Род водяного

313

У водяного есть свой род

– Mik? on vedehine?

– Ga j?rveniz?nd?.

– Onko se paha?

– Ka vot sanotaa musta, pit’?t tukat…

– Keit? kuulit t?m?n starinan?

– T?m? miula pien’en? sanottii. Engo muissa, ken ni meil? i siel? rosskazi srarinua. Pien’en? sanottii.

– Mit? vedehine mato?

– A vedehine, sanotaa, voi vedee ottua, ved’ehine. A my? ved ved’ehist’? i?e emm? n’?gen. Veiniz?nn?t, veinem?nn?t, lapset – kai ollaa ved’ehizell?.

– Kalat on vedehizen karja?

– Ei kaloja. Ved’ehizell? ved’ehizen i rodu on, oma. Kalat on omat, i ollah kalat. Ved’ehizell?, sanotaa, oma i rodu on. Kuingo ristikanzala muala, nii ni ved’ehizel? muala. Nii ni biesala sanotaa, oma varuau, ?to levitett?is vain ei pereht?, stobi pereh ei eruois, varuau, he?n ei anna, biessa, perehf? levitti?.

– Кто этот водяной?

– Дак хозяин озера.

– Он плохой?

– Дак вот говорят, чёрный, волосы длинные.

– От кого ты это слышала?

– Мне это маленькой рассказывали.

– А что водяной делал?

– А водяной, говорят, может в воду утащить. А мы ведь сами водяного не видели. Хозяева воды, хозяйки воды, дети – всё есть у водяного.

– Рыбы – тоже косяк водяного?

– Нет, рыбы нет. У водяного и род водяного. Рыбы, они рыбы и есть. А у водяного, говорят, свой род есть. Как у людей на земле, так и у водяного на земле. Так и у беса, говорят, своя семья. Ну а бес, говорят, больше всего и боится, чтобы только не разъединили семью. Боится, чтобы семья не распалась. Он не даёт, бес, семью разрушить.

ФА. 2252/1. Зап. Ремшуева Р. П. в 1975 г. в д. Мяндусельга от Савельевой П. С.

314

В воде есть всякое плохое

El’mitozeras kudoat elettih, l?htiettih kylyh pezevym?h. Heile tuli naine dai muzikku kylyh! Kylyh tuldih veisp?i. Sit, sanou, en tiije, kui l?htimm? kylysp?i.

Hy? ei ni hyv?n iel tulla! Sit e?re heidy vyiselittih kois. Pahan iel tullah! Ei hyv?n iel!

A veis on olii! Veis on vs’akoidu pahoa, a tiet? ei.

Min? ku ongel gu k?vyin – veis on senmostu, nenga suurdu, mostu on suurdu, ujuv kui mitahto ujus, h?i ku lehmy tulou! Ravei, suuri! I l?hemb? tulou, sit burskahtah j?rilleh vedeh! Men tiije, mit ollah veis!

Sit toze maduo men tiije min kerdoa vejes n?in. Veis on vs’akoidu pahoa.

В Эльмитозере которые жили, пошли в баню мыться. К ним мужчина и женщина в баню пришли! В баню пришли из воды. Потом, говорит, не знаю, как из бани ушли.

Перед хорошим они и не приходят! Тогда их и выселили из дома. Перед плохим приходят! Не перед добром!

А в воде есть житель! В воде есть всякое плохое, а не знают.

Я как на рыбалку хожу, – в воде есть такие, вот такой величины, такие есть большие, плывет, словно плывет что-то такое, как корова! Большой, огромный. И поближе подплывает, и нырнет снова в воду! Поди знай, что есть в воде!

Потом тоже змей, поди знай, сколько раз в воде видела. В воде есть всякая нечисть.

ФА. 3463/6, 7. Зап. Иванова Л. И. и Миронова В. П. в 2000 г. в д. Лахта от Артамоновой M. Н.

315

Водяной просит помочь принять роды

Muzikku oli rybakku. Eli aiven kalanvuoh ainos. Huondeksel h?i l?ht?y kalah. Kaloa soau. L?ht?y kodih ajamah kuutil (enne kuutis ajettih). Kuutis ajau kodih da tiedosanoi niil?i lugou, h?i maltoi lapsii soaha, lapsii soahes /auttoa/. Enne vet’ eulluh, kaco, roddomoa. Enne peitos soadih lapset. Sit h?i tiedosanoi niil?i lugou, lapsensoandu sanoi. Kui ajau sie puolen guboa, кассой: muzikku sie ajau ku Kartien Nestari. Sie oli meile pieni kyl?ine, Kartien Nestari, mustupardu muzikku. Tulou: “Nyg?i ole sin? hyv?, akku minul kolme p?ive? lastu soau, ei voi soaha lastu. Sin? l?kk? nyg?i minulluo“. A vedehine ku on, h?i dogadi, ?to vedehine on. “?l? varoa, vedeh et mene, tuos on kodi pistos, pistos on kodi, ?l? varoa, min? sinuu vej?n“. “En voi l?htie, en voi l?htie, a suoloa gu tuonnet…“ Ice duumaiccou: “Suoloa gu tuomah l?hten?y, ga sit pagenen“. A sit on niemi, sie vai ei olis loiton, Nikoinniemekse sanottih. Dai h?i ku l?ht?y se muzikku suolii tuomah, ga muzikku rubieu huolittamah ajamah. Ei, sanou, mene nimid?, kahtu minuuttastu, jongoi sit on muzikku j?rilleh suolienkel. Sie h?i suolat loadiu akal, lapsen soau. “Nyg?i ?ijygo sinulles pid?y?“ H?nelleh dengoa koadau: ota mitahto dengoa. Sanou: “En min? dengoa ota, – sanou, – ei pie, en min? nikes dengoa ota, hot kunna k?vyn ga nikonzu en ota dengoa nimid?“. Sanou: “Gu nyg?i sin?…, ga mid?bo kaloi suvaicet?“ “A mid? vai ollou, min? joga kaloa suvaicen“.“Nyg?i, – sanou, – t?m?n hyvy?n gu lait, sin? vai j?rvirandah tullet, dai sin? kalata et l?h, dai sinun poijat, dai sinun bunukat, vai tuldahes j?rvenrandah dai kalata ei l?htiet?“. Nyg?i h?nelleh kai on h?vinnyh, yksi on bunukku dai se vai j?rvirandah menn?y, ei keit?m?t? ole.

Мужик был рыбаком. Все время за счет рыбы жил. Пошел он утром на рыбалку. Рыбу ловит. Поплыл домой на долбленке (раньше на долбленках ездили). Плывет на долбленке домой и слова заговора читает, он умел роженицам помогать, роженицам помогать. Раньше ведь роддомов не было. Раньше в тайне ведь детей рожали. И вот он читает эти слова заговора, родильного заговора. Как проехал половину залива, смотрит: мужик там едет как Картоев Нестор. Там у нас была маленькая деревенька, Картоев Нестор, чернобородый мужик. Приходит: «Будь добр, у меня жена уже три дня рожает, не может родить ребенка. Пойдем сейчас ко мне!» А это водяной, он догадался, что это водяной. «Не бойся, не утонешь, вот там, на луде, в запруде дом, на лудеб в запруде дом, не бойся, я тебя отвезу». «Не могу пойти, не могу пойти, а если соли принесешь…» А сам думает: «Если за солью пойдет, то я убегу!» А там мыс, там недалеко, Никойниеми называли. И тот мужик как за солью пошел, рыбак начал быстрее грести. Не прошло и двух минут, а мужик уже тут, с солью. Сделал он соль для женщины, ребенок родился. «Много ли теперь тебе надо?» Денег ему насыпает: бери, сколько хочешь. Говорит: «Не возьму я денег, – говорит, – не надо, я ни от кого денег не беру, куда бы ни ходил, ни от кого никогда денег не беру». Говорит: «Ну, раз так, то какую рыбу ты любишь?» «А какая только есть, я всякую рыбу люблю». «Ну, раз сейчас ты такое доброе дело мне сделал, то как только на берег озера придешь, без рыбы ты не уйдешь, и сыновья твои, и внуки – пусть только придут на берег озера, без рыбы не уйдут». Сейчас у него остался только один внук, но и он, если только на берег озера придет, без улова не уходит.

ФА. 1018/10. Зап. Онегина Н. Ф. в 1968 г. в г. Сортавала от Киброевой А. Е.

316

Русалка кормит грудью своего ребёнка

A meil? Karjalassa vot viimeist? vuotta elimin?, viimeist? kesy? daaze. Nu my? tuatonkera olimma tooze nuotalla. I souvetah, niin on lietepohja, kaunis! Kacotah: naini venyy i lasta imett?y. На песке. На дном озера. A mussat hivukset, n?in pit?t. Nu miula tuatto sanou: “Nu kaco nyt! Emm? ole my? tulevana vuotena t?ss?!“ Muamo sanou: “Kuolemina?“ “Emm? kuole, vain my? pois m?nemm? ti?lt?“. Tuatto sraazu sano, ?to my? pois m?nemm? ti?lt?. I kak ras my? sen kes?n elimm? siel? i kevy?ll? l?ksim? Karjalasta pois, t?nne kotih, Kn’azoih… Rusalka! Ihmini gromadnoi! I… Prosto ihmini! Niin n?ytt?ytyy. Rusalka!.. I n?ytt?ytyy skokunana, n?ytt?ytyy pikkaraisena kalana. Kell? miksi! Mill? tapahki. No rusalka ei kaikilla n?ytt?yvy. Vienem?nt?.

А вот мы в Карелии жили последний год, последнее лето даже. Ну, мы с отцом тоже были на рыбалке. Гребут, и такое песчаное дно, красивое! Смотрят: женщина лежит и ребенка грудью кормит. На песке. На дне озера. А черные волосы, такие длинные. Ну, мне отец и говорит: «Ну, смотри сейчас! Не будет тут нас в следующем году!» Мама говорит: «Умрем?» «Не умрем, но мы уедем отсюда». Отец сразу сказал, что мы уедем отсюда. И как раз мы то лето прожили там, и весной уехали из Карелии, сюда, домой, в Княжую… Русалка! Женщина громадная! И ребенок… Просто женщина. Так показалось. Русалка!.. И показывается лягушкой, показывается маленькой рыбкой. Кому как! По-разному. Но русалка не всем показывается. Хозяйка воды.

ФА. 3060/3а. Зап. Конкка А. П. в 1987 г. в д. Княжая Губа от Никулиной А. Ф.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.