Наталья Францевна – Написат Магомедовна

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Наталья Францевна – Написат Магомедовна

То, о чем я собираюсь рассказать, произошло в конце лета 1981 года. На улице встретилась мне моложавая, светлолицая, среднего роста дагестанка. Она была в трауре. Показалось, что женщина мне знакома, потому я остановил ее.

– Да вот, – отвечала она – ношу траур по мужу, скончавшемуся три года назад.

Выразив запоздалое соболезнование, я собирался уйти, но дама задержала меня:

– Насчет сына, обучающегося у вас, – сказала она, опустив глаза. – Зовут его Ильяс Гебеков. Классная руководительница грозится, что его исключат из школы…

– А как вас зовут?

– Анна Магомедовна.

– Анна? – вырвалось у меня. – Почему Анна?

– Так отец назвал, – отвечала женщина и продолжила: – Ильяс у меня очень нервный мальчик. Характер как у бабушки – польский…

– Не понял вас.

– Бабушка Ильяса, видите ли, была из Варшавы…

Надо же: у дагестанского мальчика бабушка из Варшавы! Было чему удивиться. Уладив конфликт Ильяса с классруком, я, как и договорились, зашел к Анне Магомедовне в надежде услышать интересную историю.

– Я кумычка, – начала свое повествование Анна Магомедовна. – Когда родилась, меня назвали Айбике, но так как долго болела и могла умереть, мне поменяли имя на Анну – и я выздоровела.

До войны мои родители жили за речкой Шураозень в Куланбаве. Отец был рабочим, мама исполняла обязанности завскладом. На Куланбаве много жило русских, мы вращались среди них. Может, поэтому отец назвал меня Анной. Не знаю…

Теперь о вашем вопросе. В Халимбекауле жил крестьянин по имени Ичакаим, весьма богатый человек. С несколькими земляками он отправился в Польшу по торговым делам. Оттуда он и привез 18-летнюю Наталью Францевну.

Халимбекаульцу это удалось непросто: пришлось несколько раз съездить на ее родину, чтобы уговорить Наталью Францевну бросить все и уехать на Кавказ. Видимо, свою роль сыграли два обстоятельства. Во-первых, Ичакаим был видный мужчина. И еще – состоятельным человеком. Иначе зачем красивой девушке пускаться в рискованную неизвестность? Моя бабушка, Патимат Сельдерханова, рассказывала, что полячка отличалась интересной внешностью и бойким характером. В общем, мужчины Халимбекаула рассудили, что красивее ее в селении нет ни женщины, ни девушки. На нее многие косились, впрочем, до тех пор, пока Наталья Францевна не приняла мусульманскую веру и не стала именоваться Написат Магомедовной.

Была она среднего роста, плотного телосложения, с черными глазами и длинными черными косами. Не молилась, хотя молитвы знала не хуже сельчанок. Мастерица, исключительно чистоплотная. Любила и умела готовить блюда дагестанской кухни. Увлекалась музыкой и чтением. Интересно было за ней наблюдать, когда показывали многосерийный фильм «Четыре танкиста и собака». Она успевала раньше дубляжа переводить текст с польского на русский. Когда же кончалась очередная серия, мы видели на ее глазах слезы.

Я поинтересовалась, была ли у нее родня, а Наталья Францевна не на шутку обиделась:

– Как же не была! – отвечала она. – Как и у всех людей, имелись отец, мать, семь дядей, брат, который приезжал в Халимбекаул навестить меня. Наш большой дом располагался на одном из проспектов Варшавы. А училась я в России…

И, правда, брат навещал ее, притом не один раз, все уговаривал сестру вернуться на родину. Но она отказалась – очень любила мужа. Когда мы, это уже после войны, предлагали ей поискать родителей, она отвечала: «Всех их, наверное, немцы перебили. Куда я поеду? А здесь дети, муж».

Она стала одеваться, как все наши сельчанки, и быстро выучила кумыкский язык. Характер у чужестранки был настойчивый, чтобы все было по ней. Не ругалась, не скандалила, но все же от сказанного не отступала ни на шаг. В 1918 году родила дочь Зубаржат, будущую мою тетю. Однако не прошло и 40 дней после этого радостного события, как Ичакаим нелепо погиб. Случилось вот что. Он был не только богатым, но и гордым человеком, а его сосед по дому Гебек был острым на язык. Они из-за чего-то повздорили между собой, Ичакаим возьми да и скажи, что ему ничего не стоит совершить любой подвиг. Они ехали на поезде, стоя в тамбуре.

– Например? – спросил Гебек.

– Например? – переспросил Ичакаим. – Например, на ходу с нашего поезда я прыгну на ступеньки вагона встречного поезда.

– Зачем?

– Затем, чтобы доказать тебе, что я не бросаю слова на ветер.

И, представляете, прыгнул. Что с ним стало, трудно описать. Хоронили его в Халимбекауле, а Гебек все не мог успокоиться, считая себя убийцей односельчанина.

После этого трагического случая жизнь вдовы погибшего круто изменилась. Сама Наталья Францевна рассказывала об этом так: «Когда яс кончился, родственники Ичакаима ничего мне не дали, вручили, как вещь дочь, и выпроводили вон со двора. Пробыла на улице, не зная, куда себя деть, аж до темноты. Решила идти к Гебеку. Говорю: так и так, мне некуда идти. А у Гебека жена и двое детей. Однако он страшно обрадовался…»

Я думаю, было, конечно, отчего: в его дом вошла красавица, на которую зарились все мужчины. Поколебавшись ради приличия, он открыл перед ней ворота своего дома. Через месяца три жена Гебека почуяла неладное: хотя бы по тому, что муж перестал исполнять супружеские обязанности. Когда же убедилась, что Гебек души не чает в полячке, оставила детей на него и уехала к своим братьям.

Наталья вступила в колхоз. Считая, что женщина получила иное воспитание, росла совершенно в других условиях, руководство определило ее в медпункт санитаркой. Хотя, по правде говоря, разве образованной, владеющей несколькими языками полячке следовало заниматься перевязками да обходом больных по домам?

Недолго длилась ее семейная жизнь с Гебеком. Этот человек категорически противился колхозам, потому был вынужден уехать в Хасавюрт, где и умер в 1935 году, оставив дочь и двух сыновей на плечах молодой жены.

Сын Вагит Гебеков окончил военное училище в Астрахани, воевал, попал в плен. В 1945 году вернулся домой, но вскоре его забрали, осудили на 10 лет. Отсидел от и до. Уже после смерти Сталина вернулся. С другим сыном – Абкеримом Гебековым дела сложились хуже некуда. Нигде не работал, спился. Умер в 1981 году. От него остался сын – внук Натальи Францевны Абсаид. Трудился в военторге, спортсмен, умный, деловой парень, радовал, утешал бабушку.

Жила она у своей дочери от первого мужа – Зубаржат. Ей пошел 84-й год, когда сильно простудилась и умерла. Я хорошо помню тот февральский день 1972 года. Из дома в дом передавали скорбную весть о том, что скончалась Написат Магомедовна. Все село хоронило ее, и никому в голову не приходила мысль, что она не наша, не дагестанка. Мир праху ее.

На этой фразе Анна Магомедовна умолкла.

– Кем же эта женщина приходилась вам? – прерываю я паузу.

– Свекровью, – ответила она. – Это мать моего мужа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.