Красная партизанка

Красная партизанка

В годы гражданской войны в Дагестане отличалась и в боях, и в разведке красная партизанка Нурганат Гаджиева. До революции она работала прислугою у дербентского полицмейстера Лачуева, затем ту же работу исполняла в Темир-Хан-Шуре у генерала Халилова. Многое пришлось увидеть своими глазами горянке из Кадара.

Под влиянием революционных событий она – одна из первых женщин – стала на сторону большевиков. В 1919 году юная, красивая девушка, одетая в черкеску, папаху и при оружии, работала в Левашах в Совете обороны. Живя у богатых людей в Дербенте и Темир-Хан-Шуре, она хорошо освоила русский язык, что очень пригодилось, когда по приказу командира 1-го Дагестанского сводного полка проникла в стан деникинских солдат, призывая их уничтожить офицеров и с оружием в руках перейти на сторону Советов. Вот как пишет свидетель событий Абусалам Юсупов: «Под влиянием большевистской агитации Апшеронский полк… через ст. Манас с оружием соединился с нами».

Я рассказал только один эпизод из жизни Нурганат Гаджиевой, которая уже после окончания войны была награждена грамотами ВЦИК СССР и СНК Дагестана.

Осенью 1920 года в республике была проведена Неделя труда для восстановления Дургели и Кадара, разрушенных деникинцами. На помощь из 18 аулов пришли около 5 тысяч пеших и одна тысяча человек с подводами. Они заготовили 10 тысяч бревен, 150 тыс. штук сырцового кирпича, очистили дворы от развалин и мусора, исправляли дороги.

Общими усилиями Дагестан залечивал раны, нанесенные гражданской войной. И в этом многотрудном деле приведения в порядок своего аула не последнюю роль сыграла Нурганат Гаджиева. Она фанатично, одержимо была предана тому, что приказывала делать Советская власть. Одной из первых в Кадаре вступила в колхоз, уговорами, угрозами требовала так же поступить и своих земляков.

…В 1934 году, в один из летних дней, в Нижний Дженгутай на базар съехались люди со всей округи. Кругом снует народ, мычат коровы, блеют козы, скрипят несмазанными колесами арбы, спорят продавцы и покупатели.

«И вдруг, – рассказывал мне Камиль Джамаев, тогдашний пятиклассник, – все стало смолкать, и люди повернулись лицами к дороге, идущей со стороны Верхнего Дженгутая. Смотрим, на коне, в черкеске, папахе, с кинжалом и пистолетом во весь опор по широкой долине скачет Нурганат Гаджиева. Не рассказать, что стало с кадарцами, когда они разглядели свою партизанку! Она ураганом ворвалась на базарную площадь и давай направо и налево хлестать плетью по спинам, рукам людей, не разбирая ни мужчин, ни женщин, ни девушек. При этом она кричала, что кадарцы вместо того, чтобы на колхозном поле выполнять трудодни, спекулируют на базаре! «Для того ли, – вопила Нурганат, – мы совершили революцию и умирали в гражданскую войну!». И все в таком духе. В общем, эта симпатичная женщина нагнала такой страх на кадарцев, что они без оглядки, не останавливаясь бежали до своего аула. Если бы своими глазами не увидел эту сцену, – заключил свой рассказ Джамаев, – никогда бы не поверил».

Нурганат Гаджиева

Когда в Буйнакске проходили собрания бывших красных партизан, раза два мне удалось наблюдать за Нурганат Гаджиевой, благодаря которой все «старое» трещало по швам. Она к тому времени сильно сдала, отяжелела, вчерашнюю красавицу в ней трудно было узнать. Да и по одежде видно было, как сложилась ее судьба. Личная жизнь, насколько я знаю, не удалась. А жить в одиночестве, известно, какая радость? Но вернуться к той жизни, что она провела у двух господ, когда и одевалась, и питалась лучше, она, мне казалось, ни за какие блага не захотела бы.

Нурганат Гаджиева, как и мы все, жила надеждами.