ТЕМА 11 Культура Древнего Китая

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ТЕМА 11

Культура Древнего Китая

Культура и история

Китайская культура является одной из самых древних на планете. Мы говорим слово «древний» и при этом подразумеваем что-то очень старое, давно ушедшее, забытое, невольно отождествляя культуру и историю. Но мы уже упоминали, что культура и история – это не тождественные понятия. Под историей обычно понимается процесс развития общества, поэтому можно сказать, что древняя история – это давно ушедший в прошлое этап развития общества. Культура – это не процесс развития, а его результат, способ существования общества, представляющий собой совокупность устойчивых, характерных для него форм, видов деятельности. Естественно, что процесс развития не существует без способа развития, но последний может быть удачным, способствующим увеличению общественного богатства, улучшению природных и человеческих качеств, а может быть и совершенно негодным, препятствующим всякому развитию. Следовательно, способ развития определяет собой и результат этого развития. Об этом можно судить на примере того способа, посредством которого каждый из нас обращается с природными и человеческими задатками, данными нам от рождения или в процессе воспитания. Мы можем умножать наши телесные и духовные ценности, даже если изначально они, как нам нередко кажется, не так уж и велики, а можем относиться к ним бездумно, пренебрежительно. Очевидно, что итог жизни, как и каждая из её страниц, будут оценены по-разному. Таким образом, хотя жизнь как своеобразное испытание даётся каждому, и этот факт от нас не зависит, способ, стиль жизни зависят от нас, от нашего отношения и к самой жизни, к нашему телу, мыслям, чувствам и поступкам. В таком отношении и выражается наша культура. Поэтому, хотя данность жизни, как и её течение, в целом от людей не зависят, её содержание и её результаты во многом определяются нашей собственной культурой.

Так и с обществом: его история и его жизнь – это не то же самое, что культура данного общества. А древняя культура – это не обязательно то, что давно ушло в прошлое, она может быть живой и сегодня. Нашему Солнцу уже миллиарды лет, но и сегодня, как и много миллионов лет назад, оно сияет на небе. Иные культуры, как Солнце, сохраняют сияние и неповторимое своеобразие в течение многих тысячелетий, что делает их всегда современными.

Своеобразие китайской культуры

Китайская культура – одна из таких древних культур. Ушли в прошлое достижения древних культур Ирана, Ассирии, Вавилона, а более древняя китайская культура продолжает жить. Народ Китая сумел сохранить свои национальные и культурные традиции в течение пяти тысячелетий, события и великие личности прошлого и сегодня живут в национальном сознании китайцев. Благодаря иероглифической письменности каждый образованный китаец (а образование в Китае всегда было достаточно высоким и распространённым) может непосредственно общаться с классическим наследием давно ушедших времен. Для жизни культуры это является необходимым условием.

Не то у нас с вами. Образ жизни наш сегодня таков, что не имеет почти ничего общего с жизнью наших предков. Никто из нас, не будучи специалистом в области истории или в области древней русской литературы, практически не имеет доступа к древним памятникам культуры. Историческая жизнь нашего общества характеризуется отрицанием едва ли не каждым поколением достижений своих предшественников, что, конечно, не способствует закреплению исторической памяти. Достижения древней русской культуры не «оживляются» нашим вниманием, нашими чувствами, поскольку нет живой связи между нами и культурными ценностями прошлого. Здесь не приходится говорить о культурной преемственности, а также и о преемственности национальной. А отсутствие преемственности или традиции, о роли которой мы уже говорили, делает культуру частью истории. Вот почему мы живём с постоянным ощущением, что вся наша культура находится в прошлом, что у нашего общества много истории, но очень мало культуры.

Китайскую культуру как раз и отличает то, что история как бы не властна над ней. Конечно, были и в Китае попытки прервать культурную традицию, отмежеваться от культуры, превратить её в далекое прошлое. Одной из таких попыток была «культурная революция» в конце 60-х – начале 70-х гг. прошлого века, которая осуществлялась во многом по образцу «культурной революции» в СССР. Но со смертью Мао Цзэдуна разрушение культуры прекратилось, древние традиции стали восстанавливаться. Это позволило китайскому обществу успешно развивать свою экономику. Всего 35–40 лет назад Китай считался отсталой страной. Сегодня в России так не считают, поскольку экономика Китая стала более развитой, чем российская.

Основные вопросы темы:

1) принципы организации древнекитайского общества и особенности мировоззрения;

2) «золотой век» духовной культуры Древнего Китая (эпоха Чжаньго);

3) основные школы и направления древнекитайской философии.

История по-китайски

В Индии, как мы помним, историческое сознание было слабо развито, летописанию внимания уделялось мало. В Китае же историография появилась ещё в древние времена. Но история понималась древними китайцами несколько иначе, чем понимаем её мы. Для них весь мир был историческим повествованием, а история не была только прошлым, мысль стремилась к тому, что, казалось бы, прочно забыто, что является мифом или чем-то доисторическим, и это оживало, становилось современностью. Китайцы понимали историю как «древность – современность» (гу-цзинь) и, в общем-то, не видели разницы между мифом и тем, что мы называем реальной историей.

Название страны

Слово «китай» было взято когда-то из языка среднеазиатских народов, которые дали стране это наименование по имени китаев (народа монгольского происхождения, владевшего в X– XII вв. северной частью страны). Западноевропейское и ближневосточные названия страны происходят от слова «чин» – так именовалось древнекитайское царство Цзинь.

Культурная деятельность Фу-си

Согласно преданиям, одним из первых императоров в Китае был Фу-си. Полагают, что он жил в XXIX в. до н.э., т.е. до той эпохи, с которой начинается изложение событий в китайской классической «Книге исторических деяний» («Шу-цзин»). Фу-си научил людей строить хижины, ловить рыбу и охотиться. Он стал создателем древнекитайской письменности, научил следить за сменой времён года, ввёл обмен и торговлю, положил закон о браке. Фу-си дал древним китайцам понятие разума, который дарует людям небо.

Периодизация китайской истории

В Древнем Китае решающую роль играли племена ся и шан. Их соперничество окончилось победой племени шан (XVIII в. до н.э.), которое основало своё царство. Именем племени чжоу называется большой период в древней истории Китая (XII–III вв. до н.э.). В свою очередь время правления династии Чжоу делится на три периода: Западное Чжоу (XII–VIII вв. до н.э.), Восточное Чжоу (VIII–V вв. до н.э.) и Чжаньго (так называемая эпоха «Воюющих царств», V–III вв. до н.э.). Иногда особо выделяется период Чуньцю («Весна и осень», VIII–V вв. до н.э.). С 221 по 206 г. до н.э. существовала империя Цинь, павшая в результате народных восстаний. Завершающей в истории Древнего Китая была империя Хань (206 г. до н.э. – 220 г. н.э.). В этот период были значительно расширены границы империи, установлены торговые и культурные связи с государствами Средней Азии и Индией. В периоды Чуньцю – Чжаньго возникают главнейшие этико-философские школы Древнего Китая, получившие яркое выражение в учениях Конфуция (конфуцианство), Лао-цзы (даосизм), Мо Ди (моизм). Именно эти периоды вошли в историю философии Китая как эпоха «Соперничества школ», развития различных философских учений, определивших лицо интеллектуальной традиции Китая более чем на две тысячи лет вперёд.

Государство и общество в Древнем Китае

Культуры разных народов в чём-то очень близки. Это не удивительно, поскольку развитие культуры, как мы уже отмечали, во многом определяется телесной организацией человека, а она ведь общая у всех людей. Например, культура Древней Индии похожа на русскую неофициальную культуру, или культуру народную, а культура Древнего Китая напоминает официальную культуру России, в особенности времён империи и сталинизма.

Древнекитайское общество – типичная восточная деспотия. Главой государства был наследственный монарх, в его подчинении находились религия и наука. В сущности, правитель страны был не столько монархом, сколько патриархом, он обладал такими же правами, какие бывают у отцов, и в своей деятельности был обязан руководствоваться древними традициями и ритуалами.

Вообще дух семьи был очень развит в Древнем Китае, что способствовало полной зависимости индивида от общества и государства. Обязанности каждого, сводились к пяти основным: 1) императора и народа; 2) отца и детей; 3) старшего и младшего братьев; 4) мужа и жены; 5) друга по отношению к другу.

Рабство в Китае возникло ещё в недрах родового строя, но и оно имело патриархальный характер. Рабы создавали свои семьи, а те, которые этого не делали, становились как бы членами семьи хозяина. Перед императором все были равны, т.е. все одинаково бесправны. Китайцы не были личностями в семье, пока не заводили собственную. Но и тогда они оставались несовершеннолетними детьми императора, который мог наказать кого угодно и как угодно. Даже высшие чиновники зачастую приговаривались к ударам бамбуковой тростью.

В Древнем Китае каждый человек имел несколько имён. При рождении он получал детское, или молочное имя, и оно сохранялось за ним обычно до школьного возраста; для детских ласкательных имён чаще всего подбирались поэтические слова. Когда ребёнок поступал в школу, ему давали официальное имя, которое сохранялось за ним на всю жизнь и употреблялось в официальных случаях. Кроме того, друзья, учителя и родители давали юноше, когда он становился взрослым, второе имя. Образованный человек обычно имел и литературный псевдоним. Человек, продавший себя в рабство или поступивший к кому-либо на службу, часто получал от хозяина не только новое имя, но и его фамилию.

Природные условия и организация жизни

В середине I тыс. до н.э. природные условия в северной части Китая изменились. Причиной этого было выкорчёвывание лесов, осушение заболоченных пространств, орошение больших земельных площадей. Требовались новые земли, но для их освоения не хватало сил ни отдельным объединениям общин, ни даже отдельным государствам, Нужны были обширные государственные образования, к этому побуждала экономическая необходимость, но такие образования не могли возникнуть мирным путём. Эпоха «Воюющих царств» была временем борьбы за образование мощных государств, где торжествовал бы единый принцип организации экономической, политической и культурной жизни.

Можно сказать, что в жизни древнекитайского общества не было ничего важнее организационной функции. Организованы и упорядочены были труд, отношения между людьми, земельные площади, которые являлись как бы видимым образом организации. Всё было чётко и слажено, что является признаком высокой культуры. Система землеустройства была такова: между полями землевладельцев проходила канавка, около неё шла тропинка; поля десяти владельцев разделялись канавой, вдоль которой проходила межа; сто полей отделялись каналом, возле которого шла дорожка; наделы тысячи владельцев разделялись большим каналом и дорогой; десять тысяч участков отделялись рекой, вдоль которой проходил проезжий тракт.

Здесь мы подошли к обстоятельству, непосредственно повлиявшему на организацию жизни древнекитайского общества и формирование его культуры. Оно связано с климатическими условиями, с необходимостью проведения больших работ по их улучшению.

Роль ирригационных работ в формировании культуры

Как мы помним, возведение пирамид, строительство оросительных систем потребовало строго определённой организации жизни древних египтян. Большие по объему работы предполагали участие большого числа людей, действующих по общему плану, что в свою очередь требовало контроля, учёта, присмотра, фиксации проводимых работ. Возникала необходимость в создании органов управления работами, росла потребность в специалистах, способных к деятельности, ничего общего не имеющей с навыками первобытного человека или деятельностью людей в условиях натурального хозяйства. Всё это изменило облик культуры древнеегипетского общества, способствовало развитию цивилизации с её атрибутами: мощным централизованным государством, различными социальными институтами, бюрократическим аппаратом и т.д.

Подобные процессы проходили и в Древнем Китае. Северные и северо-западные районы страны периодически страдали от засухи, которая длилась иногда по нескольку лет. Вместе с тем губительные наводнения постоянно угрожали плодородным землям Великой равнины в бассейнах рек Хуанхэ и Хуайхэ. Ирригация приобретала всё большее значение, становилась важным условием развития земледелия, а соответствующие работы вызывали к жизни преобразования в обществе.

Китайцы создавали каналы, возводили плотины и защитные дамбы, меняли русла рек, сооружали обширные водохранилища. Но строительства гидротехнических сооружений в различных царствах не согласовывались между собой. Например, строительство береговых дамб в одном царстве приводило к страшным разливам в другом царстве, расположенном выше по течению Хуанхэ, да и сама река была капризной и грозной, часто меняла русло. В 602 г. до н.э. в Китае случилась настоящая катастрофа – Хуанхэ изменила течение и пробила новое русло, отстоявшее на десятки и сотни километров южнее от прежнего. Нормальному развитию страны препятствовала разобщённость, хотя, с другой стороны, наличие множества царств способствовало быстрому развитию товарно-денежных отношений. В Китае уже в середине I тыс. до н.э. появились литые металлические деньги; в археологических раскопках обнаружено 96 монетных дворов. Развитие товарно-денежных отношений, для которых, по сути, не существует границ, объективно способствовало объединению Китая.

Именно в этот период складывается мировоззрение, согласно которому земля являлась высшей ценностью и единственным источником богатства. Китаец – это, прежде всего, крестьянин, а не скотовод, мореплаватель или воин. Данное обстоятельство стало основой самосознания китайцев, считавших производительным только земледелие, земля стала символом богатства, квадратный участок земли изображался даже на деньгах. Национальным героем Китая стал специалист-гидролог, обеспечивавший высокую производительность крестьянского труда.

Захват людей и земли становился главной целью ожесточённого военного соперничества между царствами, перераставшего в тотальную войну. Так идея единства и всеобщего объединения людей и народов, которая часто рождалась в процессе культурного развития человечества, при её искусственном осуществлении вызвала лишь раздоры, войны и насилие. Причина в том, что в качестве образца, своеобразного эталона использовались какие-то отдельные, локальные представления о культуре, а живое многообразие рассматривалось лишь как препятствие на пути к объединению. Один из способов защиты царствами своих территорий от соседей, а также от кочевников состоял в том, что вдоль границ сооружались гигантские фортификационные укрытия – стены, которые позже стали звеньями Великой Китайской стены. В 221 г. до н.э. борьба царств завершилась победой царства Цинь. Царствовавший тогда Ин Чжэн принял новый, необычный титул хуанди (император). В историю он вошёл как Цинь Шихуанди (259–210 до н.э.) – Первый император Цинь.

Бюрократия в Древнем Китае

Для управления империей нужно было унифицировать все стороны жизни населения, уничтожить проявления малейшей самобытности в культуре различных народностей, необходим был мощный управленческий аппарат. Начало всему этому положил Цинь Шихуанди, который за время своего короткого правления создал основу имперской государственности и социально-экономической системы Китая, просуществовавшей четыре века.89

Были введены единое писаное законодательство, единая система чиновничества, инспекторский надзор, контролировавший административный аппарат. Цензоры, которые назывались «ко-тао», должны были лично докладывать императору обо всём. Чиновники назначались для надзора за дорогами, за реками, за морским берегом. Унифицированы были меры веса, длины, ёмкости и даже оси телег, чтобы они соответствовали установленной ширине дорог. Была введена единообразная система канцелярского письма, упрощена письменность в целом. Существовавшая тогда форма иероглифики легла в основу современной китайской письменности. Вся страна была разделена на сорок областей, а области – на округа. Населению запрещалось называть себя соответственно названиям прежних царств (аньцами, вэйцами, чусцами и т.п.), было введено обязательное для всех название гражданского общества – «черноголовые». Все стены, разделявшие ранее царства, были разрушены.

Бюрократия составляла особый социальный институт, в котором не использовалась наследственная передача имущества и власти. Каждый чиновник должен был сам достичь определённой ступени иерархической лестницы. Бюрократия поглощала лучшие умы государства. В Китае, как и в Индии, учёность и эрудиция всегда высоко ценились, так как предполагали высшие знания и добродетель в человеке. Ещё в период Чуньцю сложилась прослойка ши (учёные, интеллигенция). Это была основа чиновничье-бюрократи-ческого аппарата, или мандарината. Мандаринат стал опорой власти. Мандаринов тщательно готовили, претендентов отбирали из числа наиболее способных мальчиков. В 136 г. до н.э. была введена экзаменационная система, которая обеспечивала подготовку очень грамотных специалистов для службы на государственном поприще. В Китае были гражданские и военные мандарины, причём гражданский мандарин был более уважаемым лицом. Общее число чиновников к концу I в. до н.э. превышало 130 тыс.

Идея империи и её реализация

Во времена правления Цинь Шихуанди критериями учёности стали верноподданничество и угодливость по отношению к власти. Безжалостно уничтожалось всё, что не соответствовало идее империи и существующей власти, которая всячески превозносилась и восхвалялась. Императору принадлежал лозунг: «Книга – в костёр, учёных – в яму». За утайку книг кастрировали и отправляли на строительство Великой стены. Особенно преследовались исторические книги и вообще исторические традиции. Один из приближённых императора обвинил в государственной измене всех, кто «рассуждал о древности, чтобы порочить современность». Всё это делалось для того, чтобы, с одной стороны, утвердить в сознании подданных идею существующей империи как высшей ценности и, с другой стороны, вытравить из сознания народа представления о бытовавших якобы в прошлом действительных ценностях. Когда исторические книги были публично сожжены, несколько сот учёных бежали в горы. Если кого-то из них удавалось поймать, с ним поступали так же, как и с книгами, либо топили в ямах с нечистотами. За недоносительство казнили, доносчиков награждали и повышали в должности. С целью единообразия воспитания и привития народу необходимой идеологии Цинь Шихуанди запретил частное обучение, введя государственные школы. В стране царила атмосфера страха, доносительства, подозрительности, в которой народ вырождался физически, умственно и нравственно. Сам император, заболев манией преследования, построил 37 сообщающихся дворцов, чтобы никто не знал, где именно он проводит данную ночь.

Как это всегда бывало в истории культуры, стремление разрушить традиции не ограничивалось сожжением книг, убийством учёных и философов, по которым, кстати сказать, обычно наносится первый удар. На месте старых традиций спешно закладываются новые, создаются и новые ценности, символизирующие идеи величия совершаемых в обществе преобразований. Часто это достигается посредством строительства, в которое вовлекаются огромные массы населения. Как правило, возводятся грандиозные сооружения, символизирующие суть новой культуры. В Египте, например, это были пирамиды, в Китае – Великая стена.

Великая Китайская стена протянулась почти на 4 тыс. км, она была сооружена из утрамбованной земли и каменных глыб, проходила по горам, по безводным степям и пустыням.90Кое-где в стене были устроены хорошо охраняемые ворота, у которых шла торговля с кочевниками. Стена была сооружена с целью обезопасить всю северную границу империи, но её значение было ещё и в изоляции Китая с целью создания общества и культуры «закрытого» типа. Деспотии всех времён в различных странах стремились к созданию культуры именно такого типа. Достаточно вспомнить «железный занавес» в СССР, существовавший во времена сталинизма, или Берлинскую стену в бывшей ГДР.

Но Цинь Шихуанди не ограничился сооружением Великой стены. По всей империи для него воздвигались храмы и дворцы. Огромный размах приняло строительство и благоустройство столицы. По преданию, на постройке главного дворца с заповедным парком трудилось 700 тыс. рабов. Постепенно Китай превратился в мощное централизованное государство, одно из самых многонаселенных в древнем мире. Его можно сравнить лишь с Римской империей. К началу I в. н.э. его население составляло около 60 млн. человек, а площадь обрабатываемых земель была около 56 млн. га. Но к тому времени политическая и культурная жизнь в Китае изменилась, тоталитаризм уже не был так откровенен, как во времена династии Цинь. В конце III в. до н.э. её сменила династия Хань. Это произошло под влиянием антициньских мятежей и восстаний, которые сразу после смерти Цинь Шихуанди вспыхнули почти повсеместно.

Тоталитаризм и культура

Династии Хань от неё достались разрушения и опустошения. Население наполовину вымерло. Даже в столичной области наблюдались случаи людоедства. Древнекитайский историк Сыма Цянь отмечал, что после правления династии Цинь людей в больших городах осталось «из десяти лишь два или три». Аналогичные опустошения произошли и в области духовной культуры.

Не нужно думать, что тоталитаризм и культура совершенно исключают друг друга. Напротив, в своей основе они предполагают нечто общее, а именно: организованность, чёткость, порядок и последовательность в действиях. Вот почему в истории требования порядка и культуры нередко приводили к установлению тоталитарных режимов, а тоталитаристские устремления в обществе часто маскировались заботой о культуре и всеобщем порядке. Но тоталитаризм, как и чисто внешне, рационалистически понимаемая культура, если она сводится к определённым правилам поведения или к количеству прочитанных книг, обусловливает однообразие в общественной жизни, снижение творчества и угасание всего живого в обществе и в человеке. Именно поэтому рушились тоталитарные режимы. С другой стороны, пока культура понимается только как внешняя упорядоченность и организованность, существует и возможность возрождения таких режимов. В истории культуры им противостояли философские учения, обращённые, прежде всего к внутреннему миру человека, гармония и глубина которого являлись предпосылкой высокой культуры и благосостояния в обществе. Если при тоталитарных режимах ценности внутреннего мира человека перечеркивались, объявлялись вымыслом или мифом, то, согласно многим философским учениям, мифом оказывалась вся так называемая действительность, если она развивалась в отрыве от внутреннего мира человека.

Истоки традиционности и консерватизма

Подобные философские воззрения существовали и в Древнем Китае. Как правило, они не были умозрительными, имели практический характер, ибо были направлены на выявление и определение внутренних (нравственных) начал в человеке, на поиски основных законов миропорядка, уяснение которых послужило бы гарантией порядка в обществе. Ни одно из древних обществ так быстро и полно не освобождалось от мифологического мышления, как Китай. Исследователи связывают демифологизацию древнекитайского общества и его сознания с возникновением на территории среднего течения Хуанхэ урбанистической цивилизации бронзового века, т.е. с эпохой Инь (или Шан, XVI–XI вв. до н.э.). Эта эпоха отличалась культом предков, почтительным отношением к ритуалу, исключительной практичностью. Религиозные догмы постепенно вытеснялись этическими нормами, этикетом. Благородство человека подтверждалось не происхождением, а обладанием особым качеством дэ (благодать-добродетель), что проявлялось в соблюдении им этических норм. Согласно такому воззрению, примерный поступок определялся не умствованием, не знанием устройства Вселенной, а порядочностью. Если она есть, то будут и соответствующие поступки, а если её в человеке нет, то никаким умствованием или сверхсознанием заменить её нельзя. Если человек хочет быть порядочным, но не ощущает в себе соответствующего качества, должен формировать его в себе, искать и пробуждать. Все необходимые качества в человеке есть, просто они не выявлены в нём, не угаданы, не познаны. Для этого необходимо обращение к старине, традициям предков, к истокам, где данные качества существуют как бы в чистом виде. Известно ведь: чем ближе к истокам, тем меньше воды. Но тем она чище, тем более она естественна.

Таким образом, обращение к ритуалам и традициям древности было рано осознано в Китае как средство сохранения стабильности и процветания в обществе. Большое значение имело распространение в Древнем Китае крестьянского труда. Этот труд меньше всего основан на командовании и подчинении, он развивает в человеке умение ждать, не опережать события, чутко вслушиваться и понимать их естественное течение. В одной из притч китайской философской литературы высмеивается человек из царства Сун, который, глядя на слишком медленное, по его мнению, произрастание злаков, принялся подтягивать растения из почвы, чтобы они росли быстрее. Этот человек не был мудрым, поскольку не знал, что нельзя ускорить естественный ход вещей, с ним нужно лишь соизмерять свои усилия, насилие только усугубляет зависимость от него человека. Принцип невмешательства был выражен термином «ву вэй». Он означал не бездействие, а действие, но сообразуемое с законами природы. Человеку не всё позволено, ради собственного благополучия он должен допускать, чтобы события в мире шли своим чередом; он должен принимать мир таким, каков он есть. Принцип невмешательства культивировался не только в мировоззрении земледельцев. В сфере руководства гражданскими делами лучшим администратором считался тот, который меньше других вмешивался в эти дела. Противоположный принцип обозначался термином «вэй», он предполагал возможность применения силы, уверенность в том, что окружающий мир подчинится требованиям человека. Древние китайцы не отвергали такое отношение к жизни, но полагали, что человек, избравший принцип вэй, должен был уметь рассчитывать лишь на себя самого и быть готовым к ответу за все свои действия перед высшей инстанцией – Небом. Очевидно, что данный принцип подходил скорее воину, чем крестьянину, почитавшему принцип ву вэй.

Понятия инь и ян

Два эти принципа древнекитайского мироощущения были преломлением в сознании повседневности абстрактных понятий инь и ян, которые разрабатывались различными философскими школами. Данные понятия восходят к космогоническим представлениям, где они означали противоположные космические силы, упорядочивающие первобытный хаос. В философии они употреблялись для обозначения многих противоположных явлений: тьмы и света, воды и огня, пассивности и активности, женского и мужского начал. Взаимодействие и противоборство инь и ян определяют состояние мира, а также общества, культуры, морали. Нарушение естественного сочетания инь и ян вызывает смуты в обществе, падение нравов. Существовали представления и об обратной связи: когда люди в своих поступках отходили от традиций, становились своекорыстными и эгоистичными, начинался разлад и противоборство между инь и ян, что влекло за собой необратимые изменения в самих основах бытия. Согласно воззрениям древних китайцев, инь и ян были порождены Великим пределом, о котором трудно сказать что-то определённое. Великий предел – это сама Неопределённость, имеющая функциональное значение, поскольку все превращает в собственную противоположность. Инь, достигая предела, превращается в ян, и наоборот. Очевидно, что в этих древнейших представлениях выражена не только диалектика бытия, но и противоречивый характер человеческой природы, деятельности и культуры. Представление о необходимости гармонии в отношениях между инь и ян, о границе, при достижении которой они превращаются в собственную противоположность, является вместе с тем и законом целесообразности человеческих действий и поступков. Недостаточно просто желать, иметь благие намерения, необходимо соизмерять свои действия с естеством самих вещей, с их «желаниями» и «намерениями». Тем более если речь идёт о взаимоотношениях между людьми. В противном случае результаты деятельности никогда не будут совпадать с целями и намерениями, а в мире воцарится хаос, всё превратится в свою противоположность, исчезнет различие между добром и злом, между истиной и ложью или, к примеру, между мужчиной и женщиной, поскольку всё утратит свои изначальные качества.

Классическая «Книга перемен» («И-цзин»)

Но если существует опасность утраты изначальных качеств, в том числе и человеческих, то можно ли быть уверенным, что они уже не утрачены? Существует ли эталон, критерий, по которому можно было бы судить о нынешнем состоянии мира, людей, себя, наконец? У китайцев таким эталоном были древние книги, знакомство с которыми должно было восстановить в человеке представления об изначальных качествах. Самой древней и сложной из них является «Книга перемен», или «И-цзин». По мнению Ю.К. Шуцкого, крупнейшего знатока этой книги, текст её был сложен не позднее VII в. до н.э.91

В «Книге перемен» представлены два аспекта – философский и мантический. В периоды бездействия люди обращались к ней, чтобы критически оценить своё поведение, свои чувства и помыслы. В деятельные периоды своей жизни они гадали по книге, чтобы разрешить сомнения и определить линию поведения. При этом использовались имеющиеся в книге 64 графических знака – гексаграммы, состоящие из непрерывных мужских (ян) и прерванных женских линий (инь). Гексаграммы получаются путём соединения в различных комбинациях каких-либо двух из восьми триграмм (ба гуа) – восьми исходных качественных состояний мира: творчество, исполнение, возбуждение, погружение, пребывание, уточнение, сцепление, разрешение.

«И-цзин» связывают с именем легендарного Фу-си. Предание гласит, что он увидел на спине лошади-дракона, вышедшего из Хуанхэ, рисунок, который мудрец воспроизвёл как восемь триграмм. Они и стали основой «И-цзин». Во времена господства династии Цинь, когда была сожжена масса древних книг и рукописей, «И-цзин» уцелела только потому, что была воспринята как собрание мантических текстов. Практика гаданий была очень распространена в Древнем Китае. Крестьянин мог только ждать и надеяться на благоприятный исход. Умение ждать, а не подгонять события, быть терпеливым и терпимым – характерные черты психологии китайского народа, помогавшие ему не только выжить, но и сохранить национальное достоинство своей культуры. «Не потерять своё лицо» – вот жизненный принцип простого китайца. Можно всё перетерпеть, но нельзя потерять себя, своё лицо, поскольку дальше – небытие, хаос. Гексаграммы «И-цзин», которые могут показаться нам бессмысленным сочетанием фраз, тысячелетиями учат китайцев искать смысл даже в самых малозначительных событиях и фактах повседневной жизни. Вот одна из них: «Когда рвут тростник, то другие стебли тянутся за ним, так как он растёт пучком. Стойкость к счастию. Развитие». Бесполезно искать здесь один-единственный смысл, якобы самый истинный, но каждый может обнаружить то, что обращено к нему лично. А это ведь и означает возможность узнать себя, сохранить свое лицо.

Древнекитайское «Пятикнижие» («У-цзин»)

Существовали и другие книги, в которых можно было почерпнуть сведения об исходных качествах многообразных явлений жизни. Выше мы уже говорили о роли идеалов в культуре. С утратой идеалов исчезает возможность нормальной ориентации в мире культуры. В древнекитайском обществе в таких случаях обращались к «Пятикнижию» («У-цзин»), которое формировало мировоззрение каждого образованного китайца. Кроме «И-цзин» в «Пятикнижие» входили «Книга песен» («Ши-цзин»), где рассматривались проблемы добра и зла, «Книга истории» («Шу-цзин»), где говорилось о пяти движущих началах мира (вода, огонь, дерево, металл и земля), «Книга обрядов» («Ли цзи») и летопись «Чунь-цю». К «Пятикнижию» относился «Сицы чжуань» – комментарий к «И-цзин», а также и другие литературные и исторические памятники древности. Значение «Пятикнижия» для формирования древнекитайской культуры было очень велико, знание и толкование хотя бы одной из книг высоко почитались в обществе. По указу императора У-ди (140–87 г. до н.э.) каждую из пяти кафедр учреждённого им университета должен был возглавлять специалист по одной из книг «Пятикнижия».

«Золотой век» духовной культуры Древнего Китая

Основание университета свидетельствует о становлении академической науки. Но расцвет философской мысли, определявшей облик интеллектуальной традиции Китая более чем две тысячи лет, произошёл раньше, в эпоху «Воюющих царств» (V–III вв. до н.э.). Это было время, когда и в других цивилизациях древности – индийской, ближневосточной, античной – возникают идеи самоосуществления человека, необходимости поиска опоры в самом себе. Внимание классической философии в Древнем Китае обращалось, прежде всего, на достижение единства человека и Неба. Согласно этим воззрениям, в мире существует единый и общий для всех вещей дао (путь), изменить который не может никто. Следовать дао – это высший долг и предназначение человека.

Другой важной темой китайской философской мысли была природа ритуала, его роль в самоосуществлении человека. В эпоху Инь ритуал был осознан не как религиозное, а как светски-этическое требование. Ритуал, обязывая человека исполнять определённые телодвижения, переводил его чувства и мысли в соразмерные, сообразные обстановке или переживаемому моменту состояния. В ритуале имеют значение не столько непосредственно совершаемые действия, сколько те мысли и чувства, которые они пробуждают в человеке. Ведь чувства и мысли, с которыми мы часто себя отождествляем, в действительности далеко не всегда являются нашими. Скажем, нам иной раз нужно бы помолчать, но мы не в силах остановить поток собственных слов, а иногда нужно бы что-то сказать, однако мы не можем выдавить из себя ни слова. Древнекитайские мыслители полагали, что человек более властен над собственными телодвижениями, чем над движениями чувств и мыслей. Поэтому они отождествляли личность, прежде всего, с человеческой телесностью, а её сознание называли словом «синь» (сердце). Следовательно, ритуал помогал личности посредством телодвижений влиять на свой внутренний мир.

Все эти проблемы, которые в более поздние времена мало занимали академическую науку, живо обсуждались во времена юности философии. В эпоху «Воюющих царств» философские взгляды формировались в среде древнекитайских гадателей, которые позднее становились придворными историографами, архивистами, специалистами в области астрологических и календарных вычислений. Философские учения созревали и в среде «странствующих рыцарей», которые происходили большей частью из торгового сословия. Если торговец гнался за выгодой, он превращался в коммерсанта; если же в нём было живо чувство справедливости, он становился «странствующим рыцарем». В одном из древних источников говорится, что «странствующий рыцарь» – это такой учёный муж, который, отбросив личную выгоду, печётся об общих интересах.

В эту же эпоху сложились учения основных философских школ. Как уже отмечалось, практическая направленность была характерной чертой древнекитайского мировоззрения. Это же можно сказать и о философии Древнего Китая. Но нужно отметить, что мы сегодня понимаем «практичность» несколько иначе, чем понимали её древние китайцы. Так, для нас «очищение сердца» не является чем-то практичным, а для Конфуция это было важнейшей задачей человека, без чего невозможно достичь благополучия в обществе.

Конфуций

Об этом мыслителе говорилось, когда рассматривались этапы развития учений о культуре. Конфуций (ок. 551–479 до н.э.), или по-китайски Кун Фуцзы, был не только философом, но и педагогом, политическим деятелем. Он происходил из знатной, но разорившейся семьи, был советником правителя царства Лу, основал собственную школу и стал известен как педагог и философ. Конфуций понял, что все проблемы современного ему общества связаны с культурой, которая в свою очередь обусловлена, прежде всего, отношением людей друг к другу и к прошлому. Он разрабатывал принцип жэнь (гуманность, человеколюбие), который истолковывал так: «Чего не желаешь себе, того не делай и другим». Другим принципом, значение которого постоянно подчёркивал Конфуций, был принцип ли (почтительность, ритуал). Жэнь и ли он рассматривал в качестве универсальных законов культуры и жизни. Гуманность и этикет – это две опоры, на которых строится всё общественное благополучие. Прежде чем оно будет достигнуто, человек должен благоустроить свой внутренний мир, а для этого необходимы чистота сердца и помыслов, которая может быть достигнута лишь на пути познания человеком самого себя.

В учении об обществе Конфуций на первое место ставил так называемое «исправление имен» (чжэн мин). Человек, полагал он, должен в своих поступках, в мыслях и чувствах соответствовать исходному понятию той роли, которую он исполняет, того места, которое он занимает в обществе. Каждый должен вести себя в соответствии с исходным понятием своего звания, своей должности, только в этом случае в обществе будут порядок и взаимопонимание между людьми.

Познание природы совершенно не интересовало Конфуция, в этом он был близок Будде. С учением последнего совпадает и взгляд Конфуция, согласно которому человек должен не в других, а в себе искать причины своих поступков. Познавать же необходимо лишь волю Неба, в исполнении которой Конфуций видел высшее предназначение человека. Мыслитель занимался упорядочением древних книг, он редактировал «Книгу песен» и «Книгу истории», составлял комментарии к «Книге перемен», создал летопись царства Лу («Чунь-цю»). Его собственные воззрения изложены ученикам в книге «Беседы и суждения» («Лунь юй»). Среди его последователей наиболее известны Мэн-цзы и Сюнь-цзы. Как уже отмечалось, во времена правления Цинь Шихуанди последователи Конфуция подвергались гонениям. В эпоху династии Хань учение Конфуция возродилось. Вплоть до эпохи Мао Цзэдуна это учение оставалось неотъемлемой частью китайской культуры. О сегодняшней судьбе конфуцианства может свидетельствовать тот факт, что политики и учёные многих стран Юго-Восточной Азии объясняют причины бурного экономического роста в данном регионе умелым сочетанием традиций конфуцианского мировоззрения и технологий Запада.

Дао и даосизм

Понятие дао является одним из фундаментальных в китайской философской традиции. Буквально оно переводится как «путь, дорога», но имеет много других значений: вечное, неизменное, бесформенное, непознаваемое начало, первооснова, а также завершение всего существующего и происходящего в мире. Наконец, дао – это всеобъемлющий закон мироздания. Возвышаясь над ним, дао созидает его. Учение о дао было полнее всего разработано в даосизме. Основателем даосизма считается Лао-цзы, родившийся, согласно преданию, в 604 г. до н.э. Некоторые исследователи сомневаются в том, что он был реальной личностью. С его именем связывают «Дао дэ цзин» («Книга о дао и дэ»). Само название трактата свидетельствует о том, что Лао-цзы разрабатывал учение о дао и дэ. Но термином «дэ» Лао-цзы обозначал не этическую норму, а качество вещей, благодаря которому обнаруживает себя дао. Мудрец разрабатывал также и концепцию недеяния (у вэй), в котором, по его мнению, выражается одно из основных требований дао по отношению к человеку. С именем Лао-цзы связано много легенд. Современников поражали его взгляды, манеры, образ жизни. Он призывал к опрощению, отвергал многие ценности, в том числе духовные. Он полагал, что все философские учения рождены жалкими усилиями их авторов, стремящихся скрыть от людей, в том числе и от самих себя, отсутствие соответствующих качеств. Вся суета вокруг понятий гуманности, почтительности не сможет заменить отсутствие гуманности и почтительности в человеке, но создаёт иллюзии их присутствия. Рассказывают, что Конфуций однажды навестил Лао-цзы, желая убедить его в истинности своего учения. Но Лао-цзы высмеял всю деятельность Конфуция, увидев в ней лишь тщеславную суету, а тот, по его собственному признанию, не только не возражал, но не смог перед ним и рта раскрыть.

Л.С. Васильев, один из отечественных исследователей культуры Востока, выдвинул гипотезу индийского происхождения даосизма. Некоторые мыслители Запада также высказывались в пользу данной гипотезы. Как бы там ни было, но в сегодняшнем Китае доминирует представление о даосизме как наиболее концентрированном выражении национального духа.

Моизм

Основателем и единственным выдающимся представителем школы моистов был философ Мо Ди (Мо-цзы). Он родился в год смерти Конфуция, по-видимому, на его же родине, т.е. в царстве Лу, получил в молодости конфуцианское образование, но впоследствии отмежевался от учения Конфуция. Высшим законом он также считал «волю Неба», которая в равной мере распространяется на всех людей. Из этого следовали принцип равенства и теория «всеобщей любви». Мо Ди критиковал конфуцианский принцип жэнь, считая его односторонним, и буквально вменял в обязанность всем «всеобщую любовь», т.е. любовь к дальним, а не только к ближним. Известен также его принцип «ненападения», который он рассматривал как условие «всеобщей любви» между государствами. Мо Ди критиковал конфуцианцев за то, что они недостаточно почитали Небо, за их неуважение к духам, за склонность к продолжительным траурам, любовь к музыке и песнопениям, за их веру в судьбу и предопределение. Всего этого, считал он, вполне достаточно, чтобы потерять Поднебесную. Школа моизма представляла собой чётко построенную военизированную организацию. Хотя современники ценили моизм наравне с конфуцианством, он не пережил эпохи политической раздробленности. Причины исчезновения моизма не вполне ясны.

Легизм

Название данной школы происходит от латинского слова, переводимого как «закон». По-китайски школа называлась «фацзя», т.е. «школа закона», или «законники». Школа формировалась вокруг основной доктрины возрождения государства с помощью законов, соблюдение которых было необходимо поддерживать жёсткими репрессиями. Один из основоположников легизма Шан Ян (390– 338 до н.э.) разработал теорию деспотического государства и сформулировал основные концепции легизма, касающиеся управления обществом и государством. К ним относятся положения о государственном регулировании экономики, о системе рангов знатности, о необходимости равных возможностей для всех, о сосредоточении усилий населения на земледелии и войне. Шан Ян был советником правителя в царстве Цинь, провёл ряд реформ, подорвавших сельскую общину, ввёл частную собственность на пахотные земли. После смерти правителя Шан Ян был казнён по настоянию аристократии. Выступая против конфуцианства, он утверждал, что человеколюбие – причина всех проступков, что политика не совместима с нравственностью, что вместо убеждения необходимо применять систему принуждения. Учение Шан Яна было развито его последователями, наиболее известным из них был Хань Фэйцзы (ок. 280–233 до н.э.), ученик конфуцианца Сюнь-цзы. Для обоснования своих взглядов Хань Фэйцзы обратился к даосизму, истолковав дао как основу репрессивных законов в государстве. Кроме того, он, опираясь на взгляды своего учителя об изначально злой природе человека, обосновал необходимость репрессий в обществе. Хань Фэйцзы был последним значительным философом «золотого века». Он подвёл итог развитию древнекитайской философии. Неодобрительно отзываясь о философии в целом, он особенно резко критиковал конфуцианцев, которые, по его мнению, восхвалением культуры подрывали законы.

Программа законников была реализована в империи Цинь, когда у власти был Цинь Шихуанди, пытавшийся уничтожить все культурные традиции. Несмотря на столь печальный опыт практической реализации идей легизма, эта школа всё же сыграла значительную роль в формировании имперско-бюрократической системы управления, просуществовавшей без особых изменений до начала XX в.

Легизм и культура

История легизма весьма поучительна. Стоит поразмыслить о том, почему так живучи в культуре идеи, утверждающие, что принуждение гораздо эффективнее, чем убеждение, и что только с помощью репрессий можно установить прочный порядок в обществе. Ведь и сегодня у нас нередко можно услышать мнения, что необходима «крепкая рука», что без строжайшего контроля со стороны государства порядка в обществе не будет. Подобные настроения существовали и в Древнем Китае. В легизме они были просто теоретически оформлены, причём для этого использовались, казалось бы, далёкие друг от друга идеи. При создании теории деспотического государства основоположники легизма опирались и на конфуцианство, и на даосизм. Несомненно, что их вдохновлял и пример школы моистов как военизированной организации. Казалось бы, ни Конфуций, ни Лао-цзы, ни Мо Ди и мысли не могли допустить о подобном применении их идей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.