ВОДА В КАЛЕНДАРНЫХ ОБРЯДАХ

Т. Д. Филимонова

Вода в календарной обрядности играет значительную роль, ибо жизнь без воды просто невозможна. «Вода — всему господин; воды и огонь боится» — гласит русская пословица.[383] Вода нужна была человеку всегда: для утоления жажды и приготовления пищи, для скота и полива посевов, для омовения тела, мытья посуды и стирки белья и т. п. Вода известна и в качестве целебного средства. Более того, она является значительной составной частью живых организмов, растений, животных и самого человека; в водной среде развивается человеческий эмбрион в утробе матери.

Но наряду с полезными свойствами вода обладает и другими, враждебными человеку качествами, — она выступает и как устрашающая сила: волны на морях и озерах во время шторма, наводнения, опустошительные ливни, все сметающие на своем пути, градобитие и т. п. Эта двойственность нашла отражение и в обрядах календарного цикла.

Обряды и обычаи, связанные с водой, уходят своими корнями в глубокую древность. В первобытном обществе при низком уровне развития производства и знаний человек сильно зависел от сил природы, многое было ему в них непонятно. Отсюда и обожествление сил природы.

Как писал Ф. Энгельс в «Анти-Дюринге», «ведь всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, — отражением, в котором земные силы принимают форму неземных. В начале истории объектами этого отражения являются прежде всего силы природы, которые при дальнейшей эволюции проходят у различных народов через самые разнообразные и пестрые олицетворения».[384]

Прежде чем человек пришел к пониманию неизбежного в природе круговорота воды, у него было много представлений о ее происхождении: наблюдая, как идет дождь, первобытный человек считал, что вся вода находилась на небе. По другим наблюдениям вода появлялась на земле из подземных резервуаров, там, по поверьям, были «резиденции» духов и богов. Отсюда почитание источников, рек, озер, морей и других водоемов. Среди многих народов мира распространены мифы, согласно которым все, в том числе и сама земля, произошло из воды: вода — первооснова всего сущего, говорится в индийских Ведах; в библейской космогонии (кн. Бытия, гл. I, с. 2–10) вода является первичным элементом мироздания.[385] Эти мифологические представления повлияли и на раннюю античную философию: согласно Фалесу Милетскому (VI в. до н. э.) начало всего в мире — вода.

Космогонические представления первобытных людей наряду с реальными факторами легли в основу и календарной обрядности.

Обряды и обычаи, связанные с водой, до сих пор известны у всех народов земного шара. У народов зарубежной Европы к XX в. в силу их высокого экономического и научно-культурного уровня развития соответствующие обычаи и поверья сохранились по большей части уже в виде реликтов или как развлечения и детские игры.

По поводу культа воды и божеств воды в науке есть несколько различных мнений: например, Э. Тэйлор полагал, что особого культа общего божества воды не сложилось.[386] Другие ученые (А. Бастиан, среди современных нам — Г. П. Снесарев), исследуя культуру древних и неевропейских народов, пришли к выводу, что культ воды и общее божество воды в религии этих народов были.[387]

Изучая космогонию и мифологию земледельцев Триполья, Б. А. Рыбаков, ссылаясь на древнюю индоевропейскую мифологию, говорит: «В гимнах Ригведы неразрывная связь неба с водой выражена в том, что сын Адиты-Прародительницы — Варуна был не только богом неба (как в Греции), но и богом вод. Вода соединяла небо с землей, давала жизнь земле, и небесно-водный Варуна в более позднее время превратился в верховное божество Вселенной».[388] Были боги воды и у других народов: богиня Апи у древних скифов, боги вод у догонов и других народов Западной Африки; олицетворением водной стихии являлся бог Яхве в библейской поэзии.[389]

Известный советский этнограф Л. Я. Штернберг писал о культе воды: «Из всех областей неодушевленной природы этот культ в виде культа морей, озер, рек и источников пользуется необычайно широким распространением. Само собою разумеется, что и тут мы находим оба элемента психологии первобытного человека: и элемент аниматизации самого водного бассейна и элемент анимизма, веры в духов, обитающих в том или другом водоеме или водном пространстве».[390]

Судя по тому что обычаи и обряды с водой распространены в той или иной форме до сих пор практически у всех народов земного шара, культ воды, конечно, существовал. Однако степень его развития была, видимо, разной — в зависимости от специфики географических и культурно-хозяйственных условий. Наиболее развитый культ божества водной стихии, возможно, сложился лишь в более засушливых земледельческих районах с развитой ирригационной системой. У предков же современных европейских народов нам не известно общего божества вод. Древние эллины, римляне, кельты, германцы и славяне почитали духов или богов отдельных водоемов, рек, источников. Так, у древних греков высокое положение в иерархии богов занимал бог моря Посейдон, окруженный морскими божествами более низкого ранга. Равным верховному божеству Зевсу почитали греки титана Океан — кругосветный поток, омывающий землю. По поверью, он имел 3 тысячи сыновей — речных богов и 3 тысячи дочерей Океанид — богинь ручьев и источников.[391] Римляне почитали бога моря Нептуна. Поклонение божеству моря известно и у неевропейских народов, в частности на Кавказе.[392]

Высокое положение морских божеств в иерархии богов объясняется ролью, какую играло море в жизни римлян и греков, особенно живших на островах, а также у других приморских народов.

И в отношении современных народов к крупным рекам следует видеть пережиток былого почитания рек, обусловленного их ролью в жизни этих народов: священный Ганг — у индусов, матушка Волга — у русских, батюшка Рейн — у немцев и т. д. Большую роль в мифологии играли боги-громовержцы, посылающие дождь: Зевс и Юпитер — у греков и римлян, Перун — у древних, славян, Тор, Донар — у германцев.

* * *

Уже в палеолите и мезолите, по мнению некоторых археологов, производились умилостивительные жертвоприношения различным водоемам — рекам, озерам, болотам и т. п.[393] С развитием анимистических верований стали считать, что дно морей, озер, источников является «резиденцией» духов, которые могли быть по отношению к человеку добрыми или злыми. Если разливались реки или поднималась буря на море или озере, первобытные люди считали, что это дух озера или моря за что-то разгневался на них, и прибегали к колдовским действиям, чтоб успокоить стихию. Но уже и тогда не только страх перед стихией руководил человеком: элементы магии плодородия зародились рано. Пищей древнему человеку служило наряду с дикорастущими растениями и рыбой мясо диких животных, которым также нужна была вода: в случае засухи, их поголовье сильно сокращалось и человеку грозил голод.

На севере Германии в местах распространения гамбургской (11 тыс. лет до н. э.) и аренсбургской (9–8 тыс. лет до н. э.) культур, где в те времена, по всей видимости, находились пастбища диких оленей, найдены их останки (особей самок) с камнями на груди. Исследователи этих культур пришли к выводу, что имело место насильственное утопление. Это были жертвоприношения, и совершены они были в целях увеличения поголовья оленей.[394] Возможно, что в данном случае имел место обычай, широко распространенный у многих народов: ритуальное утопление пойманного зверя и колдовство над ним с целью обеспечить увеличение поголовья в следующем году.[395] Позднее в раскопках, датируемых железным веком, римским периодом, на местах бывших озер были обнаружены костяки людей, также со следами насильственного умерщвления на некоторых из них. Такие находки сделаны на местах болот в Дании, Швеции, Норвегии, ФРГ (в Шлезвиге), Ирландии, спорадически — в Шотландии и Англии. Некоторые специалисты видели в них следы жертвоприношений, при помощи которых пытались защититься от злых духов, живущих в болотах, другие полагали, что людей приносили в жертву ради плодородия полей.[396]

О человеческих жертвах воде есть сведения и из более поздних времен. Так, в 539 г. при переправе франков через р. По в северной Италии их король приказал бросить в реку в качестве умилостивительной жертвы женщин и детей побежденных готов. Жертвы болотам приносились и в VIII в. Еще в XI в., по сообщению Адама Бременского, в Уппсале (Швеция) в роще около двух источников находились языческие святилища, где совершались человеческие жертвоприношения.[397]

По представлениям древних, вода (реки, болота и т. д.) была также путем на «тот свет» для умерших. О связи воды с культом мертвых свидетельствуют и захоронения вблизи рек (галло-римские кладбища, захоронения в Мекленбурге и др.), а также обычай наполнять водой и ставить около могил сосуды в виде женских фигур (духи вод обычно были женского рода). Подобные бронзовые фигуры обнаружены в ФРГ (в Голштейне), Польше, на Пиренейском и Апеннинском полуостровах. Сходные каменные фигуры известны и из Шумера и Вавилона.[398]

Главная цель жертвоприношений в отдаленные времена была, по всей вероятности, преимущественно умилостивительная, апотропеическая. Сначала жертвы, видимо, приносились просто стихии — воде, а затем — и мифологическим персонажам.

Меняется характер обычаев с водой в период неолита. С развитием производящего (земледельческо-скотоводческого) хозяйства возрастает потребность человека в воде, культ воды теснее переплетается с культом плодородия, становясь зачастую его составной частью. Магические приемы дополняются обращением к божеству с мольбой о послании дождя.[399] Еще в XIX в., а кое-где и в XX в. у ряда народов Африки, Азии и Латинской Америки бытовал еще такой институт, как «делатели дождя».[400]

Среди археологических находок эпохи бронзы много женских фигурок, держащих перед собой (реже над головой) чаши. Подобные находки известны из энеолитических поселений трипольской культуры. Женская фигура с чашей отражает, по мнению Б. A. Рыбакова, «самую главную, самую существенную и устойчивую сторону земледельческого мировоззрения — просьбу о воде, обращенную к небу».[401] Женская фигура изображает божественную дарительницу дождя, она связана с культом плодородия. Чаши служили для возлияний, волнистые линии, нанесенные на них, видимо, являлись символами дождевых струй.

На тесную связь болот с культом плодородия указывают, по мнению некоторых археологов, и находки в торфяниках остатков деревянных пахотных орудий (десять рал из Дании, датируемых периодом перехода от бронзы к железу, а также находки из южной Швеции и ФРГ). Известный датский археолог П. Глоб считает найденные остатки рал жертвоприношением могучим силам природы, в том числе и воде, которые совершали после весенней пахоты, чтобы получить высокий урожай.[402]

Еще в античное время приносили жертвы не только пресноводным водоемам, но и морям. Так, греки, благополучно вернувшись из плавания, посвящали модель своего судна в храм богу — покровителю мореходов.[403] Как пережиток былого жертвоприношения морю или его духу следует, пожалуй, рассматривать и бытующий в наши дни обычай разбивать о новое судно при его спуске на воду бутылку шампанского.

Почитание источников с жертвоприношениями продолжалось в странах Европы и в средние века. Так, например, почитание источников в Норвегии прослеживается вплоть до полной христианизации в XII–XIII вв.[404] Особое отношение к источникам, в частности целебным, известно и у народов других районов, например на Кавказе, где с древности и до самого недавнего времени почитался «священный» нарзанный источник в Кисловодске.[405] До наших дней сохранились воспоминания о почитании источников в ряде стран Европы: известен священный источник в Шлезвиг-Гольштейне (север ФРГ), источник у Кьепеклии в Болгарии — прежнее фракийское святилище.[406]

В целебных источниках во Франции, ГДР и ФРГ, Швейцарии, Венгрии и других странах обнаружены колеса и повозки с сосудами.

Повозки использовали, вероятно, при магических манипуляциях с целью вызвать дождь. Так, на монетах фессалийского города Краниона (IV в. до н. э.) изображена повозка с амфорой; по бокам амфоры находятся два ворона. Во время засухи такую повозку приводили в движение, амфора сотрясалась и вода из нее разбрызгивалась в разные стороны, имитируя дождь. Грохот повозки символизировал гром. О бытовании подобных повозок с амфорами сообщает Антигонос из Каристоса (III в. до н. э.).[407] Эта символика продолжала жить и в древнегерманской и древнеславянской мифологии: считали, что раскаты грома означают грохот колесницы Тора, Донара или Перуна, едущих по небу (после христианизации славян это приписывали Илье-Пророку).

Известно использование воды в различных приемах гадания. Например, в Олимпии (Греция) обнаружена дюжина глубоких колодцев, в которых находились различные дары (среди них и трофеи Марафонской битвы — V в. до н. э.), что свидетельствует, очевидно, о культовом назначении колодцев. Вблизи них находилась расщелина в горе, которая якобы служила местопребыванием оракула.[408] Институт прорицателей был широко распространен и у древних германцев. О мантической силе воды подробно писал М. Нинк,[409] ссылаясь на свидетельство античных авторов и на мифы, сохранившиеся у современных народов.

Вода использовалась также довольно широко в качестве средства испытания как в железный век, так и позднее — в средневековье. Испытание водой в Древней Греции, у германских племен и других народов играло большую роль. В средневековье с ее помощью расправлялись с подозреваемыми в колдовстве. Обвиняемого связывали по рукам и ногам и бросали в реку. Если он не тонул, то считали, что вода его отвергла, значит он виновен. Конечно, трудно сказать, были ли все выше рассмотренные обычаи и обряды древних эпох связаны с определенными календарными датами или же производились по мере надобности, однако, безусловно, в них следует искать корни календарной обрядности европейских народов.

* * *

Обычаи и обряды европейских народов, связанные с водой, в XIX–XX вв. встречаются преимущественно в сильно трансформированном виде. С древности получили широкое распространение различные магические обряды — прежде всего связывавшиеся с культом плодородия, с полезными свойствами воды. Одним из главных таких магических обрядов является обычай вызывания дождя.

Длительные наблюдения земледельца над явлениями природы научили его правильно оценивать пользу или вред дождя в определенные периоды созревания посевов. Если дождя, когда он был нужен, долго не было, обращались за помощью к божеству: в древности — к языческому, позднее — к христианскому. Молитва как более позднее явление сопровождалась определенными магическими действиями. В силу различных климатических, социально-экономических и исторических условий обряд этот, одинаковый по своей сути, совершался у европейских народов в различных формах и в разные сроки. Наиболее интересный обычай вызывания дождя, доживший вплоть до XX в. (конечно, не в первозданной форме), сохранился у балканских народов. Он известен под двумя названиями (в различных диалектных вариантах): пеперуда, папаруда, перперона, пеперуна, прпоруша, перперуша и др.; додола, дудула, додолойе, дорделица и т. п. Обычай выполнялся в разные сроки: в Греции — в ильин день (20 июля), в Югославии — между юрьевым (23 апреля) и петровым днем (29 июня), в Румынии и Болгарии — между пасхой и троицей. В Албании магические приемы вызывания дождя не были приурочены к определенным срокам, а проводились по мере надобности.[410]

Обычай этот состоял в том, что группа девочек (в прошлом взрослых девушек) во главе с пеперудой — нагой девочкой, закутанной в зелень (в XIX в. зелень уже укрепляли поверх одежды), шла по деревне и полям. Участницы процессии пели песню о бабочке (пеперуда по-болгарски значит «бабочка»), летящей на небо к богу и молящей его о ниспослании дождя, который принесет обильный урожай. В древности о ниспослании дождя обращались с просьбами к мифологическому громовержцу Перуну, позднее — к Илье-Пророку, а мусульмане Албании — к пророку Мухаммеду. Под песню пеперуда танцует с подскоками, как бы порхая, а хозяйки обливают ее и ее спутниц водой и одаривают. Случалось, что участники таких процессий еще и купались перед заключительной трапезой на берегу реки. На сосудах из энеолитической трипольской культуры изображены подобные танцы, кроме того, там видны изображения гусениц, из которых вылупляются бабочки.[411]

В состав этого ритуала входили и некоторые другие магические приемы. Имеются в этом обряде и элементы, указывающие на связь с культом предков. Так, в Югославии[412] перед обходом села процессия девочек посещала кладбища. Существовала вера в то, что предки на «том свете» могут оказать содействие в ниспослании дождя. Совершались также ритуальные жертвоприношения: по завершении обряда бросали в реки зелень, венки, пищу.

Иногда обряд пеперуды сочетался с другим, известным в Болгарии и Югославии под названием Герман (одна из дат исполнения этого обряда приходилась на день св. Германа — 12/25 мая), в Румынии — чаще под названием Калоянул.[413] Этот обряд совершался в любое время в момент сильной засухи. Наиболее известен он в северной Болгарии, южной Румынии и в восточной и южной Сербии, что, видимо, объясняется климатом этого района.

В Румынии в третий вторник после пасхи собирали девочек старше 5–6 лет, делили их на две группы, каждая из которых лепила глиняную куклу, а в некоторых селах и по две, олицетворявших собой мужское и женское начала. Кукол называли Калояном или дождливым Муму, их одевали в крестьянскую одежду, клали в гроб, по христианскому обряду хоронили в укромном месте на берегу реки, а через три дня (в Болгарии — через девять) выкапывали, произнося при этом заклинания, несли в село и бросали в колодец или проточную воду. Чаще же куклу разламывали и куски бросали в водоемы. После этого справляли поминки в соответствии с христианским обычаем и, причитая, молили о дожде. Церковь оказалась бессильной вытеснить этот по своей сущности языческий обряд и придала ему некоторую христианскую видимость.

В специальной литературе предлагается несколько толкований обряда пеперуды и Германа: в нем видят ритуальные человеческие жертвоприношения (Вяч. Вс. Иванов и В. Н. Топоров) или рудимент обычая «отправления стариков на тот свет» (Н. Н. Велецкая).[414] Само название праздника объясняется по-разному: связывают его с именем древнеславянского бога-громовержца Перуна (отсюда якобы пеперуда) и посвященного ему дуба (отсюда додола).[415] Однако созвучно с этим наименованием и имя Анны Перенны, которую некоторые исследователи считают древнеримской богиней вечно текущей воды.[416]

По мнению одних ученых, он имеет дославянские, скорее всего фракийские корни.[417] Н. И. и С. М. Толстые считают, что он имеет исконно славянский характер; это подтверждается, по их мнению, белорусскими параллелями.[418]

Так как сходные обычаи вызывания дождя не ограничиваются славянской этнической общностью, мы склонны признать древнебалканский, а не славянский характер обычая пеперуды. Об этом говорит также и сходство его наименований и идентичность составных частей обряда у различных по происхождению народов Балканского полуострова.

Процессии с символической фигурой (живой человек или чучело) и обливание водой этой фигуры и всех участников процессии — эти магические приемы известны в самых разных местах ойкумены: на Кавказе, в частности в Армении, в Средней Азии, в Индии, в Новом Свете — у американских индейцев.[419]

В Европе описанный обычай вызывания дождя сохранился наиболее полно на Балканах — древнейшем ее земледельческом центре (возможно, вследствие замедленного культурного развития народов, покоренных Османской империей, или в силу их приверженности к старине — своеобразной форме сопротивления завоевателям). Но он существовал и у других народов Европы. Например, у немцев Верхней Баварии и Бадена на духов день водили по селу парня в маске водяной птицы или же носили чучело, чаще всего лебедя, туловище которого делали из зелени и болотных цветов. «Птицу» старательно обливали водой. Кое-где это происходило несколько иначе: девушки на берегу реки поливали «водяную птицу» (парня, закутанного в зелень), а она тянула их в воду.[420] По мнению археологов, в Центральной Европе птица (особенно водоплавающая, чаще всего лебедь) «служила солнечным символом, связующим небесную и земную сферы, символом плодородия».[421]

В нижней Баварии молодые парни ехали в духов день верхом по селу с соломенным чучелом пфингстля, которое после объезда бросали в колодец. Часто во время карнавала, на пасху и в некоторые другие календарные даты парни и девушки обливали друг друга водой.[422]

В период жатвы также совершались обряды с обливанием. У поляков, венгров, немцев, румын, англичан, французов и некоторых других народов был обычай обливать водой возвращающихся с работы жнецов или чаще последний воз с последним снопом и всех работников при въезде их в село в целях, видимо, вызывания дождя для озимых посевов, для получения хорошего урожая в следующем году.[423]

У многих народов известен обычай «вспашки дождя» в целях его вызывания. У армян, грузин и других кавказских народов молодые девушки впрягались в плуг и тянули его против течения, заходя в реку по пояс, или же вспахивали русло высохшего ручья. Перепахивание высохшего или высыхающего русла реки известно и у восточных славян, в частности в Полесье.[424] Схожий обычай известен и у западноевропейских народов — немцев, австрийцев и швейцарцев.[425] В XV–XVI вв. в Германии не только в сельской местности (на Рейне, во Франконии), но и в городах, например в Лейпциге, устраивались на масленицу шествия с плугом вокруг полей. Плуг тащили парни, но если на пути встречались девушки (а нередко их силой вытаскивали из домов), то их впрягали в плуг. Если поблизости была река или ручей, то шествие обязательно направлялось в воду. Если же реки не было, то и плуг и девушек обливали водой из ведер. Шествия вокруг полей с плугом и обливание плуга и девушек были и в Австрии. «Опахивание» полей еще в начале XX в. существовало и в Швейцарии.

По народным поверьям, купание в реке в определенные дни также способствует вызыванию дождя.

Известны и другие магические приемы. Так, в Сербии относили к реке и опускали в нее крест с какой-нибудь могилы со словами: «С неизвестной могилы крест, с неизвестной горы дождь». Или же вечером обильно поливали какую-нибудь могилу на кладбище, особенно могилы утопленников.[426]

К XX в. первоначальный смысл обычаев обливания водой был забыт. Им давали иное толкование. Например, немцы считали, что того человека, которого обольют водой на масленицу, не будут летом кусать комары и мухи. Поляки, обливая водой возвращавшихся с поля жнецов, считали, что им будет легче работать. Французы же в XIX в. полагали, что бросание в костер на иванов день жаб и ужей избавляло людей «от всякой скверны».[427] Лягушка и уж считались символами дождя. По поверью, если убить их, то пойдет дождь.[428]

В то же время иногда дождь был и вреден, особенно в период созревания и уборки хлебов. С целью предотвращения дождя и града был распространен обычай на масленицу скатывать с холма горящее колесо в водоем или сжигать в кострах на троицу свежую зелень.[429]

Со временем обычаи с обливанием водой приняли спортивно-развлекательный характер. Так, в Баварии (ФРГ) на духов день подвешивали на гибком шесте ведро с водой и на него клали дощечку, которую всадники на полном скаку должны были сбить. Неловкие парни задевали ведро и обливались водой. И в Испании была известна игра с горшком, наполненным водой.[430] В наши дни даже в крупных городах во время карнавалов или в другие праздничные дни стараются обрызгивать друг друга, проходя мимо фонтанов. Уже в XIX в. дворяне в Германии опрыскивали друг друга розовой водой из пузырька.[431] Вместо обливания водой теперь чаще опрыскивают друг друга духами (символ воды).

* * *

Обливание водой не только было связано с обычаем вызывания дождя, оно могло иметь и другую магическую функцию — очистительную.

Очистительные обряды водой, по мнению немецкого психолога В. Вундта,[432] не являются первичными у древних людей, они возникли позднее очистительных церемоний с огнем, в период раздвоения обычаев «табу» на «священное» и «нечистое». Их суть заключается в устранении оскверненности от прикосновения к запретному предмету, а на более поздней стадии — в освящении. Таким образом, основой этих обрядов, по Вундту, являются не реальные очищающие свойства воды, а религиозные факторы. Первобытному человеку, считает Вундт, не было свойственно стремление к чистоплотности, наоборот, люди раскрашивали и разрисовывали свои тела так, что, по его мнению, не от очищения тела пришли к понятию очищения души, а наоборот.

Конечно, вряд ли первобытный человек делал культ из чистоплотности, но можно ли считать, что ему чуждо было стремление очистить себя от грязи? Даже у птиц и животных мы можем наблюдать стремление почистить, помыть себя. Было это свойственно и первобытному человеку, и на реальные очищающие свойства воды было, конечно, рано обращено внимание. Однако не следует недооценивать и роли мировоззренческих мотивов в возникновении очистительных обрядов. Именно в сочетании реальных очищающих свойств воды и ее опасных качеств с явлениями иррационального характера следует видеть, пожалуй, основу возникновения очистительных обрядов с водой.

Большое значение очистительным обрядам придавалось в древнем Риме, они стали составной частью многих празднеств. При входе в иудейские и греко-римские храмы производилось очищение путем опрыскивания свежей водой.[433] Нередко очистительные обряды с водой имели апотропеический характер. «Подобно тому, как омовение тела, согласно древнейшим индусским и семитическим воззрениям, защищает человека от нападения демонов, точно так же опрыскивание водой, особенно дождевой водой, ниспосылаемой на землю самим божеством, или водой освященных источников и рек оказывает волшебное действие, отгоняющее демонические силы».[434]

У первых христиан опрыскивание совершалось еще обыкновенной водой, но уже с IV в. христианская церковь стала считать пригодной для этих целей лишь воду «священной» реки Иордана, где был крещен Христос.[435] В каждой стране появились свои «Иордани». Так, и у русских купание в проруби на крещение называлось «идти на Иордань». В ритуальных целях использовали не всякую воду, а воду, зачерпнутую молча в проточной воде перед восходом солнца в ночь под пасху или иной большой праздник (так называемую «немую» воду), или же освященную в церкви («святую»). Христианская церковь приспособила и этот обряд, как и другие языческие обычаи и обряды, к своим целям, приурочив его к определенным датам.

Очистительные обряды водой известны всем европейским народам, но к XIX в. они сохранились преимущественно в качестве пережитков или же в христианизированном виде. Они известны в разных формах: купание, обливание, катание по росе, умывание росой, окропление водой. Нередко очистительные функции переплетаются с целебными и апотропеическими. Если в основе целебных лежат в значительной степени реальные свойства воды, то апотропеические действия с водой носят преимущественно иррациональный характер.

Очистительные обряды водой сохранились даже в таких католических странах, как Италия и Испания. Вплоть до XX в. в Италии бытовал еще на вознесение обычай семикратного прохождения через воду (по реке или через источник), а девушки накануне вознесения ставили перед окном сосуд с водой и затем умывались ею, считая, что таким образом они избавятся от болезней. С обрядом очищения связывает Н. А. Красновская[436] и обряд обручения с морем венецианских дожей. Однако, пожалуй, этот обряд имеет другой характер: это скорее умилостивительная жертва морю, союз с водой, заключаемый с целью охранить людей от буйства водной стихии. Еще в середине I тысячелетия до н. э. персидский царь Ксеркс, прежде чем начать наведение мостов через Геллеспонт взамен разрушенных бурей, заключил договор примирения с морем, бросив в него цепь из колец (Геродот, История, VII, 54). Начиная с XII и вплоть до XVIII в. венецианские дожи также совершали обряд венчания с морем ежегодно, бросая в него золотое кольцо.[437]

Схожий обычай, возникший, возможно, под влиянием венецианского, известен и в Баварии (южные государства Германии в средневековье были тесно связаны с Венецией). Еще в середине XIX в. в Мюнхене рассказывали о том, что баварские герцоги, вступая на престол, отправлялись на Вальхензее или Аммерзее и опускали в самом глубоком месте озера в воду золотое кольцо, чтобы умилостивить духов озера и уберечься от наводнений. Греки в отличие от венецианских дожей обручались с морем не с помощью кольца, а опуская в море крест в день обретения креста.[438] Однако в данном случае правильнее будет говорить уже не об обручении с морем, а о христианском обычае освящения моря, хотя корни этого обычая, конечно, следует видеть в почитании моря.

Одной из форм очистительных обрядов является купание. В обряде ритуального купания, в частности совершаемом в иванов день, особенно наглядно проявляется дуализм свойств воды — как полезного средства и как устрашающей стихии. С одной стороны, суеверные люди считают очень полезным купание в Иванов день, когда вода, по поверью, обладает особо целительными свойствами, а с другой — купание в этот день считают опасным, ибо река якобы требует человеческих жертв. Но причина такого двойственного отношения к воде в иванов день заключается не только в дуализме реальных свойств воды, но и в том, что иванов день — это вершина лета, пора расцвета природы, поэтому и вода в это время, по мнению народа, обладает особой целительной силой. Вместе с тем это время поворота в природе — с этого дня начинает убывать солнце, короче становятся дни, по поверью, время разгула нечистой силы, созревания хлебов, когда дождь вреден. Отсюда, очевидно, и страх перед водой, мнение, что купаться опасно.

У некоторых народов (поляков чехов и др.) иванов день был рубежом, после которого можно было начинать купаться, у других народов, например у греков, купаться начинали с вознесенья,[439] что, собственно, объясняется многовековыми наблюдениями людей над природой: из-за климатических различий вода не во всех странах прогревается одновременно.

Иногда в очистительных обрядах можно проследить пережитки эротических мотивов: совместные купания парней и девушек в иванов день в Испании, купания нагишом в реке в страстную пятницу у чехов (обычай бытовал вплоть до конца XIX в.).[440]

Под влиянием церкви эти обычаи приняли другую форму. Так, в Испании в иванов день мальчики и девочки во главе со священником шли к реке, где после «освящения» реки дети омывали ноги. Видимо, и на Рейне встречались явления такого же характера: по сообщению Петрарки, еще в XIV в. в окрестностях Кельна вечером накануне иванова дня женщины отправлялись толпами на берег и перед заходом солнца окунали руки в воду.[441] Ритуальные купания вплоть до XIX в. совершались во многих странах Европы, но в разные календарные даты весенне-летнего цикла. Перед этим, однако, как правило, водоемы уже освящались. Церемонии торжественного освящения моря совершались у многих приморских народов (в Греции, Бельгии, и Нидерландах, на Корсике, в Бретани).[442]

В XIX–XX вв. более распространенной формой очищения было обливание и опрыскивание водой. Как уже отмечалось, обливание совершалось не только с очистительными целями, но и для вызывания дождя. Обычай обливать водой друг друга связан с различными календарными датами, начиная с масленицы, пасхи и кончая троицей и ивановым днем. Например, в первый день пасхи парни обливали девушек, на второй день — девушки парней. Видимо, в этом обычае просматриваются пережитки половозрастных союзов — юношеских и девичьих. Первый майский дождь считался особо целительным, старались под ним вымокнуть. Вероятно, мнение о его целебной силе — вторичная интерпретация, в древности же бытовал взгляд, что дождь, падая на землю, оплодотворял ее (капли дождя — символ семени).

В очистительных, косметических и целебных целях большую роль в календарной обрядности играла и роса.[443] В некоторых обрядах с росой прослеживаются и элементы магии плодородия и эротические мотивы. У отдельных народов обряды с росой совершались в разные сроки — 1 марта, в Георгиев день, на пасху, 1 мая, на троицу, иванов день.

Роса в Вальпургиеву ночь (под 1 мая) и в канун иванова дня выступала и как апотропей и как косметическое и целебное средство. Так, у немцев девушки умывались рано утром росой, чтобы быть красивыми, очистить лицо от веснушек (приговаривая: «Доброе утро, Вальпургия, я принесла тебе свои веснушки. Они должны к тебе перейти, а у меня пропасть»). Французы, больные лихорадкой и другими болезнями, перед восходом солнца 1 мая или в иванов день ходили босиком по росе в целях исцеления, считали также, что таким образом избавятся от усталости при длительных пеших переходах. Полагали, что омовением вальпургиевой росой вымени коров и коз можно повысить удойность и жирность молока. У ряда народов было также распространено поверье, что бесплодная женщина, желающая забеременеть, должна нагой сесть на росную траву. В Норвегии, Испании, Португалии и других странах нагими катались по росе, собирали ее и обрызгивали ею скот, замешивали на ней тесто.

Прогон скота по росной траве в определенные дни весной был распространен во многих странах, особенно у народов с развитым скотоводческим хозяйством. В Греции же обряды с росой совершались в более ранние сроки и связаны с 1 марта, с которого в далеком прошлом начинался Новый год.

* * *

Многочисленные обряды почитания источников, имеющие глубокие древние корни, нашли отражение в мифологии. У славян поверья о происхождении водных источников связаны с богом-громовержцем Перуном, у предков немцев творцом источников считают бога грозы Доннара, у скандинавов — Одина или Тора. По скандинавскому мифу, Один бросил копье, и в месте удара появился источник. В сказаниях более позднего происхождения святые вытеснили мифологические персонажи: святой ударяет палкой в землю или втыкает в нее палец — и бьет источник. Считали также, что источник может образоваться от следа коня, от капли воды, уроненной на землю птицей.[444]

Загрязнять воду источников считалось большим грехом, ибо источник, по мнению народа, — это глаз божий. В Греции и Италии над источниками сооружались постройки, у германских народов их не имелось, но, видимо, какие-то заслоны все же были. Согласно сагам, источники теряют свою святость, если в них купаются или из них пьют поду животные. По древнегреческим поверьям, источники совсем теряют свою целебную силу или полностью иссякают, если в них стирают. Бавары, франки, тюринги и другие германские народности считали, что источник пересохнет, если из него зачерпнет воду беременная женщина или роженица (которые считались нечистыми).[445]

Церковь вела ожесточенную борьбу с языческим почитанием источников. Церковные соборы VI–VIII вв. неоднократно запрещали языческие богослужения у воды и в рощах, жертвоприношения источникам. К церковным запретам присоединились административные: в 789 г. Карл Великий издал указ о запрете почитания источников.[446] Однако эти запреты мало помогали.

Поняв, что она не в силах вытравить из народа старые верования, церковь постаралась приспособить их к своим целям. Некоторые источники (преимущественно целебные) были объявлены святыми, чудодейственными. Около них были построены церкви или часовни, которые сначала были посвящены по большей части богоматери, чтобы вытеснить языческих богинь, а со временем их патронами стали различные святые. К этим источникам в определенные дни (особенно в день патрона-покровителя) стекались толпы больных и калек, у источников католическое духовенство устраивало пышные молебствия, а затем объявлялось о каком-либо «чуде» — об исцелении какого-нибудь больного. Поскольку целебные источники действительно помогали от некоторых болезней, то не трудно было убедить людей в чудодейственности «святого». В каждой стране был наиболее известный источник, но особенно прославился Лурдский во Франции. Колоритную и жуткую картину такого поклонения дал Эмиль Золя в романе «Лурд».[447] В середине XIX в. церковь, используя галлюцинаторные видения больной девочки, объявила ее «святой» и поставила там все на коммерческую ногу. К «святой Бернадетте» стали стекаться тысячи больных со всей Франции. В Италии также до сих пор съезжаются паломники к «святому» источнику в г. Бари. Известно подобное использование целебных источников еще в начале XX в. в Гольштинии (ФРГ), в Болгарии и др. странах.

Еще в XIX–XX вв. широко почитались источники на Британских островах, где их посещали 1 мая. Особенно было распространено паломничество к так называемому источнику желания, расположенному в долине, где произошла последняя битва между англичанами и шотландцами в 1746 г.[448] Паломники бросали в источник мелкую монету и после этого привязывали к ветке стоящего около источника дерева кусочек тряпки. Верили, что загаданное в этот день желание сбудется. Действия, совершаемые паломниками у источника, можно, пожалуй, рассматривать как пережиток жертвоприношений (мелкая монета) и, возможно, как апотропей (чтобы все недуги паломника перешли на повешенную тряпочку). Этот обычай еще в конце XIX в. был известен во Франции и Фландрии, Германии, Норвегии, Чехии, Швейцарии, Великобритании.[449] В кельтских областях (Бретани, Ирландии, Уэльсе, Шотландии, Корнуэлле) имеются источники, в которые бросали иглы. Иглу, по мнению немецкого этнографа прошлого века Карла Вейнхольда,[450] можно рассматривать и как оракул (по положению острого конца иглы в воде по отношению к небу судили о том, сбудется или нет желание), и как жертву воде (изогнутая игла подобна фибуле, которые жертвовали в древности нимфам), и как элемент целебной магии, избавляющей от страданий (например, иглой протыкали бородавку, затем, изогнув ее, бросали в источник). В Германии, Голландии, Силезии (Польша) в источники бросали не иглы, а железные подковы. Лошадь в случае болезни приводили к источнику, мыли и подкову затем прибивали к двери часовни. В данном случае, видимо, подкову можно рассматривать как жертву источнику с целью исцеления лошадей и для благополучия здоровых лошадей. В известной мере подкова является также символом лошади, которую в прошлом германцы жертвовали воде.[451]

Паломничества к источникам в XIX в. совершались чаще в дни больших праздников, когда, по поверью, и вода обладает особыми качествами. В Норвегии это делали обычно в четверг — день Тора, творца источников. Источник украшали цветами, опускали в него жертвы, иногда танцевали вокруг него, устраивали соревнования, пирушки. Верили и в плодотворящую силу источника: к нему совершали паломничество бездетные женщины.[452]

Еще в XVII в. в местечке Баден около Вены власти издали курортное уложение, в соответствии с которым каждый, кто будет подходить к источнику, снимая головной убор и приветствуя его, будет караться штрафом. Прежде, видимо, и преклоняли колени перед источником. Воду для лечебного питья черпали или до восхода или после захода солнца, делали это молча, после питья трижды обходили источник, творя молитву.[453] Как видим, здесь налицо элементы синкретизма христианства и язычества.

В определенные дни весеннего цикла (под пасху, 1 мая, на духов день, в иванов день) во многих странах производили очищение источников и колодцев. Главными действующими лицами при этом вплоть до XIX в. включительно были девушки. Это, возможно, связано с тем, что духами вод были в прошлом женские мифологические образы. Запрет мужчинам присутствовать при этом приводит к мысли, что в прошлом во время этой процедуры девушки, вероятно, были нагими. Источники и колодцы не только очищали, но и украшали цветами.

Еще в XVIII–XIX вв. в Германии, Австрии и некоторых других странах в иванов день «кормили» воду, как и другие стихии — воздух, огонь, землю.[454] Пережитки этих верований и обрядов дожили до XIX в.

В прошлом морям, рекам и другим крупным водоемам приносили человеческие жертвы, замененные позднее животными, а затем и символами их — чучелами и другими предметами. Так, по поверью, в иванову ночь вода требует человеческих жертв. В Германии[455] бросали в р. Неккар краюху хлеба, в реки в Эрцгебирге — детские платья, у Кведлинбурга — черного петуха, чтобы умилостивить реки, чтобы они не требовали человеческих жертв (правда, обычай потопления черного петуха может иметь и другие корни и быть связанным с обычаем вызывания дождя: черный цвет — символ грозовых туч).[456] У некоторых народов считалось грехом спасать тонущего, ибо, по поверью, раз он тонет, он угоден богу реки или моря и надо его оставить этому богу, умилостивить реку.

В зеленый четверг перед пасхой в XIX в. в Чехии у Рейхенберга кнехт бросал в колодец перед восходом солнца кусок хлеба, намазанного медом, второй кусок бросал в молодые посевы. Перед этим он должен был вымыться в проточной воде. В этом обряде, видимо, соединяются и обряд очищения, и жертвоприношение, и магия плодородия. В николин день (6 декабря) в Верхней Австрии мельники (их патроном считается св. Николай) бросали в воду старую одежду и съестное, чтобы весь год быть в ладу с водяным. В Моравии в сочельник на особую тарелку клали по кусочку от каждого блюда и затем бросали все в колодец со словами: «Хозяин приветствует тебя, и дай нам воду в изобилии».[457]

В Бретани, Ирландии, Шотландии, Уэльсе, на о-ве Мен еще в конце XIX в. больные бросали мелкую монету в источники, ручьи, озера, а при угрозе наводнения приносили водоемам более дорогие дары.[458]

Как рудимент былых жертвоприношений можно рассматривать носящий в наши дни шуточный характер обычай бросать монету в самые различные водоемы (от моря до фонтана), чтобы вернуться к нему еще раз.

Велика была вера народа в мантическую силу воды. Ирландцы по плеску волн моря или реки предсказывали гибель на воде судам или же путешествующим по суше. Исландцы, жертвуя остатки обеда водяному, спрашивали его о том, что их ждет в будущем.[459] О своем суженом и своей судьбе гадают девушки, глядя в воду в определенные календарные даты или же пуская по реке венки. Вода и водные источники использовались и в ворожбе.

* * *

Подводя итоги, можно отметить, что в обрядах и обычаях календарного цикла, связанных с водой, у европейских народов много общего. Однако вряд ли правомерно объяснять все этногенетическими факторами или возводить к индоевропейской общности. Сходные обычаи и обряды встречаются и у других этнических общностей, и на других континентах. Это объясняется важной ролью, которую вода играет в жизни людей. В основе их лежат реальные свойства воды — ее полезные качества и ее устрашающая сила. Различные сроки проведения одинаковых по сути обрядов в значительной степени объясняются природно-климатическими особенностями, а различия в обрядах по их сущности зависят от хозяйственной деятельности людей.

Известную роль в становлении и развитии обрядов с водой играли и психологические факторы. Страх перед водной стихией, неспособность понять и объяснить те или иные явления вызвали почитание воды, служили появлению различных колдовских приемов. С развитием анимистических верований представления людей о хтоническом происхождении воды породили веру в духов, населяющих различные водоемы. Вера в злых и добрых духов породила жертвоприношения. С развитием производящего земледельческо-скотоводческого хозяйства в неолите колдовские приемы развились в магические действия, направленные на повышение плодородия полей и скота. С возникновением культа божеств магические действия были усилены молитвами, обращенными к божествам.

Распространение христианской религии привело к вытеснению языческой обрядности и замене мифологических персонажей культом святых. Борьба церкви с языческими верованиями всегда увенчивалась успехом, и в значительной степени сохранившиеся к XIX в. обычаи и обряды у европейских народов являются плодом синкретизма язычества и христианства.

В XIX в. с повышением социально-экономического и научно-культурного уровня развития многие обычаи и обряды, носившие иррациональный характер, вышли из употребления, некоторые трансформировались в развлечения и детские игры. Частично в пережиточном виде они сохранились до наших дней.