По следам йеменитов-переселенцев. Путешествие по пескам времени

Несколько племен кахтанитов-йеменитов, «арабов чистых» или «арабов вторичных», отложились со временем от своих племенных союзов, покинули родные земли (Йемен) и ушли жить в «чужие края». Одни из них двинулись на восток, где Малик ибн Фахм, потомок Химйара, основал с родом своим, как уже упоминалось в этой книге, независимый удел и назвал его Уманом (Оманом), то есть «пристанищем безопасным» (22).

Легенды гласят, что Малик ибн Фахм прожил 120 лет; в течение 70-ти из них правил Оманом. Погиб случайно – от рук любимого сына. Стражники дворца, да и другие служивые люди, не раз докладывали правителю, что сын его, Салим, несет караульно-дозорную службу недостойно. Случается, что во время ночных дежурств развлекается с женщинами. Малик, решивший лично убедиться в правдивости слов о Салиме, вышел как-то раз ночью из дворца в сад, где в то время должен был дежурить сын. Женщина, находившаяся с Салимом, услыхала шорох в кустах и разбудила его. Салим, недолго думая, схватил лук и выпустил стрелу в ту сторону, куда указала женщина, – и сразил отца. «Гонимый позором и стыдом», бежал с преданными ему людьми в земли персов, где, на побережье, в районе нынешнего Джаска, заложил арабский удел (23).

Возвеличили себя в Омане и потомки Шаммира, другого сына Химйара, а также потомки ‘Имрана ибн ‘Амра Музайкиба, легендарного вождя ранних ‘аздов Йемена.

Мусульманские источники сообщают, что в ходе миграционной волны, прокатившейся по Аравии в конце I – начале II в. н. э., шейх Ма’зун, вождь южнойеменского межплеменного союза ал-‘азд, направил брата своего, Насра, с несколькими семейно-родовыми кланами в Аш-Шихр, что на побережье Хадрамаута. Повелел им «поселиться там и упрочиться». Место это издревле славилось своей амброй, богатыми ярмарками и оптовой торговлей ладаном. И пришли они туда с оружием, говорится в сказаниях, и, расселились там, и «обратили шихрийцев в своих вассалов», плативших им дань. Родом из племени ал-‘азд именитый доисламский поэт Аш-Шанфара ал-‘Азди.

Племена йеменитов-кахтанитов, отодвинувшиеся из Йемена и поселившиеся в Омане, сложились со временем в крупную конфедерацию племен, известную сегодня в Юго-Восточной Аравии как йамани или хинави. Племена «арабов третичных», пришедших в Оман из Верхней Аравии образовали конфедерации племен бану гафир и бану назир (аравийцы именуют их гафиритами или назиритами). Когда первые переселенцы-северяне, ‘аднаниты-исмаи-литы, появились в Омане, то обнаружили, что его горная часть уже заселены племенами ал-йамани (йеменитами). Тогда они проследовали дальше, на юго-восток. Обосновались вдоль побережья к северо-востоку от Омана, и назвали места их новой оседлости кратко и ясно – Аш-Шамал (Земли, лежащие к северу от Омана). Впоследствии, с подачи англичан, этот район Прибрежной Аравии долгое время был известен, в том числе и в России, как Пиратский берег; потом – как Договорный Оман. Сегодня – это Объединенные Арабские Эмираты.

Деление племен Юго-Восточной Аравии (Омана и ОАЭ) на два крыла: гафири-низари, с одной стороны, то есть аравийцев-северян (‘аднанитов-‘исмаилитов), и хинави-йамани, с другой стороны, то есть аравийцев-южан (йеменитов-кахтанитов) сохраняется и поныне. Свое название – хинави – племена чистокровных арабов в землях нынешнего Омана получили от имени сына упомянутого выше Малика, отважного Хина, кратно усилившего могущество царства, заложенного его отцом-йеменитом.

Офир, сын Кахтана, праотца йеменитов, «арабов чистых», основал на юго-западной оконечности «Острова арабов», сказывают предания аравийцев, овеянный легендами Офир. Границы царства того «перешагнули море и простерлись на земли зинджей», то есть на африканский континент, и были богаты золотом.

Из «Книги Бытия» (10:29) следует, что в землях сыновей Иоктана (Кахтана), расселившихся от Шебы (Саба’) до Хавилы в Южной Палестине, лежало царство Офир, «золотом богатое». Сказания финикийцев повествуют, что Офиром правили шесть старейшин в «возрасте от 300 и более лет»; и что на людях они всегда появлялись в масках, скрывавших их «нестареющие лица». Секрет «эликсира молодости» знали-ведали только они. Так вот, заинтересованное участие царя Хирама в морских экспедициях царя Соломона в Офир в первую очередь диктовалось тем, чтобы разузнать рецепт изготовления этого эликсира, основанного на аравийских благовониях, алоэ и других диковинных растениях с острова Сокотра.

В Хиджаз из Йемена ушли джурхумиты, потомки Джурхума, брата Йараба. Осели в районе Мекки. Со временем их оттуда потеснило племя бану хуза’а, связанное родственными корнями с племенным союзом ал-‘азд, сформировавшимся в Омане из пересе-ленцев-йеменитов во главе с вождем йеменских ‘аздитов Имраном ибн ‘Амром и его сыновьями. Хуза’аиты – это потомки Хариса ибн ‘Амра, больше известного как Хуза’а.

Южноаравийские корни прослеживаются и у ханаан, потомков Ханаана, сына Хама. Несколько семейно-родовых кланов ханаан проживало на восточных окраинах Древнего Большого Йемена, в землях нынешнего Омана. Гонимые жестокой засухой, они проследовали, двигаясь вдоль Восточного побережья Аравии, через земли нынешнего Катара, Бахрейна и Кувейта, в Месопотамию. В нижнем течении рек Тигр и Евфрат, на месте, где впоследствии возник Шумер (3000 г. до н. э.), основали земледельческое поселение, назвав его в память о родных землях Эль-‘Убайдом. Оттуда ханаане отодвинулись в долину реки Иордан, где заложили цветущие земледельческие коммуны (24).

Согласно легенде, бытовавшей среди шумеров, одного из народов-старцев земли, народа ирригаторов и земледельцев, их предки пришли в Месопотамию из Аравии, со стороны «Моря восходящего солнца» (Персидского залива), и принесли с собой в новые места обитания саженцы финиковой пальмы.

Из преданий арабов Южной Аравии следует, отмечал великий мусульманский историк ат-Табари, что еще в I в. до н. э. несколько племен йеменитов-кахтанитов, разошлись по землям Великого Дильмуна. Включал он в себя в то время не только острова Бахрейнского архипелага, но и территории, простирающиеся в наши дни от Басры до Омана. Осев там, ‘аздиты-кахтаниты, а вслед за ними и арабы из племени бану ас ад ибн уабара из племенного союза бану куда’а, во главе с Маликом и ‘Амром, сыновьями Фахма Тайм Аллаха, и Маликом ибн Зухайром, сложились в крупный межплеменной союз. К ним примкнули и несколько племен ‘аднанитов из племенного союза бану ийад. В сводах аравийской старины об образованной ими новой конфедерации племен говорится как о народе танух. Имя это они получили от крупнейшего среди них родоплеменного колена ал-танух, жительствовавшего на юге Аравийского полуострова. Образовав союз, «поклялись честью», что отныне будут поддерживать друг друга, «непременно и всегда», в дни войн и мира. Утвердившись в крае том и прожив в области Бахрейн около двух лет, стали подумывать об обретении удела и в Нижнем Двуречье, «месте плодородном». Задались мыслью «поделить его» с проживавшими там племенами. Собравшись на маджлис, встречу шейхов племен, специально созванную по этому вопросу на острове Дильмун, постановили: «Племени бану танух в Двуречьи быть!». И перебрались танухиты из пределов Великого Дильмуна в Месопотамию, повествуют сказания аравийцев, «двумя волнами». Первыми покинули его ма’аддиты, потомки Ма’адда, сына ‘Аднана. Их предводителем был ал-Хайкар ибн ал-Хайк. Добравшись до Двуречья, разбили поселения – в местностях Анбар и Хира. За ними двинулись и другие танухиты. Впоследствии они создали на Евфрате независимый удел (ок. 195 г.), вокруг которого сложилось легендарное царство Лахмидское (просуществовало до 602 г.).

Кушиты, народ, произошедший от Куша, как гласят предания седой старины, сына Хама, отцом которого был Ной, прежде чем переселиться на Африканский континент, обитали в Прибрежной

Аравии, в землях нынешних Йемена и Омана, где стояли у истоков организации караванной торговли (25).

Куда бы ни приходили сильные и воинственные йемениты, пишет в своей увлекательной истории доисламских арабов знаменитый лексикограф Ал-Асма’и (740–823), всюду они начинали главенствовать. Земли захватывали, а народы, на них проживавшие, «ставили на колени». Так племена ал-‘ауе и ал-хазрадж, отодвинувшиеся из Южного Йемена в Хиджаз, громко заявили о себе в Йасрибе (Медине). Известный среди йеменитов-кахтанитов родоплеменной клан ‘али мунзир утвердил себя в Двуречье, а не менее именитый клан ал-джафна – в Аш-Шаме (Сирии), куда ушло и йеменское племя ал-’ амила. В землях Аш-Ша’ма, объединившись в племенной союз бану гассан, заложили они вначале независимый удел (ок. 292 г.), а потом и царство Гассанидов, угасшее в 636 г.

Во времена джахилийи (язычества), сообщает в своей «Книге об идолах» Хишам ибн Мухаммад ал-Калби, арабы Йасриба именовали два пришедших в их земли йеменских племени, ал-‘аус и ал-хазрадж, принадлежавших к южной ветви кахтанитов, одним именем – бану кайла. Оба эти племени входили в крупный межплеменной союз ал-‘азд. Названы были в честь своих родоначальников – родных братьев ‘Ауса и Хазраджа, потомков Хариса ибн Са’лаба, сына Са’лаба ибн ‘Амра, обосновавшегося со своими ‘азди-тами в Медине. Родом из племени ал-‘аус был знаменитый «златоуст» Древней Аравии, житель Медины, Дирхам ибн Зайд ал-‘Ауси.

Известны племена ал-‘ауе и ал-хазрадж еще и тем, что несколько их родоплеменных кланов, ушедших в Аш-Ша’м (Сирию), заложили там легендарное царство Гассанидов (у его основания стоял шейх Джафна ибн ‘Амр, сын родоначальника йеменских ‘аздов), опору Византии на ее восточных рубежах, а несколько других кланов, перебравшихся в Месопотамию, основали царство Лахмидов, со столицей в Хире, щит персов на их западных рубежах.

Потомки Насра ибн ал-‘Азда, поселившись в Тихаме, стали называться народом ’азд шануа.

Из того же сочинения ал-Калби явствует, что южнойеменское племя ал-таййи (по другим источникам, – ал-таи), мигрировавшее в Северную Аравию, облюбовало одно из мест в горном районе к югу от Нефуда. Родом из этого племени – именитый арабский поэт Хатим ат-Та’и (ум. 578), прославившейся на всю Аравию еще и своей щедростью. О его «подвигах щедрости», как отзывались о добрых деяниях Хатима соплеменники, слагались легенды. «Щедрее, чем Хатим», скажет и в наши дни аравиец о человеке гостеприимном и отзывчивом. К этому племени принадлежал и воин-поэт Зайд ибн Мухалхил, прозванный в народе Зайдом лошадником (Зайд ал-Хайл). И все потому, что было у него много лошадей чистой арабской породы. Но поскольку человеком он слыл добрым и отзывчивым, то Пророк Мухаммад дал ему новое прозвище – Зайд ал-‘Хайр (Зайд добродетельный); созвучное, как видим, с прежним, но по смыслу совершенно отличное (26).

К племени бану таййи историки прошлого относят и предков крупного североаравийского племени джабаль шаммаров. Во II в. н. э. они отодвинулись из Йемена в Верхнюю Аравию и заселили северное плато Неджда (район у гор-близнецов ‘Аджа и Салма), потеснив оттуда племена бану ас’ад и бану тамим.

Йеменские корни прослеживаются и у легендарных киндитов, о которых мы еще не раз упомянем в этой книге. Вначале они подались на восток Аравии, во владения Великого Дильмуна (Бахрейна). Оттуда проследовали в Хадрамаут, а из него – в Верхнюю Аравию. Объединив под своим началом несколько североаравийских племен, стали совершать набеги на владения Сасанидов, что на территории современного Ирака, и обратили на себя внимание византийцев. Самыми дерзкими из этих набегов (газу) были те, которыми руководил вождь киндитов ал-Худжра, по прозвищу ал-Марир (Решительный). Предприняв набег, они с быстротой молнии исчезали на «кораблях пустыни» (верблюдах) в «море песка», в Аравийской пустыне, и бесследно скрывались в известных только им оазисах-бухтах. В особенности бедуинов-киндитов, рассказывают своды аравийской старины, было возникать ниоткуда, буквально вырастать из-под земли. К 480 г. влияние царства киндитов простиралось до Хиры, столицы Лахмидов. После смерти Худжра, земли которыми он управлял, отошли его сыновьям, Му’авиййи (по прозвищу Черный) и ‘Амру. Один из потомков основателя племенного союза киндитов, легендарный Харис, сын ‘Амра, вошедший в легенды и предания племен Аравии, наводил ужас на жителей городов, которые он нещадно грабил. Его бедуины вели себя в боях отважно и дерзко, не ведая страха, как машины смерти. Города, осаждаемые ими, тут же опускались на колени. Жители цепенели в ужасе.

В 503 г., во время очередной сшибки Византии с персами (502–506), византийцы вступили в переговоры с Харисом. Была достигнута договоренность, что бедуины, подвластные киндитам выступят союзниками византийцев. И «обратят оружие свое», «острые клинки и дальнобойные стрелы», кавалерию, верблюжью и конную, против Лахмидов, вассалов персов. Услуги, оказанные тогда Византии киндитами, их внезапный набег на Хиру, удар в спину неприятеля византийцев, обошлись Константинополю недешево. Киндитам выплатили крупную по тем времена сумму, золотом и драгоценными камнями. Казначеи императора Анастасия (430–518), как шутят историки, надолго, по-видимому, запомнили «прейскурант» услуг кочевников-киндитов. Но дело, сделанное ими, того стоило.

В начале VI века в противостоянии Византии с Персией возникла так называемая пауза мира; и в отношениях Константинополя с киндитами образовалась трещина, в которую и провалилось легендарное царство киндитов. Со временем оно бесследно исчезло в песках Аравии, как многие до него и после него. Но память арабов Аравии о племени, которое основало это царство, не стерлась. И, думается, во многом благодаря тому, что имя этого племени йеменитов воспел в своих стихах Имр’-л-Кайс, величайший поэт Древней Аравии. В племенах Аравии этого прославленного потомка одного из знатных родов династии правителей Хадрамаута называли «блуждающим принцем». Всю жизнь, как гласят сказания, он «скитался от племени к племени», страстно желая «возродить былые славу и величие рода своего». Слыл отважным и искусным воином. Но имя свое в историю «Острова арабов» вписал тем, что стал одним из величайших «рыцарей слова» и любимых «златоустов» арабов Древней Аравии. И вознес он на вершину славы, повествуют предания, имя древнего рода своего. Заставил заговорить и о нем самом, и о подвигах его предков, в том числе легендарного деда Хариса, не только в племенах и царствах Аравии, но и за ее пределами – в Персии и Византии.

Когда в 530 г. император Юстиниан задумал, выражаясь языком тех лет, «осадить персов» и «учинить им всюду ущерб и вред», то не мог, конечно же, не вспомнить, как помогли в свое время византийцам в борьбе с персами на восточных рубежах империи арабы-киндиты.

И задался Юстиниан мыслью возродить царство киндитов. Имя Имр’-л-Кайса гремело тогда по всей Аравии, было на устах у всех и каждого. На него-то император и сделал ставку. Однако затея не удалась. Собрать и склеить остатки разбитого царства не смог даже Имр’-л-Кайсу, с его силой воли, авторитетом воина и поэта, умом и смекалкой. В сложившейся непростой тогда для него ситуации император Византии повел себя достойно: решил пригласить принца в Константинополь, «предоставить ему убежище», облагодетельствовать почетной должностью и, таким образом, отблагодарить за предпринятые им усилия.

Имр’-л- Кайс в Константинополь прибыл, и встретил там «пышный прием». Юстиниан назначил его филархом (военачальником) над арабскими племенами Палестины. Но по дороге туда Имр’-л-Кайс внезапно скончался. По преданиям арабов Аравии, умертвили его по приказу того же Юстиниана. Дело в том, что императора до глубины души оскорбило то, что красавец-принц из Аравии, «желание которого возродить царство киндитов он поддержал и благородным порывам души которого внял», умудрился за короткое время пребывания в Константинополе соблазнить одну из принцесс, и нанести тем самым оскорбление ему, владыке Византии.

Одни племена в Аравии славились своими воинами, другие – следопытами, третьи – «златоустами», то есть поэтами и сказателями. Легендарный межплеменной союз, объединивший племена бану ‘аджман и ал-мурра, отличался необыкновенным мужеством и храбростью. У племен этих, выходцев из йеменского Наджрана, сообщают собиратели аравийской старины, был общий прародитель, ‘Аджаим ибн ‘Али. Старший сын ‘Аджаима, Марзук ибн ‘Аджаим, стал родоначальником племени ал-‘аджман, а Мурра ибн ‘Аджаим, другой его сын, – дал начало племени ал-мурра. Потому-то и относились они друг к другу как кровные братья. Если кто-либо из этих двух племен, пишет в своих увлекательных заметках об арабах аравийской пустыни X. Диксон, нуждался в помощи, то посылал к «племени-брату» вестника. Въезжая на становище «кровного брата», он выкрикивал боевой клич предков: «’Айал Марзук!». Клич этот и верблюд посыльного с лентой цвета крови на шее, означал сигнал тревоги и призыв к сплочению. И оба племени молниеносно объединялись, даже если между некоторыми их семейно-родовыми кланами имелись в то время разногласия. Вступая в бой, члены племени ал-‘аджман надевали на голову платки красного цвета, и завязывали их сзади на узел» (27).

Во времена великих переселений йеменитов несколько колен племени бану аджман отодвинулись в земли Юго-Восточной Аравии. Осев там, заложили независимый удел, известный сегодня как эмират ‘Аджман, входящий в состав ОАЭ. Другие колена проследовали через земли нынешнего Кувейта в Южную Месопотамию и на северо-восток Аравии.

Поскольку у племен ал-мурра и ал-’аджман был общий корень, то мужчины обоих этих племен хранили верность друг другу. Называли себя союзом племен, скрепленным кровными узами (бану ‘ам). Не раз, по словам российских дипломатов, «выказывали они непокорность туркам» во времена их владычества в Верхней Аравии.

Если человек удостаивался чести быть объявленным другом племени ал-мурра, рассказывают известные исследователи-портретисты Аравии, то оставался им до конца жизни, и потому дружбой этой дорожил особо.

Следопыты племени ал-мурра – это живая легенда Аравии. Они, по словам путешественников, могли определить, сколько и когда в том или ином месте прошло людей с их верблюдами, более того, – «кем они были», то есть к какому племени принадлежали. У каждого племени, говорят и сегодня бедуины ал-мурра, своя, отличная от других, «походка».

К йеменитам-химйаритам, «арабам чистым», потомкам Химйара, относятся такие знатные родоплеменные кланы Йемена, как зайд-ал-джумхур, куда а и ас-сакасик, а к йеменитам-кахтани-там, потомкам его брата Кахтана, – рода хамдан, анмар, таййи, мазхидж, кинда, лахм, джузам, ‘азд, ‘аус и хазрадж.

Особую субэтническую группу составляют сокотрийцы со своим уникальным языком (диалектом) сокотри, на котором разговаривали сабейцы.

На севере Йемена доминируют конфедерации племен ал-ха-илид и ал-бакип, а также племена бану татар и бану харис. На востоке страны, в Тихаме, лидирующие позиции занимают племена бану кухра и бану зараник. Южный Йемен – это земли племен ал-субайхи, ал-хавьиаби, ал-амири., ал-йафа (состоит из пяти колен: агль йа-дид, агль са’ид, агль зинахиб, йахур и калйад), ал-фадли, ал-авлаки, ал-вахиди, ал-ку’айти, ал-сайар, ал-касири, ал-авамир, бану махра, бану мурра и бану рашид. На севере Хадрамаута проживает племя бану махра; в районе Байхана – ал-ашраф, ал-масабин и бану исхак; в Дали – бану катиби и бану ‘абдали.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.