Глава десятая ЗЕРКАЛО КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ: БАРБИ КАК СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ СИМВОЛ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава десятая

ЗЕРКАЛО КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ: БАРБИ КАК СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ СИМВОЛ

В этом году Барби исполняется 46 лет. Нехитрые расчеты позволяют понять, что в данный момент Барби растит четвертое поколение девочек (существует вариация под названием My First Barbie, специально предназначенная для детей в возрасте от трех лет. Она меньше сгибается, ее легче одевать и с ней не поступают в продажу мелкие детали, опасные для здоровья ребенка). На форумах коллекционеров Барби можно наблюдать обсуждение таких тем, как: "Сохранили ли вы своих старых Барби?", "Разрешаете ли вы своим детям играть с вашими куклами?", "Как вы делите своих Барби с дочерьми?", "Что значили ваши Барби для вас и что современные Барби значат для вашей дочери?". Тот факт, что Барби ассоциируется с приятными переживаниями детства, как у юных, так и у немолодых потребителей, периодически эксплуатируется рекламой, еще чаще — искусством. Так, например, уже упоминавшаяся мной реклама открытых автомобилей «Ниссан», в которой "кукла, похожая на GI Joe", увозит в красном корвете "куклу, похожую на Барби", стремится вызвать именно такие воспоминания. Кукла, изображенная в рекламе, выглядит немного «ретро», апеллируя, безусловно, не к тем, кто привык к личику и телу современных Барби, а к тем, кто помнит Барби образца «Малибу» или «Суперстар», если не более ранних Барби 60-х и 70-х с их помпезными прическами и скошенным взглядом.

За 46 лет своей пластиковой жизни Барби сумела стать одним из самых ярких социокультурных символов западной цивилизации. Ее и без того интуитивно понятное значение доказано множеством внешних явлений, целым рядом вех, демонстрирующих признание Барби в качестве неотъемлемой составляющей современной культуры. Для начала в 1976 году Барби, существовавшая тогда всего 17 лет, была помещена среди прочих артефактов в так называемую "Американскую капсулу времени", создание которой было приурочено к празднествам по поводу двухсотлетия США. Собранные в капсуле объекты были призваны "остановить мгновение", т. е. зафиксировать все то, чем Америка 1976 года гордилась и что считала абсолютно своим. В 1984 году, когда Барби исполнялось четверть века, мэр Нью-Йорка Эд Кох объявил день рождения Барби "Днем Барби и Кена в Нью-Йорке". «Маттел», совместно с мэрией города, провела целый ряд акций и мероприятий, преследуя одновременно две цели: промотирование куклы, и в том числе роскошной вариации, специально приуроченной к двадцатипятилетнему юбилею, и утверждение Барби и ее мира в качестве символа преуспевания Америки и американского образа жизни. В 1993 году Барби удостоилась места в парижском "Музее восковых фигур" в категории "Символы времени". Затем, в конце 90-х, в Хельсинки был открыт Музей Барби. Помимо экспозиции кукол и аксессуаров, частично переданных музею компанией «Маттел», частично пожертвованных коллекционерами и другими привлеченными лицами, музей предоставляет посетителям возможность поучаствовать в нескольких обаятельных аттракционах, например, сфотографироваться в костюмах Барби и Кена, специально сшитых по человеческой мерке. В конце 90-х Барби заслужила в США собственную почетную марку в рамках акции "US Postal Service Celebrates The Century": она гордо представлена в разделе "Символы шестидесятых". Наконец, в 2003 году Барби была посвящена статья в Британской энциклопедии, обычно крайне сдержанно относящейся к идее включения информации об игрушках. На признание этими снобами Барби ушло сорок три года, но и они сдались. Наконец, к сорокапятилетней годовщине куклы один из ведущих американских телеканалов приготовился снимать сериал о Рут Хендлер, маме Барби. Сериал будет ставиться по книге Лорда "Неофициальная биография куклы". В день рождения Барби US Census Bureau опубликовало специальный документ, в котором Барби была названа "символом вечной американской юности".

Чтобы сравнить масштаб популярности Барби и других поп-культурных персон, я попыталась сделать интернет-поиск по именам двух других культовых персонажей — тоже популярных по сей день и тоже созданных много десятилетий назад: Микки-Мауса и Супермена. Микки Маус выдает приблизительно 1.790.000 результатов, Супермен — около 3.660.000 результатов, в то время как Барби тянет на 4,5 миллиона. Собирая для главы о Барби в искусстве песни разных исполнителей, посвященные нашей пластиковой принцессе, я обнаружила несколько десятков таковых, естественно, я не имею в виду сборники, выпущенные "Маттел".

Исключительная популярность Барби и тот факт, что она является идеальной проективной фигурой, постепенно сформировал в массовом сознании некий обобщенный имидж куклы, частично идущий вразрез с тем, который предлагает видеть компания «Маттел», частично совпадающий с ним. Зазор между образом Барби по легенде «Маттел» и тем, какой ее видели потребители, критики и коллекционеры, существовал с самого дня появления Барби на свет. У меня создается впечатление, что в последнее десятилетие трещина между этими двумя образами приняла более или менее устоявшиеся очертания: она практически не сужается, но и не растет. «Маттел» продолжает позиционировать куклу как женщину, которая высоко ставит дружбу и семейные ценности и может добиться в жизни любой намеченной цели; по их версии, Барби — демократичная интернационалистка, экстраверт, опекунша всех слабых (и не только слабых) и большая интеллектуалка. Но мир продолжает видеть ее совсем иначе, и, как представляется мне, для того, чтобы официальный и неофициальный образы Барби хоть сколько-нибудь изменились, нужны очень сильные потрясения (будет, кстати, интересно узнать, оказался ли таким потрясением развод Барби с Кеном).

Попытавшись определить, символом чего — в широком понимании — является Барби, я получила никаким образом не претендующий на полноту или универсальную правильность список из, условно говоря, десяти категорий. Насколько я могу судить, только четыре из них более или менее соответствуют тому, что хотела бы внушать публике компания «Маттел»: так, у нее не должно вызывать сопротивления позиционирование Барби в качестве символа женственности, символа западной культуры и символа американского патриотизма. Но и эти категории более или менее соответствуют официальному имиджу куклы только при очень поверхностном рассмотрении. Что же касается других выделенных мной стереотипов (стандартность, благосостояние и престиж обладателя, пустоголовость, кич, чрезмерный консюмеризм, фальшь, искусственная идеальность и пресловутая эксплицитная сексуальность), все они никаким образом не вписываются в официальный имидж куклы.

Символ женственности. Говоря о Барби как о символе женственности, надо говорить о том, что на самом деле она зачастую воспринимается как символ утрированной, чрезмерной женственности, — фемининности в ее почти карикатурном изводе. Барби приписываются все худшие стереотипические черты женщин: она — идеальная Блондинка из анекдота. В то же время именно это представление о Барби чуть ли не как о символе "йони"[2] (сексуальные ассоциации тут вполне уместны), в некоторых контекстах позволяет использовать куклу в качестве синонима понятия «женщина». Для меня очень ярким примером был рассказ моего близкого друга об обнаруженном им в одном из ресторанов Германии крайне занимательном способе пометить двери в мужской и женской туалет: к двери первого было прибито игрушечное ружье, к двери второго — Барби. Ровно тоже самое уравнивание понятий «Барби» и «женщина» в определенном смысле позволило участницам демонстрации за права женщин, прошедшей в сентябре 2003 года в одном небольшом европейском городе, подвесить кукол Барби на переносные виселицы. На груди у этих Барби болтались таблички: "Нас нельзя ни продать, ни взять силой".

Фактически вся мифология Барби, все, что о ней говорится, все, что она символизирует собой, замешано, в первую очередь, на ее гиперженскости, сверхженственности. Вот очередной "двойной посыл" — с одной стороны, она воплощает в себе стереотипическую «блондинку» — существо, крайне озабоченное своей внешностью, выше головы зарывшееся в тряпки, поглощенное романтическими отношениями с мальчиками, не способное ни дня прожить без вечеринок, обожающее младенцев, окруженное стайкой таких же лепечущих блондинок, как она сама, постоянно тусующихся в ее идеально вылизанном розовом домике среди подушечек и цветочков. Но, с другой стороны, эта идеальная ультра-женщина конца пятидесятых (сказываются перинатальные матрицы, возникшие в 1956–1959 годах!) постоянно совершает поступки, являющиеся стереотипически-мужскими: самостоятельно распоряжается собственной жизнью, осваивает неженские профессии и достигает в них весьма значительных высот, имеет широкий круг друзей и интересов — словом, нарушает то привычное представление о «блондинке», которое мы охотно приписываем девушке с ее внешностью и манерой одеваться. Но при всем этом Барби, бесспорно, является символом женского мира — ультра-фемина, она вдобавок оказывается лучшей подругой подрастающих девочек, их наперсницей и примером для подражания. Круг, таким образом, замыкается, оставляя мужчин любых возрастов и взглядов вовне. Это, кстати, еще одна причина, по которой отношения с мальчиками в мире Барби строятся, как уже описывалось, по такой ущемленной и дистантной схеме: матриархальная структура, естественным образом возникающая как в игрушечном, так и в реальном мире Барби, не позволяет подпустить мужчин ближе или, не дай бог, допустить их внутрь. Отчасти это делается из сострадания к ним самим: их разум и плоть не созданы для этих приталенных скафандров с соблазнительными декольте, щебечущих бесед о последнем конкурсе супермоделей и культе младенцев, а особенно младенцев женского пола.

Символ благосостояния. Идея о том, что Барби служит символом благосостояния и престижа ее обладателя, естественным образом работает на руку компании «Маттел», но в целом входит в диссонанс с легальным имиджем куклы. Считается, что Барби должна быть у каждой девочки (de facto: у каждой американской девочки есть в среднем восемь Барби на сегодняшний день). «Маттел» позиционирует свою куклу в качестве абсолютно доступной игрушки, в то время, как de facto даже Барби игровой линии стоят гораздо дороже эпигонов, а цена на коллекционные модели может доходить до девятисот долларов. В среднем «игровая» Барби стоит от 9,99 доллара до 39 долларов в американских магазинах. Разница в цене двух моделей зависит от количества аксессуаров, новизны модели и некоторых локальных факторов. Двенадцатидюймовых кукол, сделанных "под Барби", можно купить за 1,99 долларов, более качественные варианты стоят 4–5 долларов, и это при том, как уже говорилось, что Барби в свое время завоевывала позиции на рынке именно благодаря своей дешевизне по сравнению с другими fashion dolls, каковая дешевизна когда-то и позволила ей стать игрушкой для каждой девочки.

До второй половины XX века куклы всегда воспринимались как предметы роскоши, имеются в виду, конечно, куклы, приобретенные у мастеров или в магазинах, а не сделанные домашним способом. Кукол разной степени сложности еще сто лет назад считали хорошим подарком королевским особам и относились к такому подарку с большим вниманием, например, в списках расходов царского двора при Николае II числится "бобровый хвост для потешной куклы царевны". Таких кукол большей частью привозили из Парижа, где кукольные мастера одевали их в дорогие наряды, имитирующие реальную моду того времени. Особым престижем пользовались механические куклы: в 1509 году Леонардо да Винчи подарил Луи VII механического льва, способного пройти навстречу королю по коридору и, остановившись перед ним, сделать глубокий реверанс, а в 1632 году король Густав Адольф получил в подарок исключительно дорогой резной деревянный ящик, в котором танцевали друг с другом две роскошно одетых куклы. Появление популярных и дешевых кукол было связано не только со становлением массового производства, но и с социальными изменениями: сперва с тем, что условно называется "изобретением детства", потом с процессом, называемым "коммерциализация детства", о котором я еще буду говорить. Я хорошо помню сцену из книги Александры Бурштейн "Дорога уходит вдаль": небогатый, но вполне обеспеченный врач с семьей приезжает из города отдохнуть в деревню (речь идет о первых годах XX века). Будучи человеком либеральным, он вполне поощряет дружбу своей дочери с местными детьми. В один прекрасный день в гости приезжает кто-то из родственников и привозит девочке куклу. Кукла считается роскошной: у нее нарядное платье и, если я правильно помню, приклеенные волосы, которые можно расплетать и заплетать, что в то время было не слишком частым атрибутом, обычно волосы кукол намертво укладывали в роскошные сложные прически. Девочке разрешают играть с куклой, но, как это часто бывало, велят обращаться с ней осторожно, поскольку кукла дорогая. Девочка дразнит куклой деревенских детей, которые никогда в жизни не видели подобной красоты. Разъяренный отец в наказание отдает куклу этим детям; они возвращают ее в конце дня, сообщив, что перед тем, как играть с красавицей, они тщательно вымыли руки. Здесь важен не столько тот факт, что кукла являлась символом роскоши для деревенской бедноты (это как раз неудивительно), сколько тот факт, что кукла являлась безусловным символом роскоши для девочки из вполне обеспеченной семьи. В начале века кукол у девочек было две или три, редко больше. Внимательное чтение романов вплоть до довольно позднего периода позволяет заметить часто повторяющуюся ситуацию: у девочки есть две куклы, одна условно называется «старой», а вторая условно называется "новой".

Но и сейчас либеральная Барби — подруга каждой девочки — по сей день является символом благосостояния обладательницы. В России это более или менее понятно: здесь Барби оказываются действительно дорогими в сравнении с китайскими игрушками или с игрушками отечественного производства; кроме того, они до сих пор ассоциируются с временами тяжелого дефицита (я буду говорить об этом в четвертой части книги). В качестве иллюстрации достаточно, как мне кажется, привести цитату из газеты "Двинская правда": в статье, рассказывающей о жизни уважаемой, но крайне небогатой семьи, фигурирует фраза: "Сейчас Просоловы живут в бывшем коровнике. Наташка родилась два года назад. Шустрая девчушка, любимые игрушки у нее — лопата, кастрюли и совки — словом, Барби не просит". Коллективным разумом Барби воспринимается как пример дорогой игрушки, не только символизирующей красивую жизнь, но являющейся ее непосредственным атрибутом. В западном мире, где приобретение Барби за 10 долларов в магазине или за 5–6 долларов на распродаже не является проблемой для большого числа семей, Барби все равно остается символом богатства даже тогда, когда речь не идет о коллекционных куклах: девочки меряются качеством и количеством аксессуаров. Считается престижным иметь те аксессуары, которые не продаются в наборах вместе с куклой, а требуют отдельных вложений, начиная от домов мечты и заканчивая автомобилями и другими экзотическими средствами передвижения, вроде Барби-поезда или водного мотоцикла. Наличие такого аксессуара может служить предметом для хвастовства, а его приобретение и вызванный им интерес подруг и одноклассниц может всерьез менять социальный статус девочки по крайней мере на некоторое время. Дешевым такой способ социализации не назовешь: Barbie Play And Store Doll House, сделанный лицензированной компанией PJ Toys стоит 129,99 долларов, радиоуправляемый автомобильчик Барби стоит 30 долларов, небольшие простые наборы одежды — от 10 долларов, разнообразные интерьеры для игры или для демонстрации ее на полочке книжного шкафа (клуб, модный магазин, бутик, салон красоты) — от 20 долларов, самолет для Барби на аукционе «E-Bay» уходит за 70–90 долларов (речь идет только об игровой линии, аксессуары к коллекционным куклам стоят не в пример дороже). Кстати, появление коллекционных кукол, естественно, неплохо дополнило имидж Барби как роскошной и престижной игрушки. Особенно сильно укреплению этого имиджа в последние 15 лет способствовало появление действительно дорогих кукол от модных дизайнеров, чье имя само по себе связано с роскошью и большими деньгами. Чего стоит одна Барби от De Beers стоимостью 50 000 евро, созданная к сорокалетию куклы: ее светло-голубое платье расшито 160 подлинными бриллиантами от De Beers, крупнейшего гранильщика алмазов в мире.

Символ глупости. Если о роли Барби как о символе престижа еще можно спорить, то факт повсеместного восприятия Барби как существа абсолютно пустоголового сомнений не вызывает. В качестве антинаркотического предупреждения на одном из киносайтов фигурирует фраза: "Будешь есть слишком много таблеток — превратишься в пустоголовую пластмассовую Барби". Некоторый христианский ресурс задается вопросом: "Доколе мы будем пудрить ребенку мозги пустоголовыми Барби и Кенами?" На некотором студенческом форуме присутствовала тема: "Бей Барби — спасай факультет"; где словом «Барби» автор называл плохо успевающих, но хорошеньких и всем нравящихся студенток. Очень интересно опубликованное на сайте компании TNT интервью с молодой актрисой Валерией Кульбида, почти целиком посвященное тому, как Кульбида, природная блондинка с голубыми глазами, страдала от имиджа Barbie Girl. Когда она решила начать работать новостником, выяснилось, что от нее буквально требуют перекраситься и сменить прическу, говоря: "Тут редакция программы «Время», а не домик для Барби". Актриса утверждает, что с ней никто даже не пытался говорить серьезно, потому что она обладала всеми признаками классической Barbie Girl. По ее словам, актриса поняла, что если она не готова ограничивать свою карьеру выносом на сцену призов в программе "Поле чудес" (ей поступало и такое предложение), то "необходимо сменить имидж".

В общих чертах Барби действительно воспринимается как пустоголовая красотка, я не раз наблюдала ситуации, в которых типовые и широко известные анекдоты про блондинок (например, анекдот про то, что ночью весь свет в квартире прячется в холодильник), рассказывают, используя Барби в качестве главного персонажа. Я наблюдала ситуацию, в которой об известной актрисе девочка лет семнадцати презрительно сказала: "Она просто кукла Барби. Раскрасавица, нравится мужчинам, но дура полная".

Однако при внимательном рассмотрении образ Барби — это образ девушки, выглядящей, как пустоголовая красотка, но на самом деле не являющейся таковой. Здесь мы опять натыкаемся на пресловутый "двойной посыл": с одной стороны, успешная карьера и дипломы о высшем образовании, с другой — недавний скандал с говорящими Барби, жалующимися на трудности с математикой и предлагающими пойти устроить вечеринку. Мне иногда кажется, что Барби — своего рода idiot savant, так называемый "ученый идиот", один из тех индивидуумов, которые способны анализировать в уме системы функций комплексного переменного, но при этом обладают интеллектуальным и эмоциональным развитием пятилетнего ребенка или тринадцатилетнего подростка.

Символ плохого вкуса. Говоря о Барби как о символе китча, мы опять натыкаемся на двойственную ситуацию. С одной стороны, всем известно, что «Маттел» старается сделать свою куклу ультимативным символом моды и ради этого одевает ее в соответствии с последними модными тенденциями; с другой — из моды выбираются те тенденции, которые, условно говоря, имеют приторный розоватый оттенок. Одежда и аксессуары Барби вплоть до последних лет страдали излишней красивостью и чрезмерным обилием деталей, работающие с ней дизайнеры явно слишком увлекались люрексом и блестками (все это неспроста — дети любят яркое и блестящее, а барочная вычурность аксессуаров и платьев ассоциируется у девочек с миром принцесс, плохо напоминающим подтянутый и спортивный мир покойной Дианы Английской или Софи Монакской). Правда, в последние пять лет любовь маттеловских дизайнеров к розовому люрексу, кажется, идет на убыль, уже можно говорить о том, что выпускается достаточное количество игровых Барби, одетых вполне со вкусом, причем то же самое распространяется на кукол-спутников, и в первую очередь на Скиппер, фактически воплощающую собой молодежную моду в ее утрированном изводе.

Одной из составляющих китчевого имиджа Барби является знаменитый розовый цвет. «Маттел» проделала с розовым цветом совершенно поразительную вещь: в реальном мире он ассоциируется с Барби настолько прочно, что существует термин Barbie Pink для обозначения определенного оттенка розового. Эта навязчивая розовость и любовь к слишком ярким деталям постепенно сделали Барби символом всего вычурного и чрезмерного. Существует анекдот о том, что после визита американского президента в Россию один из новостных каналов сообщает: "Особенно президенту понравилась карета куклы Барби — простите, карета Екатерины II". Действительно, здесь тонко подмечена схожесть излишеств, к которым было склонно барокко середины XVIII века, и сегодняшних аксессуаров куклы. В последние годы насыщенность розового цвета, которым пользуются в создании платьев и аксессуаров для куклы, несколько пошла на убыль: Барби уже не так часто носит ярко-розовое, предпочитая более бледные тона. И все-таки благодаря Барби веками существовавшая гендерная традиция "девочки — розовое, мальчики — голубое" (до сих пор вполне внятно проявляющаяся, например, при создании приданого для новорожденных) активно поддерживается в нашем коллективном бессознательном. Теперь огромное количество компаний оформляет розовым любые ширпотребные товары для девочек. Достаточно войти в любой магазин игрушек, чтобы увидеть, например, целые стеллажи косметических наборов для маленьких девочек: эти наборы никак не связаны с Барби напрямую, но выкрашены в беспроигрышный розовый цвет (например, косметика Fun Rise или GirlStar). Эта тенденция проявляется не только в среде маленьких компаний, ищущих возможность привлечь внимание к собственным товарам, но и в среде очень крупных корпораций. Например, недавно запустившая производство игровых приставок для девочек компания Nintendo, хозяйка марки Game boy, оформила приставки розовым. Да, собственно, и сама «Маттел», не так давно начавшая выпускать более или менее серьезные домашние компьютеры (до этого в ее линии продуктов существовали только дешевые псевдо-ноутбуки с несколькими обучающими программами), красит их в голубой и розовый цвета: голубой — для мальчиков, розовый — для девочек, последний, вдобавок, украшен серебряными орнаментами и лиловыми цветами. И именно благодаря компании «Маттел» связь "розовое — значит девичье" укрепилась настолько сильно, что на английском острове Уайт власти придумали новый способ борьбы со школьными хулиганами: их будет доставлять в школу не обычный автобус, а автобус, выкрашенный в унизительный для мальчиков розовый цвет. Что при этом происходит с девочками-правонарушителями, информационные источники умалчивают.

Символ консюмеризма. Эта тема — давняя и наболевшая. Примеры такого видения Барби бесчисленны, — напомню хотя бы ту же рекламу потребительского общества компании «Ниссан»: в ней подразумевается, что ради поездки в красном «корвете» Барби готова бросить любимого. Не так давно Лев Пирогов писал в одной из своих статей, посвященной в целом тихой русофильской ненависти к кукле Барби: "Главный враг демократии — это общество потребления, и кукла Барби — пророк его". Пирогов предлагал закопать Барби у «Макдоналдса» — "пусть черт заберет свое". Однако восприятие Барби как лишенной души потребительницы, естественно, возникло не в России, о нем говорили уже в самые первые годы существования куклы, когда обнаружился диссонанс между дешевизной и «массовостью» самой Барби и традиционной для всех fashion dolls необходимостью постоянно покупать кукле все новые аксессуары и гардеробы. Широкий рынок не был готов к этой идее. Родители столкнулись с принципиально новой парадигмой детской игрушки: купив недорогую куклу, они с трудом могли противостоять желанию ребенка приобрести для нее что-нибудь еще. Сам факт существования куклы в распоряжении чада служил и легитимацией, и рычагом давления на родителей. Это вызывало раздражение: родители чувствовали, что «Маттел» эксплуатирует их кошельки, продав трехдолларовое существо, но не предупредив, что его надо постоянно кормить. Собственно, на волне этого раздражения и возник, как мне видится, «страх» перед консюмеризмом Барби: чтобы не выкладывать доллар за долларом, ребенку приходилось объяснять, что вещи — не главное в жизни и Барби вполне может быть счастлива с десятью платьями, уже имеющимися в ее распоряжении. Постепенно Барби превратилась в родительском сознании в молоха, требующего постоянных жертв; уже позже этот образ мутировал в опасения касательно ценностей и идеалов, которые кукла внушает ребенку. По большому счету, здесь компании «Маттел» крыть нечем. Снова двойной сигнал: с одной стороны, «Маттел» бесконечно клянется, для Барби нет ничего важнее личных достижений и свободы выбора, а с другой — в октябрьском номере за 2000 год журнала "Играем с Барби" присутствует настольная игра с кубиками, в которой буквально фигурирует следующая фраза: "Попадаем на позицию пять — в ближайшем магазине распродажа, торопись сделать три шага вперед!"

Символ западной культуры. Когда в сентябре 2003 года так называемый Саудовский Комитет Добродетели запретил продажу Барби на территории Саудовской Аравии, выпущенный этой организацией пресс-релиз буквально говорил: "Еврейские куклы Барби в своих бесстыдных одеждах и откровенных позах со всеми своими аксессуарами являются символом загнивания развращенного Запада". Прямым текстом или косвенно тот же тезис выдвигает и ряд российских публикаций. Не так давно я наткнулась на следующую очаровательную в своей простоте фразу: "Между Америкой и Барби можно поставить знак равенства". Другая цитата, пусть и перевирает истину, но демонстрирует очень характерный взгляд на проблему: "К куклам прилагается инструкция: сколько у Барби должно быть подруг, одежды, мебели, косметики, бойфрендов и прочего — таким образом, формируется потребность и перспектива жизни: быть как хорошая американская девочка". Эта связь понятий — "Барби = Америка" — делает нашу куклу еще одним, совершенно особым, символом для американцев — символом патриотизма. Барби, бесспорно, американка до мозга костей при всей ее интернациональности. В изначальной легенде она фактически подавалась компанией как девушка из little town America, буквально "соль земли" — Барби «жила» в маленьком городке Виллоус штата Висконсин и ходила в местную школу. Впрочем, в последние десятилетия «Маттел» все реже вспоминает про Виллоус, Висконсин: этот вымышленный городок не предоставил бы Барби достаточно возможностей для роскошных развлечений, столь любезных покупателям. Generation Barbie, выпущенная в 1999 году, поступила в продажу с совершенно новой легендой: она живет в Нью-Йорке и учится в нью-йоркской школе. Все это, как известно, не мешает ей старательно занимать все позиции, на которых в тот или иной период жизни может оказаться успешная американская женщина. В 1964 году Барби оказалась чирлидером — девочкой из группы поддержки, т. е. универсальным секс-символом американского кино, не говоря уже об американских порнофильмах. Кстати, само понятие «чирлидер» плотно ассоциируется с пустоголовой, жадной блондинкой, что не мешает чуть ли не каждой девочке мечтать о месте в этой школьной элите из элит. Эта мечта эксплуатировалась «Маттел» и в более поздние годы, когда чрезмерная приверженность Барби сугубо женским занятиям уже не поощрялась. Так, в специально созданной серии University Barbie кукла изображала чирлидеров разных университетских футбольных команд (в зависимости от названия команды на ее обширной груди красовался тот или иной логотип), после чего Барби с легкостью продемонстрировала, что можно быть чирлидером, а потом стать президентом. Первый раз речь зашла о месте в Овальном кабинете, когда Барби фигурировала в качестве "кандидата в президенты": ее костюм легко превращался в вечернее платье. А в 2000 году в связи с президентской кампанией была выпущена Барби-президент (со слоганом "Barbie for President!"). Энциклопедия моды Барби, выпущенная издательством "Dorling Kindersley", открывает раздел, посвященный аксессуарам Барби, фразой: "Барби — воплощение американской мечты: свой дом, своя машина, своя жизнь". В той же энциклопедии показано, что Барби, отправляющаяся в международное путешествие, держит в руке синий паспорт Соединенных Штатов.

Выпущенная в 1965 году Барби-астронавт держит в руках флаг Соединенных Штатов, явно собираясь застолбить им деляночку на далекой планете. Барби-астронавт 1986 года интересовалась только собой: на врученном ей в дорогу флаге было написано «Барби». Зато Барби-астронавт 1994 года имеет на скафандре маленькую нашивку — американский звездно-полосатый флаг. Многократно становившаяся олимпийской чемпионкой во славу своей родины, Барби в 1996 году продемонстрировала особую прыть. Дело в том, что именно в 1996 году произошла нашумевшая история с Олимпийской сборной США по художественной гимнастике: юная гимнастка Керри Страгг получила тяжелую травму ноги и, посовещавшись со своим тренером, решила не отказываться от выступления в командных соревнованиях. Нога была «заморожена», девушка выступила, получила высшие оценки и принесла своей команде победу. Правда, с выступления тренер выносил ее на руках, а во время вручения медалей Страгг стояла на костылях. Вся Америка рыдала, Страгг называли величайшей патриоткой последнего десятилетия. «Маттел» немедленно выпустила Барби-олимпийскую чемпионку по гимнастике, со "сверхгибким телом" и в бело-красно-синей полосатой одежде с символикой США, фактической копией официальных костюмов олимпийской сборной.

Как и положено настоящей патриотке, Барби делает и военную карьеру. В коллекционной серии "Звезды и полосы" ("Stars and Stripes") собраны Барби в формате милитари. Среди них — Барби в вечерней форме женщины-офицера (оказывается, существует и такая: длинная узкая юбка, приталенный короткий жакет, золотые пуговицы и белая рубашка). Там же — «Барби-Пилот» и — характерный знак времени! — выпущенные в 1992 году "Барби и Кен — Паратруперы", изображенные… на фоне пустыни и барханов. Единственная, выбивающаяся из общей линии кукла этой серии — «Барби-Марди-Грасс» (так называется последний день перед Великим постом. В этот день американцы как следует наедаются наперед и устраивают разнообразные увеселительные мероприятия, в частности в Нью-Орлеане проходит знаменитый "Карнавал Марди Грасс"). Эта Барби одета в роскошное, пышное розовое платье в черный горошек: этакая веселая клуша из Нью-Орлеана.

Другая коллекционная серия патриотической направленности — "American Stories". В нее, среди прочих вариаций, входят две индианки (одна из них — с младенцем, привязанным за спиной), Барби-медсестра времен гражданской войны (длинное белое платье, белый передник и наколка на волосах; «Маттел» удалось заставить даже эту куклу выглядеть сексапильной и кокетливой). Там же присутствуют "Колониальная Барби" и «Барби-пилигрим» (в силу ограничений, волей-неволей налагаемых историей на ее костюм, выглядящая не очень роскошно, но зато невыносимо трогательно). И наконец, в этой же серии фигурирует очень красивая, «Барби-Патриотка» созданная в 1997 году. Одетая в алое с золотом платье, синий камзол и треуголку с белым пером, Барби держит в изящной ручке золотой Колокол Свободы. Жабо и тугие локоны на манер старинного парика помогают понять, что эта Барби — вариация на тему солдат времен американской революции XVIII века. Как объясняет «Маттел» в прилагающейся брошюре к этой кукле, "Барби — участница событий 1774 года в Филадельфии. Она рассказывает нам о своем вкладе в борьбу за свободу Родины".

Даже вечная улыбка Барби в восприятии обывателей зачастую сливается с "вечной американской улыбкой", которую традиционно награждают эпитетами «приклеенная», «пустая» и «фальшивая». Одно издание, посвященное воспитанию детей, рекомендует шить игрушки самим или покупать отечественных кукол, говоря: "От вечно смеющейся куклы Барби слез не дождешься — не потому ли дорогие современные игрушки интересуют детей лишь короткое время? С ними становится скучно, потому что своей застывшей улыбкой Барби сковывает фантазию ребенка". Очевидно, автор подразумевает, что у Барби существует только одно психоэмоциональное состояние, то самое, которое выдается постоянной улыбкой (существует даже выражение "Barbie smile" — так, мол, называется улыбка человека, сидящего на "прозаке"). В то же время постоянная улыбка, идеальный внешний вид и отсутствие плохого настроения, безусловно, часть факторов, которые делают из Барби не только символ Запада и в первую очередь Америки, но и секс-символ.

Секс-символ. Очень часто публикации о Барби снабжаются подзаголовком: "История секс-символа", или "Тайна секс-символа", или еще что-нибудь «секс-символа». На порносайтах масса девочек называет себя именем Барби. Существует даже довольно известный порнодуэт — высокие блондинки с очень большой грудью — под названием Barbie Twins. При этом у Барби отсутствуют соски и гениталии, а компания «Маттел» упорно отстаивает версию о невинности и девственности своей куклы и готова тащить в суд тех, кто заявляет обратное. На зазоре между провокативной сексапильностью Барби и ее заявленной невинностью строится огромное количество спекуляций, анекдотов, произведений фанатской литературы и фанатского искусства и произведений литературы и искусства вообще, поскольку зазор этот создает один из излюбленных образов современной культуры: образ невинной, но исключительно сексапильной юной девушки. Фактически образ Барби совпадает по некоторым параметрам с образом главной героини, чью роль Мена Сувари играла в "Красоте по-американски": провокативная, холеная, нарочито сексуальная юная крошка, оказывающаяся на поверку робкой и романтичной девственницей. Ирландский постановщик Дженнифер Уэлш, осенью 2003 года представивший на театральном фестивале в Дрездене шоу под названием XXX Live Nude Girls, использовал двух кукол Барби в качестве главных героинь. По его словам, "они шли к самопознанию через жесткий (с насилием и увечьями. — Л.Г.) секс". Уэлш с удовольствием объяснял прессе, что хотел бы показать маленьким девочкам, что на самом деле происходит в их голове, когда они играют с Барби. Говорить о том, у кого на самом деле что происходит в голове ("Доктор, это вы показываете мне какие-то грязные картинки!"), здесь, конечно, излишне. Но зазор между невинностью Барби и сексуальностью Барби эта история иллюстрирует, на мой взгляд, как нельзя лучше.

К образу «Барби-супершлюха» (это цитата из стишка, к которому я еще вернусь в главе 12) немало добавило, конечно, и пресловутое восприятие Барби как «блондинки», не перебитое целой армией брюнеток и шатенок от «Маттел»: стереотип требует завершенности, и раз уж Барби — белокурая красавица с макияжем и кучей шмоток, то быть шлюхой ей, по мнению коллективного бессознательного, сам Бог велел.

Символ шаблонности. Существование Барби как символа шаблонности и стандартности обусловливается непосредственным стремлением «Маттел» позиционировать куклу в качестве ролевой модели. В результате самые разные вариативы Барби, естественно, обладают, одним и тем же условным характером, наиболее усредненным мнением по любым вопросам и уже упоминавшимся стремлением следовать всем модным трендам, не создавая индивидуального стиля и не вынося никаких особых суждений ни по какому поводу. Всегда можно предсказать, как Барби поведет себя в той или иной ситуации, что она скажет и как поступит. Если перед ней опустится тарелка с маленькими зелеными человечками, говорящими: "Take me to your leader!" — Барби расплывется в улыбке, помашет ладошкой и скажет: "Welcome to USA! We are always happy to have guests!" Очень характерным является частое появление высказываний в формате: "Не какая-нибудь Барби, а…" — дальше идет перечисление свойств того или иного персонажа, делающих его уникальной личностью. Например, на форуме, где обсуждался некий подростковый сериал, я нашла следующий пост: "Этот сериал говорит о том, что на самом деле беспокоит старшеклассников. Мне понравилось, что выведенные в нем персонажи — это не какая-нибудь кучка Барби и Кенов, а самостоятельные личности с достоинствами и недостатками". В одном из ранних эпизодов сериала "Beverly Hills 90210" две юные соперницы, борющиеся за внимание одного и того же парня, знакомятся друг с другом. Отходя в сторону, одна из соперниц говорит на ухо своей подруге: "Ты была права, она всего-навсего Барби".

Среди материалов, представленных на Международный семинар по гендерной составляющей в современной драматургии, была исследовательская работа Анны Альчук под названием "Синдром Барби, или Влияние образов западной массовой культуры на постсоветское сознание". В работе присутствовала часть, озаглавленная: "Создание усредненного женского идеала и роль Барби в этом процессе", идеально иллюстрирующая тезис о том, что Барби в массовом сознании воспринимается как шаблон и провозвестница шаблонов.

Некое издание, дающее советы всем желающим сделать политическую карьеру, рекомендует читателям не лишать себя черт индивидуальности и не стараться понравиться всем: иначе, пишет автор, получается кандидат, "сильно смахивающий на пластмассовую куклу Барби. Он всех раздражает только потому, что в нем все подобрано таким образом, чтобы ни у кого не вызывать раздражения".

Перечисленные мной аспекты восприятия Барби и станут основной темой всей третьей части книги. Я буду пытаться говорить о том, каким образом складывались репутация и образ Барби в окружающем куклу реальном мире, о том, какую роль она играет в повседневной жизни самых разных людей, и о том, что позволило Барби занять эту роль в нашем сознании много лет назад и играть ее по сей день.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.