Петроглифы эпохи мезолита. Памятники Аршан-хада

В течение некоторого времени рисунки пещеры Хойт-Цэнхэрийн-агуй не имели сколько-нибудь близких аналогов в Центральной Азии. Такое положение сохранялось до лета 1974 г., когда отряд СМИКЭ[7] исследовал ранее открытое местонахождение петроглифов в местности Аршан-хад, находящейся в 1500 км от пещеры Хойт-Цэнхэрийн-агуй. Здесь, в Хэнтэйском аймаке, среди ровной степи возвышается скальный выход с рисунками, среди которых и были обнаружены изображения каменного века [Nowgorodowa, 1980, с. 42, 43, 52, 53].

Гора, называемая Аршан-хад (Гора священных источников), развернута дугой вдоль западной части долины р. Онон и ее притоков и сложена юрскими песчанико-графитовыми конгломератами, которые содержат включения сланцев и кремнистых пород, выходящие прямо на поверхность. В эпоху неолита кремень использовался для изготовления орудий труда, так же как туфовые породы и траппы, выходы которых обнаружены у основания горы. Остатки неолитической мастерской прослежены на большой площади вдоль подножия скал. Рисунки разных эпох покрывают все гладкие поверхности: это геометрические фигуры и пятна, нанесенные охрой, процарапанные и выбитые изображения. Среди них и петроглифы скифского времени, и древне- тюркские тамги; на отвесной скале выбито изображение Будды. На отдельно стоящем камне видны надписи на арабском, тибетском, китайском и старомонгольском языках. Десятки жертвенников «обо» воздвигнуты на вершине горы и у ее подножия; видимо, гора эта с древних времен почиталась священной и была местом жертвоприношений.

Святилище Аршан-хада неоднократно посещалось археологами. Чехословацкий востоковед Л. Йисл уже в 1965 г. опубликовал одно изображение раннего железного века [Jisl, 1965], а монгольский историк X. Пэрлээ в 1973 г. предпринял раскопки неолитической стоянки у подножия одного из камней с рисунками. При этом выяснилось, что две трети камня были перекрыты культурным слоем с двух сторон. Этот на редкость счастливый случай позволил датировать не только рисунки на камне, но и аналогичные им изображения, неоднократно встреченные нами в гобийской зоне. Поскольку стоянка относится к развитому неолиту, то дата рисунков — ранний неолит, а возможно, и мезолит.

Проведенное отрядом СМИКЭ в 1977 г. исследование рисунков на камне показало, что среди них полностью отсутствуют реалистические изображения зверей и людей. Вся поверхносдь камня заполнена знаками, выбитыми так, что они не (30/31) накладываются и не перекрывают друг друга. Проследить какую-либо закономерность довольно трудно; создается впечатление, что знаки расположены хаотически. Лучше сохранилась та часть «записи», которая была перекрыта землей, в то время как верхняя горизонтальная полоса плиты заросла лишайником.

Среди 161 знака верхней поверхности камня нет даже двух совершенно одинаковых изображений. Преобладают круги, «копыта», треугольники, круги с точкой, круги с «ножкой». На другой стороне плиты выбиты 72 фигуры,[8] в отличие от «лицевой» стороны заполняющие не всю поверхность. Кроме того, на «оборотной» стороне можно отметить два стиля изображений. Круги, кресты, треугольники выбиты, как и на «лицевой» стороне, глубоким рельефом и имеют нестрогий геометрический контур. Вторую, малочисленную группу составляют фигуры, процарапанные тонким предметом: это ряды пиктограмм с треугольным или кареобразным низом и верхней частью в виде круга, ромба или треугольника. Аналоги им можно найти среди древнейших китайских пиктограмм и графических изображений.

Второе скопление знаков было обнаружено в нескольких метрах от выше описанной плиты, на отвесной скале под естественным навесом. Здесь сохранились рисунки, выполненные охрой, в основном такие же круги, круги с «ножкой», два круга, соединенные линией, круг со стрелкой. На той же скале выбита «запись», состоящая из линий, шевронов, кругов с линиями и более сложных фигур. Справа примыкает прочерченный тонкой линией ряд знаков: круг с вертикальной фигурой над ним, круг с точкой и на «ножке», круг с точкой внутри на «ножке», имеющей основание и «перечеркнутой» посередине, 8-образная фигура и внизу круг на длинной «ножке».

В 30 м от скалы с рисунками, у подножия горы, лежит горизонтальная плита, сплошь покрытая знаками, выбитыми глубоким рельефом. Преобладают круги, «копыта», полукруги; имеется также несколько длинных двойных полос (протяженностью 1-2 м), которые в общем, могут ассоциироваться с идеей «санного следа», подобно следу копыта и следу медведя. Изображение следа медведя в виде пяти маленьких кругов, расположенных дугой вокруг большего круга, встречается на скалах Аршан-хада также неоднократно, равно как на других местонахождениях петроглифов [Новгородова, 1981(I), с. 67].

Выделив в особую группу изображения, прочерченные тонкой линией и сходные с китайскими пиктограммами, рассмотрим остальные знаки. Некоторые из них встречены в единственном числе, другие образуют значительные группы.

Самым распространенным знаком среди петроглифов Аршан-хада являются «отпечатки копыт», которые встречены 55 раз. Подобный знак обнаружен мною также на скалах в местности Цагаан-айриг (Среднегобийский аймак), где «копыта» сопровождаются изображением стрелы, треугольника, квадрата, круга и свастикообразного знака. (31/32)

Рис. 7. Основные типы знаков эпохи мезолита, выбитых на плитах и скалах в Аршан-хаде (Восточная Монголия) и Цагаан-айриге (Южная Монголия)

Круги выбиты в Аршан-хаде 23 раза, незамкнутые круги — 27 раз, круги с точкой внутри — пять раз. 16 раз повторен кружок с «ножкой» и 17 — кружок на «ножке» с загнутым концом. Круг на двух «ножках», который можно сравнить со схематическим изображением человека, встречен один раз, треугольник на одной или двух «ножках» — три раза. Последний знак напоминает силуэты людей в «маскировочных плащах» из Зараут-Камара (Узбекистан), где они показаны птицеголовыми или вообще без голов (одна фигура просто показана с треугольником вместо головы и линией, пересекающей туловище, которая изображает руки). Из других знаков в Зараут-Камаре присутствуют скобы, близкие по форме копытам, стрелообразные фигуры, квадраты, лунообразные знаки (всегда парами), круг с «ножкой» и крест [Рогинская, 1950]. (32/33)

Исследователи считают силуэты из Зараут-Камара изображением ряженых людей. Человек, ряженный под птицу (страуса), нарисован также на стейках грота Шахты в Таджикистане [Ранов, 1961]. Нижнюю дату тех и других рисунков определяют как мезолитическую [Формозов, 1969, с. 74]; высказано мнение, что рисунки в Шахтах древнее зараутсайских [Джуракулов, 1966, с. 25], однако без серьезных аргументов.

Ритуальные танцы ряженых в птичьих масках, с крыльями и хвостом птицы были распространены на разных материках и характерны для религиозных верований и культов в первобытном обществе. Об этом свидетельствуют и археологические данные, и этнографические параллели. Нам здесь важно отметить, что сюжеты с птицами и элементами, связывающими человека с птицей, встречавшиеся в изобразительном искусстве палеолита, продолжали бытовать и в период мезолита и неолита, а также, как увидим далее, в последующие эпохи.

Круг с точкой и круг с тремя точками, круг на «ножке» и треугольник на «ножке», возможно, могут быть сравнимы с антропоморфными фигурами эпохи палеолита, так как напоминают женские и мужские символы, о которых говорилось выше. Заметим кстати, что встреченный в Аршан-хаде 17 раз шеврон — незаконченный равнобедренный треугольник — совершенно аналогичен верхнепалеолитическому символу женского начала из пещеры Хойт-Цэнхэрийн-агуй.

Из единичных знаков нужно отметить разные варианты стрелы с точкой у острия (идея, пришедшая из палеолита), квадриформы, квадраты в совокупности со стрелой, елкообразные знаки, рога, деревья с симметрично расположенными ветвями.

В пещере Хойт-Цэнхэрийн-агуй имеются весьма близкие аналогии всех этих форм.

Рис. 8. Изображения медвежьего следа в местности Узур-цохиор (Восточная Монголия, Хэнтэйский аймак)

Интересно, что на плоско лежащем камне в пустынной местности Цагаан-айриг обнаружены большие стрелы, квадраты, «копыта» и параллельные линии, круги с точкой и «елки» [Дорж, Новгородова, 1975, табл. XXIV]. Цодобные знаки встречены в Узур-цохиор Бат-Ширээт сомона (Хэнтэйский аймак), где преобладают круги, круги с «ножкой», круги с одной или тремя точками внутри, стрелы с кругом на конце и т.д. [Дорж, Новгородова, 1975, табл. XXXI]. Среди рисунков, выполненных охрой на скалах Дзунмод (Центральный аймак), встречаются горизонтальные линии, квадраты, крест, круги на «ножке», елкообразные знаки. Можно ли все эти знаки датировать так же, как рисунки из Арглан-хада, т.е. считать (33/34) их относящимися к мезолитическому времени или к началу эпохи неолита? На мой взгляд, да. В этом убеждают аналогии этих знаков с рисунками в гроте Шахты и на скалах Зараут-Камара мезолитического времени, сходство с рисунками и знаками на раскрашенных гальках типа Мас-д’Азиль, а также с некоторыми самыми характерными символами из пещер палеолитического времени.

Сходство и определенная преемственность между символическими фигурами Хойт-Цэнхэрийн-агуй и Аршан-хада давали основание предположить, что в мезолитическом искусстве Монголии, как и в палеолитическом, присутствуют и зооморфные изображения. И действительно, в Аршан-хаде всего в 20 м от скалы со знаками нами обнаружен наклонно лежащий камень (верхняя поверхность его обращена на юго-восток), на котором под слоем; лишайника были выбиты едва заметные три фигуры. Их размеры 63*29, 76*34 и 57*29 см, выбиты они контуром, приблизительная глубина которого 4-5 см. Одна из фигур сохранилась не полностью, трещина в камне разрушила часть ее головы.

Так же как в верхнепалеолитическом искусстве, сюжет внешне отсутствует: два зверя идут друг за другом, направляясь слева направо, третий показан ниже наискосок. Фигуры связаны единым стилем. По плавности линий, по простоте и лаконизму рисунка, отсутствию антропоморфных фигур, уточняющих деталей (глаз, ушей) эти изображения более всего напоминают пещерные рисунки Западной Монголии, фигуры быков мезолитического времени из Кобыстана (Азербайджан), а также контурные рисунки из грота Шахты.

Относительно того, какие животные представлены на этом камне, палеонтологи высказали разные мнения: одни предположили, что это носороги, другие решили, что кабаны, большинство же склонились к мнению, что выбиты дикие бодающиеся быки.[9] На территории Забайкалья и Монголии найдены костные остатки всех перечисленных животных; кроме того, в неолитических погребениях неоднократно обнаружены украшения из клыков и скульптурные фигурки кабана [Волков, 1975; Nowgorodowa, 1980, с. 62, 63], причем также на территории Восточной Монголии. Однако чисто морфологические признаки: короткие крепкие ноги, форма и длина хвостов, пропорции тела — заставляют все же считать эти рисунки изображением быков.

Стиль изображений, сравнение их с кобыстанскими мезолитическими быками и пещерными рисунками Монголии позволяют предположить их мезолитический возраст. Что касается сходства с росписями пещеры Хойт-Цэнхэрийн-агуй, то оно, возможно, указывает на преемственность традиций при переходе от верхнепалеолитического рисунка к искусству мезолита, что, собственно, уже было црослежено в развитии и преемственности знаковой системы. Дальнейшие исследования, очевидно, позволят говорить об этом с большей уверенностью, так же как и более уверенно решать вопрос о дате рисунков. Пока же остается открытым вопрос о возрасте многих ранних изображений, например (34/35) выбитых на скале Бага-газарын-чулуу в Среднегобийском аймаке оленя длиной 160 см и фигуры, напоминающей палеолитический знак. Изображение это не может быть отнесено ни к скифскому времени, ни к эпохе бронзы, тем более не может быть принято за хуннское. Но можно ли считать его относящимся к каменному веку, пока сказать трудно.

Рис. 9. Рисунки эпохи неолита, выбитые на горе Чандамань и в долине р. Хойт-Цэнхэр напротив палеолитической пещеры

После вышеупомянутой дискуссии о семантике и датировке древнейших из аршанхадских петроглифов и публикации их в нашей книге о древнем искусстве Монголии [Nowgorodowa, 1980] А.П. Окладников в книге о петроглифах с горы Тэвш опубликовал одну фотографию рисунка из Аршан-хада [Окладников, 1980, с. 58]. К сожалению, на ней виден только контур, выполненный мелом (современная подрисовка археологов), к тому же в нескольких случаях за рисунок древнего человека принята трещина в камне. Второй раз этот материал был издан А.П. Окладниковым в 1983 г. в виде прорисовки в статье, посвященной специально петроглифам Аршан-хада. Автор сделал вывод, что изображения быков в Аршан-хаде следует датировать эпохой палеолита, однако не привел достаточно веских аргументов. Он писал в связи с этим: «Взятые как стилистически единое, рисунки животных в Аршан-хаде, в общем, производят очень архаическое, в полном смысле слова первобытное впечатление» [Окладников, 1983, с. 33]. Внимательно проанализировав эту статью, мы не нашли возможным менять свою первоначальную (35/36) датировку и считаем древнейшей возможной датой аршанхад ских быков все-таки эпоху мезолита.

Рис. 10. Неолитические рисунки на горе Чандамань