Тайная миссия «Железного Феликса»

2 сентября 1918 г., выступая на заседании ВЦИК, Свердлов заявил, что «на белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов». А в середине сентября на заседании коллегии Петроградской ЧК в его поддержку выступил Г. Зиновьев, потребовав немедленно вооружить всех рабочих с предоставлением им права самосуда. Напирая на классовое чутье, он призывал к расправе над «контрой» прямо на улицах, без суда и следствия. С. П. Мельгунов вел свою картотеку жертв «красного террора», выписывая фамилии из официальных списков казненных, публиковавшихся в разных советских газетах. И только за вторую половину 1918 г. насчитал 50 тысяч человек. Точно так же, только по опубликованным советским данным, эсеровская газета «Воля России» за январь – март 1919 г. насчитала 13 850 расстрелов. Хотя и Мельгунов, и эсеровские исследователи приводили доказательства, что эти списки всегда занижались. В них, например, редко включали женщин. Их сокращали во время особенно крупных кампаний. В них не включались расправы в прифронтовой полосе. Да и в глухой провинции обходились без каких-либо публикаций. Развернутый Свердловым «красный террор» положил начало многолетнему террору большевиков против русского народа, прежде всего сословному геноциду.

Безусловно, что при осуществлении своей крупномасштабной операции по захвату власти в Советской России Свердлов был не в состоянии действовать в одиночку. Его заговор опирался на мощную поддержку не только со стороны мировой закулисы, но и части большевистской верхушки, в которую, по-видимому, входили Троцкий, Дзержинский и Зиновьев. Об этом можно судить по поездке «Железного Феликса» в Швейцарию ранней осенью 1918 года в самый разгар «красного террора». Там проживали в то время его жена и сын. Жена Дзержинского, в девичестве Мушкат Софья Сизигмундована (1882–1968), работала в советском представительстве в Берне (кстати, официально советско-швейцарские дипломатические отношения были установлены только в 1946 г.). Поездка в Лугано была организована лично Свердловым под предлогом «лечения» Дзержинского, надорвавшегося в трудах на ниве «красного террора». К. Т. Новгородцева, жена Янкеля Свердлова, вспоминала, что между ее мужем и Дзержинским «была большая, горячая дружба», и именно Свердлов настоял, чтобы Дзержинский отправился в Европу. Была и другая версия. Свердлов спасал Дзержинского. После таких серьезных провалов как убийство Мирбаха с синхронным мятежом левых эсеров, убийства Володарского и Урицкого и главное – покушение на В. И. Ленина, над Железным Феликсом стали сгущаться тучи. Его заподозрили уже не в халатности, а в двойной игре. И для этого были весьма серьезные основания. Вождь революции к тому времени уже понял, откуда ветер дует, а точнее, откуда пули летят, и, не исключено, что решил окончательно убрать Дзержинского. Свердлов же теперь уже его больше раздражал, чем умилял. В этой ситуации Черный Янкель принял решение убрать Дзержинского на время с глаз Вождя, а заодно – обделать кое-какие свои дела за границей с его помощью. Скорее всего, речь шла все о тех же банковских счетах, которые в те времена, как и сейчас, считали наиболее надежным открывать и подпитывать в Швейцарии. Пока Железного Феликса не было в России, Свердлов укомплектовал ВЧК своими людьми, в основном из числа латышских стрелков. На первые роли выдвинулись тогда его родственник Генрих Ягода, будущий шеф НКВД, а также Петерс и Лацис. О том, что оба они были связаны с английской разведкой, не говорил только ленивый. Да и только ли они?

Итак, шеф советской охранки, отправился повидать семью, через все границы. Трудно поверить, что разведки европейских держав не вычислили «Красного Торквемаду» уже на этапе первого пересечения им границы, не говоря уже о самой Швейцарии, которая традиционно была центром международного шпионажа и предоставляла крышу многочисленным резидентурам Востока и Запада. А ведь нелегальное проникновение в эту альпийскую республику было вполне законным поводом для ареста чекиста № 1. Тем более, в тот момент, когда его подчиненные в России тысячами хватали заложников и расстреливали ни в чем неповинных людей. Неужели Запад смотрел на это сквозь пальцы? И неужели только потому, что Дзержинский сбрил свою знаменитую жидкую бороденку, его не смогли узнать такой опытный разведчик, как Брюс Локхарт? А именно с ним он встретился в Лугано.

В воспоминаниях жены Железного Феликса описана сцена его встречи с Локхартом на пристани Женевского озера. Встреча эта якобы была случайной, и Локкарт его якобы не узнал[92]. Напомню, что с января по сентябрь 1918 г. Локхарт был главой специальной британской миссии при Советском правительстве. Чекисты поначалу привлекли его по делу о покушении на Ленина. Но, как известно, с Локхарта подозрения быстро сняли, и после нескольких допросов в ЧК и очной ставки с Ф. Каплан отпустили. Затем в сентябре он был арестован вместе с другими английскими и французскими дипломатами за участие в «заговоре трех послов»[93]. В октябре 1918 года Локхарта выслали из Советской России. И вот ведь какая странность – именно Локхарта, который едва успел незадолго до этого приехать в Англию, счастливо выйдя из подвалов ЧК, где его допрашивал лично Дзержинский, спешно отправляют в Лугано. Минул едва месяц после их последней встречи в Москве на Лубянке. И вот они снова поглядели друг другу в глаза…

Есть и другая версия – «английский шпион» был прекрасно осведомлен о нахождении Дзержинского в Швейцарии и не только его узнал, но и с ним специально встретился. Игра, видимо, шла по-крупному. Как утверждают некоторые российские конспирологи, Локхарт был членом тайной влиятельной масонской организации «Комитет трехсот», штаб-квартира которой находилась в США в Чарльстоне. Локхарт был вхож в салоны крупной еврейской буржуазии и через Сиднея Рейли был знаком с Шиффом, Ротшильдами, Варбургами и другими влиятельными еврейскими банкирами Америки и Германии, финансировавшими «русскую революцию» (См., например, серию статей «Кто убил Николая Второго?». Публикация Б. Лаптева в Свободной русской энциклопедии «Традиция»). Одновременно Локкарт был близок и к большевикам, во всяком случае, был связан с мафией Свердлова и Троцкого. Голландский исследователь Й. Хельзинг пишет, что через Локхарта они осуществляли связь с «Комитетом трехсот». Неофициальный советский представитель в Англии М. Литвинов в рекомендательной записке к Троцкому называл Локхарта «исключительно честным человеком, который понимает наше положение и симпатизирует нам».

Ясно, что Локхарт был человеком непростым. Уже поэтому поездка Дзержинского в Швейцарию, хотя и заслуживает отдельного разговора, в рамки данной книги не умещается. Я могу только порекомендовать тем, кто этим интересуется, ознакомиться с книгой А. Б. Мартиросяна, в которой о вояже главы ЧК за рубеж рассказано весьма подробно[94]. Здесь отмечу лишь, что, по мнению Мартиросяна, «секретный вояж Ф. Э. Дзержинского якобы за женой в Швейцарию в октябре 1918 г. в сопровождении секретаря ВЦИК, личного помощника Я. М. Свердлова – А. Аванесова» имел «тайную подоплеку». И не одну. «Из многих версий на этот счет – от мистических (якобы он отвез отрубленную голову Николая II для передачи масонским эмиссарам для последующего ее экспонирования в масонском храме в Чарльстоне, США), – пишет Мартиросян, – до сугубо прозаических. В последние годы выделилась вроде бы самая прозаическая: поездка “Железного Феликса” была связана с получением каких-то секретных директив непосредственно от какого-то тайного центра на предмет того, как дальше поступать с еще не очухавшимся от ранения 30 августа 1918 г. “гениальным вождем мирового пролетариата” – окончательно загнать его в гроб, или пусть еще побегает».

Не исключено, что во время тех встреч, которые провел Дзержинский в Швейцарии, судьба Ленина обсуждалась. Но только для этого ехать туда шефу ВЧК, рискуя головой? Сомнительно. Инструкции на этот счет могли поступить в Москву и более простым путем. Так что же тогда?

Насчет царской головы в эмигрантских кругах действительно ходили слухи (об этом писал, например, A. M. Иванов) и до сих пор они муссируются, в частности, в трудах российского историка П. В. Мультатули[95], а также на разного рода националистических сайтах. «Вполне возможно, что целью приезда в Европу двух “горячих друзей” Свердлова, – читаем на сайте «Черная сотня» о поездке Дзержинского и Аванесова в Швейцарию, – была передача тайным организаторам Екатеринбургского злодеяния главного доказательства свершившегося преступления – отчлененных голов Царя, Царицы и Наследника»[96]. Тут, как видим даже не одна царская голова, а целых три. Но это уже из области конспирологии, хотя линия Свердлов – Локхарт – масонский храм в Чарльстоне прослеживается.

Дзержинский провел в Швейцарии почти месяц и, конечно, вращался это время не только в кругу семьи. Свердлов, как уже сказано, приставил к Дзержинскому члена коллегии ВЧК и одновременно секретаря ВЦИК Варлаама Александровича Аванесова (он же Мартиросов Сурен Карпович, 1884–1930). Аванесов всех «нужных людей» знал в лицо. Он окончил медицинский факультет Цюрихского университета еще в 1913 г., и в общении с другими эмигрантами всю войну поддерживал контакты с немцами. «Аванесова – секретаря самого Свердлова – “пристегнули” к Дзержинскому для контроля за его действиями, – пишет Мартиросян. – В этом был крайне заинтересован сам Яков Моисеевич, еще с весны 1918 г. сконцентрировавший всю власть в стране в своих руках, а после ранения Ленина и вовсе единолично распоряжавшийся всем». И брат Свердлова французский разведчик Зиновий Пешков, о котором мы говорили выше, тоже был к этому визиту причастен. Сам-то Феликс толком не ведал, с кем там, в сытой Швейцарии надо иметь дело. Одно можно сказать уверенно, советские товарищи не со швейцарским пролетариатом налаживали контакты[97]. Контакты с доверенными людьми мировой закулисы, такими, как Локхарт, у Дзержинского имели место. Разведка боем, таким образом, шла на два фронта. Шеф ВЧК хотел точно знать, будут ли и дальше с Запада поддерживать большевиков, а точнее Якова Михайловича Свердлова после денонсации Брестского мира и поражения Германии? Или ставка будет сделана на контрреволюцию? Для большевиков это был действительно вопрос жизни и смерти.

Вот это, как считают многие западные, и отечественные исследователи, и было главной задачей того зондажа, которые Дзержинский провел в Швейцарии с помощью Аванесова. И последующие события подтвердили, что потрудился он не напрасно. Историк Н. С. Кирмель в своем исследовании, посвященном тому периоду, писал: «Курс союзников, прежде всего Англии, свелся к отсечению от России молодых государственных образований в Прибалтике и Закавказье под флагом образования, так называемого „санитарного кордона“ вокруг РСФСР. Как только эта задача была выполнена, тут же финансовая и материальная поддержка белых армий совершенно прекратилась. Следуя в русле своей прагматической политики, союзники пошли на соглашение с правительством В. И. Ленина[98]. Такова подоплека тех громких дел, которые вошли в нашу историю вместе с фильмом «Ленин в 1918 году». В свете событий того времени и начинавшейся гражданской войны в России смысл их становятся понятнее. С одной стороны, руководство большевиков в лице Свердлова и Дзержинского продолжило сотрудничество с германской разведкой, начавшееся в эмиграции, а затем отработанное в ходе подготовки экспорта революционеров в Россию в «ленинском» и других вагонах. С другой, контакт в Лугано с Локхартом свидетельствует о том, что Свердлов, очевидно, по совету своего брата Зиновия, решил сделать ставку на англичан, исходя из того, что дни кайзера сочтены. Только логично, что такую перевербовку курировал лично шеф ЧК Ф. Дзержинский.

Трудно сказать, чем бы обернулись тайные переговоры главаря ЧК со своими немецкими и английскими коллегами, если бы не рухнула кайзеровская Германия, от которой к 1919 г. осталась грязная лужа в виде Веймарской республики, и если бы Свердлову не помогли уйти на тот свет. В любом случае роль Дзержинского в сговоре большевиков с Антантой была далеко не последней.

Один из историков советских спецслужб Первушин считает, что Дзержинский вел двойную игру с тех пор, как летом 1918 г. «его сотрудники оказались замешанными в левоэсеровском мятеже, а также в последовавших за убийством Мирбаха, покушении на Ленина и убийстве Володарского». Эта двойная игра продолжалась и после его возвращения в Россию через Берлин, когда после смерти Свердлова Дзержинский перешел под начало Троцкого. Не случайно Сталин в кругу друзей как-то признал, что «Дзержинский был убежденным троцкистом».