Сокровища Византии

Сокровища Византии

Когда во Франции хотят сказать о чем-то великолепном, сказочно прекрасном, упоминают Византию. Именно такой встает в нашем воображении эта некогда могущественная империя, которая охватывала земли современной Турции, балканских стран и Греции, Ближнего Востока и части северной Африки. Ее божественная столица, многоликий Константинополь, в 330 году стал центром Римской империи и часто именовался вторым Римом. Бродя по сегодняшнему Стамбулу, как с 1453 года называется Константинополь, с трудом различаешь в нем византийский остов. Однако и огромный собор святой Софии, и гигантское подземное водохранилище, так называемый «Затонувший дворец», и башня Галата — зримые знаки бывшей великой византийской столицы. Ее дворцы и православные церкви, сады и мощенные мрамором улицы поражали современников. Раскинувшийся на Босфоре, между Европой и Азией, Константинополь, звавшийся в России Царьградом, был средоточием несметных сокровищ византийской церкви и императорского двора. Равного ему, вплоть до падения города в 1453 году под напором турок, не было.

Византия гордилась своими архитекторами, живописцами, резчиками по мрамору и слоновой кости, мастерами мозаики и эмали, ткачами шелковых и парчовых материй. Византийский двор перенял у Древнего Рима не только искусство заговоров и интриг, но и страсть к роскоши, граничащей с безрассудством. Особенно много создавалось в Византии ювелирных украшений, которые были весомой частью придворного одеяния. Первые византийские императоры носили римские драпированные тоги, в украшениях придерживались античных традиций, тяготевших к золотой филиграни, камеям и сюжетам из жизни греческих богов. Но близость к Востоку — Месопотамии, Египту — изменила вкусы византийского двора, и вместо относительной античной простоты он предпочел пышную восточную несдержанность. Кроме географического фактора, на византийские украшения повлияло принятие страной христианства и строгое следование заповедям этой тогда еще совсем молодой религии. Античности был незнаком стыд в христианском его понимании: частью ее костюма были обнаженное тело и соблазнительные драпировки. Христианская религия наготу запретила, и вся византийская одежда, вне зависимости от социального положения владельца, стала прямой, кроенной с длинными рукавами. Невозможность декольте, необходимость прятать под вуаль волосы заставили византийских женщин искать новые способы самовыражения. Появилась одежда, вышитая золотом и серебром, которые утяжеляли ткань и не оставляли места драпировкам. В роскошных вышивках, овальных или квадратных декоративных украшениях у подола платьев, что было знаком аристократического происхождения и послужило прототипом средневековых дворянских гербов, использовались кабошоны драгоценных камней, оплетенные золотой крученой кипрской нитью в сочетании с цейлонским жемчугом. Постепенно одежда с расшитыми камнями манжетами и воротом сама по себе стала украшением, о чем свидетельствуют мозаики Равенны, где красочно представлена византийская придворная мода эпохи императора Юстиниана и императрицы Феодоры. Эта женщина уникальной судьбы прошла путь от цирковой актрисы до императрицы, обессмертив свое имя в мировой литературе и искусстве. Умнейшая из умных, она снарядила в Китай двух своих шпионов в монашеском обличье, которые украли там для нее коконы шелковичного червя и спрятали их в посохи. Так началось в Константинополе неведомое доселе драгоценное шелкопрядильное производство, что помогло избежать нещадной спекуляции персидских купцов, привозивших шелк из Китая караванным путем через Пальмиру или Самарканд. Страстью Феодоры были ювелирные украшения. Она любила огромные украшения на голове — «стефаносы», представлявшие собой митры из изумрудов, сапфиров и рубинов. Среди камней были и топазы медового оттенка, они очень шли к золоту, цвет которого вместе с пурпурным стал любимым цветом императорской четы. Серьги Феодоры были так велики, что превратились в 20-сантиметровые подвески, крепившиеся к тиаре. Красавица Феодора стала супругой Юстиниана, несмотря на все протесты архиепископа Константинопольского, считавшего, что цирковой актрисе с сомнительным прошлым, дочери укротителя медведей, нет места на троне империи. Ум и характер Феодоры взяли свое, и вот она — в сапожках, украшенных жемчугом и золотом, в шелковых одеяниях, в покрывающем грудь и плечи бесценном ожерелье, отделанном грушевидными жемчужинами, — предстает перед нами на знаменитой равеннской мозаике 547 года. Имя этому образу — великолепие. Такой же неземной роскошью славятся и византийские сокровища в соборе Сан-Марко в Венеции: мерцающие золотом мозаики, золотой и эмалевый иконостас с несметным количеством драгоценных кабошонов.

Мужские украшения в Византии были скромнее. Замечательны, конечно, фибулы с жемчугом, камнями и эмалью по золоту, которыми крепились у плеча плащи, короны императоров, часто открытого типа, как впоследствии у западноевропейских монархов. Византийцы знали толк и в камеях, хоть техника их резьбы и уступала античным образцам. Многие камеи греческого и римского происхождения вставлялись в византийские оправы и превращались в настоящие восточные талисманы. Обилие украшений привело к созданию многочисленных ларцов для хранения драгоценностей, часто из резной слоновой кости. Стилистически они повторяли фрагменты архитектурных творений босфорской столицы.

В Константинополе церковь и власть составляли одно целое, и христианские византийские кресты тоже стали предметом ювелирного искусства. Они усыпаны жемчугом, украшены эмалями, аметистами, изумрудами и топазами.

Страсть к роскоши, поднятая императором Юстинианом и императрицей Феодорой на щит с двуглавым орлом, с большим или меньшим успехом была поддержана последующими правителями, но ни одна прекрасная императрица — ни Евдокия, ни Зоя по части драгоценностей не смогли перещеголять Феодору. Попытки копировать сокровища Константинополя больше всего удались в Грузии и Армении, где влияние Византии было особенно сильно, а позднее в России, когда после крещения Руси все византийское стало синонимом царственного и навеки осталось в нашей истории в образе шапки Мономаха. О драгоценностях византийского двора в Западной Европе ходили невероятные слухи. В 1204 году Константинополь осадили, взяли и разграбили участники Четвертого крестового похода, изначально направлявшиеся в Палестину. Двор бежал, захватив ценности, которые можно было унести с собой, и вернулся в город лишь в 1261 году. Крестоносцы, радуясь награбленному, увезли в Европу не только драгоценности, они познали методику их производства и тем сказочно обогатили прикладное искусство у себя дома. С той поры короны европейских монархов делались по подобию константинопольских, но сама Византия от шока так и не оправилась. Некогда блестящая монархия после тысячелетнего благоденствия дряхлела и постепенно теряла земли. К городу подходили турки, и в 1453 году после длительной осады Царьград пал. Последний император погиб во время штурма, а уцелевшие христиане заперлись в храме Святой Софии, пока туда не ворвались янычары и не устроили резню, след которой кровавой ладонью навеки отпечатан на стене этого великого собора, ставшего великой мечетью. Византийские украшения разошлись по всему миру. Мы видим их в Эрмитаже, в Лувре, в Британском музее и даже в Австралии.

Турецкие султаны унаследовали у византийцев страсть к наслаждению, безделью, интригам и роскоши. Многие оттоманские украшения тоже удивляют нас размерами граненых камней, увесистыми жемчугами и обилием золота. Византийские традиции еще долго жили на Балканах и на Руси. Босфорским прототипам подражали властительницы Болгарии, Сербии, Валахии и России допетровского времени, где в большом почете были копии с константинопольских украшений, павы, птицы Феникс и Сирин, как, впрочем, и двуглавый орел, пришедший в государственную российскую символику из Византии. Страны нет, а память о ней жива!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.