3.2. ФИЛОСОФСКИЕ МЕТОДЫ ПОЗНАНИЯ В ТЕОРИИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

Определяющую роль в научном познании играют методы и средства исследования. Метод научного познания в социальной работе – это совокупность приемов, процедур и операций эмпирического и теоретического познания социальной реальности. Метод определяется исследуемой социальной проблемой, исходной теорией и общеметодологической ориентацией. В соответствии с различными специфическими уровнями социальной реальности, составляющей предмет исследования, используются различные методы исследования.

Среди теоретических методов познания в теории социальной работы наряду с коммуникативными и логическими методами следует особо выделить философские методы.

При этом отметим, что коммуникативные и логические методы рассматриваются в специальной литературе достаточно широко. Осмысление использования философских методов познания, напротив, представлено в основном в зарубежной специальной литературе, хотя российские ученые неоднократно упоминают о необходимости применения этих методов в теории и практике социальной работы.[16].

Так, немецкие ученые П. Гекелер, Т. Вальтер и Ф. Вармбрунн рассматривают возможности использования диалектического, феноменологического и герменевтического методов в теории социальной работы.

Немецкий исследователь Т. Вальтер (Walter Th) предпринял попытку определить значение феноменологии для теории социальной работы. Основной идеей феноменологии, как известно еще со времен ее обоснования Эдмундом Гуссерлем, является призыв «к самим вещам». Теория социальной работы знакома с ней преимущественно в понимании американской социальной работы, когда говорится, например, о таких рабочих принципах, как «начинать с того момента, где находится группа», « акцентированная направленность», «не осуждать», «сначала только наблюдать – без предубеждений и объективно», ни в коем случае не выносить поспешных решений и никогда не действовать вслепую».

Все это, по мнению Т. Вальтера, близко основной феноменологической направленности, в соответствии с который мы должны постараться позволить объектам самим проявить себя и при этом отказаться от каких бы то ни было собственных интересов и комментариев. Только так и только тогда объекты смогут предстать такими, какими они являются по своей сущности на самом деле. Эти принципы разрабатывались философами–феноменологами конечно же не специально для практицирования социальной работы, речь идет в целом об обосновании теоретико–познавательных возможностей (как например, в работах самого Гуссерля), а также о применении феноменологии в качестве метода.

Можно согласиться с выводами, которые Т. Вальтер делает относительно феноменологии в теории социальной работы:

1. Феноменология имеет освобождающий момент, в котором она посредством определенного взгляда на вещи может себя освободить от идеологий , теорий, мнений и таким образом сделать возможным непредвзятое обхождение с данностями. Феноменология содержит в себе критический момент, который может привести к новым способам видения и обхождения с определенными феноменами. Для социальной работы наших дней в этом заложен шанс – например, в отношении темы «Европейская социальная работа».

2. В дополнение и во взаимосвязи, например, с эмпирическим исследованием феноменология помогает рассмотреть данность насколько это возможно всеобъемлюще. Наряду с функциональной и квантитативной вещественностью какой–либо данности, феноменология описывает также их качественные стороны, оцениваемость и осмысливаемость, которые в них заложены, и она пытается постичь их сущность.

3. Феноменология в социальной работе всегда может быть только одним из методов в ряду других и нуждается в дополнении (развитии). Теоретикам социальной работы необходимо учиться творчески использовать феноменологический метод с той целью, чтобы не останавливаться на отдельных случайных наблюдениях и развивающихся на их основе теориях и практических методах.

Российскими и зарубежными учеными также рассматривалась проблема применения диалектики в теории и практике социальной работы. Необходимость рассмотрения диалектики как составной части философского знания обусловлена, во–первых, тем, что в социальной работе чрезвычайно важно видеть и понимать диалектику социальных процессов, всей общественной жизни, диалектику познавательной деятельности личности и коллектива. Из бесконечно богатой по своему содержанию диалектической проблематики, на наш взгляд, существенно важными являются: а) различение объективной и субъективной диалектики; б) уяснение основных принципов всеобщей взаимосвязи и развития; в) представление об основных диалектических закономерностях, о соотношении законов диалектики и законов науки.

Наконец, по мнению автора концепции, социальному работнику необходимо уяснение диалектики понятий социальной работы в контексте категорий философии.

Немецкий ученый П. Гекелер ( P. Gekeler), подчеркивая, что в диалектике речь идет о том, чтобы рассматривать вещи с различных сторон и при данных условиях узнавать их в их противоречивостях, ограничивает использование диалектического метода процессом разрешения конфликтов.

В процессе формирования теории социальной работы диалектическая парадигма имеет большое значение, так как социальная работа по своей сущности и в своем генезисе определена диалектически остается таковой. Как иначе можно было бы понять перманентную амбивалентность социальной работы, с одной стороны, и общества – с другой? В практической социальной работе, например, известны противоречия между принципами управления, администрирования и собственными профессиональными ценностями; другие проявления амбивалентности следующие: отдельный человек и группа, руководство и работа в команде, профессиональная деятельность и семейные обязанности, настоящее и будущее и т.д.

Антиномия «индивидуум–общество» проявляется в социальной практике во множестве граней. Она исходный, поворотный и основополагающий пункт в совокупном мышлении и действии (теории и практике) в социальной работе. При отсутствии этой антиномии социальная работа была бы ненужной.

П. Гекелер отмечает некоторые особенности, присущие данной антиномии:

• противоречие между собственными представлениями о нормах и ценностях и нормами и ценностями, принятыми в обществе;

• готовность безработных работать, с одной стороны, и отсутствие найти работу, с другой;

• противоречие между собственной и чужой картиной мира, решаемое в процессе рефлексии;

• дискуссия относительно личностной предрасположенности и влияния окружения клиента при оценивании человеческого поведения;

• противопоставление «беспомощного» (профессионального) помощника как представителя государственной власти и «хитрого» клиента»;

• точное соблюдение законов, с одной стороны, и их недостаточная разработка, с другой;

• оправдание ожиданий от социального работника со стороны администрации и клиента.

В целом, можно сделать вывод о большом значении диалектического способа мышления для теории и практики социальной работы: понимание социальной работы как практического и теоретического поля с многочисленными противоречиями требует помогающего подхода, который дает возможность правильного восприятие этих противоречий, и, по возможности, преодоления их. В качестве помогающего подхода, который делает возможным преодоление данных противоречий, и предполагается диалектическое мышление, в процессе которого предоставляется возможность корректировки определений различных типов помощи, уточнения терминов, например, социальной работы, и ситуаций их употребления.

Как отмечал А.Ф. Лосев, особенностью диалектического метода является реализация принципа раздельности в тождестве, тождества в раздельности, в различии, что обеспечивает жизненность и органичность, как диалектического предмета, так и феноменологического метода. Поэтому в данном случае решается задача дать смысловую картину самого предмета, описывая его таким методом, как этого требует сам предмет. Можно предложить комплексный диалектико–феноменологический подход, который позволяет «проанализировать слово до конца, вскрыть всю систему категорий, которой работает человеческий ум, во всей их тесной срощенности и раздельном функционировании».

Примером комплексного диалектико–феноменологического подхода к проблемам формирования терминологической системы предметного языка социальной работы является исследование понятия–феномена «социальная работа». Например, в «Энциклопедии социальной работы» раскрывается эволюция термина «практическая социальная работа». До 1970 г. В зарубежной практике этому понятию давались разные определения (открытие знака в существующих формах представлений): с точки зрения методологии – работа с клиентом, работа с группами, в общинах; с точки зрения ее направленности – социальное обеспечение детей, семейные услуги, медицинская социальная работа, психиатрическая помощь, работа в исправительных учреждениях; в зависимости от контингента или проблемных групп – работа с бедняками, инвалидами, душевнобольными или умственно отсталыми, с детьми, лишенными ухода, алкоголиками. Постепенно эти узкие и специализированные подходы трансформировались в современный, более широкий и общий взгляд, обусловивший появление в 1970 г. самого термина «практическая социальная работа» (присвоение знака). Сущность практической социальной работы заключается в том, чтобы содействовать оптимальной адаптации людей, семей и групп населения к своему окружению.

Эволюция термина «практическая социальная работа», имевшего комплексное содержание и обозначавшего определенную профессию, происходила параллельно с развитием самой профессии. Роль социального работника приобрела все большую самостоятельность по мере того, как шло время и накапливались новые знания. В современной практической социальной работе можно различить все раннее существовавшие направления (расширение) – и методологическое, и целевое, и ориентацию на определенные группы. Но сегодня все они связаны с деятельностью социальных работников, которую те ведут в различных объединениях, общинах и в рамках частной практики. Они имеют дело со всеми человеческими проблемами, касающимися индивида, семьи и определенных групп.

Таким образом, диалектико–феноменологический подход способствует выявлению сущностных взаимосвязей в их тождестве и противоположности, определяя тем самым основные тенденции формирования тезауруса теорий. В процессе приобретения словами актуального смысла теряется их неопределенность и многозначность, происходит фиксирование смысла в адекватных понятийных выражениях (высказываниях). Посредством этого результату мысли сохраняются в форме знания.

Как известно, герменевтика понимается искусство толкования текста. При этом текстом может все, что содержит смысл, который необходимо раскрыть, например, ключевые слова; в целом речь идет о понимании и смысле. Назовем положения герменевтике: первостепенное внимание к человеческой коммуникации, реализующейся среди языка; движение в герменевтическом круге как интерпретация, позволяющая расширить горизонты понимания; диалектика вопросов и ответов, реализуемая в диалоге; единство понимания и его применения, т.е. практики. Эти положения определяют и значение герменевтики в формировании прикладной социально–гуманитарной теории.

Ф. Вармбрунн (F.Warmbrunn), исходя из этих классических положений, выделил в качестве решающих такие ключевые слова, как «Понимание» и «Смысл». Именно с ними постоянно имеют дело как в практической, так и в теоретической работе, тогда, например должен быть истолкован тот или иной закон. Прежде всего, профессиональное понимание требуется в процессе повседневной работы с клиентом, без этого невозможно предоставление адекватной помощи. Тем больше автора концепции поражает недостаточное использование теоретического наследия герменевтики в социальной работе. В течение десятилетий социальные работники учились применять статьи законов, использовать комментарии, которые при этом мало соотносились с юридической герменевтикой. То же самое можно сказать и о теологическом толковании мировоззренческих основ религиозных благотворительных союзов и т.д.

В российской научной литературе также говорится о том, что теоретику и практику социальной работы необходимо овладевать герменевтическим методам познания и организации социальной работы, ибо результаты его не похожи на научные истины, добытые традиционными способами научного постижения. В то же время, сложное социально-гуманитарное содержание социальной работы возможно выразить лишь на основе синтеза социально-научных, а не просто научных понятий, экзистенциалов, социальных норм и аксеологических определений. В связи с этим необходимо овладеть культурой понимания, которое рассматривается не просто как метод познания, а как основное определение человеческого существования, без знания которого нельзя понять жизнь общества и Человека.

Понятие «социальная картина мира» «делает шаг от теории к жизни, так как оно мене абстрактно, чем понятие «теория» и представляет собой теоретико-мировоззренческий конструкт, способный выступить одновременно как форма и духовно-теоретического, и практически–духовного освоения мира». Созданный в тот или иной момент образ общества остается адекватным реальности при условии его последовательной корреляции с учетом внутренних стимулов постоянного обновления общественной жизни. Одним из таких стимулов является взаимодействие объективного и субъективного элемента: с одной стороны, необходимо соответствия исторически сложившихся общественных отношений и производных от них форм мышления и деятельности субъекта на каждой ступени социального развития. С другой стороны, эти формы мышления и деятельности реализуясь в практическом преобразовании общественной среды, формируют новые отношения в обществе, которые, в свою очередь, способствуют развитию новых требований характеру мышления и деятельности людей.

Основой социальной картиной мира, как подчеркивается в научной литературе является возможность более или менее свободного толкования унаследованной культуры, которая рождает многочисленные варианты осмысления людьми их отношений друг с другом. В связи с этим, на наш взгляд, следует более подробно остановиться на понимании адекватности социальной картины мира определенному моменту общественного бытия. Говоря об индивидуальных представлениях человека и его жизненных ориентациях, Э. Фромм отмечал, что мир человека становится осмысленным, когда его представления согласуются с тем, что его окружают. Социальная картина мира выполняет свою психологическую функцию, даже в том случае, если она не правильна, а совершенно правильной она никогда не бывает. Однако она всегда достаточна, чтобы служить жизненным целям. И пока жизненная практика свободна от противоречий и иррациональности, такая картина мира может действительно соответствовать реальности. Этот вывод имеет значение и для исследования социальных и социально–гуманитарных теория (и теории социальной работы, в частности), в основе которого лежит социально–философское осмысление реальности. В том случае, если практика изменяется настолько, что старые представления ей уже не соответствуют, а результаты деятельности не дают ожидаемых результатов, наступает кризис, прежде всего кризис ценностных ориентаций и теоретических установок, что приводит к росту сомнений в способности науки адекватно описать и однозначно предвидеть развитие общества, создает впечатление хрупкости социальной картины мира. Необходимо новое прочтение накопленного обществом духовного богатства.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.