Бессмертие тела и бессмертие души

Бессмертие тела и бессмертие души

Современный иммортализм, разумеется, стоит на плечах у религиозной концепции бессмертия души, но родился он скорее отталкиваясь от нее, поскольку традиционная религия провозглашала бессмысленной чрезмерную заботу о материальной плоти. Именно поэтому имморталисты иногда делают попытки довольно резко отмежеваться от интереса к бессмертию души и вообще «спиритуального» объяснения проблемы бессмертия. Леонид Коган писал, что гипотезу посмертного существования вообще не стоит рассматривать, поскольку она переключает внимание с конкретной личности на ее умозрительно постулируемые в неопределенном будущем метаморфозы и тем самым пресекает преемственность развития личности, да и вообще бессмертная личность после смерти перестает быть собственно человеческой[49].

Однако проблему души — или, быть может, некой отдельной от тела психической сущности — в имморталистских дискуссиях миновать не удается. Очевидно, что если душа бессмертна, то вопрос о бессмертии просто утрачивает важность, поскольку человеческой личности ничего особо не угрожает.

Но и помимо этого рамочного обстоятельства вопрос о сущности личности чрезвычайно важен для имморталистов, ведь они мечтают о создании новой, может быть искусственной, телесности, а это значит, что должна быть решена проблема преемственности между нынешними людьми и будущими бессмертными существами, идущими им на смену. Как очень точно сформулировал саратовский философ Евгений Иванов, «бессмертие следует понимать не как неограниченное продление биологического существования, а как неограниченное по времени существование конкретного, индивидуального „Я” <…> Отсюда следует, что центральным вопросом „философии бессмертия” является вопрос о природе и критериях тождества индивидуального „Я”»[50].

Сохранится ли бессмертная личность, если мозг пересадить в другое тело? До каких пор может идти протезирование тела и мозга, чтобы не было утрачено человеческое «Я»? Вопросы эти крайне плохо проработаны и в мировой философской мысли вообще, и в российской иммортологии в частности. Кажется, что при протезировании тела личность сохраняется, а при создании абсолютно идентичного клона — нет, и почему это так — не ясно. В книге Минеева и Нефедова эта проблема названа «парадоксом асимметрии замещения» и формулируется так: «Почему размороженный после абсолютного замораживания организм, как предполагается по условиям, восстанавливает свою прежнюю личность, а абсолютно идентичный ему искусственно сконструированный в других координатах субстрат не может обнаружить возникновение этой же самой личности?»

В этой связи характерно мнение, высказанное А. Я. Кравченко в статье с крайне многообещающим названием «Каким путем может быть разрешена проблема бессмертия». Однако никакие конкретные пути в статье не показаны, просто автор замечает, что научные методы омоложения — не главное в решении проблемы бессмертия, эту проблему невозможно решить только научными методами, нужен комплексный подход, включающий в себя достижения философии и мировоззрения, и возможно, сохранять нужно не всю личность, а только некое ее бессмертное ядро[51].

Евгений Иванов путем глубокого обдумывания проблемы приходит к выводу, что душа все-таки существует — то есть существует некая субстанция Я, отличная от тела, а это значит, что совершенно бессмысленны предлагаемые некоторыми имморталистами проекты достижения индивидуального бессмертия путем переселения личности в компьютер или перенесения ее в виде некой информации на какой-то иной, искусственно созданный субстрат. Душа, по Иванову, бессмертна, философ не возражает против концепции переселения душ в разные тела и необходимость такого переселения гипотетически связывает с ограниченной емкостью памяти индивидуальной души. Из этого следует, что проект практического бессмертия в принципе осуществим — но не очень важен, а вот федоровская концепция воскрешения полностью бессмысленна — души отцов в новые тела не вернутся.

Сторонник иммортализма Александр Свердлов, предвидя, что слишком серьезное исследование природы души может убить самый смысл иммортализма, пытается предупредить это несчастье и патетически восклицает: «И если по мере развития науки и опыта выяснится, что смерть является лишь ступенькой вечного метемпсихоза, то и тогда человек должен научиться управлять своей жизнью, изменять ее длительность, по своей воле прерывать ее на тысячелетия и снова возобновлять ее, меняя ее формы в гармонии с общим ходом развития мироздания»[52]. Может быть, он и прав, но мотивация поиска бессмертия резко снизится.