Кривой Якуб и шах Аббас

Кривой Якуб и шах Аббас

В давние времена жил в Иране шах по имени Аббас. Он был мудрым и справедливым. А страна его была необъятной. Нелегко было ему одному править такой большой страной. Разделил он ее тогда на отдельные области и ханства, и поставил туда своих векилов. Бывало, вызовет их шах Аббас к себе и каждому задаст один и тот же вопрос:

– Какого ты роста?

– Такого, такого-то! – отвечают векилы.

А шах Аббас опять с вопросом:

– А сколько у тебя подданных?

– Столько-то, столько-то!

И вот тут-то шах Аббас и говорит:

– Знай: ты уполномоченный великого шаха Аббаса и слуга своих подданных. Мудрость твоя должна превзойти твой рост во столько раз, сколько людей в твоем ханстве.

И вот однажды назначил шах Аббас старостой Хоайтага человека по имени Дауд. Вызвал его к себе шах и сказал ему те же слова, что говорил всем своим векилам.

Пообещал Дауд оправдать шахское доверие и приехал в Хоайтаг. Здесь он подобрал себе из местных людей везиров и стал заниматься делами.

Среди везиров Дауда был человек по имени Якуб. Он был очень маленького роста и к тому же кривой. Кривой Якуб – так звали его все, и даже сам Дауд. Но Якуб был очень мудрым. Ни одно дело не решал Дауд без Якуба.

Случалось так, что Дауд ошибался, но Якуб тут же помогал ему поправить дело. Главной заботой Дауда была забота о подданных. Словом, все жили в достатке и радости и прославляли шаха Аббаса за такого старосту, как Дауд. Рад был и Якуб; как-никак его ум и его заботы приносили людям пользу и радость, а общая радость – известное дело – в каждой семье радость.

У Дауда была жена и двое детей – сын и дочь. Он очень любил свою семью. Его жена в заботах о муже и детях не знала ни минуты покоя. И так они жили много лет. И кто знает, сколько бы они еще прожили, если бы не один случай.

Решил как-то Дауд поехать в загородный сад отдохнуть. И вот в один из дней он вместе со своими везирами выехал из города. Кто знает, сколько времени он был в пути, но известно, что встретил он по дороге девушку необыкновенной красоты. Остановился Дауд и обратился к девушке:

– Красавица! Кто ты и почему сидишь среди пыльной дороги?

Посмотрела красавица на Дауда и ответила:

– Почтенный Дауд, да быть мне твоей жертвой, не оставляй меня на дороге. Меня ужалила змея.

– О! – воскликнул Дауд и приказал слугам поднять и посадить девушку к себе в повозку.

Посадили ее рядом с Даудом и снова тронулись в путь. В дороге Дауд узнал, что красавица – вдова, что у нее никого на всем свете нет. Воспылал он к ней любовью и стал просить совета у везиров.

– У шаха Аббаса, говорят, сорок наложниц. А у тебя, староста, ни одной! – ответили везиры.

Не по душе пришлись Якубу советы везиров, но он промолчал. Тогда Дауд спросил его:

– А ты, кривой Якуб, почему молчишь! Или сам воспылал к ней любовью?!

И ответил тогда ему Якуб так:

– О, мой повелитель, если ты настаиваешь, я отвечу!

– Говори! – приказал Дауд.

– Не женщину змея ужалила, а тебя, мой повелитель, – сказал Якуб. – Мой тебе совет – держись подальше от этой женщины!

Но Дауд пренебрег советом своего мудрого и преданного везира. Целыми днями он вместе со своей наложницей пропадал в загородном саду. Все свои дела запустил.

Между тем по Хоайтагу прошел слух о том, что жена Дауда исчезла. Одни считали, что она упала с обрыва в реку и утонула. Другие – что ее похитили разбойники... Много было разных толков. Только Якуб решил, что это дело рук наложницы Дауда. Все крепче опутывала она Дауда своими сетями. Не прошло и нескольких месяцев после исчезновения жены, как Дауд отправил своих детей в другой город и объявил всему народу, что женится на наложнице.

Свадьба была веселая, шумная. Но с этого дня между Даудом и его везирами не было согласия. А все потому, что новая жена Дауда строила всякие козни. Бывало, обнимет она мужа и скажет:

– Такой-то из твоих везиров сказал такое-то плохое слово.

Верил Дауд словам жены и с криками и бранью обрушивался на везиров.

Однажды новая жена Дауда уснула и видит сон, будто кривой Якуб домогается ее взаимности, берет он ее за плечи своими большими руками и пытается сорвать с нее платье. Она смеется над ним, а он твердит: «Или ты станешь моей возлюбленной, или я сделаю так, что тебе придется уйти».

На следующий день пришла она к Якубу и говорит:

– Эй, Якуб, отвечай, что ты затаил против меня?

Удивился Якуб такому вопросу и отвечает:

– Ничего!

А она легла на пол и стала кричать, и рвать на себе одежду. Ничего не оставалось делать Якубу, подошел он к ней и стал ее держать за руки. А она еще громче кричит, зовет людей на помощь. Услыхали слуги ее крик, побежали к Дауду и взволнованно рассказывают ему:

– Да быть мне перед тобой жертвой, почтенный! – отбив поклоны, сказал один слуга.

– Чтобы в огне гореть кривому Якубу! – отбив поклоны, продолжил другой.

– В чем дело, докладывайте! – накричал на них Дауд.

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – сказали слуги.

Привели его в комнату, где были коварная жена и Якуб. Как увидел Дауд лежащую на полу жену, подошел к Якубу и ударил его.

– Что здесь происходит? – со злобой спросил он.

Хотел Якуб объяснить, но жена Дауда опередила его и говорит:

– Чтоб тебе в огне гореть! Смотри, что твой кривой везир со мной сделал!

Не удержался Якуб, плюнул в лицо коварной женщине, а Дауду сказал:

– Правитель, потерявший ум из-за какой-то блудницы, не заслуживает любви и уважения. Прощай!

Пришел Якуб к себе домой и обо всем рассказал своей жене. Выслушала жена взволнованного мужа и стала утешать его:

– Не кипятись, Якуб, все уладится, – сказала жена. – Дауд поймет, что ты ни в чем не виноват.

– Нет, жена, – ответил Якуб, – я решил уехать отсюда. Не хочу видеть ни разорения народа, ни самого Дауда, так низко павшего в глазах людей.

– Куда голова, туда и хвост, – ответила жена. – Как считаешь нужным, так и поступай!

Через несколько недель Якуб купил на базаре крепкого мула, а к мулу – большую арбу. Сложил на арбу все необходимое, посадил поверх всего этого жену и единственного сына и, взяв мула за поводья, тронулся в путь с тяжелым грузом обиды в сердце.

Едет он и думает: «Куда податься?» И тут ему вдруг пришло на ум отправиться в Исфаган, во дворец самого шаха Аббаса.

Спустя несколько дней Якуб достиг города, где жил шах Аббас. Он оставил жену и сына в караван-сарае, а сам, написав прошение шаху Аббасу, отправился ко дворцу, сел на скамью для посетителей и стал ждать.

Заметили его шахские слуги и подошли. Не стал Якуб ни о чем говорить с ними, передал свое прошение шаху Аббасу и остался ждать ответа. А шах Аббас прочитал прошение Якуба и тут же пожелал его увидеть.

Привели Якуба слуги в тронный зал. Посмотрел шах Аббас на низкого, кривого, большеголового человечка и его смех разобрал. Смеется шах Аббас, а вместе с ним покатываются со смеху все его приближенные.

До слез задел Якуба такой прием шаха Аббаса, но он связал свою обиду в узел и говорит:

– О, великий шах Аббас! Я пришел не затем, чтобы надо мной смеялись, а затем, чтобы быть твоим везиром!

Еще громче рассмеялись и шах Аббас и его слуги.

А Якуб опять за свое:

– О, великий шах Аббас! Я пришел сюда, чтобы быть твоим везиром!

Посмотрел шах на странного человека и отвечает:

– Не только кривой, но и не всякий зрячий сможет быть моим везиром. Ступай туда, откуда пришел.

– О, почтенный шах Аббас! – ответил тогда Якуб. – Отцы наших отцов говорили: «Не всякое прямое дерево дарит людям целебные плоды».

Всю эту ночь не спалось шаху Аббасу. Он все время думал о кривом Якубе. «Странный человек! – размышлял шах Аббас. – Как будто в здравом уме, а так дерзко говорит со мной. Может быть, и вправду он мудрец». Размышлял так шах Аббас, вспоминая сказанные кривым Якубом слова упрека.

Утром он приказал своим слугам разыскать этого человека и привести к нему.

Теперь расскажем вам про самого Якуба.

Вернулся Якуб в караван-сарай в большой печали и говорит жене:

– Завтра поедем куда-нибудь подальше от Исфагана. Здесь я не нужен!

Успокоила его жена, и спать уложила. А вскоре, уложив сына, легла и сама.

Слышит утром Якуб, кто-то в дверь стучится. Открыл он и видит: перед ним стоят шахские слуги.

– Якуб из Хоайтага, тебя зовет шах Аббас! – сказали они.

Оделся Якуб и пришел к шаху Аббасу.

– Чем могу служить? – спрашивает Якуб.

А шах Аббас отвечает:

– Может быть, тебе нужны деньги?

– У меня есть голова, руки и ноги. Я хочу работать, – ответил Якуб, поклонившись.

– Ладно, – говорит шах Аббас. – На восточной границе страны есть шахская конюшня. Поезжай туда, будешь работать конюхом.

Согласился Якуб. «Во всякой работе можно найти радость», -решил он. Через несколько дней прибыл он в тот аул, где находилась шахская конюшня, и стал работать конюхом. Утром он выгонял коней за пределы аула, а вечером пригонял обратно.

В том ауле было много мальчишек. Целыми днями они бегали без дела, дрались между собой, лазили по чужим садам. Словом, доставалось от них всем, особенно Якубу. Бывало, прибегут они на луг, разгонят табун и начнут дразнить:

Якуб кривой

С большой головой,

А сам с вершок,

Хоть клади его в мешок.

Решил тогда Якуб обучить этих мальчишек грамоте. Многие мальчишки не хотели идти к нему учиться.

– Лучше на речке купаться, чем у пустой головы звону учиться, -говорили они.

Но некоторые отцы все-таки привели к Якубу своих детей.

– Чему бы не научились, лишь бы от озорства отвыкли, – говорили они.

Стал Якуб читать ребятам древние книги о подвигах богатыря Рустама, о мудрых советах Бахлюла. По душе пришлись детям эти рассказы. Стали они пересказывать другим ребятам то, что узнали у Якуба. Не прошло и недели, как в ауле не осталось ни одного мальчика, который не ходил бы к Якубу учиться грамоте.

Шли дни. Якуб читал мальчикам древние книги, а они помогали ему пасти коней.

Теперь Якуб стал зарабатывать столько денег, сколько никогда еще не зарабатывал.

И вот как-то он говорит жене:

– Знаешь, жена, о чем я думаю?

– О чем? – спрашивает она.

– Я думаю о том, – отвечает Якуб, – как хорошо было бы построить в нашем ауле школу для детей на те деньги, которые я за это время получал за их учебу.

– Верные слова говоришь, Якуб, – одобрила жена. – Никто еще не забирал своих денег в могилу.

И стал Якуб строить на окраине аула школу. А потом пригласил в школу нескольких шейхов-каллиграфов и других ученых людей, и занятия в школе пошли по всем правилам.

Шли дни, Якуб, как и прежде, выгонял на луг шахских коней.

Как-то раз пришел он домой и говорит:

– Знаешь, жена, о чем я думаю?

– О чем? – спрашивает жена.

– Я думаю о том, – отвечает Якуб, – как было бы хорошо, если бы эти шахские кони служили людям, приносили пользу.

– О, Якуб, – сказала жена, – ты навлечешь на себя гнев шаха.

– Запомни, жена, – ответил Якуб, – важно то, чем дело кончится.

Жена промолчала, а Якуб тут же принялся за работу. Нанял он нескольких мужчин, привел их в поле, приказал запрягать в плуги шахских коней и пахать землю. Вспахали поле, засеяли его кукурузой, овсом и подсолнухом. Пришло время урожай снимать. Богатый выдался урожай. Поручил Якуб этим же мужчинам грузить урожай и вести продавать в соседние села. Большие деньги выручил Якуб от всего этого. Решил он построить на эти деньги на окраине аула конюшню для шахских коней. Нанял он мастеров, и вскоре конюшня была готова. Поставил он туда шахских коней и стал дожидаться весны. Весной он собрал людей аула и говорит:

– Знаете, о чем я думаю?

– О чем? – спрашивают его люди.

– Я думаю о том, – отвечает Якуб, – как было бы хорошо, если бы мы вокруг нашего аула сады разбили. Ведь для себя сажаем, а раз так, то нечего ждать нам шахских приказов.

– Верные слова говоришь, Якуб! – сказали люди.

И через некоторое время вокруг аула выросли сады.

Прошло несколько лет, и сады стали плодоносить. Каждый раз фрукты продавали в соседних аулах, а выручку собирали в большой кованый сундук. А когда этот сундук наполнился до краев, Якуб собрал людей и говорит:

– Знаете, о чем я думаю?

– О чем? – спрашивали люди.

– Я думаю о том, – отвечал Якуб, – как было бы хорошо на эти деньги построить хорошие дома для жителей нашего аула.

Все были так рады, что не знали, как и благодарить такого премудрого человека, как Якуб.

Наняли мастеров – и стройка началась. Вскоре от старого аула почти ничего не осталось. Улицы теперь были прямые и широкие, дома красивые и высокие. Все были довольны, и Якуб был рад.

Расскажем теперь о шахе Аббасе.

Много лет прошло с тех пор как он отправил кривого Якуба в этот аул. Отправил да и забыл о нем. И вот однажды шах Аббас решил поехать по делам государства в страну франков.

Торжественно встретили его правители этой страны, богатые пиршества устроили в честь его приезда. Случилось так, что везир царя этой страны завел разговор о древних поэтах и мудрецах страны шаха Аббаса.

– Много мудрых людей жило в вашей стране, – сказал везир страны франков.

– Их и сейчас немало! – с гордостью ответил шах Аббас.

Шах Аббас завершил свои дела и вернулся на родину. Кто знает, сколько времени прошло с тех пор как шах Аббас побывал у франкского царя, но в один из дней к шаху Аббасу приехал тот самый везир франкского государства, который говорил некогда с шахом Аббасом о поэтах и мудрецах Ирана. Шах Аббас и этот везир разговорились, и везир сказал:

– Да быть мне твоей жертвой, о великий шах Аббас! Хотел бы я убедиться в правоте твоих слов: так ли мудр ваш народ, как в прошлые времена?

Шах Аббас улыбнулся и спросил:

– Как я могу это доказать?

Везир франков встал, поклонился и сказал:

– Я задам вашим мудрецам четыре вопроса, на которые они должны дать ответы. Первый вопрос такой: где на земле видели солнце всего один раз? Второй вопрос такой: с кем люди говорят каждый день, а ни разу не видели. Третий вопрос такой: кто у Бога служит мельником и из той муки, что он намолол, другие пекут лепешки, а он ест лепешки, испеченные до него? И четвертый вопрос такой: кого больше – мертвых или живых?

Хотел было шах Аббас сам ответить на эти вопросы, но не сумел. Обернулся тогда он в сторону везира левой руки, а тот говорит:

– На такие вопросы сразу не дать ответа.

Посмотрел тогда шах Аббас в сторону везира правой руки.

– А ты что скажешь?

– Дайте сорок дней и сорок ночей, и ответы будут.

– Ладно, – сказал шах Аббас, – даю вам сорок дней и сорок ночей, но с условием: если не дадите правильных ответов – лишу вас головы! Смотрите, не позорьте меня перед везиром царя франков!

Шли дни. Много книг переворошили шахские везиры, но ответов так и не нашли. Приказал тогда шах Аббас своим глашатаям объявить по городам и селам страны вопросы, заданные везиром царя франков. «Кто ответит правильно, тому шах Аббас даст половину своей казны. А кто ответит неверно, того шах Аббас лишит головы» – так гласил указ шаха.

Во многих городах и селах побывали слуги шаха, но нигде не нашли человека, который бы сказал: «Я отвечу на эти вопросы!»

А между тем время истекало. Всего два дня и две ночи осталось. Но ответы так и не были найдены.

В эту ночь шах Аббас увидел такой сон: он восседает на троне, а у его ног сидит кривой Якуб. Вдруг из горбатой спины Якуба выросли два дерева, а на деревьях этих по четыре спелых яблока висят. «Эй, Якуб, угости меня яблоками со своего дерева!» – говорит ему шах Аббас. А Якуб покачал своей большой головой и ответил: «Эти яблоки я вырастил для твоего почтенного гостя!»

Проснулся шах Аббас и думает: «Что бы это значило? Позову-ка я к себе Якуба и задам ему вопросы везира царя франков».

Тут же приказал шах Аббас своим везирам ехать в далекий аул и узнать у Якуба ответы на вопросы везира царя франков.

Сели везиры на быстрых коней и в сопровождении нескольких слуг поскакали в сторону того самого аула, где жил кривой Якуб.

Кто знает, сколько времени были слуги шаха в пути, но известно, что подъехали они к окраине аула и замерли от удивления. Перед ними расстилались огромные сады и виноградники, за которыми виднелись красные крыши домов, синие купола мечетей, нимазы и храмы.

– Я думаю, что мы не туда заехали. В том ауле, где живет Якуб, не было всего этого, что предстало нашим очам, – сказал один из везиров.

В это время вдалеке показались арбы. Шахские слуги дождались, пока эти арбы приблизились, и спросили у арбечи:

– Люди добрые, скажите нам, чьи эти земли?

– Эти земли принадлежат великому шаху Аббасу. Разве вы не знаете об этом?

– А где такой-то аул и шахская конюшня?

– Здесь! Вот они, шахские кони, полезным делом заняты!

– Странно, но здесь ничего этого не было! – воскликнули везиры шаха.

– Да, это так, – ответили арбечи и рассказали обо всем посланцам шаха Аббаса.

– Значит, это сделал тот самый кривой Якуб, которого шах Аббас послал сюда работать конюхом?! – удивились везиры.

Едут шахские слуги дальше и диву даются. По правую сторону сады и виноградники тянутся. А по левую сторону дороги то кукурузные поля попадаются, то поля подсолнухов, то овес, то рожь. Словом, ни одного клочка земли не пустует.

– Машалла! Машалла! – удивляются везиры.

Наконец доехали они до огромного каменного здания и видят: на плоской крыше этого здания сидит на подушке большеголовый горбун, а перед ним лежат на животах мальчики и что-то пишут. К рукам горбуна и детей привязаны веревки, которые тянутся и на окраину аула, и на крыши соседних домов, где сушатся фрукты, и в окна того здания, на крыше которого сидят горбун и мальчики. А у самого горбуна, кроме веревок, в руке – длинная палка. Ею он то и дело касается того, кто забывает макать свой калам в чернильницу и писать.

Долго наблюдали шахские слуги за горбуном и мальчиками, которых он обучал, и не могли понять, с какой целью к их рукам привязаны веревки.

Наконец, один из везиров сказал:

– Салам алейкум!

– Ваалейкум ассалам! – ответил горбун. – Кто вы?

– Я везир правой руки великого шаха Аббаса! – ответил один везир.

– Я везир левой руки великого шаха Аббаса! – ответил другой.

– А мы – слуги шаха, – ответили остальные, приставленные охранять шахских везиров.

– А с чем пожаловали, добрые люди?

– Нас шах Аббас послал к Якубу... Где его можно найти? – спросил везир левой руки.

– Он перед вами, – ответил горбун и спросил: – А что угодно вашему шаху?

– Шах Аббас послал нас к тебе, чтобы спросить, сумеешь ли ты дать ответы на вопросы, заданные везиром царя франков.

– Половину своей казны отдаст шах Аббас тому, кто ответит на эти вопросы, – поспешил сообщить везир левой руки.

– А что это за вопросы? – спросил Якуб.

Шахские везиры назвали ему вопросы. Якуб выслушал и сказал:

– На такие вопросы ничего не стоит ответить.

Шахские слуги посоветовали Якубу торопиться. Но Якуб покачал головой и говорит:

– У меня нет времени по пустякам ездить к шаху Аббасу.

– Чем же ты занят, – спросил везир правой руки со смехом. -Уж не тем ли, что дергаешь веревки и учишь этому детей?

– Мы совсем не зря дергаем веревки, – ответил Якуб. – В руках у меня веревки, которые приводят в движение пугала, что стоят на кукурузном поле и на полях подсолнуха. А веревки, привязанные к рукам этих мальчиков, качают колыбели со спящими детьми, отпугивают птиц от фруктов, которые сушатся на крышах домов. Возвращайтесь к шаху Аббасу и расскажите ему обо всем, что увидели.

– Тогда ответь нам на вопросы везира царя франков, – попросил везир правой руки.

– Нет! – сказал Якуб. – Если шаху Аббасу очень нужны ответы, пусть он сам приедет сюда.

Ничего не оставалось делать везирам. Пришлось им возвратиться к шаху. Вернулись они и рассказали все как есть. Выслушал их шах Аббас и разгневался на Якуба за дерзость.

– Я проучу этого горбуна! – сказал он.

Переоделся шах Аббас в одежду простого человека и отправился в путь. Вскоре он достиг окраин того самого аула, где жил Якуб. Едет шах Аббас и удивляется всему тому, что встречается на его пути.

Наконец, добрался он до дома Якуба.

– Якуб, открывай!

– Кто вы? – спрашивает Якуб.

– Мы слуги шаха Аббаса.

Впустил их Якуб в дом, усадил и спрашивает:

– Чего вы хотите?

Тут шах Аббас, выдавая себя за слугу, говорит:

– Шах Аббас приказал написать ответы на вопросы царя франков и доставить ему!

– Нет! – отвечает Якуб. – Пусть приедет сам шах Аббас, если ему нужны ответы.

Тут шах Аббас снял с лица покрывало и говорит Якубу:

– Я шах Аббас, говори скорее ответы!

– Нет, великий шах Аббас, не скажу! Вези меня к везиру царя франков, и я отвечу ему сам!

В тот же вечер Якуб был доставлен во дворец шаха Аббаса.

Усадили его как самого почетного гостя на мягкую подушку, а напротив посадили везира царя франков.

И вот везир царя франков снова задал свои вопросы.

– Первый вопрос такой: где на земле видели солнце всего один раз?

Якуб ответил:

– Когда Миширахуно, спасая своих единоверцев от преследования фараона, простер руку и приказал волнам расступиться, то волны тотчас же расступились и на этом месте образовалась суша. Миширахуно вывел свой народ на другой берег, а разъяренный фараон вместе со своими воинами ринулся за ними. И тогда Миширахуно повернулся, снова простер руку, и по его знаку водяные стены обрушились на преследователей... Так Миширахуно спас Богом избранный народ. А в том месте морское дно и видело солнце всего только раз.

– Верно! – сказал везир царя франков.

Шах Аббас и везиры от радости даже вскочили со своих мест.

– А второй вопрос будет такой, – продолжал почетный гость.

– Кого люди ни разу еще не видели в глаза, хоть каждый день с ним говорят?

И Якуб коротко ответил:

– Худо.

Тогда везир царя франков задал третий вопрос:

– Кто у Бога служит мельником и из той муки, что он мелет сам, другие пекут лепешки, а он ест лепешки, испеченные до него?

Якуб некоторое время помолчал в раздумье, а потом ответил:

– Человек, родившийся на свет, поступает к Богу мельником и мелет в муку свою жизнь, а время печет из этой муки лепешки, которые едят новые мельники. И так все время, пока существует жизнь!

Ничего не оставалось делать везиру царя франков. Он встал, обнял Якуба и говорит:

– Ты верно ответил на третий вопрос.

Шах Аббас обрадовался и, обращаясь к гостю, сказал:

– Задавай свой последний вопрос!

И везир царя франков спросил:

– Где больше людей – на земле или в земле?

Якуб учтиво поклонился и ответил:

– Конечно, людей больше в земле: сколько поколений ушло в землю и назад не вернулось, им и счету нет. А на земле всегда велся и ведется счет!

Как только Якуб ответил на последний вопрос, тут же по приказу шаха Аббаса забили барабаны. Побежденный гость поблагодарил шаха Аббаса и мудрого Якуба и собрался было уходить, но тут Якуб обратился к нему:

– Почтенный гость нашего великого шаха Аббаса! Теперь я хотел бы задать тебе всего два вопроса.

– Хорошо, – сказал везир царя франков.

– Первый вопрос такой: кто от кого зависит – солнце от земли или земля от солнца? А второй вопрос такой: что такое добро и что такое зло?

Долго думал везир царя франков, но так и не смог ответить. Попросил он тогда сорок дней и ночей сроку и тут же отправил гонца в свою страну, чтобы найти человека, который смог бы дать ответы.

Много дней и ночей слуги царя франков ездили по своей стране в поисках ответа. Только на сороковой день в одном ремесленном квартале нашли кузнеца, который сказал, что знает как ответить на вопросы восточного мудреца. Тут же его искупали в царской бане, переодели в шелковые одежды и доставили во дворец шаха Аббаса.

Посадили Якуба и кузнеца друг против друга и стали ждать, как кузнец будет отвечать на вопросы Якуба. Но кузнец сам задал вопрос Якубу:

– Когда ты появился здесь?

– Вот уже пятьдесят лет! А ты?

– Я тоже пятьдесят лет! А когда снят урожай на этих горах?

– Вот уже семь лет! А когда выпал снег на этих горах?

– Вот уже три года! А что делает твоя дочь?

– Она радует душу отца и людей! А чем занимается твоя дочь?

– Она все мучает душу отца своего! – с печалью ответил кузнец.

А Якуб ему говорит:

– Ты бы взял одиннадцать да освободил двенадцатую!

– Бедность не позволяет! – ответил кузнец.

На этом Якуб и его гость окончили разговор.

– О чем вы говорили? – спросили везир царя франков и шах Аббас.

Якуб долго не хотел отвечать, но наконец сказал:

– Первый вопрос: «Когда ты появился здесь?» – означает -сколько нам лет. Второй вопрос: «Когда снят урожай на этих горах и когда выпал снег на этих горах» – значит: когда я полысел, а он поседел? Третий вопрос: «А что делает твоя дочь?» – означает – чем мы занимаемся и довольны ли своей работой. И последнее: «Ты бы взял одиннадцатую да освободил двенадцатую» – означает – поработай одиннадцать месяцев в году, двенадцатый месяц оставь для отдыха! Вот и весь наш разговор, – закончил Якуб.

– А где же ответы на те два вопроса, которые ты, Якуб, задал везиру царя франков? – спросил шах Аббас.

– Я не сомневаюсь, что мой гость знает, как на них ответить! -сказал Якуб.

Но все потребовали ответа. И гость ответил:

– Во все времена солнце зависело от земли, а земля от солнца.

– Почему? – тут же спросили его.

– Не будь на небосводе солнца, земля бы наша была мертва. Хвала солнцу! Но если бы не было земли, то и солнце было бы не нужно. Хвала земле! Не так ли царь и народ? Не будь царя – народ был бы сиротой, не будь народа – цари были бы не нужны.

– Верный ответ! – сказал Якуб и посмотрел на шаха Аббаса.

Шах Аббас догадался, для чего Якуб задал такой вопрос, но промолчал. А кузнец уже отвечал на второй вопрос:

– Добро – это песнь души и плач радости; добро – это счастье труда и благодарность ближнему. Добро – это привязанность к матери, к отцу, к Родине. Добро – это любовь, с которой человек смотрит в глаза другого человека. А зло – это муки души, пораженной раскаянием; это – дело, которое в тягость; это – унижения, причиняемые другим...

– Хватит! – воскликнул Якуб и снова посмотрел на шаха Аббаса.

И опять шах Аббас догадался, для чего Якуб задал такой вопрос, но промолчал.

Вскоре почетные гости уехали, а шах Аббас пригласил к себе Якуба и говорит:

– Да простит меня Худо за мое безумство, Якуб!

– Да простит великий и справедливый шах Аббас! – сказал ему в ответ Якуб.

Шах Аббас обнял Якуба и повел в зал, где хранилась шахская казна.

– Я обещал тому, кто сумеет ответить на вопросы посла, половину своей казны, но теперь решил назначить тебя казначеем, -сказал шах Аббас.

Якуб поклонился и ответил:

– Да продлит Господь твои дни, великий шах, но я должен сначала поехать к себе в аул и найти подходящего конюха вместо себя.

– Хорошо! – согласился шах Аббас. – Поезжай, сделай все, как ты считаешь нужным, и возвращайся!

Приехал Якуб в свой аул, выбрал на свое место одного из своих учеников, дал ему несколько полезных советов, попрощался со всеми односельчанами, велел слушаться старосту и уехал вместе с семьей.

Приехал он во дворец шаха Аббаса, устроился с жильем и вскоре приступил к своим новым обязанностям казначея. Шли дни. Якуб пересчитал всю шахскую казну и как-то говорит жене:

– Знаешь, о чем я думаю?

– О чем? – спрашивает жена.

– Не лучше ли будет, если шахскую казну пустить в оборот? Лежит эта казна, как мертвец в гробу, что в ней проку?

– О нет, нет, Якуб, не советую тебе без ведома шаха Аббаса что-либо делать.

– Не могу я сидеть без дела и сторожить эту казну! – сказал Якуб.

На следующий день призвал он к себе купцов и разослал их по разным государствам, а кому нужны были деньги, дал из шахской казны и сказал:

– Вот вам деньги. Пустите их в оборот, а из выручки часть возьмите себе, а остальную часть верните в шахскую казну.

И стали купцы ездить по другим государствам. Туда везут ковры, шелка, серебро и фарфор, а оттуда – другие товары. Довольны купцы, и Якуб радуется: приумножается казна шаха Аббаса.

Как-то пришел Якуб домой и говорит жене:

– Жена, а жена, знаешь, что я задумал?

– Что? – спрашивает та.

– Приумножил я шахскую казну... Вот и думаю пустить часть казны на строительство.

– Доброе дело задумал! – одобрила жена.

На следующий день стал Якуб приглашать к себе тайно от шаха Аббаса и его везиров людей и говорит им:

– Вот вам столько-то денег из шахской казны, стройте в своих городах храмы, да так, чтобы любо было смотреть не только нам, но и нашим правнукам!

Обрадовались люди, поблагодарили Якуба и стали строить храмы в своих городах и селениях.

А между тем Якуб пригласил к себе старост из разных городов и говорит им:

– Вот вам столько-то денег из шахской казны, стройте дороги и мосты, дворцы, мечети, синагоги, храмы... Сажайте сады... А если понадобится какой совет, поезжайте в такой-то город (и Якуб назвал тот самый аул, где он совсем недавно был шахским конюхом), скажите, что от меня, и вам окажут любую помощь.

Так наставлял Якуб каждого старосту. А они возвращались и тут же принимались за дело.

Спит как-то шах Аббас и видит сон: в зале, где хранится его казна, завелось множество мышей. А сундук с казной весь в дырках, и мыши растаскивают казну. Около сундука сидит серый кот, все видит, а с места не двигается, только своими большими глазами по сторонам водит и радуется, что мыши шахскую казну растаскивают. Рассердился шах Аббас, пнул ногой кота, а кот перевернулся и превратился в кривого Якуба.

В страхе проснулся шах Аббас и тут же приказал слуге доставить к нему казначея Якуба.

Подняли Якуба с постели и привели к шаху Аббасу.

– Да буду я твоей жертвой, великий шах Аббас! – поклонившись, сказал Якуб.

Рассказал ему шах Аббас свой сон и спрашивает:

– Как там моя казна? На месте или нет?

Усмехнулся Якуб и говорит:

– О, великий шах Аббас, изволь прийти и посмотреть!

Вошел шах Аббас в зал, где казна хранилась, и видит: кругом чисто, а вместо одного сундука стало три.

– Что это? – спрашивает он.

Открыл Якуб крышки всех трех сундуков и говорит:

– Вот она, твоя казна, о великий шах Аббас!

Как увидел шах Аббас доверху наполненные сундуки, так и замер на месте.

– Откуда все это? – спрашивает.

И вот тут-то Якуб поведал ему все как есть, ничего не утаил.

Рассердился шах Аббас:

– Почему меня не спросил? Или я уже не твой шах?

Якуб низко поклонился и учтиво ответил:

– О, великий шах Аббас, стоит ли меня в чем-либо укорять? Ведь все, что я сделал, я сделал во имя великого уважения к тебе, справедливому правителю. Я не держал с тобой, мой правитель, совета, но ведь я знал, что делаю доброе дело и могу с ним справиться сам. Для чего же мне отрывать тебя от государственных дел по таким пустякам?

Успокоился шах Аббас и перестал сердиться на Якуба.

Шли дни за днями, месяцы за месяцами, годы за годами. Много перемен произошло в стране шаха Аббаса за это время, и однажды случилось такое.

Шахский везир правой руки принес домой рыбу и велел жене приготовить к вечернему столу бухлеме. Ел, говорят, везир бухлеме, подавился костью и умер. Семь дней и ночей весь народ был в трауре. Был опечален случившимся и сам шах Аббас. Долго думал он, кого же назначить везиром правой руки. «Может быть, назначить казначея Якуба? – думал он, но тут же говорил себе: Нет, нет! Это не тот человек. От него всякое можно ожидать: и хорошее, и плохое. Кто знает, для чего он так старается?»

Несколько дней и ночей колебался шах Аббас. Наконец он решил испытать преданность Якуба. Позвал он к себе главного звездочета и наказал ему:

– Пойди к казначею и предскажи ему по звездам, что через три дня и три ночи шах Аббас умрет, если он, Якуб, не принесет в жертву своего сына. Сделаешь все как я сказал и тут же явишься ко мне доложишь!

– Да быть мне твоей жертвой, великий шах Аббас. Все будет сделано, как ты велишь! – сказал главный звездочет и, поклонившись, удалился.

Вот Якуб возвращается домой и видит: у дворцовых ворот сидит главный звездочет и держит на коленях книгу.

– Салам алейкум! – говорит ему Якуб.

– Ваалейкум ассалам, Якуб! – отвечает звездочет и тут же говорит: – Якуб, хочешь, я погадаю тебе по звездам?

Якуб остановился и говорит:

– Сделай милость, погадай!

И подосланный звездочет начал гадать:

– Перемещение звезд предвещает в ближайшие дни несчастье для всей нашей страны!

– Какое?! – встревожился Якуб.

– Уста мои не смеют произнести вслух эту черную весть!

– Говори, почтенный! – попросил Якуб.

– Звезды предсказывают смерть нашего великого и справедливого правителя...

– Шаха Аббаса?! – в тревоге спросил Якуб.

– Да, – ответил звездочет.

– Неужели нет никакого спасения?! – взмолился Якуб. – Ведь шах Аббас не заслуживает смерти. Он такой многомудрый и справедливый!

Звездочет хитро молчит.

– Неужто никак нельзя предотвратить это несчастье? – снова спросил Якуб.

И только теперь подосланный звездочет ответил:

– Есть одно средство, но оно невыполнимо.

– Нет ничего невыполнимого, говори, – потребовал Якуб.

– Нужно, чтобы кто-нибудь из приближенных шаху людей принес в жертву своего единственного сына, – продолжает звездочет, -и чтобы сыну было двадцать четыре года, как и самому шаху Аббасу...

У Якуба подкосились ноги, сердце облилось кровью – его сыну было двадцать четыре года.

– Что мой сын по сравнению с таким великим и справедливым человеком, как наш шах Аббас! – воскликнул Якуб и быстро направился домой.

Тем временем звездочет пошел прямо к шаху Аббасу. Рассказал звездочет шаху все как есть. Шах Аббас тут же переоделся в одежду дервиша, накинул на себя черный халат и поспешил к дому кривого Якуба. Взобрался он на крышу дома и стал смотреть в слуховое окно. Смотрит он и видит: Якуб обнял жену и говорит:

– Жена, знаешь, что я хочу тебе сказать? Перемещение звезд предвещает в ближайшие дни несчастье для всей нашей страны!

– Что, война или голод? – в тревоге спрашивает жена.

– Нет, хуже! – отвечает Якуб. – Умрет наш шах Аббас... Но это несчастье можно предотвратить. Для этого нам нужно пожертвовать своим сыном. Эта жертва будет принята Богом, и Бог отведет от нашей страны большое горе!

Расплакалась жена Якуба. Долго не могла она успокоиться. Плакал и сам Якуб. Увидел сын плачущих родителей, забеспокоился и спрашивает:

– Что случилось?

Рассказал отец сыну все как есть и говорит:

– Сын мой, Бог только тогда примет эту жертву, если сам жертвующий пойдет на нее добровольно! Раздевайся, сын мой, человек нагим приходит в мир и нагим уходит к Богу.

Сын покорно разделся и лег на пол. Связал его Якуб по рукам и ногам, положил его голову к себе на колени, снял со стены кинжал и только собрался было перерезать сыну горло как сверху донесся голос:

– Остановись, Якуб! Бог видит твое чистосердечное желание помочь шаху и принимает его как искупительную жертву за великого шаха Аббаса. Дарую твоему правителю и твоему сыну жизнь. А ты, Якуб, за верность Богу и твоему правителю с этого времени будешь более счастлив!

Голос замолк. Пораженный Якуб бросил кинжал, упал на колени и, совершив молитву, бросился во дворец.

А шах Аббас, никем не замеченный, вернулся в тронный зал, переоделся в шахские наряды и стал ждать прихода Якуба.

Вскоре Якуб предстал перед шахом Аббасом. Упал он на колени и стал целовать шаху ноги.

– Ты что, Якуб, ума лишился или сон какой увидел? – сердито крикнул шах Аббас, делая вид, что он ничего не знает о случившемся.

– Прости, великий шах, прости. Да, я видел страшный сон! Но теперь это уже не страшно! Бог милосерден!

– Якуб, успокойся и иди домой, – повелел шах Аббас и ушел. На следующий день великодушный шах Аббас собрал на совет всех своих приближенных и объявил:

– Отныне казначей Якуб будет моим везиром правой руки.

Так кривой Якуб стал везиром правой руки самого шаха Аббаса.

Шли дни. Много добрых дел совершил Якуб, будучи везиром правой руки. Теперь он свое умение и ревностную любовь к стране и к своему справедливому шаху Аббасу использовал с большим усердием и правами. Но вот однажды к нему пришло письмо из Хоайтага. Вот что в нем было написано: «Дорогой Якуб! Мы гордимся тобой и рады твоим успехам! Но почему ты забыл то место, где родила тебя мать?» Далее в письме рассказывалось о том, как новая жена старосты Дауда довела своего мужа до страшной болезни, заточила его в загородном доме, выгнала всех его приближенных, а на их место поставила своих людей, алчных и корыстолюбивых... Сборщики податей, муллы и кадии, ростовщики и торговцы, воры и жулики быстро богатеют, говорилось в письме, а народ впал в нищету и отчаяние.

Якуб погрузился в глубокое раздумье, не зная, как поступить. Пошел, говорят, он тогда к шаху Аббасу и рассказал ему обо всем.

– Что же ты будешь делать? – спросил шах Аббас.

– Не знаю! – первый раз в жизни ответил Якуб. – Это моя Родина, все мне там знакомо, поэтому и не знаю, великий Аббас!

Не стал шах Аббас больше ни о чем говорить. Написал он указ, где говорилось: «Новым старостой Хоайтагской области назначаю Яхью, сына Якуба». Написал и велел Якубу собирать сына в дорогу.

Приехал, говорят, Яхья в Хоайтаг, а вместе с ним сорок шахских слуг. Собрал Яхья на площади народ и прочитал указ шаха Аббаса.

С радостью принял народ этот указ. А слуги Яхьи схватили всех корыстных людей и жену Дауда и тут же на площади казнили. Говорят, Дауд был очень рад, что наконец-то избавился от этой жены-гадюки. Вскоре Дауд вернулся в свой каменный дом.

Не прошло и двух месяцев, как дела в Хоайтаге пошли на лад. Народ был доволен своим новым старостой. Однажды случилось так, что Яхья увидел дочь бывшего старосты и влюбился в нее. Да и она полюбила его. Через два месяца Яхья женился на дочери Дауда.

Семь дней и семь ночей не смолкали звуки барабанов и зурны. Все плясали, веселились, пили, ели и воздавали хвалу великому шаху Аббасу и его везирам. Говорят, что вместе с Якубом и его женой на свадьбе был и сам шах Аббас и тоже пил, ел, веселился и даже плясал и бросал на голову невесты, по древнему обычаю, золотые монеты.

Так кривой Якуб своим долготерпением и умением, добром служить людям и своему правителю достиг больших успехов и оставил добрую память о себе.

Верно говорит народ: и кривое дерево приносит целебные плоды.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.