Денежное обращение

Основу денежного обращения древней Цебельды составляла главным образом провинциальная римская (кесарийская) на раннем (II—IV вв.) и византийская монета на позднем (VI—VII вв.) этапе существования цебельдинской культуры. На ее территории найдено более 500 монет [16, 69; 27, 65-67], которые должны быть полностью связаны с местным денежным [87] обращением. Две древнейшие монеты этого периода — золотые подражания статерам Лисимаха — найдены: первая в составе Герзеульского клада, захороненного во второй половине II в. н. э., вторая вместе с несколькими другими неизвестными монетами в начале этого века у крепости Цибилиум. Серебряные римские монеты, главным образом денарии Августа рубежа новой эры, известны в составе Герзеульского клада и клада монет, найденного в Верхней Эшере рядом с могильником цебельдинской культуры.

Основная масса кесарийских серебряных монет I—III вв. сосредоточена в окрестностях главным образом трех центров древней Цебельды: у Герзеульской крепости в составе клада (около 500 монет, чеканенных в правление императоров Нерона, Веспасиана, Домициана, Нервы, Траяна, Адриана, Антонина Пия, Луция Вера, Марка Аврелия); в погребениях Шапкинского могильника (до 20 монет, чеканенных в правление императоров Нервы, Траяна, Адриана, Антонина Пия, Юлии Домны); на Цибилиумском могильнике (до 10 монет, чеканившихся в правление императоров Траяна, Адриана, Септимия Севера и др.). Три серебряные кесарийские монеты (одна чеканена при Адриане) найдены в могильнике села Атара Армянская.

В своей массе все эти монеты из погребений обнаружены в комплексах III—IV вв., в одном случае — в комплексе середины VI в. Находки бронзовых монет III—IV вв. в Цебельде крайне редки (два случая).

Из поздних монет, найденных исключительно в Шапкинском могильнике, первая, серебряная силиква, отчеканена в правление императора Феодосия II (408—450 гг.) в Константинополе, другие три — золотая и две серебряные — в правление Юстиниана I (527—565 гг.). Силиква происходит из погребения рубежа V—VI вв., остальные — из погребения второй половины VII в. [18, рис. 43].

Таким образом, хотя основную роль в торговых операциях древних цебельдинцев еще, по-видимому, играл обмен, здесь важное место занимала и денежная торговля. По справедливому замечанию К. В. Голенко, широкое распространение кесарийского серебра в Цебельде было обусловлено тем, что оно «служило основным средством обращения в той части Колхиды, которая находилась [88] в зависимости от римлян и контроль над которой осуществлялся через приморские крепости» [27, 24], в данном случае через Себастополис. Отсюда, несомненно, поступала в Цебельду большая часть монет, как в римское, так и в византийское время. Служили они средством оплаты в торговле с римским гарнизоном Себастополиса и во внутренних межапсилийских сделках. Римские и византийские монеты проникали в цебельдинскую долину самыми различными способами. Один из них может быть проиллюстрирован данными византийских источников. Так, в сообщении Прокопия Кесарийского о том, что лазы в VI в. «стерегли границы, не получая от римлян ни денег, ни хлеба», содержится указание на существовавший у римлян обычай субсидировать пограничные племена за определенные, главным образом стратегического характера услуги. Об этом достаточно ясно говорит Агафий Миринейский: «Военачальник же Сотерих отправился в указанный ему путь. Ибо он привез императорские деньги для раздачи соседям-варварам в качестве императорский субсидии. Эта раздача производилась ежегодно с древних времен» [2, 87]. Таким образом, если в VI в. «императорская субсидия» раздавалась аланам и «более отдаленным народам», то вполне закономерно предположить, что во II—III вв. аналогичная ситуация наблюдалась и в отношении территориально более близких к римским границам народов, важнейшим из которых были блокировавшие Клухорский перевальный путь апсилы. Именно с такой субсидией следует, по-видимому, связывать Герзеульский клад монет — один из взносов Рима в экономику древних цебельдинцев, почему-то не розданный и закопанный в землю.