечеринки, о которых ходят скандальные слухи. Он весело проводит время со своими друзьями. Это темная компания, по большей части коварная, из которой он сделал попросту общество разврата и которую он сам не скрывает, называя открыто своих сотоварищей. Тем не менее для соблюдения видимости тайны члены банды придумывают себе псевдонимы. Брогли становится Бруйоном; Носе – Бракемардусом де Носендо. Они окружены танцовщицами и куртизанками.

Каждый приходит сюда ради любви, щедрого стола и вина, особенно вина из провинции Шампань, чье качество улучшил монах Дон Периньон. Позже Помпадур скажет, что «это единственное вино, которое оставляет женщин прекрасными». При дворе злоупотребляли вином, так как оно будит чувственность. «Оргии начинались лишь тогда, когда все были в состоянии радости после выпитого шампанского. Когда все были сыты и навеселе, когда бокалы взлетали в воздух, во время веселых разговоров и вакхических песен, женщины начинали рассказывать скандальные анекдоты – все это пробуждало чувства». Герцог Ришелье, всю свою жизнь бегавший за женщинами, как за дичью, охотно повествует об этом в своих мемуарах.

Что за пьесы играли во дворце? В основном это произведения маркизы Тенсин, любовницы аббата Дюбуа. Мелкопоместная дворянка, воспитанная в пансионе для девочек, она отыгрывается за свою безгрешную молодость. Она пишет для аббата «Скандальную хронику рода человеческого», сочинение, которое описывает известные сладострастные скандалы со времен греков, это и вдохновляет «комедиантов». В оперу включается балет, на сцене танцуют обнаженные юноши и девушки. Это танец, «который характер общества… сделал столь чувственным и который эти молодые люди исполняли в первобытном виде, то есть как люди, которые не знали, что такое одежда». Кроме праздников Адама мадам де Тенсин придумывает «игру флагеллантов», которую герцог Ришелье отказывается описывать, лишь вспоминает, содрогаясь: «Глубокой ночью весь двор развратников занимался самобичеванием». Позже она остепенится и будет держать литературный салон, который будут посещать Фонтенель, Мариво и… герцог Ришелье.

Мать Филипа мадам Палатин однажды не ему ли сказала: «Вы любите по-своему, для вас пойти на любовь – как сходить на стульчак». Он поистине продемонстрировал французам, каким безудержным может быть веселье.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.