3. Смотрите, кто пришел…

3. Смотрите, кто пришел…

Что труднее всего на свете? – спрашивал Гёте. И отвечал: видеть своими глазами то, что лежит перед ними. Осмелимся дополнить: и поддерживать не любые, а жизне-человеко-сохраняющие тенденции времени. Значит, иным, хотя бы и научным, но отрицающим наше бытие течениям, надо сопротивляться.

В современной российской философии наиболее влиятельны два течения: большое, рыхлое, в виде традиционной метафизики и гуманизма, исходящее из реалий макромира, человека как личности и субъекта, мыслящего, находясь в сознании. Старая троица эпохи модерна, ее обсуждают, заботятся о развитии, толкуют даже о совершенствовании. И культивируемая на переднем крае познания как пост-транс-модернизм, идеология изживания человеком самого себя, объявившая об его конце во всех ипостасях, отражающая движение к новой, несоразмерной с природой Genus Homo, когнитивной онтологии. Живые (= смертные) люди с одной стороны, «самоубийцы», техно(бес)смертники, с другой. В чистом варианте они сосуществуют в виде изредка пересекающихся параллельных прямых. Реальные процессы идут посредине: личность размывается, однако о прямом самоуничтожении человека говорить рано, киборги и искусственный интеллект перспектива, если близкая, то не абсолютная. Ей предшествует, будет предшествовать человек, который еще мыслит, действует, хотя все больше без рефлексии над тем, для чего, куда и к каким последствиям ведет то, что он делает. Он пока в уме, правда, уже «не в своем». Без сознания и понимания.

В обществах, дальше продвинувшихся по пути техницистской деградации человека и формирования «культуры смерти», данная тенденция выразилась в росте интереса к феномену зомби. Зомби – существо, которое подобно человеку, но все делает механически, не испытывая чувств, без души, без «внутреннего», как бы подчиняясь приказам извне. Как восставший из могилы и оживший мертвец, или «немёртвый» = undead, или мёртвый, но не погребенный (в славянском фольклоре – вурдалак). Выйдя из языческой религии вуду, зомбизм инфицировал передовой отряд человечества. Теме зомби уделяют возрастающее внимание кино, литература, возникла мифология зомби, ее интенсивно эксплуатируют масс-медиа и поп-культура. В философии сознания пример зомби обычно приводился в доказательство тупика, в который попадает теоретик, сводящий сознание к физиологической работе мозга или к информации. Постепенно стрелка барометра стала склоняться в пользу зомби. Пошли толки о том, что для эволюции сознание, с его сомнениями, неоднозначностью выводов, субъективными оценками и эмоциями, больше не нужно. Оно не эффективно. Человек (?) вполне может жить без него. По рациональной организации и логической непогрешимости философские зомби превосходят людей. Зомби начали писать книги о том, что быть зомби совсем не трагедия, скорее, хорошо. Теперь становится понятно, почему людям нет места в будущем. Вектор движения человеческой цивилизации к постчеловеку перестает ее авангард не только пугать, но и беспокоить. Он в нем рекламируется (сайт телеканала Россия–1 называется zoomby.ru!). Вот-вот разразится поведенческая мода: быть зомби – это круто[39]. Вурдалаки идут!

Определяя индекс зомбизации того или иного общества, целесообразно различать, по крайней мере, два вида зомби. Слабых (лучше сказать: легкие?) и сильных (лучше сказать: тяжелые?). Это уместная аналогия с различением слабого и сильного искусственного интеллектов. Слабый (легкий, частичный) зомби – мыслящий зомби. Он мыслит и действует, но отвечает только на вопрос «как», не интересуясь, почему, зачем это делает, к чему ведет его мышление, если его продолжить, хотя бы дальше хода е–2 – е-4. Он мыслит без осознания последствий, как бы не в собственном = человеческом уме. Это ситуация и представление о роли человека, которые предвидел и пропагандировал Г. П. Щедровицкий: антропный материал… сознание – помойка… выдавливать из себя человека… и т. д. В свое время Р. Оппенгеймер на предупреждения об опасности атомной бомбы для человечества, ответил: главное, чтобы была хорошая физика. Сейчас почти вся наука вышла за пределы жизненного мира людей и стала постчеловеческой, а значит опасной, в сущности, если брать ее «саму-в-себе», дем(е)онической, однако большинство ее творцов не желают признавать необходимость установления границ для своей деятельности. Регулирования ее. Главное, производить новации. И внедрять их, не думая, (кто-то, стараясь не думать) о сколько-нибудь отдаленных результатах. Мыслить без смысла. Наиболее распространенные места обитания ин(новационных)теллектуальных зомби – «силиконовые долины», технопарки, компьютерные лаборатории и другие (теперь все больше и университеты) инкубаторы достижений постчеловеческого прогресса. Уже есть выдвинутые этой средой зомби-министры. Вместо модернистской троицы: «личность – субъект – сознание» мир все больше населяет постмодернистский тип человека-деграданта, Homo intellectus: «актор – слабый зомби – мышление».

Утрачивая сознание, слабые зомби остаются, однако, в сфере логоса. У многих, вне рамок профессиональной деятельности, сохраняется способность не только мыслить, но и осознавать. В отличие от них сильные зомби ориентированы на исчисление, матезис. Это представители когнитивно-информационного знания, обитающие все больше в виртуальной реальности. Их мышление полу – или полностью формализовано, они обходятся без обращения к смыслу вообще, что предвидел и описывал Ж. Деррида в своих концепциях грамматологии. Если слабые зомби не желают думать о последствиях своей деятельности, то сильные теряют способность думать (в человеческом смысле) вообще. Это (за)программированные зомби. Они сортируют, комбинируют и обрабатывают информацию. От «традиционного» мышления у них, если остаются, то мыслекоммуникации. Это Homo digitalis эпохи трансмодерна, которая, в отличие от постмодернизма, не «после», не изживает, а переступает через человека. Человек превращается в человеческий фактор, агента сетей. Место модернистской троицы: «личность-субъект-сознание» и постмодернистской: «актор-слабый зомби-мышление» занимает трансмодернистская, Homo computus: «агент – сильный зомби – исчисление». Возникает, распространяется феномен действующей без сознания и функционирующей без мыс(ш)ления зомбократии. Утрата смыслов, субъектности (легкие зомби) перерастает в утрату самости, своего Я (тяжелые зомби). По мере нарастания скорости в гонке постчеловеческих технологий, зомбиальная ориентация становится все более влиятельной и агрессивной. Это ближайшая переходная ступень к киборгам и искусственному интеллекту. К инобытию. Называемому, для самообмана, «бессмертием».

Закат сознания является внутренним содержанием, своего рода антропологической реализацией «Заката Европы» О. Шпенглера, «Конца истории» Ф. Фукуямы, «Заката Запада» П. Бьюкенена. Это и есть возникновение «Последнего человека», постчеловека, превращение культуры в цивилизацию, а цивилизации в Технос, который они предвидели и которым пугали. Но боятся всегда будущего. Когда явление происходит на самом деле, его не замечают. Или замечают единицы – «несчастное сознание». Мы становимся свидетелями как последние люди, агенты и зомби выходят на main stream теоретической деятельности и с самоубийственным азартом стада ослепших от гламурного блеска и ненасытного обжорства слонов, превращают человека в пережиток прошлого. Они топчут мировоззрение гуманизма, выражавшее время существования людей в сознании, личностей, заменяя его гуманологией, персонологией, скриптологией, другими, все более постчеловеческими вариантами трансформации человека. Перед перспективами осуществления этих новаторских идей, опасения провидцев заката современной цивилизации выглядят наружными симптомами известной роковой болезни (Духа). Мы свидетели, кто способен и решается видеть, Заката-конца Человечес(тва)кого.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.