КРЕСТЬЯНЕ ИЛИ КНЯЗЬЯ?

КРЕСТЬЯНЕ ИЛИ КНЯЗЬЯ?

В газетах иногда можно прочитать о ткачихе Волконской, токаре Шаховском, комбайнере Шереметеве. Неужели все эти трудящиеся люди – выходцы из знатных дворянских семейств? Не обязательно. Но какое-то отношение к этим родам они все-таки имели. И вот какое. Во времена крепостного права помещик иногда давал «волю» крепостному – безвозмездно или за деньги. Случалось, что при этом он «делал честь» своему рабу, записывая его в отпускной под своей барской фамилией – дескать, век обо мне должен помнить и Бога молить. Но чаще бывало иначе.

В 1860-е годы после отмены крепостного права сотни тысяч крестьян, оставшихся без земли, потянулись в поисках работы в города. Чтобы переменить место жительства и наняться на работу (хотя бы временно), нужно было обзавестись паспортом: «беспачпортных» не только не брали на работу, но и наказывали как бродяг. И вот крестьянин отправляется к местному начальству за выпиской паспорта. А в паспорте была графа – «фамилия». Что это такое, крестьянин обычно и понятия не имел. Происходил примерно следующий разговор. Чванный писарь спрашивал: «Фамилия?» – «Чего?» – «Прозвание, спрашиваю, какое?» – «Сидоровы мы» (по имени отца и деда). Или же вспоминалось прозвище родителя: Бобылевы, Лихачевы, Гореловы, а то и название деревни. Поскольку таким же образом в дальнейшем происходила регистрация оседлых жителей, то до сих пор очень многие деревни населены людьми, фамилии которых совпадают с наименованием родного места. В этих случаях обычно не деревня получала название от своих коренных жителей, а гораздо чаще наоборот: жителей именовали по названию деревни, подчас образованному из фамилии помещика.

Но бывало и так, что писарь, не добившись толку, кричал: «Да чьи же вы?» И тут крестьянин вспоминал фамилию своего недавнего владельца: «Оболенские мы, батюшка», или «Шереметевых человек». Чтоб не ломать себе голову, писарь так и записывал вчерашнего раба – барской фамилией. Нечего и говорить, что неграмотный, темный крестьянин не отдавал себе отчета, сколь важен был для него и его потомства этот момент выбора наследственной фамилии – ему лишь бы паспорт скорей выписали, а там «хоть горшком назови, только в печку не ставь». Из-за этого многие из нас носят фамилия совершенно случайные, рожденные за секунду в обстановке спешки и произвола.

Так, в частности, появились на Руси крестьяне и рабочие с чуждыми им аристократическими фамилиями.

Конечно, не все эти фамилии так бросаются в глаза, как, скажем, Волконский, Оболенский, Шереметев. В Февральской революции, свергнувшей династию Романовых, участвовало немало рабочих, крестьян и солдат Романовых; наряду с князьями Юсуповыми и графами Игнатьевыми существовали рабочие с той же фамилией. Здесь совпадение объясняется тем, что у тех и других были предки-тезки Романы, Юсупы, Игнатии, разумеется, ни в каком родстве не состоявшие.

Бывало и так, что при регистрации властями человек но мог или не хотел говорить о своем происхождении. Тогда писарь, не добившись толку, записывал, не утруждая себя: Бесфамильный или Беспрозванный, Непомнящий, Неизвестный или Безродный. И вот парадоксальная фамилия Бесфамильный и ей подобные утверждаются во всех последующих поколениях.

Что касается «барских» фамилий, то к ним можно отнести не только подлинные фамилии душевладельцев. Есть, так сказать, и нарицательные «барские» фамилии. Это Князезы, Графские, Дворяниновы, Помещиковы, Бариновы. Здесь уже можно почти с полной уверенностью сказать, что никто из них не дворянского происхождения. Все они – потомки Князевых, графских, дворяниновых, то есть помещиковых, бариновых людей, простых крестьян, называвших и запоминавших своих владельцев не по фамилии (подчас сложной), а по званию. Дворяне же, как нам известно, издавна имели наследственные фамилии по имени или прозвищу своего родоначальника.

Нередко помещик был известен в округе по кличке, данной крестьянами. При регистрации крестьянин мог вспомнить не фамилию, а прозвище бывшего своего барина – и вот за ним закрепляется не очень красивая фамилия, образованная из прозвища не отца и деда, а помещика, скажем, Жадов, Глотов, Хижняков (хижняк – хищник).

Если же помещик служил в армии и был более известен по своему чину, то его крепостные могли записаться Генераловыми, Полковниковыми, Ротмистровыми, Майоровыми, Капитановыми, Офицеровыми и т.п. «Унтер-офицерские» фамилии встречаются реже и имеют другое происхождение. Вахмистровы, Капраловы, Сержантовы – обычно потомки действительных «нижних чинов». Дворяне же в старину в унтер-офицерских чинах служили недолго, только в ранней юности, очень быстро выслуживаясь в офицеры. Фамилии рядовых – Солдатов, Гусаров, Матросов, Пушкарев – также напоминают о родоначальнике солдате, гусаре, матросе, пушкаре.

Кстати, военное ведомство тщательно следило за тем, чтобы фамилии принятых на военную службу не «оскорбляли слух». Еще в приказе о наборе рекрутов 1766 года требовалось, «дабы поступающие в команду люди не были писаны в формулярах с непристойными прозваниями». А в одном из документов Генерального штаба за 1826 год приказывается: «Если кто из принятых рекрут будет иметь прозвания непристойные, а тех писать в полках, так и во всех списках и перекличках отчеством» (то есть его краткой формой без «ич»). Однако нередко армейское или флотское начальство переименовывало служивого без всякого повода, просто по своему усмотрению – такие случаи наблюдались и в Первую мировую войну.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.