ГЛЕБОВА-СУДЕЙКИНА (урожд. Глебова) Ольга Афанасьевна

ГЛЕБОВА-СУДЕЙКИНА (урожд. Глебова) Ольга Афанасьевна

15(27)5.1885 – 19.1.1945

Актриса, танцовщица, художница. В 1905–1906 – актриса Александринского тетара. С 1910 – в Суворинском театре. Автор моделей для фарфорового завода, в т. ч. «Псиша», «Коломбина», «Танцовщица». Первая жена С. Судейкина; близкая подруга А. Ахматовой; приятельница М. Кузмина. С 1924 – за границей.

«Хрупкая, юная, очаровательная блондинка, неглупо щебечущая, точно птичка, его [С. Судейкина. – Сост.] жена, напоминала цейлонскую бабочку плеском шелков голубых и оранжевых в облаке бледных кисей; муж, конечно, ее одевал; я смотрел на ее туалеты: полотна Судейкина» (Андрей Белый. Между двух революций).

«Какая тонкая и нежная красота, с некоторой потусторонностью, загадочная красота русалки. Какие невиданные волосы! Цвет шампанского, цинандали, хохгеймера – туп и плосок по сравнению с ними! В них, наряду с основным цветом белого вина, пробегают холодные, волшебно-пепельные оттенки. Только Перроно, Ватто или Ренуар могли бы написать эти волосы!» (В. Милашевский. Вчера, позавчера…).

«Его жена, Глебова-Судейкина, была, между прочим, одной из самых замечательных Коломбин. По всем своим данным она действительно чрезвычайно подходила для этого образа: изящная, необыкновенно хрупкая, утонченная и своеобразно красивая. Судейкин исступленно обожал ее, именно обожал, как только может обожать художник женщину, если женщина до конца растворяется в нем и жертвенно отдает ему все, переставая даже быть женщиной и превращаясь в мечту, у которой нет уже ни плоти, ни собственной воли, но лишь одна все поглощающая воля того, кто ею владеет.

Действительно, мне иногда казалось, что Судейкин в Глебовой не видел живого человека; он изощрял на ней свою фантастику; он облекал ее в такие замечательные одеяния, что порою можно было подумать, будто Судейкина-Глебова воплотила в самой себе буквально всю гамму бесконечно разнообразных призраков, которыми блистал как художник в своем сценическом творчестве Судейкин. При этом, в поисках фантастики, Судейкин не останавливался перед тем, чтобы ту же Глебову сегодня обнажить совершенно, а назавтра – облачить в такие цвета и ткани, которые может создать только самая изысканная, утонченная и безумная мечта художника» (А. Мгебров. Жизнь в театре).

«У Ольги Афанасьевны был непогрешимый эстетический вкус. Помню те великолепные куклы, которые она, никогда не учась мастерству, так талантливо лепила из глины и шила из цветных лоскутов…Нарядная, обаятельно-женственная, всегда окруженная роем поклонников, она была живым воплощением своей отчаянной и эротически-пьяной эпохи» (К. Чуковский. Чукоккала).

«Олечка Глебова делала балаганных кукол для театра марионеток. Где, когда и как они использовались, не знаю, мне не пришлось увидеть. Вряд ли они могли быть пригодны для публичного показа – они были вызывающе эротичны. Сделанные из шелковых тканей, с нашитыми волосами, они представляли собой полуобнаженные женские фигурки. Но были еще и фарфоровые статуэтки изящных танцовщиц, раскрашенные Судейкиной.

…Глебова-Судейкина сама была „белокурое чудо“, сама – живая кукла, и мила, и нежна» (И. Наппельбаум. Угол отражения).