Поклонение карелов водным божествам

Наиболее архаичные воззрения карелов сохранили эпические песни и заговоры, так как именно эти жанры исследователи начали записывать в первую очередь. В них встречаются такие имена водных хозяев-покровителей, как Ахти (Ahti), дева Велламо (Vellamo), Ику-Турсо или Турсо (Iku-Turso, Turso). Руны рассказывают о сотворении земли и небесных светил из яйца водоплавающей птицы, и процесс этот происходит не иначе как в водном пространстве[500].

Самое первое упоминание финских и карельских божеств воды, которым поклонялись в I половине II тысячелетия (и не только воды, но и других стихий) встречаются у М. Агриколы, известного проповедника христианства среди финно-угорских народов. В предисловии к переводу Псалтыри, написанном в 1551 году, он указал на поклонение народа одиннадцати языческим богам хяме и двенадцати карельским. И хотя М. Агрикола представил Ахти, «принесшего в воду рыбу»[501], как божество, которому поклонялись финны, на наш взгляд, имеются все основания считать, что оно было знакомо и карелам, так как это имя достаточно часто встречается в карельских эпических песнях именно в той же ипостаси, что и в финских. В мировоззрении этих родственных народов он выполнял одну и ту же функцию.

Ю. Крон в своей монографии, изданной в 1869 году, нарисовал следующую картину с лёгким налётом романтизма: «Высшими водными правителями были Ахти или Ахто и его жена Велламо. Ахти – это царственный старик с травянистой бородой, одетый в мантию. Водного властелина именуют также хозяином воды, королем воды, правителем „ста морских ям“. Ахти и Велламо живут в Ахтола. Их жильё находится на дне моря, на конце туманного мыса, на верхушке острова, укутанного дымкой. Там, под глубокими волнами, на черной земле, стоит маленький домик, тесная комнатка пестрая… Но они не всегда живут только в этом месте; и Ахто и Велламо часто ходят осматривать свои владения, все принадлежащие им земные воды»[502].

Как греческий Посейдон или римский Нептун, эпическое божество Ахти в воображении людей представало чаще всего в виде величественного, могущественного старика с льняной бородой (Ahti liinaparta, ruokoparta). Но, к примеру, ингерманландцы считали, что Ахти может показываться в виде тюленя. Карелы могли представить его в виде какой-либо благородной рыбы, сига или лосося. Часто именно в такую рыбу превращается единственная дочь подводных правителей, водяная дева, в сюжетах эпических песен о сватовстве Вяйнемёйнена. Мудрый старец не узнает в пойманной рыбе девушку, единственного ребенка Ахти и Велламо («Ahin lasta ainoasta, Vellamon vetist? neitt?»), и остается в одиночестве.

М. Хаавио в своей работе подробно представил точки зрения финских ученых на этимологию имени Ахти[503]. Л. Дифенбах в 1846 году, а затем М. А. Кастрен в 1853 году проводили параллели к праязыку и доказывали, что Ahti является однокоренным к санскритскому слову, обозначающему «море». К. А. Готтлунд в 1853 году прибавляет, что «ahti» в языке среднеамериканских индейцев значит «вода». То есть они отождествляли само божество Ahti с морем, водой. Особое мнение было у К. Крона: он писал в 1907 году, что поскольку в эпических песнях встречаются Ahti и ветра, и леса, и земли, и воды, поэтому «ahti» значит просто «дух, хозяин» (haltija). Т. Е. Кастрен в 1915 году вообще возводил происхождение имени Ахти к имени героя-викинга Ahti-haric.

Но, безусловно, правы те финские ученые, которые придерживаются точки зрения, что Ahti – это бог воды. Именно таким он предстает и в карельских эпических песнях, и в заговорах, и у М. Агриколы, который писал о народе хяме, считавшем, что Ахти принес людям рыбу: «ia Achti wedhest Caloia toi»[504]. Ахти в первую очередь был богом-покровителем рыбаков, но в то же время и богом-хранителем и владельцем огромных богатств водного царства, открывшим человеку доступ в свои кладовые. И богом-целителем, прощающим ошибки и прегрешения и освобождающим от болезней, приставших от воды. Это божество глубоко и повсеместно почиталось.

В мифологической прозе образ Ахти всречается очень редко. В былинке, записанной Э. Леннротом в 1836 году, рассказывается, как Ахти услышал плач пастуха, уронившего в реку свой нож. Хозяин воды выплывает и предлагает сначала золотое, затем серебряное орудие. Но честный пастух берет только свой нож, а затем в награду получает все три[505].

Жена Ахти Велламо чаще всего присутствует в карельских эпических песнях в сюжете об игре Вяйнемёйнена на кантеле. Описанию ее образа присуща наиболее яркая цветопись[506]. Она в синих чулках и красных повязках выходит на берег слушать чудесные звуки, и ее присутствие воспринимается как высшая похвала музыканту.

С водной стихией связывается и образ главного героя эпических песен Вяйнемёйнена. Одни из первых финских исследователей X. Г. Портан и К. Ганандер считали, что в основе его имени лежат две грамматические основы: водная и женская, «vein+emoinen», то есть мать воды. По мнению E. Н. Сетеля, хозяин воды Вяйнемейнен (vedenhaltija V?in?m?inen), плавая в воде, создал землю[507]. Хотя в самих эпических песнях Вяйнемейнен хозяином воды не называется. В списке М. Агриколы он представлен как творец песен: “Ainem?inen wirdhet tacoi“, и здесь сразу возникает параллель с русским Садко, хотя еще В. Я. Пропп вполне справедливо указывал на своеобразие художественного образа певца, созданного в былине: «Герой ее, Садко, не богатырь, и не воин, он бедный певец-гусляр. Это не мифический певец типа Вяйнямейнена, но и не скоморох…Это – настоящий художник и, как тип певца, он несомненно историчен»[508]. Большинство ученых не поддерживают точку зрения о присутствии в образе Вяйнямейнена женской основы. Но с другой стороны, именно «почитание духов-матерей (ава) воды, огня, ветра, земли, поля и других небесных и земных объектов и явлений окружающей природы является характерной особенностью финно-угорских народов Поволжья и Приуралья. Оно восходит к культу Богини-Прародительницы всей Природы и сформировалось в условиях материнско-родовых отношении»[509].

Ещё одним представителем древних божеств, имеющих отношение к воде, является Турсу (Tursu), или Ику-Турсо (Iku-Turso), имя которого также встречается в карельских и финских рунах. В Псалтыри М. Агриколы он представлен как бог войны: «Turisas annoi Woiton Sodhast» («Tursas дал победу в войне»). В этом случае параллелью к данному божеству могут выступать Тур скандинавов или Марс римлян. Но вообще в народных эпических песнях и в «Калевале», составленной на их основе, Tursas (или Iku-Tursas, или Turso) – это морское чудовище, являющееся помощником хозяина Похьёлы, т. е. по сути однозначно отрицательный герой. Он поднимает голову из воды и уже одним своим видом пугает окружающих. Его часто изображают тысячеголовым, сторогим быком («sata sarvella h?r?ll?, Tuhatsarvella Tursahalla». SKVR. II. 116a). M. Хаавио пишет, что в финской Северной Карелии Турсас – это бес («paholainen»), а Ику-Турсо – это первый главный черт («alku-paholainen»), начало всего зла. И в то же время его отождествляют с водяным; существует даже поговорка «Vetehisen ruoka, Tursahan toivotos» («Пища водяного, обещанное Турсо»). В рунах Архиппы Перттунена Iku-Turso – это и «творящий зло хозяин воды» («pahan tahtoista vedenhaltija»), В сюжете о сватовстве в Хийтоле водяной и Турсас – одно и то же существо. В Иломантси записана руна, в которой герой просит принести шкуру медведя и шкуру Turso для крышки «пестрого кантеле». Ф. Ротстен и К. Крон считали, что в данном случае этот образ можно трактовать как «моржа» («mursu»). Но М. Хаавио опровергает эту точку зрения, доказывая, что и здесь это морское мифологическое чудовище. Иногда его изображали в народных рунах как бородатого морского мужа (Meri-Tursas, «veden ukko halliparta»)[510].

В любом случае, чаще можно трактовать мифологический образ Турсо как антипод божественного старца Ахти, так как насколько первый преподносится отрицательным персонажем, настолько второй позитивен в мировоззрении карельского народа. Хотя однозначной трактовке эти образы не подлежат. Так в своих исследованиях М. Кууси указывает на сюжеты, в которых Ику-Турсо является сыном Ахти и поднимает из моря голову. А божий сын (Jumalan poika), сделавший лодку, запрещает ему выходить из моря, пенить и бурлить его[511].

Такие имена водных существ как Tursas и Veziturzas встречаются и у южных вепсов[512]. Часто они идентичны образу хозяина воды[513].

Кратко остановившись на описании этих древних мифологических божеств воды, встречающихся в карельских рунах и заговорах, мы перейдем к конкретной цели данной работы: исследованию образов духов-хозяев воды, являющихся персонажами мифологических рассказов.