Коммуналка на Фермском

Коммуналка на Фермском

Воспоминания Ольги Лаксберг.

Кухня с большой дровяной плитой, раковина с холодной водой, на столах керосинки, туалет с неработающим сливом, длинный темный коридор, пять небольших комнат и двадцать жильцов разного возраста – это наша коммунальная квартира на Фермском шоссе. Бытовая неустроенность время от времени провоцировала между соседями стычки, ссоры, шумные скандалы. В данных условиях, наверное, это неизбежно.

Но бывали и спокойные периоды жизни нашей коммуналки, когда на Пасху, Новый год или другой праздник топилась большая кухонная плита, вкусно пахло куличами и пирогами. В кухне становилось необыкновенно уютно от жара плиты, аромата пирогов, шума самовара, потрескивания поленьев, раскрасневшихся лиц хозяек. Эта атмосфера настраивала на мирный лад, друг друга угощали пирогами, вместе чаевничали.

Когда праздники кончались, начиналась обыденная нелегкая жизнь.

Наш дом был старый и плохо зимой сохранял тепло. С вечера натопленная печь совсем остывала, вылезать из-под одеяла страшно. Быстро одевшись, бежишь по холодному коридору в кухню умываться.

Чтобы вода за ночь не замерзла, кран чуть-чуть открыт и маленькая струйка постоянно течет в раковину. Брызги воды падают на пол и горкой замерзают вокруг раковины. Когда начинают готовить обед, от горящих керосинок становится теплей и лед тает. Керосинки часто коптят, кастрюли становятся черные, по кухне летают черные хлопья, соседи ругаются.

Раз в неделю ходили мыться в баню. Чаще мылись в Удельной бане за железной дорогой у станции. Сюда многие приезжали мыться на электричке из пригородов, приходилось долго стоять в очереди. Соседи занимали друг другу очередь, а в мыльной терли друг другу спину.

После бани стирка. Сначала белье замачивали в оцинкованной ванне или корыте с хозяйственным мылом. Затем кипятили в ведре или бачке, стирали на стиральной доске, полоскали и сушили летом на улице, зимой на чердаке.

На чердак ходили со свечкой. При колыхающем пламени свечи все казалось таинственным и страшноватым. На чердаке стоял старый сундук, обитый металлическими полосками. Сундук был закрыт на замок, крышка прилегала неплотно и в щель были видны корешки старинных книг.

Летом жить становилось легче. Каждая семья имела рядом с домом свой сарай. В сараях устраивались летние комнаты – клетушки с маленьким окошком и сколоченной из досок лежанкой. В этих комнатах подростки или семейные пары с удовольствием жили с мая до холодов. На это время скученность коммуналки уменьшалась и обстановка в квартире улучшалась. Рядом с сараями устраивались садики, где высаживались неприхотливые золотые шары, пионы, ноготки, астры, георгины, кустики и деревца. На месте бывшего нашего садика до сих пор растет березка, моя ровесница.

В сараях также держали кур, собак, кроликов, поросят, хранили овощи, осенью держали бочки с квашеной капустой. Рядом с домом были огороды. Здесь сажали картошку, помидоры и другие овощи.

Летом заготавливали на зиму дрова. Более дешевые дрова были не пиленные – длинные стволы деревьев. Их распиливали двуручной пилой, уложив на козлы, затем кололи топором на поленья и укладывали в сараи. Это был тяжелый труд, под силу молодым и здоровым, поэтому к дровам относились экономно.

Рядом с нашим домом был «Красный Октябрь» – клуб от психиатрической больницы Скворцова-Степанова. При клубе были кинотеатр, библиотека, кружки для взрослых и детей. Этот кинотеатр с удовольствием посещали жители нашей коммуналки. Зрительный зал был большой, просторный. Справа и слева от экрана на красной материи висели полотнища с лозунгами коммунистического содержания. Чтобы купить билеты на новый фильм, приходилось подолгу стоять в длинной очереди. Если билетов не хватало, некоторые договаривались с билетером и усаживались на принесенном из дома стуле в проходе между рядами.

Иногда у киномеханика случалась поломка, и пока он налаживал свое оборудование, можно было сбегать домой, попить чаю, а потом вернуться и досмотреть фильм. На воскресные сеансы из психиатрической больницы приводили больных в халатах и пижамах. Было немножко страшновато сидеть с ними в одном зале.

Дети нашей квартиры занимались в различных кружках при клубе «Красный Октябрь», а библиотека многим из них привила любовь к чтению, любовь к книге.

Жизнь в коммуналке 1950-х была нелегка, но на прошлое мы смотрим уже другими глазами и, как сказано у Пушкина:

Настоящее уныло:

Все мгновенно, все пройдет;

Что пройдет, то будет мило...

Данный текст является ознакомительным фрагментом.