2. Аналитическая философия. Анализ морального языка

2. Аналитическая философия. Анализ морального языка

Другие направления этики ХХ века связаны с направленно–стью на идеалы научного исследования морали. Хотелось бы определить эту линию развития как рационалистическую, в противопоставление описанной выше, но это невозможно по той причине, что «дух» иррационализма в значительной мере «витает» и здесь.

Формалистическая этика, аналитическая школа. Наиболее отчетливо «формалистический облик» этического мышления прошедшего столетия представлен в неопозитивизме. Анали–тическая школа пыталась при этом смягчить противостояние прежде всего тем, что начала исследовать не конкретные мо–ральные суждения, а «обыденный язык морали» в целом.

Тем самым аналитическая философия стремилась не про–сто объявить его сферой «псевдосуждений» (используя «язык науки», как это было в эмотивизме), а определить специфику Опровергая только лишь эмотивный смысл моральных сужде–ний, аналитики одобряют некоторую значимость целесооб–разного фактора нравственности.

Хотя эта значимость может проявляться лишь в границах однородной моральной культуры и не иметь отношения к глу–бинным основаниям мировоззрения. Эти так называемые ос–нования становятся камнем преткновения и на пути критики эмотивистского подхода к вопросу о «верификации» мораль–ных взглядов. Аналитическая этика делает возможной логиче–скую «верификацию» личных моральных суждений с помо–щью более общих (принципов, идеалов), но последние уже невозможно ни проверить, ни доказать, используя научные знания, их личный выбор осуществляется самопроизвольно, импульсивно. Самой последовательной попыткой сближения этики с реальной жизнью, преодоления субъективизма, вос–становления рациональных факторов нравственности являет–ся концепция Р. Хеара.

Отталкиваясь от анализа особенности моральных сужде–ний, обнаруживающейся именно в том, что, обладая назида–тельным характером, они включают ответы на утилитарные вопросы, Р. Хеар обращает внимание на практический смысл моральной философии.

Ее первостепенная задача – «помочь нам лучше размы–шлять над моральными проблемами, раскрывая логическую структуру языка, которым выражена наша мысль».

Эта моральная философия показывает, что мораль не явля–ется только сферой эмоций, желаний, она также объединена с рациональностью и добровольными действиями. Для дока–зательства этого Р. Хеар сформулировал принцип «универса-лизуемости», который в известной степени противопоставля–ется эмотивистскому принципу «терпимости» (ведь ни одно моральное суждение не сможет претендовать на истинность, а следовательно, по Р. Хеару, из определяемых ими «двух про–тивоположных образов действий нельзя предпочесть какой-либо один», поэтому необходимо терпимо относиться ко вся–ким моральным ориентациям).

Смысл принципа «универсализуемости» и в том, что мо–ральные суждения имеют способность отражать особенности общих для людей обстоятельств, в независимости от их воли, по этой причине имеют ввиду отдельного «человека вообще», предлагают императивы общего, а не лишь ситуативного ха–рактера. Иными словами, «объективность» и «рациональ–ность» моральных суждений объясняются Р. Хеаром как об–щезначимость.

При этом данное положение находится в прямом противо–речии с другими его идеями, которые сводят на нет значи–мость всего универсального в сфере нравственности. Так, в частности, говоря о выборе человеком тех или иных мо–ральных принципов, Р. Хеар настаивает на полной добро–вольности такого выбора, который должен опираться только на личную психологическую приемлемость.

Какое бы значение ни вкладывали Р. Хеар и другие пред–ставители школы аналитики в рациональность и общезначи–мость морали, это не спасло их от субъективизма, так как у вы–бора человеком стратегических моральных идеалов и принци–пов, по сути, нет никаких оснований, кроме некоторой амор–фной эмоционально-психологической настроенности. Постоян–но «натыкаясь» в собственных рассуждениях на собственный тезис о неосуществимости научного, рационального обосно–вания отправных принципов морали, философы аналитиче–ской школы волей-неволей возвращаются к мысли о «ней–тральности» этики, к выводам, которые «не носят характера содержательных суждений» (Р. Хеар).

Намерения сблизить философию морали с реальностью не осуществляются, что во многом предопределяет противоречи–вый и эклектический характер аналитической метаэтики 1950-х гг. Убедившись, казалось бы, в отсутствии у метаэтики действующих возможностей для решения жизненных вопро–сов, аналитики или относят их к области полномочий веры (как Тулмин), или только частично возвращаются к отвергае–мым ранее доктринам (в частности, М. Шлик старается дать новое объяснение эвдемонизма, Р. Хеар пользуется аргумен–тацией утилитаристского типа). Таким образом, основой ин–новационного творчества в границах «формалистического об–раза» этики XX века становится «языковая реальность».

Конечно же, введение ее в круг проблем, которые подлежат этическому исследованию, обогатило «палитру красок» уче–ния о морали, способствовало появлению новых сторон в ос–мыслении мира нравственных ценностей.

Однако финальная оторванность от нравственных реалий метаэтики, оказавшейся способной только объяснять их язы–ковые отражения, очень одномерное, упрощенное предста–вление о действительности не разрешили этическому мышле–нию прошедшего столетия долгое время задерживаться на этом, направляя его к поиску новых вариантов.