Сенат

Напротив Арсенала – здание Сената, их разделяет Сенатская площадь, которая в советское время называлась по имени террориста-убийцы Каляева.

Сенат был высшим государственным учреждением, призванным, по мысли Петра I, осуществлять надзор над государственными учреждениями. Екатерина II разделила Сенат на шесть департаментов, из которых два («по отправлению государственных текущих дел» и «по апелляционным делам и герольдии») заседали в Москве, в Потешном дворце. Для них потребовалось новое помещение, долженствующее соответствовать значению Сената, и Екатерина повелела архитектору Матвею Казакову выстроить таковое, и, конечно, в Кремле.

Для нового строительства выбрали обширный двор князя Трубецкого, двор государевых духовников (обычно протопопов Благовещенского собора), а также конюшенный двор соседнего Чудова монастыря, да еще сломали несколько церквей. На образовавшемся участке треугольной формы в 1776 г. стали строить новое представительное здание.

Сенат

Казаков спроектировал его так, чтобы оно полностью заполнило участок неудобной формы: в плане новое здание представляло собой равнобедренный треугольник со срезанными углами. Два парадных этажа – второй и третий – поставлены как бы на мощном пьедестале высокого первого, отделанного крупным рустом, в вершине треугольника размещен парадный Екатерининский зал, отмеченный куполом, – это центр всей композиции здания. Но его довольно трудно увидеть: особенно эффектно замысел зодчего раскрывается для тех, кто сможет войти во двор через пышно отделанный вход. Неординарное решение – почему-то спрятать от глаз зрителя самую интересную часть здания, прекрасную ротонду круглого зала.

Екатерининский зал – шедевр русской классической архитектуры. Его купол имеет пролет почти 25 м и высоту 27 м, причем толщина свода в самой верхней части составляет только один кирпич. Сохранился рассказ о том, что рабочие боялись убирать подмостки и кружала, по которым выкладывался свод, и как Казаков встал на вершине свода и стоял там, пока не убрали все подмости, причем «делал разные прыжки и притоптывания, чтобы выказать полную уверенность в прочности работы». Зал окружают пышные коринфские колонны, в простенках между ними помещены барельефы, изображающие великих князей и царей (копии скульптур Ф.И. Шубина). Фриз за колоннами прославляет деяния императрицы Екатерины II, представленной в виде Минервы, богини мудрости и покровительницы искусств и ремесел. Под лепными изображениями надписи: «Своей опасностью других спасает» (для того чтобы доказать безвредность прививки по методу английского врача Дженнера, Екатерина привила себе и своим внукам оспу, эту неизлечимую тогда болезнь), «Везде светит» (на учреждение училищ), «Назирает и украшает» (украшение городов замечательными постройками), «Погибавших сохраняет» (учреждение Воспитательного дома, лучшего тогда в Европе заведения для брошенных детей), «Великому великая» (открытие памятника Петру I), «И вы победно подвизайтесь» (награда воинской доблести), «Восходит и живит» (общее оживление России и развитие сил ее), «Отторгнутое присоединяет» (на присоединение черноморского прибрежья) и др.

Архитектор М.Ф. Казаков

Здание – или, как оно называлось, Дом присудственных мест – начало строиться в 1776 г. и было окончено к 1 июля 1787 г. Стоимость его была исчислена с обычной тогда тщательностью – 759 395 рублей 73¹/₂ копейки.

Здесь предполагалось также разместить Вотчинный департамент с большим архивом и Межевую канцелярию с чертежной и архивом, а также использовать для собраний московского дворянства. В дальнейшем, после переделки купленного дома в Охотном ряду, дворянство собиралось уже там. После 1790 г. это сооружение получило название Сената, в котором работали 3, 7 и 8-й департаменты, рассматривавшие уголовные и гражданские дела.

Екатерина посетила новое здание и не преминула заметить, что «благородные дворяне, при первом своем собрании здесь… припомнят, что я дала им и всему их потомству Грамоту с правами и преимуществами важными». Она обратилась к архитектору М.Ф. Казакову: «Как все хорошо, какое искусство! Нынешний день ты подарил мне удовольствием редким; с тобою я сочтуся, а теперь вот тебе мои перчатки – отдай их своей жене и скажи, что это на память моего к тебе благоволения». Кроме перчаток Казаков получил драгоценный перстень, следующий чин и значительную пенсию.

В продолжение первой половины XIX в. в здании находилось много различных учреждений, нещадно его эксплуатировавших. Так, инспекторский департамент Военного министерства занял великолепный Екатерининский зал и заполнил его доверху папками архивных дел, а в середине поставил винтовую лестницу, чтобы добираться до потолка. На втором этаже располагалось Московское дворцовое архитектурное училище, сыгравшее большую роль в подготовке кадров зодчих.

С судебной реформой Александра II и введением новых судебных учреждений здание было отдано для них: там в 1866 г. открылась Московская палата судебных установлений. Тогда купол, на котором до наполеоновского нашествия стояла статуя Георгия Победоносца, увенчали колонной с гербом и надписью «Закон» (в советское время это все вместе с законами исчезло), а позже в Екатерининском зале установили скульптуру императора Александра II – «царю-законодателю». Изменение архаичной судебной системы, в которой произвол и взятки играли первенствующую роль, вызвало необыкновенный энтузиазм: публика буквально осаждала здание Сената, желая присутствовать на судебных заседаниях.

В этом здании выступали лучшие русские адвокаты, в переполненных залах звучали речи А.И. Урусова, Ф.Н. Плевако, В.М. Пржевальского, Н.П. Шубинского и многих других. Председателем Московского суда долгое время был Н.В. Давыдов, оставивший интереснейшие воспоминания о Москве второй половины XIX в. Здание это помнит много нашумевших процессов: тут в октябре 1874 г. судили игуменью Митрофанию, в миру баронессу Розен, занимавшуюся подделкой векселей, сообщников, которых оговорил Каракозов, покушавшийся на императора Александра II, «червоных валетов», большой группы мошенников, знаменитого предпринимателя и мецената Савву Мамонтова, попавшего под жернова междуведомственных амбиций, генерал-майора Л.Н. Гартунга (мужа Марии Александровны Пушкиной, дочери поэта), несправедливо обвиненного в присвоении денежных документов и застрелившегося в комнате рядом с судебной залой. Он оставил такую записку: «Клянусь Всемогущим Богом, я по настоящему делу ничего не похитил; и врагам моим прощаю». В 1899 г. проходил громкий процесс по злоупотреблениям в Московском городском кредитном обществе, затронувший многих тогда. Общество почти 40 лет производило операции с ипотечными вкладами, создав целую систему незаконной наживы.

В советское время после переезда правительства Ленина из Петрограда в Москву, в Кремль, в здании судебных установлений, на втором и третьем этажах, разместились Совнарком (Совет народных комиссаров, председателем которого был В.И. Ленин) и ВЦИК (Всероссийский центральный исполнительный комитет, председатель Я.М. Свердлов). В бывшей квартире прокурора поселился Ленин, где он жил с 1918 по 1922 г., а Екатерининский зал тут же переименовали в Свердловский, который стал клубом и местом проведения разного рода собраний и заседаний. Там же заседало правительство, созывались пленумы Центрального комитета коммунистической партии, вручались Сталинские и Ленинские премии, в том числе международные. В здании Сената была и квартира Сталина, куда он переехал после смерти жены. Его дочь вспоминала, что «на новой квартире в Кремле отец бывал мало, он заходил лишь обедать. Квартира для жилья была очень неудобна. Она помещалась в бельэтаже здания Сената, построенного Казаковым, и была ранее просто длинным официальным коридором, в одну сторону от которого отходили комнаты – скучные, безликие, с толстыми полутораметровыми стенами и сводчатыми потолками. Это бывшее учреждение переоборудовали под квартиру для отца только потому, что его кабинет – официальный кабинет председателя Совета министров и первого секретаря ЦК – помещался в этом же здании на втором этаже, и оттуда ему было очень удобно спуститься вниз и попасть прямо „домой“ обедать. А после обеда, продолжавшегося обычно часов с шести-семи вечера до одиннадцати – двенадцати ночи, он садился в машину и уезжал на Ближнюю дачу. А на следующий день, часам к двум-трем, приезжал опять к себе в кабинет в ЦК. Такой распорядок жизни он поддерживал до самой войны». Сохранились воспоминания о сборищах на его квартире: «…обычно первый тост произносил Хозяин. Все напряженно ожидали. Бывало и так: Сталин выходил из-за стола своей медленной, переваливающейся походкой, поднимал бокал за одного из „высоких гостей“ и, перечисляя его достоинства, облобызав, заканчивал шуткой: „Если бы товарищ (имярек) не был таким молодцом, то товарищ Ульрих (председатель судебной военной коллегии. – Авт.) давно бы подписал ему смертный приговор“. Все смеялись. Аплодировали. Смеялся и тот, к кому был обращен тост. Нередко он оказывался пророческим. Вот уж действительно „поцелуй Иуды“!»

После смерти Сталина в квартире поместили архив VI сектора, как назывался строго секретный архив Политбюро компартии. Хрущев, придя к власти, приводил его в «должный порядок», основательно почистив: отсюда документы пачками вывозили на хрущевскую дачу и там сжигали в камине.

Ту часть здания Сената, ближайшую к Никольской башне, в которой находились кабинет Сталина и кабинет его долголетнего секретаря Поскребышева (им же арестованного в конце карьеры), вместе с приемной называли «уголком» (потому что тут два крыла здания Сената сходились под углом друг к другу). Зал заседаний Политбюро, которые проходили по заведенному церемониалу, находился в той же части здания на третьем этаже.

Недавно здание Сената капитальным образом отремонтировали и отреставрировали для резиденции президента, где теперь находятся представительский и рабочий кабинеты, залы для приемов и заседаний, кабинеты помощников, библиотека. В Екатерининском зале поставили круглый стол для переговоров. В здании также находится так называемый ситуационный центр, который собирает разнообразную информацию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.