Фитоморфные образы хозяев леса

110

Живые деревья

Tukat lev?lleh ei oldu nikonzu. A nyg?i kui tukkii piet?h ga… Tukkii ei pid?s nengaleite, en tiije… Enne tukkoa ei k?skietty tuulen selg?h pe?ste?. Tukku gu tuulen selg?h puuttuv, men tiije miittumah puuh puuttuv. Puuttuv sie, on kaksi puudu er?sty nengaleite rinnakkai. Sit tuulel sid? lekuttav, v?dz?it?v, sit mugagi rubiet el?m?h, v?dzizem?h. Enne kuolet…

Meij?n t’otka, maman siz?r, mecc?h meni, koivu da leppy oldih (vai Henno hoabu) punaldettuhes nengaleitten. Ei fotkal, died’?l, died?l meij?n, vai t?dil lienne, en musta kudoal. Sit sid? kiskoi, kiskoi: “Mid?bo, sanou, nyg?i riput, et anna?“ Sit i pe?zi, l?hti. Dai rudzu roiteh: “Sin? minun akal pe?n leikkait“. Yksi puu j?i seizomah, a toizen h?i leikkai. Vot… Dai puut ollah el?v?t vikse. “Sin?, – sanou, – minun akal pe?n leikkait“… Enne muga oli…

Волосы распущены никогда не были. А сейчас как волосы держат дак… С волосами так не надо бы, не знаю, но… Раньше волосы нельзя было на ветер пускать. Волосинка как на ветер попадет, кто знает, на какое дерево она упадет. Попадет, а там два каких-нибудь дерева рядом. Ветром их качает, скрипят – вот тогда так и будешь жить – скрипеть. Раньше умрешь…

Наша тетка, мамина сестра, в лес пошла. Береза и ольха были (или осина), обвились между собой. Не у тетки, у деда, у деда нашего, или у тети – не помню хорошенько, у кого. И она ее дергала, дергала: «Что теперь, – говорит, – держишься, не сдаешься?» И отпустило, вышло. И скрип раздался: «Ты моей жене голову отрезала!» Одно дерево осталось стоять, а другое срубили. Вот… И деревья, видимо, живые. «Ты, – говорит, – моей жене голову отрезала!» Раньше так было.

ФА. 3363/5. Зап. Иванова Л. И. в 1997 г. в с. Ведлозеро от Мининой К. Ф.

111

Нарядные елочки как предвестники счастливой жизни

Vot se akku jo kuollun, Judakon Nasfan moamah. Meile vie t?s alahan elettih. Se h?i sanoo. H?n mecc?h l?hti. L?hti moarjah, l?hti mecc?h. Menen mecc?h, – sanou, – ga kuuzahikko on, t?m?n korgevus ollah kuuzahaizet, pienet. No on i suuret puut, ga net pienet puut suurien segas. I net on gu sulkul selgitetyt net kuuzahaizet. Sulku on h?i, on gu sulkun ploanoa ped?h?izet pe?l ploat’t’oa liho min – muga kai net selgitetyt on. Min?, sanou, p?ll?styin: “Oi-joi-joi, nu kunna min? tulin. Vierahal moal, da mid? nyg?i on nenga selgitetty“. Sit minul, mec?s minul rubezin, sanozin, istuimukseh kannol da itkem?h. A mec?s, – sanou, – min? en n?i, a minule sanou: “Raha! ?l? varaida, n?m? min? ozutan sinule elaigan t?m?n, – sanou. – Kodih m?nett?, da t?m? voinu loppih, sit rodih kai rahvas selgitetyt nengomih ploafoih da sulkuh, ylen hyv? rodieh elaigu. A varai ?l?, – sanou, – ?l? itke, ?l? varai“…. Sit, sanou, istuin sit, istuin da loppi h?n sanondan, da min? kodih d’?rilleh, engo moarjat soan, engo… A kaco, sit j?lles voinoa mi hyv? rodih ele?, sulkus rahvasgi k?velt?h da villaizes da selgit?h, kaco, kui hyvin… Sen h?i kuuli mec?s, mecc? sanoi. Se mec?niz?nde sanoi. A h?i sanoi: “Min? en n?ge, a minule sanou: “?l?, raha, varai, en koske sinuuda. A min? sinule sanon: m?net kodih, rubiet, hyvin el?t“.

Та женщина уже умерла, мать Юдаковой Насти. У нас еще здесь внизу жили. Это она рассказывала. Она в лес пошла. За ягодами пошла, в лес пошла. Иду в лес, – говорит, – ельник такой, вот такой высоты елочки, маленькие. Но есть и высокие деревья, а те маленькие деревья среди больших. И они словно бы в шелка одеты, эти елочки. Шелк есть ведь, ну словно бы шелк, шелковые платья на сосенках одеты или что – так они одеты. Я, говорит, испугалась: «Ой-ой-ой, ну куда я пришла. На чужую землю. И почему они так одеты?!» Тогда я, – говорит, – села на пенек и заплакала. А в лесу я, – говорит, – не слышу, а мне говорит: «Раба! Не бойся, это я тебе жизнь показываю. Домой пойдете, а эта война закончится, и тогда все люди будут одеты в такие платья и шелка, очень хорошая будет жизнь! А не бойся, не плачь, не бойся», – говорит… Потом, говорит, я посидела-посидела, кончило оно говорить, да я обратно домой, ни ягод не собрала, ни… А потом, посмотри, после войны хорошо стало жить, в шелках люди и ходят да в шерсти, да одеваются как хорошо… Это она в лесу слышала, лес сказал. Это хозяин леса сказал. А она говорит: «Я не вижу», а мне говорит: «Не бойся, раба, не трону тебя. А я тебе говорю: пойдешь домой, будешь хорошо жить!»

ФА. 3024/46. Зап. Ремшуева Р. П. в 1987 г. в д. Святозеро от Моисеевой М. Г.