ЗУБОВ Валентин Платонович

ЗУБОВ Валентин Платонович

граф, 10(22).11.1884 – 9(?).11.1969

Меценат, учредитель Института истории искусств в Петербурге.

«Внешне – это был еще молодой, но уже лысеющий человек, небольшого роста, быстрый, легкий, с очень приятным взглядом светло-серых больших глаз. Он носил бархатный черный пиджак с повязанным по-художнически легким, светлым бантом. Зимой на нем была „крылатка“, или „гоголевская шинель“ – большая, черная, с широкой, закрывающей плечи и половину спины накидкой. На голове его всегда или почти всегда была черная шапочка, „тонзурка“ что ли, вроде тюбетейки, но иначе скроенная. Как я теперь понимаю, она носилась именно из-за плеши на голове. Тогда же я думала, что это или признак его графского достоинства, или примета его какого-то тайного сектантства. Во всяком случае, на улице его фигура явно выделялась и привлекала внимание» (И. Наппельбаум. Угол отражения).

«Одет был в темно-синий фрак, песочного цвета панталоны. Носил бачки и волосы, зачесанные вперед. Цилиндр и шинель были точно скопированы с мод эпохи романтизма. В руке была трость с тяжелым набалдашником – изображал воплощение из „Евгения Онегина“ или современника Альфреда де Мюссе. Его очень радовало, что где бы он ни появлялся – сразу привлекал общее внимание и удивление. Костюмы эти он носил и за границей. Однажды в Париже познакомился с африканской уроженкой, привел ее на какую-то квартиру. При виде молодого человека, одетого по моде 1830 г. и в сопровождении негритянки, горничная, открывшая им дверь, чуть не впала в истерику от неудержимого смеха. Кроме рисовки и паясничества у Зубова была серьезная черта в характере. Задуманный и проведенный им в жизнь институт явился результатом большой работы и стоил ему много десятков тысяч рублей. Под помещение этого института был отведен весь нижний этаж большого Зубовского особняка на Исаакиевской площади. Здесь он собрал все лучшие сочинения и периодические издания по искусству и здесь же устроил аудиторию для чтения лекций. Открытие института задержалось по разным причинам, и Н. Н. Врангель, всегда любивший подтрунивать над Валей, стал рассказывать, что Зубов собирается открыть совсем другой институт, выдумывая разные анекдоты, сочиняя стихи совершенно нецензурного характера, и создал ему совершенно невозможную репутацию. Сначала это все очень забавляло Валю, но потом он был не рад той молве, что о нем пошла. Он решил тогда переменить свой нравственный и внешний облик. Он снял свой стилизованный костюм, стал курить трубку и изображать немецкого ученого профессора» (Б. Берг. Воспоминания).

«З. любил, чтобы его звали Herr доктор – он был доктором философии какого-то немецкого университета.

В начале войны он в патриотическом порыве отослал свой диплом обратно „коварным немцам“. Впрочем, все обошлось благополучно – граница была закрыта, и диплом вернулся к графу. 3. по костюму знали многие петербуржцы…На „вербах“ он обходил ларьки, покупая „матрешек“ и „американских жителей“. Два рослых лакея, одетые гайдуками, шли за доктором философии, неся покупки.

Этому 3. пришла идея института. Сказано – сделано. Несколько комнат дворца были отведены под библиотеку и аудитории. 3. с великосветской галантностью сам развез приглашения будущим студентам. Те, что приглашений не получили, могли записываться у директора. Граф принимал просителей лично. Для молодых людей лучшей рекомендацией рвения к искусству был прилизанный пробор, для девиц – миловидность и хороший французский выговор. Косоворотки и синие чулки отвергались беспощадно.

…Как и полагается барину, меценату, 3. вывез из Италии живописцев для декорирования своего дворца. Декорировали, впрочем, только один кабинет. Зато образцово: девицы, войдя в это святилище, заливались краской и ахали, молодые люди с проборами ржали. Искусство было не первоклассное, но знание предмета и разработка деталей – поразительны» (Г. Иванов. Петербургские зимы).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.