ТУЛУЗ-ЛОТРЕК (род. 24.11.1864 г. – ум. 9.09. 1901 г.)

ТУЛУЗ-ЛОТРЕК

(род. 24.11.1864 г. – ум. 9.09. 1901 г.)

Полное имя – Анри-Мари-Раймон де Тулуз-Лотрек-Монфа.

Известный французский художник, великолепный портретист, мастер плаката.

Автор более шестисот картин, сотен литографий, тысяч рисунков и набросков.

Жизнь этого удивительного художника была короткой, бурной и драматичной. Тулуз-Лотрек был наделен ярким талантом живописца, но по воле злой судьбы лишен главного для человека дара – здоровья. Еще подростком превратившись в уродливого калеку, он твердо решил, что свою жизнь проживет как полноценный человек, работая и находясь среди здоровых людей. «Пожалуй, трудно найти человека, который бы так предельно ясно понимал свою судьбу и относился к ней так трезво», – писал в своей книге о живописце французский литератор Анри Перрюшо.

Анри был потомком знатного графского рода. Отец будущего художника, граф Альфонс де Тулуз-Лотрек-Монфа, и мать, графиня Адель, урожденная Тапье де Селейран, приходились друг другу двоюродными братом и сестрой. В семье очень радовались появлению на свет маленького Анри, ведь в нем Тулуз-Лотреки видели свою надежду и гордость, наследника могучего и величественного рода. Очаровательного малыша окружили трепетной заботой и любовью, с нежностью называя его Маленьким Сокровищем. Для Анри, которого все обожали и баловали, не было ничего недозволенного. Мальчик рос слабеньким, заметно отставая в физическом развитии от своих сверстников, но это не мешало ему быть веселым, необычайно подвижным и любопытным ребенком. Озорничая, он без устали целыми днями носился по всему поместью. «Анри поет с утра до вечера, – писала его бабушка. – Это настоящий сверчок, он веселит весь дом. Каждый раз, когда он уезжает, в доме становится ужасно пусто, потому что он один заменяет двадцать человек». Отец Маленького Сокровища, страстный любитель лошадей, соколиной и псовой охоты, часто брал с собой сына на скачки и прогулки по Булонскому лесу. Маленький Анри с нетерпением ждал того времени, когда он станет «таким же ловким, сильным, таким же замечательным наездником, как отец».

Граф Альфонс не только привил своему сыну любовь к охоте и лошадям, но и первым познакомил его с живописью. Часто он приходил вместе с сыном в мастерские к своему другу, художнику Рене Пренсто, с которым мальчик тоже вскоре подружился. Заядлый охотник, любитель скачек, Рене мастерски изображал собак, лошадей, охотничьи сцены и эпизоды скачек. Анри любил бывать у художника и часами следить за его работой. А через некоторое время уже и сам стал проводить много времени за рисованием. Он изображал то, что тогда очень любил – лошадей, собак, птиц. Как и его учителю, Анри удавалось особенно точно передавать движения животных и людей.

Графиня Адель очень гордилась успехами сына, но его слабое здоровье вызывало у матери все большую тревогу. Мальчик рос очень медленно и по-прежнему был очень хилым – иногда, чтобы передвигаться, ему даже приходилось использовать палку. Физически крепкий и могучий граф Альфонс, страстно желающий видеть в Анри своего товарища по охоте, не без жалости, а может, и с долей презрения, смотрел на своего тщедушного сына. Но никто тогда не мог и предположить, что их Маленькое Сокровище ожидает еще более страшная участь – участь калеки.

В 1878 г., когда Анри исполнилось 14 лет, он сломал шейку левого бедра, а через пятнадцать месяцев после этого его хрупкие кости снова не выдержали – на этот раз перелом правого бедра. Бареж, Ницца, Ламалу – никакие дорогие курорты, куда возила юношу мать, не могли улучшить состояние его здоровья. Болезнь, таившаяся в мальчике годами, после роковых переломов обрушилась на него со всей своей беспощадностью. Руки и ноги Анри совсем остановились в росте, в то время как туловище и голова развивались нормально и потому казались огромными. За целый год юный Лотрек вырос всего на один сантиметр. Безжалостные метаморфозы произошли и с его лицом: нос стал слишком толстым, а губы безобразно набухли, нависая над скошенным подбородком. Никто не осмеливался теперь называть Анри Маленьким Сокровищем, настолько нелепа и непропорциональна была его фигура и уродливо лицо. Отныне до конца своих дней, превозмогая боль и страдания, Лотрек будет шутить и смеяться над своей клоунской внешностью, тем самым упреждая чужие насмешки. Это подтрунивание над собой в течение всей его жизни служило Лотреку средством самозащиты, ведь тогда смеялись уже не над его уродством, а над его шутками и гримасами.

Мечты об охоте и лошадях пришлось навсегда забыть. С горечью и тоской юный Лотрек думал о том, что нормальная жизнь не для такого уродца, как он. Но превратиться в калеку, окруженного вниманием близких, изолировать себя от окружающего мира – нет, этого Анри себе позволить не мог. Уже тогда он понимал, что только благодаря карандашу и кисти сможет завоевать место среди «нормальных» людей. Одержимый живописью, юноша стал без устали работать. Только за 1880 г. шестнадцатилетний Лотрек создал 300 рисунков и более 50 полотен. Анри Перрюшо писал о юном художнике: «Живопись была для него всем: и времяпрепровождением, и бегством от жизни, и способом заглушить свое желание жить. Но главное, она помогала ему утвердить себя как в своих собственных глазах, так и в глазах окружающих…Живопись становилась для него вопросом жизни. Он хотел взять реванш, добившись успеха в той единственной области, которая его притягивала».

Рене Пренсто был в восторге от «изумительных успехов» ученика и щедро делился с ним тайнами своего мастерства. Лотрек же подражал «мэтру», «как обезьяна», – заимствовал его легкую светлую манеру письма, его приемы, его мазок. Физические недостатки каждого из них (Пренсто был глухонемым от рождения) еще сильнее сблизили тридцатисемилетнего учителя и шестнадцатилетнего ученика.

Судя по ранним работам Тулуз-Лотрека, уже в ту пору у него было четкое, ясное представление о том, «что он ищет в искусстве». «Я старался изобразить правду, а не идеал. Возможно, это и порочно, но я не опускаю ни одной бородавки, мне нравится украшать их вьющимися волосками, закруглять их и привлекать к ним внимание», – говорил он.

Тулуз-Лотрек понимал, что для того, чтобы стать настоящим живописцем, он должен серьезно учиться, и потому решил поступать в Школу изящных искусств, предварительно подготовившись «в какой-нибудь хорошей художественной мастерской». Его появление в парижской мастерской художника Леона Бонна только в первые дни вызвало насмешки и издевки учеников. За короткий период этот неуклюжий гном покорил своих товарищей удивительной душевностью, общительностью, живостью, мальчишеством и своим независимым поведением. Едва люди успевали познакомиться с этим карликом, они переставали замечать его уродство. «Я ликерная бутылка», – смешно шепелявя и гримасничая, говорил Тулуз-Лотрек, и люди смеялись над его шуткой, а не над внешностью.

В мастерской Бонна, а затем и в мастерской еще одного знаменитого художника – Фернана Кормона Лотрек не только заново постигал азы мастерства, которым научил его Пренсто, но и осваивал новые приемы, развивая и оттачивая свой талант. Увы, не все складывалось так, как хотелось бы, иногда им овладевала растерянность и безысходность. «Я отнюдь не возрождаю французское искусство, – писал Анри. – Я сражаюсь с несчастным листом бумаги, который не причинил мне никакого зла и на котором, уверяю вас, у меня не получится ничего хорошего». «Охраняя семейную честь», граф Альфонс потребовал от сына, чтобы тот взял себе псевдоним. С горечью Анри покорился и стал подписываться анаграммой своей фамилии – Трекло, или же совсем оставлял картины без подписи. Боль и тоска охватывали Лотрека, когда он размышлял о своей судьбе, видя, что его «хотят лишить даже имени. Недостойный отпрыск прославленного и могучего рода» Анри де Тулуз-Лотрек стал чужим для своей семьи. Даже право первородства, которое должно было перейти от графа Альфонса к сыну, досталось младшей сестре Алике. Только мать, которая понимала, как сильно страдает ее ребенок, утешала сына, окружив его нежной любовью, в которой он так нуждался.

Бог наделил Тулуз-Лотрека чувствительной, нежной душой и страстным темпераментом. Но на что может надеяться уродливый карлик? Не обольщаясь, Лотрек понимал, что только проститутки, падшие сумасбродные женщины могут подарить ему свою «любовь», вернее, ее подделку. Приехав в Париж, он стал другом проституток и танцовщиц с Монмартра, которых, возможно, никто и никогда так не понимал и не любил, как «мсье Анри». «Они сердечные женщины, – говорил Лотрек. – Ведь хорошее воспитание дается сердцем. Мне этого достаточно». Постепенно Монмартр с его кафе-шантанами, ночными кабачками и домами терпимости, куда стекался весь парижский сброд, стал центром жизни художника. Здесь он чувствовал себя свободно и непринужденно: к его виду быстро привыкли, и никто не обращал на него внимания. «Лотрек получал истинное наслаждение в этой атмосфере, где то ли животные чувства поднимались до магии искусства, то ли искусство опускалось до скотского уровня», – писал Анри Перрюшо. Именно здесь, в царстве нищих, проституток, бездарных поэтов, натурщиков и разных других «феноменов», люди «раскрывались охотнее и свободнее, чем где-либо, с большей откровенностью, бесстыдством и непосредственностью».

С каждым днем Монмартр завоевывал все большую славу. Теперь по вечерам огни «Элизе», «Мулен Руж», «Мирлитона» и «Ша-Нуар» привлекали сюда знаменитых актеров, журналистов, богатых буржуа, дам света и полусвета. Здесь, на Монмартре, Тулуз-Лотрек впервые получил общественное признание как живописец. Увидев фигурку этого карлика в дверях кабаре «Мирлитон», его хозяин Аристид Брюан громко объявлял: «Тише, господа, пришел великий художник Тулуз-Лотрек…» Здесь же на Монмартре, живописец находил и основные темы для своего искусства: увеселения в «Мулен Руж», «Мулен де ла Галетт», в кафе и кабачках. За вечер, проводимый в этих заведениях, Лотрек много раз брался за карандаш, делая наброски всего, что видел. Колоритные сцены причудливого мира ночного Парижа предстают перед нами в картинах Лотрека «Бал в "Мулен де ла Галетт"» (1889 г.), «Танец в "Мулен Руж"» (1890 г.), «В "Мулен Руж"» (1892 г.). В своих произведениях Лотрек никого не осуждал, но и не одобрял: он «просто анализировал, никакие проявляя своих чувств», лишь подмечая окружающую жизнь – «жизнь без прикрас».

С темой развлечений «Большого Бульвара» в творчестве художника тесно связана и тема проституции. В картинах «Женщина, натягивающая чулок», «Салон» художник, ничего не приукрашивая, искренне и правдиво стремился показать «не то, что противно человеческой сущности, а наоборот – нечто глубоко человеческое».

Особое и, пожалуй, главное место в творчестве Лотрека занимает портретная живопись («Портрет графини Адель де Тулуз-Лотрек», 1883 г.; «Портрет Сюзанны Валадон», 1885 г.; «Портрет актера Анри Самаля», «Портрет Луи Паскаля», 1893 г.; «Портрет доктора Тапье де Салейрана», 1894 г.).

Помимо картин за свою недолгую жизнь Тулуз-Лотрек создал множество рисунков и иллюстраций для журналов. Рисование не было для художника побочным занятием, он подходил к нему со всей тщательностью. Однажды уже знаменитый к тому времени Дега, увидев рисунок Лотрека, долго рассматривал его, после чего произнес: «Подумать только, это сделал молодой, а мы столько трудились всю жизнь!» Слова прославленного мастера стали большой радостью для художника.

Рисовал Лотрек и афиши («Японский диван», «Жана Авриль», обе в 1892 г.). Именно он создал искусство броского, эффектного плаката. Художник обладал всеми необходимыми плакатисту данными – «чувством монументальности, декоративности, необходимой экспрессией стиля и острым, мелким контуром». Уже первая афиша «Мулен Руж», расклеенная по всему Парижу, мгновенно сделала его знаменитым, по крайней мере как плакатиста. А вскоре Тулуз-Лотрек познал, что такое настоящая слава. В 1892 г. «горькое, лихорадочное и бесстыдное» искусство Лотрека стали понимать и ценить во Франции. С этого года он много выставляется, в прессе пишут восторженные статьи о том, что художник «очень выгодно выделяется на фоне множества банальностей». Вновь возрождающееся искусство литографии, которым Тулуз-Лотрек стал заниматься в 1893 г., выдвинуло его в первые ряды французских графиков. Его замечательные эстампы («Ла Гулю и ее сестра» и

«Англичанин в "Мулен Руж"»), как и многие другие, были напечатаны и выпущены в продажу. Живописец стал так знаменит, что в 1895 г. на его произведения уже появились подделки.

Получив признание, Тулуз-Лотрек все так же много писал, рисовал и развлекался. Он не пропускал ни одного костюмированного бала, ходил в цирк, бывал на корриде и, конечно же, на Монмартре. Художник стремительно мчался по жизни с неистовым желанием жить, все познать и испытать, не оставляя себе ни минуты покоя. «Жизнь прекрасна!» – твердил себе маленький калека, и его удивительная жизнерадостность могла обмануть кого угодно. Только очень близкие знали, что за этой веселостью и непоседливостью таятся горечь и неудовлетворенность несчастного человека. «Он никогда не забывал о своей судьбе, – писал Перрюшо, – судьбе, которой он старался управлять, ограждая себя от угнетенности и одиночества сумбурной жизнью, которую он вел».

Тулуз-Лотрек много пил, но не для того, чтобы «забыться», и поначалу его пристрастие не вызывало опасений. Он никогда не скупился и пил только хорошие дорогие напитки. «Ятакой же гурман, как кошка епископа», – признавался Анри, чьи предки славились своим чревоугодием. Но вскоре он мог пить не только выдержанный коньяк, но и «терпкое винцо в простой лавке». Оно доставляло ему удовольствие и вызывало в нем «то перевозбуждение, то исступленное состояние, которое придавало ему силы и заменяло веселье». К тому же, когда выпьешь, «все так упрощается, становится настолько легче!» Интересно, что Тулуз-Лотрек одним из первых во Франции постиг искусство приготовления коктейлей. Он обожал смешивать различные вина, придумывая новые сочетания, и был счастлив, когда приглашенные в его дом гости хвалили эти небывалые напитки. Но художник никогда не работал в состоянии опьянения, и так как с каждым годом он пил все больше, то и картин у него становилось все меньше. В 1897 г. он написал всего лишь около пятнадцати полотен, а ведь не так давно создавал их сотнями.

Друзья, пытаясь избавить Лотрека от пьянства, не раз предлагали ему съездить за границу – в Англию, Голландию, чтобы отвлечься. Но поездки давали лишь временный результат – возвращаясь, Лотрек принимался за старое. Он щеголял своей сумбурной беспорядочной жизнью, отмахиваясь от нравоучений и советов тех, кого огорчало его поведение. Друзья принимали его таким, каким он был, и те, «кто любил его, любил его всей душой». А ведь этот маленький человечек мог быть не только душевным, но и вспыльчивым, нетерпеливым, просто невыносимым «тираном». Он не знал милосердия, капризничая и беспрестанно заставляя друзей делать то, что ему хочется. Он запрещал им вести с ним разговоры о политике, так как ненавидел ее; не позволял здороваться с теми, к кому сам не благоволил. Но его жизнелюбие, задор, остроумие затмевали все, и поэтому друзья многое прощали художнику. Правда, с годами все реже и реже можно было увидеть прежнего, веселого и озорного Лотрека. Близкие и друзья зачастую становились свидетелями его необъяснимых вспышек гнева, эксцентричных выходок, бесмысленных поступков. Однажды соседи Тулуз-Лотрека были разбужены выстрелами, доносившимися из комнаты художника, – сидя на кровати, он стрелял в паука, который плел паутину в углу комнаты. Алкоголизм и сифилис, которым он заразился от одной из проституток, подтачивали силы художника. Казалось, он сознательно губил себя и «намеренно «шел ко дну». Лечение в первоклассной психиатрической лечебнице, куда родные поместили художника после приступа белой горячки, лишь на время немного восстановило состояние его здоровья. Выйдя из клиники, Лотрек продолжал писать, работая упорно и старательно, но каждое произведение давалось ему с большим трудом.

Из последних работ живописца исчезли присущие его кисти виртуозность, легкость и трепет. Тулуз-Лотреку становилось все хуже и хуже: он очень сильно похудел, почти оглох, все его тело постепенно сковывал паралич. Но, даже предчувствуя близкую смерть, этот необыкновенный человек находил в себе силы шутить. «Когда я умру, у меня будет нос Сирано!» – с грустной улыбкой говорил он друзьям.

Умер «некрасивый маленький гений» Анри де Тулуз-Лотрек совсем молодым, в 37 лет. Его художественное наследие, завоевавшее всемирное признание и оказавшее большое влияние на искусство, велико: около шестисот живописных работ, сотни литографий, тридцать один плакат, несколько гравюр и монотипий и тысячи рисунков и набросков. Принципом живописца было писать «жизнь без прикрас», и мастер остался верен ему до конца. Тулуз-Лотрек был «так резок, так правдив и беспощаден именно для того, чтобы как можно решительнее и убедительнее сказать, что никто в этом мире не имеет права никого вычеркивать из жизни».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.