Загадки Черёмошек

Спорное дело о лишних землях. Для начала немного о событиях, о которых за прошедшие без малого четыре сотни лет никто и не вспоминал. Трудно сказать почему…

В 1620-х гг. окольничему Артемию Васильевичу Измайлову принадлежала небольшая деревня Ащепкова по обе стороны Стрыгина оврага и по правую сторону его притока Гостевского оврага. В ней было два двора крестьянских, «пашни паханые добрые земли 3 четверти, да перелогом и лесом поросло 48 четвертей в поле, а в дву потому ж, сена по обе стороны речки Котла 100 копен, лесу 10 дес.». Деревня находилась между землями села Зюзина (боярина князя Алексея Юрьевича Сицкого) и пустоши Боташовой, подмосковного поместья Матвея Тимофеева сына Измайлова, племянника Артемия Измайлова, старшего сына его младшего брата Тимофея Васильевича.

И деревню Ащепкову, и пустошь Боташеву пересекала старинная дорожка, называемая и Шаболовской (так как, идя из Москвы, проходила через земли сельца Шаболова), и Ясеневской (так как через Шаболово шла в село Ясенево). Не раз проезжая по этой дороге в Москву из поместной деревни Ащепковой, сын Артемия Измайлова Андрей пришел к выводу, что владелец сельца Шаболова пользуется землями сверх своей дачи. Его поддержал в этой уверенности князь Юрий Андреев сын Сицкой, родственник тогдашнего зюзинского владельца князя Алексея Юрьевича Сицкого.

И в 1623 г. стольник Андрей Артемьев сын Измайлов, совместно с Юрием Сицким, ссылаясь на отсутствие у него подмосковного поместья, подал государю челобитную на владельца деревни Шашеболцовой князя Богдана Долгорукого, «что он владеет лишнею землею в деревне Шашеболцове с пустошми», и просил отдать лишнее ему. В следующей челобитной Измайлов написал, что, узнав в том же 1623 г. о том, что писец Владимир Вешняков и подьячий Илья Перелякин посланы межевать межу села Даниловского, смежного с землями сельца Шаболова, Измайлов «ездил за писцами, чтоб та лишняя земля сыскана, и Володимер Вешняков мне, холопу твоему, указал, что у князь Богдана лишняя земля есть». Интересно, что в описании межи в 1623 г. писец Вешняков лишней земли не записал. Вот как писцы Владимир Вешняков да подьячий Илья Перелякин описали межу сельца Даниловского.

Двигаясь от речки Котла, по левую сторону от межи сельца Даниловского на правом берегу Чернцова оврага и речки Вздериношки писцы отметили землю «вотчины Симонова монастыря деревни Котелской». Выше по Чернцову оврагу находилась «земля Тимофея Васильчикова пустоши Коруниной», известная позже как деревня Коршунова. Миновав Чернцов овраг, который уходил влево, межа поворачивала старым межником вправо. Отсюда межа шла до Челбыжина оврага, и слева, как отметили межевщики, находилась «земля князя Богдана Долгорукова деревни Шашеболцовой». Далее межа поворачивала направо, по дороге, «что ездят из Шашеболцова в Москву». Слева, за водомоиной Челбыжина оврага, писцы отметили пустошь Старое Кадашёво, что входила в земли Донского монастыря сельца Семёновского…

Андрея Измайлова вскоре послали на службу в Ливны, а пока он ездил, челобитная его… затерялась.

В 1627–1629 гг. на этих землях был другой писец – Фёдор Пушкин со товарищи. Он тоже не нашел лишней земли у Долгорукого. Но при этом надо отметить, что ни Владимир Вешняков в 1623 г., ни Фёдор Пушкин в 1627 г. не отмечали при межевании пустоши Черёмошки, а ведь именно там она позже объявилась.

В столбцах (документы и дела, сформированные в архиве древних актов) имеется два спорных дела, разделенные полусотней лет. В одном из них сообщается, что Черёмошек не было и в 1577 г. «…по платежным книгам Московского уезду, каковы сысканы после пожару платежные книги 85 (1577) году за рукою Микиты Горелкина селца Шашеболцова и пустоши Черёмошья не сыскано ж»¹¹⁰. Значит, общепринятая гипотеза об уничтожении Черёмушек в годы Смуты несостоятельна.

Исследование спорного дела помогло восстановить канву событий, узнать о челобитной Андрея Измайлова. И кто знает, не подай он челобитной о лишней земле у Богдана Долгорукого, не узнал бы об этом Венедикт Махов и не появилась бы – по его инициативе – пустошь Черёмошье. Но Махов узнал и решил перехитрить Измайлова. Время у него было.

Когда в 1629 г. стольник Андрей Артемьев сын Измайлов вернулся со службы, ему в Поместном приказе выдали память, что челобитная его была подана, но… сгорела.

В те же годы на землях, соседних с интересующими Измайлова землями, появился новый владелец Афанасий Прончищев. Начав оформлять права собственности на наследную отцовскую пустошь Козину, он также завладел в 1628 г. деревней Елистратьевой «по памяти из Поместного приказа за приписью дьяка Венедикта Махова» (кому деревня принадлежала до того, Махов в памяти не записал). Тогда же Прончищев приобрел и пустошь Сарафанову, тоже ничейную. За время оформления документов на эти ничейные земли Прончищев сблизился с дьяком Венедиктом Маховым, служившем в Поместном приказе с 1622 г. и знавшем, конечно, о содержании челобитной стольника Андрея Измайлова¹¹¹.

Не без подсказки Махова в октябре 1630 г. Афанасий Прончищев подал челобитную с прошением отмежевать от князя Богданова подмосковного поместья от сельца Шашебелцова, что сверх своей дачи он владел, обводную пустошь Черёмошье. Не зря же к своей челобитной Прончищев припустил и Венедикта Махова, чтобы продали им пустошь в общее владение, – как видно, в благодарность за идею.

Для поиска неизвестной прежде обводной пустоши Черёмошья накануне подачи челобитной был срочно прислан писец Фёдор Уваров со товарищи, который 19 сентября 1630 г. нашел-таки «лишнюю» землю, назвал ее пустошью Черёмошье да прихватил еще два поля у князя Долгорукого: одно – с посеянной озимой рожью, другое – вспаханное для яровой пшеницы.

Решение о покупке было получено очень быстро: Махов успел в том же 1630 г. купить свою половину – и сразу в вотчину. А Прончищев свою половину не спеша приобрел в следующем 1631 году.

Спохватились и князь Богдан Долгорукий, и Измайлов – стали писать челобитные государю. Но их челобитные знакомые Махову дьяки «волочили», и положительного решения жалобам не было.

Богдан Долгорукий в мае 1631 г. в челобитной, обращенной, как положено, государю, жаловался, что Махов и Прончищев поля у него отняли: «…а што оне назвали обводной пустошью и та, гсдрь, земля не пустошная, та, гсдрь, земля полевая, а такой, гсдрь, пустоши не бывало тут нигде… а как, гсдрь, были писцы в Московском уезде Первоя Валадимер Вешняков да дьяк Ондрей Строев, а вдругорядь был писец Фёдор Пушкин, да тот же дьяк Андрей Строев, и за мною, гсдрь, никаких пустошей не нашли и лишние земли за мною не сыскали ж ни единой чети. А Веденикт, гсдрь, Махов, умысля с Афонасьем Прончищевым, прислал в то мое поместьеце подмосковное селцо Шашеболцово сверх двоих писцов обмерить – Фёдора Уварова, а они, гсдрь, у меня отняли мало не всю землю полтретья поля, а мне, гсдрь, только оставили половину одново поля у селца Шашеболцова, а не против моей дачи ста чети. А Веденикт, гсдрь, в ту пору в Поместном приказе сидел сам, а мерщика, гсдрь, послал он без твоего, гсдрь, указу на ту мою землю Фёдора Уварова, и тот, гсдрь, Фёдор отнял у меня тое мою полевую землю и отдал Офонасью Прончищеву, и Офонасей, гсдрь, тое мою землю с Ведениктом Маховым розделили пополам без твоего гсдрева указу, и купчие вотчинные в Поместном приказе взяли оне на ту мою землю…»¹¹²

Андрей Измайлов 18 сентября 1632 г. подал челобитную вместе со стольником Юрием Андреевым сыном Сицким, родственником тогдашнего зюзинского владельца боярина князя А.Ю. Сицкого, с жалобой на то, что их прежнюю челобитную о лишней земле в подмосковном поместье Богдана Долгорукого, поданную в Поместный приказ, дьяк Андрей Строев использовал по-своему: отдал дружку своему дьяку Веденикту Махову и Афанасию Прончищеву… «Назвали, гсдрь, Веденикт Махов и Офанасей Прончищев тое лишнюю землю обводною землею, а та, гсдрь, земля – лишняя, а не обводная. И писцов было, гсдрь, обвесть ее негде, потому что она в полях князь Богдановых Долгорукова, а то кабы, гсдрь, та обводная земля и она бы была за полями, а не в полях…»¹¹³

Жалобы их застряли в Поместном приказе среди друзей Махова, а сам Махов сразу же поставил на своей половине два двора с деловыми людьми – так возникла деревня Черемха. А в мае 1632 г. Махов отбыл на новую службу: его назначили с князем Григорием Константиновичем Волконским на Валуйку на посольскую крымскую размену, где он и пробыл до 1634 г. А в 1635 г., до августа, скончался.

В спорном деле записано: «И Венедикта Махова не стало, а та ево вотчина, что ему продана вопчую с Офанасьем Прончищевым полпустоши Черёмошья 60 чети за долг, по гсдреву указу в нынешнем во 144 (1636) году отдана думному дьяку Фёдору Лихачёву»¹¹⁴. И сколько потом ни жаловались и Андрей Измайлов, и князь Богдан Долгорукий, положительного решения по своим челобитным они так и не получили. Более того, межа, проложенная Фёдором Уваровым, после упомянутого государева указа стала считаться законной.

В те же годы резко изменилось положение Измайловых.

Андрей Артемьев сын Измайлов – второй сын окольничего и дворецкого Артемия Васильевича Измайлова, известного всегда заслугами и верностью престолу.

Артемий Васильевич отличился в обоих ополчениях времен Смуты. В 1619 г. он участвовал в успешном заключении Деулинского перемирия с Польшей, а затем был отправлен «в Польшу для принятия из плена государева родителя Филарета Никитича, и по возвращении получил необыкновенную и примечательную награду. Михаил Фёдорович благословил его Св. животворящим крестом с мощами и с похвальною заслуг его надписью». Царское «жалованье и благословение, и по нем детям его и внучатом и правнучатом и роду их» придавало уверенности в делах детям окольничего Измайлова. Может, поэтому Андрей Измайлов так настойчиво слал челобитные государю.

Но в феврале 1634 г. после неудачного взятия Смоленска и унизительного отступления от города, где окольничий Артемий Васильевич Измайлов был вторым воеводой у боярина Михаила Борисовича Шеина, оба полководца, как изменники, положили головы на плаху. Пострадали и дети Артемия Измайлова. Старший, Василий, бывший вместе с отцом в Смоленске, обезглавлен вместе с отцом. Младший, Семён, привезший государю ложную весть о победе под Смоленском, высечен и сослан. И Андрей, можно сказать, был сослан. Известно, что он закончил жизнь в 1645 г. воеводой в Сургуте. Но у него остались дети и внуки, продолжившие линию старшей ветви Измайловых.

Кстати, тогда же в 1634 г. «изменничье Ортемьево подмосковное поместье Измайлова отказано боярину князю Олексею Юрьевичу Ситцкому к подмосковному его поместью ко 137 четям с полуосминою пуст. Ощепково, по обе стороны речки Котла, а в ней 2 места дворовых крестьянских»¹¹⁵.

Так претензии Андрея Измайлова на лишние земли князя Богдана Долгорукого окончились неудачей. Но их заняли другие претенденты, более искушенные в приобретении земель.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.